Но у незнакомых парней это вызвало совсем иную, неожиданную реакцию:
— Надо же! Мышастая! — Голова оглушительно заржал и остальные моментально к нему присоединились. — Ну и умора…
Мышастая… — еле выговаривал он, захлебываясь от веселого смеха. — Ты долго думала, красавица, прежде чем такое ляпнуть? А может, это просто ваша кликуха, леди? Тогда позвольте и мне… Я Голова, а вон еще Мелкий, Умник…
— Постой, постой, Голова, — вмешался последний. — А не тот ли это Мышастый, который…
— Тот самый! — гордо заявила девушка, вновь обретя уверенность в себе и горделиво задрав маленький носик. — Так что немедленно развяжите меня, иначе мой отец вас просто…
— Ша! — раздражено рявкнул на нее Голова. — Молчать, говорю, сука! — Он заметил, что она опять раскрыла рот. — Или я сейчас найду, чем тебе его заткнуть! — И обращаясь к Умнику, спросил:
— Что еще за хер такой с бугра?
— Ну, вспомни. Два наших городских деятеля. Один — Бодров, то есть Лысый. Другой — Мышастый, — пояснил тот. — В общем, местные бандюки.
— Ах, э-э-эти… — презрительно протянул Голованов. — Ну, эти мне не указ! Эти мне… Молчать же, сказал! — Голова Тани, хотевшей что-то вставить, мотнулась от второй сильной пощечины, вызвавшей в дополнение к звону в голове теперь уже искры в глазах, а Голованов спокойно докончил:
— Эти мне по херу. Я сам себе пахан! — И, задумчиво поглядев на девичьи ноги, скомандовал:
— А ну-ка, тащите ее в наш блиндаж!
Здесь, — он потянул носом, — обстановочка немножко не та. А там, у себя, мы с ней и разберемся. — И добавил, зловеще посмотрев Тане в глаза:
— Если вякнешь хоть слово, я тебе еще не так закачу. Понятно? — И удостоверившись, что та поняла, кивнула в подтверждение головой, сказал, уже обращаясь к мигом вцепившимся в девушку Соколу с Мелким:
— Чуть заметите, что эта коза хочет раскрыть рот, сейчас же пересчитайте ей зубы, да так, чтобы ни одного неучтенного не осталось.
Все! Вперед! — Он первым двинулся к выходу.
Таня, ничуть не сомневаясь, что если она надумает крикнуть, угроза насчет зубов немедленно воплотится в реальность, стиснула их как можно плотнее и принялась оглядываться по сторонам в надежде, что сейчас как в сказке появится какой-нибудь добрый принц и непременно спасет ее от этих наглых и, несомненно, очень опасных парней.
«Где же папочка? Когда он, наконец, приедет? И где этот мудак Толик? Он же должен находиться поблизости… Струсил, сволочь, не решается ее освободить, супермен хренов. А эти ублюдки такие страшные… У одного, что ее тащит, такой безобразный шрам на щеке. А этот, который, по всей видимости, их главарь… Он же напрочь отморожен — это видно с первого взгляда. И у остальных физиономии не подарочек, да и пахнет от них не иначе, как пороховой гарью… Только сейчас она сообразила, что замеченный ею мешок, что лежит в сумке их главного — не что иное, как банковская упаковка. Так они ограбили банк! — пронеслось в ее голове. — И при этом в кого-то стреляли! И несут они меня затем, чтобы… Ведь судя по их загоревшимся глазам, совершенно очевидно, для каких целей она им понадобилась! Тане стало страшно… О боже, — взмолилась девушка, — сделай так, чтобы меня немедленно спасли, чтобы не дошло до того самого… И тогда я буду хорошей, очень хорошей. На всю оставшуюся жизнь стану очень хорошей, правда! Стану доброй, честной, и никогда больше не буду…»
— Сюда эту шкуру бросайте, — распорядился Голова, указав на такие же нары, как в блиндаже, где Таня только что лежала и откуда ее утащили парни. Да и сам блиндаж выглядел почти так же, только здесь не был сломан стол и вообще было почище. И внесли ее почему-то через какой-то лаз. Таня вспомнила, что они с Толиком пытались сюда войти, но дверь оказалась заколоченной. А найдет ли ее здесь отец? Таня, не выдержав, всхлипнула, но тут же, заметив белую тряпку в руке одного из этих придурков, опять воспрянула духом. Значит, отец, не заметив опознавательного сигнала, обыщет все кругом. Но только скорей бы все это произошло, скорей…
— Эй, братва, а девка-то наша вроде как плачет? — наигранно удивленным голосом спросил Голова, когда, свалив оружие на стол в кучу, все вновь сгрудились возле своей неожиданной и приятной на вид добычи. — А что обычно делают, чтобы девки не плакали, а совсем наоборот, чтоб им было очень хорошо? — хитровато прищурившись, задал он вопрос на засыпку.
— Засаживают им, наверное? — с надеждой предположил Сокол, заранее предвкушая удовольствие. Эти чертовы Зинка с Нинкой надоели ему до тошноты — хоть бы мылись, дуры корявые, иногда.
