— Нет. Зачем? — заупорствовал Мелкий, обиженный тем, что его обозвали «довеском».
— Во, дура! — Пахан удивленно покачал головой. — У него дальность стрельбы и точность получше будут, чем у обреза. Я слыхал, из такого вот СКС-а рельс можно запросто прошибить, так что из «Жигуля» в случае чего, решето должно получиться.
— Ну уж, прямо-таки рельс… — буркнул Мелкий, чтобы хоть как-то показать, что и он имеет право подавать голос.
— А зачем по машине стрелять? — спросил Умник. То, что возможно придется стрелять по двум тетушкам, ему активно не нравилось. — Ведь там две бабы, да шофер. Они вам с Дрыном и так все отдадут, да еще и с поклоном.
— Ну, мало ли, — нехотя процедил Голова. — Знаешь, я твоей бля… Ну, в общем, Светке этой… не очень-то доверяю. Может, там вовсе и не бабы, а мужики-охранники с пушками. Вот. Короче, мы с Дрыном тогда сразу сдергиваем, а вы вовсю шмаляете. Понятно? Пошли, Дрын, спустимся вниз.
Остановившись у входа, двое нервно закурили, настраиваясь на предстоящее.
— Очко не играет? — поинтересовался Голова, озираясь вокруг.
— Да есть немного, — честно признался подельник. — Но больше из-за того, что там деньжищ куча, — тут же поспешил добавить он, чтобы пахан не вздумал заподозрить его в трусости. — Да, слушай, — вдруг вспомнил он, — а ты что, со Светкой действительно делиться надумал? Сколько ты обещал ей за наводку отвалить?
— Вот еще! — презрительно фыркнул Голова. — Еще чего не хватало — делиться честно заработанным с какой-то прошмандовкой. Так, посулил просто. Пусть эта профура своей дыркой на жизнь зарабатывает. Это ведь у нас с тобой нечем, а ей стоит только эту свою штуку кому-нибудь подставить — и нормалек! — Оба весело заржали. — Или, пусть наш Умник своим заработанным с нею поделится, — продолжал бурчать Голова, которого до сих пор злил факт, что такую хорошую телку увели у него из под носа. — Он ведь теперь трет эту костлявую проститутку единолично, вот и пусть… Нам-то с тобой что? — На самом деле у Головы давно созрел еще один, свой личный план — не делиться не только со Светланой, а вообще ни с кем. Зачем, если можно оставить всю добычу себе? Поэтому он и решил устроить дележ на полигоне, без свидетелей, а уж там — как кому повезет… — Ладно, — он бросил взгляд на часы и выкинул докуренную сигарету, — иди-ка быстренько, предупреди, чтоб не стояли у окон. Мелкому пинков надавай, пусть получше мышей ловит. Поедут скоро…
Еще несколько томительных минут они с Дрыном как на иголках ожидали появления почтовиков, напряженно вглядываясь в поворот, из-за которого должна была показаться машина. Голове нравилось, что дорога тихая. За все время, что они здесь находились, по ней прошло всего несколько машин, а прохожих сейчас вообще не было видно. Что пришлось бы положить кого-нибудь лишнего, окажись улица более людной — на то ему было начхать, но вот лишние глаза и уши… Когда послышался шум приближающейся легковушки, он судорожно сжал локоть Дрына и впился глазами в поворот, готовясь в любую секунду дать команду к действию. И когда, наконец, машина показалась, он уже едва не проорал сигнал к наступлению, но в следующее мгновение, отпрянув обратно в дверной проем, втащил за собой также ничего не понимающего подельника.
— Что за херня такая творится? — пораженно прошептал Голова, глядя, как выскочившая из-за поворота легковая автомашина затормозила чуть поодаль, а следом за ней показалась еще одна и, заложив крутой вираж, тоже остановилась, заблокировав дорогу. Из них повыскакивали угрожающего вида мужчины, у каждого из которых под легкими куртками что-то заметно оттопыривалось. — Мать моя женщина! — тихо произнес он, догадавшись, зачем здесь появились вооруженные ребята, судя по внешнему виду, настоящие бандиты, которых он насчитал аж пять человек. — Они пришли за тем же, что и мы! Твою мать!
Что теперь делать? — Взглянув на Дрына, у которого отвисла челюсть, он понял, что этот тугодум ему сейчас не советчик.
Дрын всегда был лишь хорошим исполнителем, не более. — Стой здесь и не вздумай высовываться! — шепнул ему Голова и, стараясь ступать как можно тише, бросился по лестнице вверх. — Все меняется… — быстро заговорил он, подбежав к нервно оглянувшимся на него подельникам. — Да сиди же ты, сука! — Он зло дернул вниз попытавшегося приподняться Мелкого. — Хочешь, чтобы нас засекли и продырявили в один момент? Что, не дошло до сих пор, кто это такие?.. Значит так, — соображал он на ходу, — пусть они трясут почтовиков, мы пока сидим тихо. А как только они отберут у тех капусту, тогда мы накроем уже их, ясно?
— По почтовикам уже не надо палить? — трясясь от страха, спросил Мелкий. Он так ничего и не понял.
— Черт, жалко времени нет, а то бы я тебе, козлу, понавтыкал… — зло прошипел Голова, еле сдерживаясь, чтобы не врезать тому по стучащим от испуга зубам. — Умник, будешь здесь за старшего — объясни ему, что к чему. Стрелять только после нас с Дрыном. Понятно? — И убедившись, что тот, кажется, схватил все на лету, пихнул Сокола в бок:
— Да не трясись ты тоже, зараза, соберись же!..
— Дрын, шмаляем по этим, понял? Только дождемся, пока они отберут бабки. — Тот кивнул. Он уже слегка отошел от столбняка, в который впал при неожиданно изменившейся обстановке. — В общем, делай, как я. Так, а ну тихо… Кажись, начинается… — Голова осторожно высунулся из-за двери.
Из-за поворота показалась машина почтовиков, которая сразу же резко затормозила, чуть не упершись в старый, добитый «Жигуленок-двойку», который, очевидно, сыграв свою роль завала, должен был остаться на поле брани. К остановившейся машине тут же рванули четверо притаившихся за «двойкой» бандитов, на ходу вытаскивая оружие. Пятый, стоя чуть в стороне, контролировал ситуацию. В руках он держал невесть откуда появившийся «Калашников».
— Стоять!.. Бабки!.. — Крики бегущих сразу же утонули в грохоте выстрелов — один из них дважды попал в грудь пытавшемуся воспользоваться своим автоматом милиционеру. Сквозь продырявленное лобовое стекло, мгновенно покрывшееся паутиной трещин, было видно, как судорожно дергается побледневший шофер, пытаясь достать зацепившийся за что-то пистолет. Один из нападавших, приблизившись к машине с его стороны, выстрелил в мужчину в упор, через проем опущенного бокового стекла. За грохотом выстрелов истеричные крики женщин, пытающихся забиться под заднее сиденье, почти не были слышны. Четыре дверцы почтовой автомашины были вскрыты подбежавшей четверкой боевиков почти одновременно, и вот уже одна из женщин, получив удар рукоятью пистолета по голове, обливаясь кровью, затихла на полу. У второй один из нападавших, среднего роста крепыш, отчаянно дергал из рук сумку, которая, распахнувшись во время борьбы, демонстрировала в открывшемся чреве запечатанный банковский мешок, из-за которого были убиты уже по меньшей мере двое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222