А может быть, его направляли не сюда, но из-за сбоя в
программе он прибыл на Землю.
- Для чего же ему отправлять корабль, а самому оставаться без средств
сообщения?
- Прежде, чем я отвечу на этот вопрос, - заявила она, - я хотела бы
знать, каким боком это касается вас. Пресса?
- Нет, - сказал я. - Я пишу о науке. Новинки техники, популяризация и
все такое прочее. Но в этот раз меня не интересует публикация. Меня наняли
подготовить обзор психологического склада Палача.
- Для кого?
- Частное расследование. Наниматели хотят знать, что может повлиять
на его мышление, как он вероятнее всего поведет себя - если он
действительно вернулся. У меня есть немало домашних заготовок и я
обнаружил, что его синтетическая личность может представлять собой смесь
умов четырех его операторов. Итак, напрашивались личные контакты - собрать
ваши мнения о том, на что он может походить. По очевидным причинам я
пришел к вам первой.
Она кивнула.
- Со мной недавно говорил мистер Вэлш. Он работает на сенатора
Брокдена.
- Да? Я никогда не вдавался в дела работодателей сверх того, о чем
они просили меня сделать. Сенатор Брокден тоже в моем списке, следом за
Дэвидом Фентрисом.
- Вам сообщили о Мэнни Барнсе?
- Да. Бедняга.
- Очевидно, именно это и повлияло на Джесси. Он - как бы мне это
выразить - он цепляется за жизнь изо всех сил, пытаясь закончить огромное
количество дел за то время, что ему осталось. Каждая секунда важна для
него. Он чувствует, как старуха в белом саване уже дышит ему в затылок...
И тут корабль возвращается и один из нас погибает. Из того, что нам
известно о Палаче, последнее, что мы слышали - он повел себя, как будто
спятил. Джесси усмотрел во всем этом какую-то взаимосвязь и отсюда понятно
его состояние страха. Здесь нет ничего дурного, пусть позабавится, если
это не мешает ему работать.
- Но вы не ощущаете угрозы?
- Нет. Именно я была последней наставницей Палача прежде чем нашу
связь прервали и я смогла потом понять, что случилось. Первое, что он
освоил - это организация восприятия и двигательная активность. Большая
часть всего остального получена им из сознания операторов. Но эти сведения
были слишком искажены, чтобы уже с самого начала означать слишком много -
представьте себе ребенка, зазубрившего Геттисбергское обращение. Оно сидит
у него в голове - и все. Тем не менее, оно может стать для него и
интересным, и важным. Постигнутое, оно сможет даже вдохновить его на
действия. Конечно, вначале потребуется, чтобы ребенок подрос. Теперь
представьте себе ребенка с огромным количеством сталкивающихся образов -
позиций, склонностей, воспоминаний - ни одно из которых не действовало на
него все то время, пока он остается ребенком. Добавьте ему чуть-чуть
зрелости (только не забывайте, что образцы ему дадены четырьмя разными
личностями), и каждый образец при этом куда более мощен, чем слова самого
умелого агитатора, несущие, как это всегда бывает, заряд своих собственных
чувств. Попытайтесь вообразить себе конфликты, противоречия, порождаемые
столкновением взглядов четырех людей...
- А почему об этом не подумали раньше? - спросил я.
- Ах, - сказала она, улыбнувшись, - полностью чувствительность
нейристорного мозга поначалу и не оценили. Предполагалось, что операторы
просто механически добавляют и добавляют сведения, и это все продолжается
до тех пор, пока не создастся некая критическая масса - то есть пока не
образуется соответствующая картина мира или его модель, могущая в
дальнейшем служить своеобразной точкой отсчета, исходным пунктом для
саморазвития разума Палача. И он, похоже, начисто опроверг реальность
такого способа.
А вот что, тем не менее, действительно имело место - так это
феноменальное значение импритинга, "запечатлевания". Запечатлелись
личностные характеристики операторов, их отношение к тем или иным
ситуациям. Они не вступили немедленно в действие и потому не были сразу
обнаружены. Они находились скрытыми до тех пор, пока мозг не развился в
достаточной степени, чтобы понять их. А потом было слишком поздно. Палач
неожиданно получил четыре дополнительных личности и был не в состоянии
координировать их. Когда он попытался разделить их, это ввергло его в
нечто вроде шизофрении, а когда решил объединить, привело к кататонии. Он
метался между двумя этими вариантами гибели. Именно тогда он и замолчал. Я
чувствовала, что он испытывал нечто вроде приступа эпилепсии.
