Ощущая неудобство от этого нападения с тыла, он отдал простертого садовника мщению своих сообщников, которые хлынули на него толпой, и, повернувшись, схватил свирепое животное обеими руками за горло, которое сжимал с такой невероятной силой и упорством, что собака разжала зубы, язык вывалился у нее из пасти, кровь брызнула из глаз, и она повисла безжизненной тушей в руках победителя.
Счастье для ее хозяина, что она перестала существовать, ибо к тому времени он был атакован таким полчищем врагов, что на теле его едва хватало места для всех кулаков, какие по нем барабанили, вследствие чего, выражаясь вульгарно, из него чуть дух не вышибли, прежде чем Пайпс удосужился за него вступиться и убедил обидчиков оставить садовника в покое, заявив, что жена пошла бить тревогу по соседству и, весьма возможно, им будет прегражден обратный путь. В конце концов они уступили его увещаниям и двинулись домой с триумфом, оставив садовника в объятиях его матери - земли, с которой он не имел сил встать, пока не был поднят своей неутешной супругой и друзьями, призванными ею на помощь. Среди них был кузнец, он же коновал, который занялся его остовом: освидетельствовав каждую его конечность, он объявил, что все кости целы, и, достав свой шнипер, сделал ему тут же обильное кровопускание. Затем его перенесли на кровать, с которой он не в состоянии был подняться в течение целого месяца.
Его семья обратилась в приходской совет, и была официально подана жалоба директору школы, а Перигрин был изображен коноводом тех, кто совершил это зверское нападение. Немедленно начали следствие, и когда пункты обвинения были вполне доказаны, нашего героя приговорили к жестокой порке пред лицом всей школы. Это был позор, одну мысль о котором не могло вынести его гордое сердце. Он решил, что лучше убежать, чем подвергнуться каре, на которую был обречен; когда же он открыл свои мысли сообщникам, те обещали все до единого помочь ему и либо избавить его от экзекуции, либо разделить его судьбу.
Доверяя этому дружескому заявлению, он казался беззаботным в день, назначенный для наказания, и, когда его вызвали для приведения приговора в исполнение, направился к месту действия в сопровождении большинства школяров, которые поведали о своем решении директору и выразили желание, чтобы Перигрин был прощен. Директор отвечал с тем достоинством, какое приличествовало его положению, указал на нелепость и наглость их требования, попрекнул их за дерзкий поступок и велел мальчикам расходиться. Они повиновались его приказанию, и наш злосчастный герой был публично высечен in terrorem Для устрашения (лат.). всем, кого это могло касаться.
Этот позор произвел весьма сильное впечатление на ум Перигрина, который, оставив к тому времени позади четырнадцатый год своей жизни, начал усваивать гордость и чувства мужчины. Столь унизительно заклейменный, он стыдился появляться, как прежде, на людях; он был разгневан на своих товарищей за измену и нерешительность и погрузился в глубокую задумчивость, длившуюся несколько недель, на протяжении коих он порвал свои мальчишеские связи и сосредоточился на предметах, которые считал более достойными внимания.
Во время гимнастических упражнений, которые он проделывал с большим искусством, он заключил дружбу с несколькими юношами, значительно старше, чем он; одобрив его манеры и честолюбивый ум, они ввели его в галантное общество, завладевшее его воображением. От природы он был на редкость приспособлен к преуспеянию в такого рода авантюрах; помимо привлекательной наружности, выигрывавшей с годами, он отличался благородной самоуверенностью, милой жестокостью, которая придает цену победе женщины, имевшей счастье его поработить, безграничной щедростью и запасом юмора, который неизменно нравился. Не было у него также недостатка в более солидных знаниях; сверх ожидания он извлек пользу из своих занятий, и наряду с той разумной разборчивостью, которая служит залогом вкуса и благодаря которой он понимал и ценил красоты классиков, он уже дал несколько образцов многообещающего поэтического таланта.