— А то! — подтвердил пахан. — Засадить, да как можно глубже — самый верный способ сделать этим шкурам приятно! И вообще, я думаю, неспроста она здесь оказалась. Она — наш приз. Как бы премия за хорошо проделанную работу, — пояснил он свое видение ситуации одобрительно загалдевшим подельникам. — Бонус, понятно?
— Ребята! Постойте!.. Я вам сейчас все объясню! Вы делаете большую ошибку! Я… — получив третью пощечину и сглотнув кровь с губы, разбившейся изнутри о собственные зубы, девушка зареклась открывать рот, пока ей этого не разрешит сделать отвратительного вида недоумок, пускавший в ход свои тяжеленные кулаки с невероятной легкостью и, кажется, немалым удовольствием.
— Погоди, что она там хотела вякнуть? — заинтересовался Дрын. — Что-то там про какую-то ошибку?
— Дама объявила, что она согласная, — прокомментировал слова Тани Голова. — Что сначала — позабавимся с ней, или поделим деньги?
— Позабавимся, конечно! Деньги никуда не убегут! — раздались дружные вопли, только Умник молчал и с тоской думал, что дело затягивается, и ему это очень и очень не нравилось.
Взять бы свое, да отвалить, только кто ж его сейчас станет слушать? С трудом сдерживая злость, он наблюдал, как его дебильные дружки готовятся употребить невесть откуда взявшуюся девчонку — ну как ее, дуру, вообще сюда занесло? Да и выслушать ее тоже не помешало бы — скорее всего, девка наверняка не врет, что является дочерью того пахана, ведь такими вещами не шутят… Черт! Умник в ярости сплюнул…
— Ну, кто будет первым? — Голованов обвел всех деланно вопросительным взглядом, не сомневаясь в своем неотъемлемом праве первой брачной ночи. Спросил, заранее зная ответ.
— Я! — в наступившей томительной тишине неожиданно для всех вдруг тонко пискнул Мелкий и все оглушительно заржали.
— Я ее нашел! Она моя! — чуть не плача от бессильной злости, продолжал настаивать он.
— Если тебе так уж приспичило с кем-нибудь потереться, сейчас я шепну Дрыну, он и почешет тебе задницу, — беззлобно отбрил его пахан, вызвав новый взрыв хохота. — Ишь, что придумал! На пахана тянешь? — Теперь он грозно топнул на Мелкого ногой, и тот, испуганно отпрянув, спрятался за спины подельников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222
— Надо же! Мышастая! — Голова оглушительно заржал и остальные моментально к нему присоединились. — Ну и умора…
Мышастая… — еле выговаривал он, захлебываясь от веселого смеха. — Ты долго думала, красавица, прежде чем такое ляпнуть? А может, это просто ваша кликуха, леди? Тогда позвольте и мне… Я Голова, а вон еще Мелкий, Умник…
— Постой, постой, Голова, — вмешался последний. — А не тот ли это Мышастый, который…
— Тот самый! — гордо заявила девушка, вновь обретя уверенность в себе и горделиво задрав маленький носик. — Так что немедленно развяжите меня, иначе мой отец вас просто…
— Ша! — раздражено рявкнул на нее Голова. — Молчать, говорю, сука! — Он заметил, что она опять раскрыла рот. — Или я сейчас найду, чем тебе его заткнуть! — И обращаясь к Умнику, спросил:
— Что еще за хер такой с бугра?
— Ну, вспомни. Два наших городских деятеля. Один — Бодров, то есть Лысый. Другой — Мышастый, — пояснил тот. — В общем, местные бандюки.
— Ах, э-э-эти… — презрительно протянул Голованов. — Ну, эти мне не указ! Эти мне… Молчать же, сказал! — Голова Тани, хотевшей что-то вставить, мотнулась от второй сильной пощечины, вызвавшей в дополнение к звону в голове теперь уже искры в глазах, а Голованов спокойно докончил:
— Эти мне по херу. Я сам себе пахан! — И, задумчиво поглядев на девичьи ноги, скомандовал:
— А ну-ка, тащите ее в наш блиндаж!
Здесь, — он потянул носом, — обстановочка немножко не та. А там, у себя, мы с ней и разберемся. — И добавил, зловеще посмотрев Тане в глаза:
— Если вякнешь хоть слово, я тебе еще не так закачу. Понятно? — И удостоверившись, что та поняла, кивнула в подтверждение головой, сказал, уже обращаясь к мигом вцепившимся в девушку Соколу с Мелким:
— Чуть заметите, что эта коза хочет раскрыть рот, сейчас же пересчитайте ей зубы, да так, чтобы ни одного неучтенного не осталось.
Все! Вперед! — Он первым двинулся к выходу.
Таня, ничуть не сомневаясь, что если она надумает крикнуть, угроза насчет зубов немедленно воплотится в реальность, стиснула их как можно плотнее и принялась оглядываться по сторонам в надежде, что сейчас как в сказке появится какой-нибудь добрый принц и непременно спасет ее от этих наглых и, несомненно, очень опасных парней.