Возбудившиеся хаотические токи в этом магнитном материале могли стереть
его разум, что повлекло бы в конечном счете нечто эквивалентное смерти или
идиотизму.
- Я понял вашу мысль, - заметил я. - Теперь, если продолжать ее, я
вижу только такие альтернативы: или успешная интеграция всех этих
материалов, или действия металлического шизофреника. Что вы думаете о его
поведении - как он будет себя вести, если один из этих вариантов окажется
возможным?
- Хорошо, - согласилась она. - Как я только что сказала, полагаю,
были какие-то физические ограничения для сохранения множественности
личностных структур на очень длительный период времени. Тем не менее, если
бы это и было так, личность эта стала бы продолжением его собственной плюс
копии четырех операторских - по крайней мере, временно. Ситуация в корне
отличалась бы от той, в которую мог попасть человек-шизофреник того же
типа, в том, что добавочные личности были бы точными отражениями подлинных
личностей, а не ставшим независимым самовозбуждающимся комплексом. Они
могли продолжать развиваться, они могли дегенерировать, они могли
конфликтовать вплоть до точки разрушения или коренного изменения любого из
них или всех их вместе взятых. Другими словами, невозможно предсказать,
как это было в действительности и кто получился в результате.
- Можно рискованное предположение?
- Давайте.
- После длительных неприятностей Палач справился с этими личностями.
Он отстоял свои права. Он отбил атаку квартета демонов, который терзал
его, и приобрел в процессе обороны всепоглощающую ненависть к реальным
индивидуумам, ответственным за эти его мучения. Полностью освободиться,
отомстить, добиться своего полного очищения - и он решил отыскать своих
операторов и уничтожить их.
Она улыбнулась.
- Вы спутали два предположения - обычную шизофрению и способность
преодолеть ее и стать полностью независимым и автономным. Это равные
ситуации - неважно, какие связи вы между ними усматриваете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
программе он прибыл на Землю.
- Для чего же ему отправлять корабль, а самому оставаться без средств
сообщения?
- Прежде, чем я отвечу на этот вопрос, - заявила она, - я хотела бы
знать, каким боком это касается вас. Пресса?
- Нет, - сказал я. - Я пишу о науке. Новинки техники, популяризация и
все такое прочее. Но в этот раз меня не интересует публикация. Меня наняли
подготовить обзор психологического склада Палача.
- Для кого?
- Частное расследование. Наниматели хотят знать, что может повлиять
на его мышление, как он вероятнее всего поведет себя - если он
действительно вернулся. У меня есть немало домашних заготовок и я
обнаружил, что его синтетическая личность может представлять собой смесь
умов четырех его операторов. Итак, напрашивались личные контакты - собрать
ваши мнения о том, на что он может походить. По очевидным причинам я
пришел к вам первой.
Она кивнула.
- Со мной недавно говорил мистер Вэлш. Он работает на сенатора
Брокдена.
- Да? Я никогда не вдавался в дела работодателей сверх того, о чем
они просили меня сделать. Сенатор Брокден тоже в моем списке, следом за
Дэвидом Фентрисом.
- Вам сообщили о Мэнни Барнсе?
- Да. Бедняга.
- Очевидно, именно это и повлияло на Джесси. Он - как бы мне это
выразить - он цепляется за жизнь изо всех сил, пытаясь закончить огромное
количество дел за то время, что ему осталось. Каждая секунда важна для
него. Он чувствует, как старуха в белом саване уже дышит ему в затылок...
И тут корабль возвращается и один из нас погибает. Из того, что нам
известно о Палаче, последнее, что мы слышали - он повел себя, как будто
спятил. Джесси усмотрел во всем этом какую-то взаимосвязь и отсюда понятно
его состояние страха. Здесь нет ничего дурного, пусть позабавится, если
это не мешает ему работать.
- Но вы не ощущаете угрозы?