С такой наружностью и такими качествами не чудо, что наш герой привлек внимание и расположение юных Делий в городе, чьи сердца только что начинали устремляться к чему-то, им неведомому. Были наведены справки касательно его состояния, и как только стали известны его виды на будущее, все родители принялись приглашать его и ласкать, тогда как их дочери соперничали друг с другом, обращаясь с ним с особой любезностью. Он внушал любовь и желание соревноваться, где бы ни появлялся; за этим, разумеется, следовали зависть и ревнивое бешенство; итак, он сделался очень желанным, хотя и очень опасным знакомым. Сдержанность его не была равна его успеху; тщеславие руководило его страстями, рассеивая его внимание, которое в противном случае могло бы привязать его к одному предмету, и он был одержим желанием умножать число своих побед. С этою целью он посещал общественные гулянья, концерты и ассамблеи, одевался роскошно и по моде, устраивал вечеринки для леди и подвергался величайшей опасности стать самым отъявленным фатом.
Покуда его репутация колебалась, вызывая насмешки одних и уважение других, случилось событие, которое, сосредоточив его мысли на одном предмете, отвлекло его от этих суетных утех, какие со временем могли низвергнуть его в бездну безумия и унижения. Когда он присутствовал как-то вечером на балу, который в пору скачек всегда давали для леди, человек, исполнявший обязанности церемониймейстера, зная, как любит мистер Пикль выставлять себя напоказ, подошел к нему и сказал, что в другом конце залы находится прелестная молодая девушка, которая, по-видимому, очень хотела бы танцевать менуэт, но нуждается в кавалере, ибо джентльмен, ее сопровождающий, обут в cапоги.
Так как тщеславие Перигрина было пробуждено этим сообщением, он пошел посмотреть на молодую леди и был восхищен ее красотой. Она казалась ровесницей ему, была высокого роста, прекрасно сложена, хотя и худощава, волосы у нее были каштановые и такие густые, что даже варварская прическа не могла воспрепятствовать тому, чтобы они затеняли с обеих сторон ее лоб, высокий и чистый; контур ее лица был овальный, нос с очень маленькой горбинкой, которая увеличивала одухотворенность и благородство ее облика; рот у нее был маленький, губы пухлые, сочные и восхитительные, зубы ровные и белые, как снег, цвет лица удивительно нежный и здоровый, а ее большие живые голубые глаза излучали ласку. Выражение лица у нее было одновременно повелительное и чарующее, манеры вполне аристократические, и вся ее внешность столь обаятельна, что наш юный Адонис взглянул и был порабощен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271
Счастье для ее хозяина, что она перестала существовать, ибо к тому времени он был атакован таким полчищем врагов, что на теле его едва хватало места для всех кулаков, какие по нем барабанили, вследствие чего, выражаясь вульгарно, из него чуть дух не вышибли, прежде чем Пайпс удосужился за него вступиться и убедил обидчиков оставить садовника в покое, заявив, что жена пошла бить тревогу по соседству и, весьма возможно, им будет прегражден обратный путь. В конце концов они уступили его увещаниям и двинулись домой с триумфом, оставив садовника в объятиях его матери - земли, с которой он не имел сил встать, пока не был поднят своей неутешной супругой и друзьями, призванными ею на помощь. Среди них был кузнец, он же коновал, который занялся его остовом: освидетельствовав каждую его конечность, он объявил, что все кости целы, и, достав свой шнипер, сделал ему тут же обильное кровопускание. Затем его перенесли на кровать, с которой он не в состоянии был подняться в течение целого месяца.
Его семья обратилась в приходской совет, и была официально подана жалоба директору школы, а Перигрин был изображен коноводом тех, кто совершил это зверское нападение. Немедленно начали следствие, и когда пункты обвинения были вполне доказаны, нашего героя приговорили к жестокой порке пред лицом всей школы. Это был позор, одну мысль о котором не могло вынести его гордое сердце. Он решил, что лучше убежать, чем подвергнуться каре, на которую был обречен; когда же он открыл свои мысли сообщникам, те обещали все до единого помочь ему и либо избавить его от экзекуции, либо разделить его судьбу.
Доверяя этому дружескому заявлению, он казался беззаботным в день, назначенный для наказания, и, когда его вызвали для приведения приговора в исполнение, направился к месту действия в сопровождении большинства школяров, которые поведали о своем решении директору и выразили желание, чтобы Перигрин был прощен. Директор отвечал с тем достоинством, какое приличествовало его положению, указал на нелепость и наглость их требования, попрекнул их за дерзкий поступок и велел мальчикам расходиться. Они повиновались его приказанию, и наш злосчастный герой был публично высечен in terrorem Для устрашения (лат.). всем, кого это могло касаться.
