Совсем недавно — два, а может быть, три дня назад — видно, жестокая гроза прогремела в отрогах гор, краем захватив и здешние места. И тогда вспенилось быстрой водой старое русло реки, забило, песком трубу под полотном дороги, и, не находя выхода, поднялась вода и, продолжая нести песок и мелкие камни, накрыла дорогу. Иш вышел из машины. В добрые времена приехали бы сюда дорожные рабочие, убрали песок, прочистили трубу, и никто бы не вспомнил о шалостях природы. А сейчас труба оставалась забитой, и пока еще тонким, всего в несколько дюймов, слоем песка покрывало дорогу. Иш присел и увидел, что воде удалось подмыть основание дорожного полотна. Всего сантиметров пятнадцать земли вымыло из-под слоя бетона, но придет еще один ураган, и еще больше песка нанесет на дорогу, и еще больше земли вымоет из-под полотна. Пройдет совсем немного лет — и вздыбится разломами бетон, и скроется серая лента дороги под высокими грудами песка и мелкого камня. Но все это ждет дорогу впереди, а пока занос еще не стал серьезной преградой, оставляя на песке ровную колею следов, человек поехал дальше. «Как крепка и как слаба связующая нить дороги», — думал он, воображая, как долго сможет путешествовать так, как делает это сейчас… Ночь он провел в кровати, принадлежавшей лучшему мотелю Кингмена.
Тысячи веков скот, лошади, ослики — все они жили собственной жизнью и выбирали собственные пути в лесах, степях и пустыне. А когда набрал силу человек, то лишил их свободы — заставил коров и быков, лошадей и осликов служить его целям. Но не стало человека, и снова двинулся скот по указанному самой природой пути. Ревели, требуя воды, бились напрасно привязанные в тесных стойлах длинных сараев коровы и, обессилев, лежали тихо. Запертые в загоны, медленно умирали тонконогие чистокровные жеребцы. А на свободных выгонах, предоставленные собственной воле, набирали силу беломордые херефорды; и даже на фермах, ломая изгороди, освобождали себя быки и коровы и разгуливали свободно. Свобода объединила их: и коров, и лошадей, и осликов… Как в древние времена, уходили ослики в пустыню. Раздувая ноздри, вдыхали сухой восточный ветер, взбрыкивая копытами, скакали по пыльным впадинам высохших озер, в скульптурной неподвижности грациозно застывали на огромных каменных валунах, раскиданных на склонах холмов, мощными челюстями перемалывали ветки колючего кустарника. И рядом с ними мирно уживались дикие бараны. Лошади отправились на сухие степные равнины. Они щипали зеленую траву весны, наполненную зрелыми семенами траву лета, сухую траву осени, а зимой, обросшие косматой шерстью, разгребали копытами снег и отыскивали под ним прошлогоднюю траву. Вместе с ними паслись стада антилоп-вилорогов. Быки и коровы ушли на поиски зеленых лугов и тенистых лесов. В подлесках коровы прятали новорожденных телят, пока телята не набирали силу и не начинали ходить вслед за матерями. Бизоны стали их близкими соседями и соперниками. Могучие быки яростно воевали за право владения этой землей. Пройдет время, и, наверное, тяжелые быки победят более мелких сородичей, и бизоны уйдут на земли их прежней родины. И если такое случится, займут быки зеленые просторы лесов и обретут рай на земле.