- Нет. Именно я была последней наставницей Палача прежде чем нашу
связь прервали и я смогла потом понять, что случилось. Первое, что он
освоил - это организация восприятия и двигательная активность. Большая
часть всего остального получена им из сознания операторов. Но эти сведения
были слишком искажены, чтобы уже с самого начала означать слишком много -
представьте себе ребенка, зазубрившего Геттисбергское обращение. Оно сидит
у него в голове - и все. Тем не менее, оно может стать для него и
интересным, и важным. Постигнутое, оно сможет даже вдохновить его на
действия. Конечно, вначале потребуется, чтобы ребенок подрос. Теперь
представьте себе ребенка с огромным количеством сталкивающихся образов -
позиций, склонностей, воспоминаний - ни одно из которых не действовало на
него все то время, пока он остается ребенком. Добавьте ему чуть-чуть
зрелости (только не забывайте, что образцы ему дадены четырьмя разными
личностями), и каждый образец при этом куда более мощен, чем слова самого
умелого агитатора, несущие, как это всегда бывает, заряд своих собственных
чувств. Попытайтесь вообразить себе конфликты, противоречия, порождаемые
столкновением взглядов четырех людей...
- А почему об этом не подумали раньше? - спросил я.
- Ах, - сказала она, улыбнувшись, - полностью чувствительность
нейристорного мозга поначалу и не оценили. Предполагалось, что операторы
просто механически добавляют и добавляют сведения, и это все продолжается
до тех пор, пока не создастся некая критическая масса - то есть пока не
образуется соответствующая картина мира или его модель, могущая в
дальнейшем служить своеобразной точкой отсчета, исходным пунктом для
саморазвития разума Палача. И он, похоже, начисто опроверг реальность
такого способа.
А вот что, тем не менее, действительно имело место - так это
феноменальное значение импритинга, "запечатлевания". Запечатлелись
личностные характеристики операторов, их отношение к тем или иным
ситуациям. Они не вступили немедленно в действие и потому не были сразу
обнаружены. Они находились скрытыми до тех пор, пока мозг не развился в
достаточной степени, чтобы понять их. А потом было слишком поздно. Палач
неожиданно получил четыре дополнительных личности и был не в состоянии
координировать их. Когда он попытался разделить их, это ввергло его в
нечто вроде шизофрении, а когда решил объединить, привело к кататонии. Он
метался между двумя этими вариантами гибели. Именно тогда он и замолчал. Я
чувствовала, что он испытывал нечто вроде приступа эпилепсии.
Возбудившиеся хаотические токи в этом магнитном материале могли стереть
его разум, что повлекло бы в конечном счете нечто эквивалентное смерти или
идиотизму.
- Я понял вашу мысль, - заметил я. - Теперь, если продолжать ее, я
вижу только такие альтернативы: или успешная интеграция всех этих
материалов, или действия металлического шизофреника. Что вы думаете о его
поведении - как он будет себя вести, если один из этих вариантов окажется
возможным?
- Хорошо, - согласилась она. - Как я только что сказала, полагаю,
были какие-то физические ограничения для сохранения множественности
личностных структур на очень длительный период времени. Тем не менее, если
бы это и было так, личность эта стала бы продолжением его собственной плюс
копии четырех операторских - по крайней мере, временно. Ситуация в корне
отличалась бы от той, в которую мог попасть человек-шизофреник того же
типа, в том, что добавочные личности были бы точными отражениями подлинных
личностей, а не ставшим независимым самовозбуждающимся комплексом. Они
могли продолжать развиваться, они могли дегенерировать, они могли
конфликтовать вплоть до точки разрушения или коренного изменения любого из
них или всех их вместе взятых. Другими словами, невозможно предсказать,
как это было в действительности и кто получился в результате.
- Можно рискованное предположение?
- Давайте.
- После длительных неприятностей Палач справился с этими личностями.
Он отстоял свои права. Он отбил атаку квартета демонов, который терзал
его, и приобрел в процессе обороны всепоглощающую ненависть к реальным
индивидуумам, ответственным за эти его мучения. Полностью освободиться,
отомстить, добиться своего полного очищения - и он решил отыскать своих
операторов и уничтожить их.
Она улыбнулась.
- Вы спутали два предположения - обычную шизофрению и способность
преодолеть ее и стать полностью независимым и автономным. Это равные
ситуации - неважно, какие связи вы между ними усматриваете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58