«Где же папочка? Когда он, наконец, приедет? И где этот мудак Толик? Он же должен находиться поблизости… Струсил, сволочь, не решается ее освободить, супермен хренов. А эти ублюдки такие страшные… У одного, что ее тащит, такой безобразный шрам на щеке. А этот, который, по всей видимости, их главарь… Он же напрочь отморожен — это видно с первого взгляда. И у остальных физиономии не подарочек, да и пахнет от них не иначе, как пороховой гарью… Только сейчас она сообразила, что замеченный ею мешок, что лежит в сумке их главного — не что иное, как банковская упаковка. Так они ограбили банк! — пронеслось в ее голове. — И при этом в кого-то стреляли! И несут они меня затем, чтобы… Ведь судя по их загоревшимся глазам, совершенно очевидно, для каких целей она им понадобилась! Тане стало страшно… О боже, — взмолилась девушка, — сделай так, чтобы меня немедленно спасли, чтобы не дошло до того самого… И тогда я буду хорошей, очень хорошей. На всю оставшуюся жизнь стану очень хорошей, правда! Стану доброй, честной, и никогда больше не буду…»
— Сюда эту шкуру бросайте, — распорядился Голова, указав на такие же нары, как в блиндаже, где Таня только что лежала и откуда ее утащили парни. Да и сам блиндаж выглядел почти так же, только здесь не был сломан стол и вообще было почище. И внесли ее почему-то через какой-то лаз. Таня вспомнила, что они с Толиком пытались сюда войти, но дверь оказалась заколоченной. А найдет ли ее здесь отец? Таня, не выдержав, всхлипнула, но тут же, заметив белую тряпку в руке одного из этих придурков, опять воспрянула духом. Значит, отец, не заметив опознавательного сигнала, обыщет все кругом. Но только скорей бы все это произошло, скорей…
— Эй, братва, а девка-то наша вроде как плачет? — наигранно удивленным голосом спросил Голова, когда, свалив оружие на стол в кучу, все вновь сгрудились возле своей неожиданной и приятной на вид добычи. — А что обычно делают, чтобы девки не плакали, а совсем наоборот, чтоб им было очень хорошо? — хитровато прищурившись, задал он вопрос на засыпку.
— Засаживают им, наверное? — с надеждой предположил Сокол, заранее предвкушая удовольствие. Эти чертовы Зинка с Нинкой надоели ему до тошноты — хоть бы мылись, дуры корявые, иногда.
— А то! — подтвердил пахан. — Засадить, да как можно глубже — самый верный способ сделать этим шкурам приятно! И вообще, я думаю, неспроста она здесь оказалась. Она — наш приз. Как бы премия за хорошо проделанную работу, — пояснил он свое видение ситуации одобрительно загалдевшим подельникам. — Бонус, понятно?
— Ребята! Постойте!.. Я вам сейчас все объясню! Вы делаете большую ошибку! Я… — получив третью пощечину и сглотнув кровь с губы, разбившейся изнутри о собственные зубы, девушка зареклась открывать рот, пока ей этого не разрешит сделать отвратительного вида недоумок, пускавший в ход свои тяжеленные кулаки с невероятной легкостью и, кажется, немалым удовольствием.
— Погоди, что она там хотела вякнуть? — заинтересовался Дрын. — Что-то там про какую-то ошибку?
— Дама объявила, что она согласная, — прокомментировал слова Тани Голова. — Что сначала — позабавимся с ней, или поделим деньги?
— Позабавимся, конечно! Деньги никуда не убегут! — раздались дружные вопли, только Умник молчал и с тоской думал, что дело затягивается, и ему это очень и очень не нравилось.
Взять бы свое, да отвалить, только кто ж его сейчас станет слушать? С трудом сдерживая злость, он наблюдал, как его дебильные дружки готовятся употребить невесть откуда взявшуюся девчонку — ну как ее, дуру, вообще сюда занесло? Да и выслушать ее тоже не помешало бы — скорее всего, девка наверняка не врет, что является дочерью того пахана, ведь такими вещами не шутят… Черт! Умник в ярости сплюнул…
— Ну, кто будет первым? — Голованов обвел всех деланно вопросительным взглядом, не сомневаясь в своем неотъемлемом праве первой брачной ночи. Спросил, заранее зная ответ.
— Я! — в наступившей томительной тишине неожиданно для всех вдруг тонко пискнул Мелкий и все оглушительно заржали.
— Я ее нашел! Она моя! — чуть не плача от бессильной злости, продолжал настаивать он.
— Если тебе так уж приспичило с кем-нибудь потереться, сейчас я шепну Дрыну, он и почешет тебе задницу, — беззлобно отбрил его пахан, вызвав новый взрыв хохота. — Ишь, что придумал! На пахана тянешь? — Теперь он грозно топнул на Мелкого ногой, и тот, испуганно отпрянув, спрятался за спины подельников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222