Электроэнергии в Кингмене уже не было, но водопроводные трубы еще продолжали делиться водой. Подключенная к газовым баллонам, плита в баре мотеля тоже работала, и давление газа оставалось в норме. Без электроэнергии потеряли всякий смысл холодильники, и потому Иш не стал обладателем яиц, масла и молока. Но не пожалев времени на разведку полок соседнего магазина, он приготовил по теперешним временам восхитительный завтрак из консервированного виноградного сока, консервированных сосисок и лепешек с патокой. И еще сварил кофе в большом кофейнике и выпил его с сахаром и консервированным молоком. Принцесса довольствовалась своим обычным блюдом из собачьих консервов. После завтрака, вооружившись молотком и зубилом, Иш пробил бензобак ничейного грузовика и, подставив под хлещущую струю двадцатилитровую канистру, наполнил ее доверху, а затем перелил бензин в свою машину. В городе встречались мертвые тела, но в жарком и сухом климате Аризоны трупы не разлагались, а, высыхая, превращались в мумии. И если смотреть на эти современные мумии не сильно приятно, их запахи не оскорбляли обоняние. За Кингменом покатилась сухая земля, где однообразие пейзажа изредка скрашивали ряды аккуратных маленьких сосен-пиньонов. Если не считать бетонного шоссе, человек не оставил здесь других следов своего пребывания. Не было телефонных столбов вдоль дороги, да и сама дорога не везде защищалась изгородями от скота, и Иш видел уходящие вдаль, покрытые зеленой после недавних дождей травой выгоны да редкие точки маленьких деревьев. Он знал, что с увеличением поголовья скота резко изменилась вся здешняя природа, и с уходом человека эти изменения несомненно станут еще более разительными. Вполне естественно предположить, что если замерли конвейеры скотобоен, значит, до невиданных ранее размеров вырастет поголовье скота, и, еще до того как появится достаточное количество хищников, чтобы установить так любимое природой равновесие, вытопчут быки всю траву до голой земли; и шрамы оврагов поползут по лицу этой земли и изменят его до Неузнаваемости. Но, что тоже возможно, через открытую теперь мексиканскую границу заползет сюда страшный бич скота — ящур, и тогда исчезнет скот на многие годы. А может быть, недооценивает он быстроту, с которой начнут плодиться волки и пумы? Но в чем Иш был действительно уверен — пройдет двадцать пять или пятьдесят лет, земля успокоится, придет в равновесие и постепенно примет прежний облик тех времен, когда не ступала еще на нее нога белого человека… Первые два дня он жил страхом, и страх заставил его бежать из родного дома. Сейчас великий покой воцарился в его душе. И покой этот стал реакцией на тишину окружающего его мира. Тишина захватила его. Он провел в одиночестве и тиши гор много дней, но никогда не задумывался о природе этой тишины, принимая ее как должное, и, конечно, не представлял, сколько шума может производить человек. Существовало много определений Человека , теперь он даст ему еще одно — «животное, производящее шум». А сейчас в этом мире жил лишь едва различимый гул его мотора. Не было необходимости сигналить, не ревели моторами трейлеры, не гремели на стыках поезда, не взрывалось ревом самолетных двигателей небо над головой. В маленьких городах не свистели свистки, не звенели колокола, не кричало радио, не разговаривали люди. И если причина, породившая тишину, стала смерть — это все равно была тишина. Он ехал медленно, но не страх был тому причиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Тысячи веков скот, лошади, ослики — все они жили собственной жизнью и выбирали собственные пути в лесах, степях и пустыне. А когда набрал силу человек, то лишил их свободы — заставил коров и быков, лошадей и осликов служить его целям. Но не стало человека, и снова двинулся скот по указанному самой природой пути. Ревели, требуя воды, бились напрасно привязанные в тесных стойлах длинных сараев коровы и, обессилев, лежали тихо. Запертые в загоны, медленно умирали тонконогие чистокровные жеребцы. А на свободных выгонах, предоставленные собственной воле, набирали силу беломордые херефорды; и даже на фермах, ломая изгороди, освобождали себя быки и коровы и разгуливали свободно. Свобода объединила их: и коров, и лошадей, и осликов… Как в древние времена, уходили ослики в пустыню. Раздувая ноздри, вдыхали сухой восточный ветер, взбрыкивая копытами, скакали по пыльным впадинам высохших озер, в скульптурной неподвижности грациозно застывали на огромных каменных валунах, раскиданных на склонах холмов, мощными челюстями перемалывали ветки колючего кустарника. И рядом с ними мирно уживались дикие бараны. Лошади отправились на сухие степные равнины. Они щипали зеленую траву весны, наполненную зрелыми семенами траву лета, сухую траву осени, а зимой, обросшие косматой шерстью, разгребали копытами снег и отыскивали под ним прошлогоднюю траву. Вместе с ними паслись стада антилоп-вилорогов. Быки и коровы ушли на поиски зеленых лугов и тенистых лесов. В подлесках коровы прятали новорожденных телят, пока телята не набирали силу и не начинали ходить вслед за матерями. Бизоны стали их близкими соседями и соперниками. Могучие быки яростно воевали за право владения этой землей. Пройдет время, и, наверное, тяжелые быки победят более мелких сородичей, и бизоны уйдут на земли их прежней родины. И если такое случится, займут быки зеленые просторы лесов и обретут рай на земле.