Этот позор произвел весьма сильное впечатление на ум Перигрина, который, оставив к тому времени позади четырнадцатый год своей жизни, начал усваивать гордость и чувства мужчины. Столь унизительно заклейменный, он стыдился появляться, как прежде, на людях; он был разгневан на своих товарищей за измену и нерешительность и погрузился в глубокую задумчивость, длившуюся несколько недель, на протяжении коих он порвал свои мальчишеские связи и сосредоточился на предметах, которые считал более достойными внимания.
Во время гимнастических упражнений, которые он проделывал с большим искусством, он заключил дружбу с несколькими юношами, значительно старше, чем он; одобрив его манеры и честолюбивый ум, они ввели его в галантное общество, завладевшее его воображением. От природы он был на редкость приспособлен к преуспеянию в такого рода авантюрах; помимо привлекательной наружности, выигрывавшей с годами, он отличался благородной самоуверенностью, милой жестокостью, которая придает цену победе женщины, имевшей счастье его поработить, безграничной щедростью и запасом юмора, который неизменно нравился. Не было у него также недостатка в более солидных знаниях; сверх ожидания он извлек пользу из своих занятий, и наряду с той разумной разборчивостью, которая служит залогом вкуса и благодаря которой он понимал и ценил красоты классиков, он уже дал несколько образцов многообещающего поэтического таланта.
С такой наружностью и такими качествами не чудо, что наш герой привлек внимание и расположение юных Делий в городе, чьи сердца только что начинали устремляться к чему-то, им неведомому. Были наведены справки касательно его состояния, и как только стали известны его виды на будущее, все родители принялись приглашать его и ласкать, тогда как их дочери соперничали друг с другом, обращаясь с ним с особой любезностью. Он внушал любовь и желание соревноваться, где бы ни появлялся; за этим, разумеется, следовали зависть и ревнивое бешенство; итак, он сделался очень желанным, хотя и очень опасным знакомым. Сдержанность его не была равна его успеху; тщеславие руководило его страстями, рассеивая его внимание, которое в противном случае могло бы привязать его к одному предмету, и он был одержим желанием умножать число своих побед. С этою целью он посещал общественные гулянья, концерты и ассамблеи, одевался роскошно и по моде, устраивал вечеринки для леди и подвергался величайшей опасности стать самым отъявленным фатом.
Покуда его репутация колебалась, вызывая насмешки одних и уважение других, случилось событие, которое, сосредоточив его мысли на одном предмете, отвлекло его от этих суетных утех, какие со временем могли низвергнуть его в бездну безумия и унижения. Когда он присутствовал как-то вечером на балу, который в пору скачек всегда давали для леди, человек, исполнявший обязанности церемониймейстера, зная, как любит мистер Пикль выставлять себя напоказ, подошел к нему и сказал, что в другом конце залы находится прелестная молодая девушка, которая, по-видимому, очень хотела бы танцевать менуэт, но нуждается в кавалере, ибо джентльмен, ее сопровождающий, обут в cапоги.
Так как тщеславие Перигрина было пробуждено этим сообщением, он пошел посмотреть на молодую леди и был восхищен ее красотой. Она казалась ровесницей ему, была высокого роста, прекрасно сложена, хотя и худощава, волосы у нее были каштановые и такие густые, что даже варварская прическа не могла воспрепятствовать тому, чтобы они затеняли с обеих сторон ее лоб, высокий и чистый; контур ее лица был овальный, нос с очень маленькой горбинкой, которая увеличивала одухотворенность и благородство ее облика; рот у нее был маленький, губы пухлые, сочные и восхитительные, зубы ровные и белые, как снег, цвет лица удивительно нежный и здоровый, а ее большие живые голубые глаза излучали ласку. Выражение лица у нее было одновременно повелительное и чарующее, манеры вполне аристократические, и вся ее внешность столь обаятельна, что наш юный Адонис взглянул и был порабощен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271