Электроэнергии в Кингмене уже не было, но водопроводные трубы еще продолжали делиться водой. Подключенная к газовым баллонам, плита в баре мотеля тоже работала, и давление газа оставалось в норме. Без электроэнергии потеряли всякий смысл холодильники, и потому Иш не стал обладателем яиц, масла и молока. Но не пожалев времени на разведку полок соседнего магазина, он приготовил по теперешним временам восхитительный завтрак из консервированного виноградного сока, консервированных сосисок и лепешек с патокой. И еще сварил кофе в большом кофейнике и выпил его с сахаром и консервированным молоком. Принцесса довольствовалась своим обычным блюдом из собачьих консервов. После завтрака, вооружившись молотком и зубилом, Иш пробил бензобак ничейного грузовика и, подставив под хлещущую струю двадцатилитровую канистру, наполнил ее доверху, а затем перелил бензин в свою машину. В городе встречались мертвые тела, но в жарком и сухом климате Аризоны трупы не разлагались, а, высыхая, превращались в мумии. И если смотреть на эти современные мумии не сильно приятно, их запахи не оскорбляли обоняние. За Кингменом покатилась сухая земля, где однообразие пейзажа изредка скрашивали ряды аккуратных маленьких сосен-пиньонов. Если не считать бетонного шоссе, человек не оставил здесь других следов своего пребывания. Не было телефонных столбов вдоль дороги, да и сама дорога не везде защищалась изгородями от скота, и Иш видел уходящие вдаль, покрытые зеленой после недавних дождей травой выгоны да редкие точки маленьких деревьев. Он знал, что с увеличением поголовья скота резко изменилась вся здешняя природа, и с уходом человека эти изменения несомненно станут еще более разительными. Вполне естественно предположить, что если замерли конвейеры скотобоен, значит, до невиданных ранее размеров вырастет поголовье скота, и, еще до того как появится достаточное количество хищников, чтобы установить так любимое природой равновесие, вытопчут быки всю траву до голой земли; и шрамы оврагов поползут по лицу этой земли и изменят его до Неузнаваемости. Но, что тоже возможно, через открытую теперь мексиканскую границу заползет сюда страшный бич скота — ящур, и тогда исчезнет скот на многие годы. А может быть, недооценивает он быстроту, с которой начнут плодиться волки и пумы? Но в чем Иш был действительно уверен — пройдет двадцать пять или пятьдесят лет, земля успокоится, придет в равновесие и постепенно примет прежний облик тех времен, когда не ступала еще на нее нога белого человека… Первые два дня он жил страхом, и страх заставил его бежать из родного дома. Сейчас великий покой воцарился в его душе. И покой этот стал реакцией на тишину окружающего его мира. Тишина захватила его. Он провел в одиночестве и тиши гор много дней, но никогда не задумывался о природе этой тишины, принимая ее как должное, и, конечно, не представлял, сколько шума может производить человек. Существовало много определений Человека , теперь он даст ему еще одно — «животное, производящее шум». А сейчас в этом мире жил лишь едва различимый гул его мотора. Не было необходимости сигналить, не ревели моторами трейлеры, не гремели на стыках поезда, не взрывалось ревом самолетных двигателей небо над головой. В маленьких городах не свистели свистки, не звенели колокола, не кричало радио, не разговаривали люди. И если причина, породившая тишину, стала смерть — это все равно была тишина. Он ехал медленно, но не страх был тому причиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124