– Не в ссорах и разладе, а в братском согласии заключается счастье нашей жизни, дорогие девицы и юноши. Идя по жизненному пути, всегда помните об этом. И куда бы вас ни занесло, какие бы бури ни проносились над вами, каким бы соблазнам вы ни подвергались, всегда помните: вы латыши! Да будет посвящена вся ваша жизнь прославлению всего латышского – это ваша главная цель. Служите своему вождю и выполняйте его волю. Знания, приобретенные в этих дорогих стенах, применяйте так, чтобы каждый ваш шаг, каждое биение вашего сердца были новым цветком в том венке, который сплела история латышского народа руками Намея, Виестура и доктора Ульманиса.
В таком духе он говорил целых полчаса и закончил речь прямой угрозой тем, кто ждет хорошего только с Востока:
– Эти вредные плевелы надо искоренять без всякой пощады и жалости, и каждый из вас, обезвредив хотя бы одного лжеапостола, исполнит свой долг патриота. Да благословит вас господь на этом светлом пути!
Не спуская глаз с круглого лица директора, выслушал Артур этот националистический бред, и ни один из присутствующих не догадался, каких усилий стоило ему сдержать негодование.
Когда выпускникам стали вручать аттестаты зрелости, директор долго тряс руку Лудиса Трея и растроганно смотрел в глаза сыну мясника, вероятно надеясь, что отец парня, сидевший в одном из первых рядов актового зала, пришлет ему вечером в знак благодарности за такое внимание круг колбасы или кусок свиного сала. Артуру он сухо сказал: «Желаю успехов», – и поспешил обратиться к следующему выпускнику.
После торжественной части все сфотографировались группой, и пастор тут же в актовом зале открыл запись желающих конфирмоваться этим летом.
Артур переглянулся с товарищами и незаметно вышел.
С аттестатом зрелости в кармане он радостно шагал домой. Спустя полчаса, сидя за обеденным столом, Артур спросил мать:
– А дальше? Что мне делать с этим аттестатом?
Ответить было нелегко. Поехать в какую-нибудь волость помощником писаря? Искать сверхштатную должность служащего в каком-нибудь учреждении городской управы? Без справки из охранки о политической благонадежности никто даже и говорить не захочет с сыном прачки. А они знали, какую справку мог получить юноша, дядя которого сидел в рижской Центральной тюрьме.
– Не унывай… – сказала Ильза. – Я тебя растила не для господ, а для народа. Господам ты не нужен. Иди, Артур, затраченное на учение время не пропадет.
– Зачем ждать, мама? – улыбнулся Артур. – Работа уже есть. Аттестат средней школы может полежать, а мне ждать некогда: я хочу уже сейчас быть полезным своему народу. Ты не будешь возражать, если пойду работать на лесопилку носчиком досок? Старые товарищи дяди Яна согласны принять меня в артель.
– А выдержишь, сынок? С утра до вечера подносить на штабель тяжелые доски – это под силу только закаленному человеку. Раньше времени искривятся твои молодые кости.
– Не искривятся. Я не всю жизнь собираюсь таскать эти доски, а только до осени.
– А осенью?
– Тогда в лес, к лесорубам, – Артур встал, подошел к матери и обнял ее. – Мама… разве носчики досок и лесорубы не должны слышать ни одного правдивого слова… о великой борьбе?
– Разве это… задание? – спросила Ильза тихо.
– Да, мама, задание, – ответил Артур. – Потому его и поручили мне, что молодые кости смогут это выдержать. Я горжусь, что меня посылают на такое трудное дело. В следующем письме обязательно как-нибудь сообщи об этом дяде Яну.
– Если это так, я согласна, – задумчиво произнесла Ильза. – Когда ты начнешь работать?
– С понедельника. Несколько дней могу полодырничать: спать, гулять и есть.
– Уж так ты и будешь лодырничать?… – улыбнулась Ильза.
Артур вышел из дому, когда коровы возвратились с пастбища и жизнь уездного городка, которая не отличалась ни быстрым темпом, ни значительными событиями, незаметно погружалась в идиллический покой субботнего вечера. Соорудив из пышных волос замысловатые прически и скрыв летний загар под густым слоем пудры, сидели у растворенных окон надушенные, упитанные маменькины дочки. Они кокетничали с франтоватыми молодыми людьми, которые стояли на улице с черными лакированными тросточками, с большими белыми или красными цветками в петлицах. Приказчики, делопроизводители городских учреждений, конторщики и бракеры с лесопилки, от которых за версту пахло бриолином, изощрялись в остроумии перед жаждущими замужества девицами. Иному удавалось уговорить свою даму выйти из дому, и они, медленно прогуливаясь, направлялись к центру городка, тогда как более застенчивые пары, дойдя до старого парка на холме, проводили там несколько счастливых часов под густыми ветвями лип, каштанов и дубов. Навстречу Артуру шла молодежь – недавние товарищи по школе и соседские парни со своими девушками. Далеко в вечерней тишине громко и беззаботно звучали их молодые голоса. В иных девичьих глазах вспыхивал робкий призыв, нежность, и если бы только Артур захотел, он бы коротал этот вечер не один. Но сейчас его не могли пленить ни призывно смеющиеся глаза девушек, ни шумная ватага ребят, с которыми он раньше любил поозоровать, – в лесу за кладбищем его ждал человек, с ним надо было встретиться без свидетелей. Нарядившись в форму, с самодовольным, чванливым видом шагали молодые айзсарги. Они не считали нужным обращать внимание на обыкновенных смертных, услужливо уступающих им дорогу. Начальник местного пункта охранки совершал обычную вечернюю прогулку с красивой овчаркой. Как всегда в субботние вечера, на одном из подоконников в доме мясника Трея на подносе стыли сдобные булочки со сбитыми сливками. Жена мясника не таила под спудом свое благополучие: пусть глядит весь город, пусть все знают, какое изобилие царит в этом доме!
Мелкие мечты и мелкое честолюбие, подобно легкому ветерку, веяли по улицам городка, и, пожалуй, у доброй половины гуляющих, вынесших напоказ согражданам новые костюмы и платья, не было большей радости в жизни, как заметить в глазах встречных холодный огонек зависти. Но, несмотря на это, вечер был изумительно прекрасен, и у многих людей на лицах сияла улыбка, как будто они опьянели от весеннего воздуха. Улыбался даже начальник пункта охранки, ведя на поводке свою собаку.
«Если б ты только знал, начальник ищеек, с кем я сейчас встречусь… – думал Артур, медленно проходя мимо. – Тогда бы ты не повел на прогулку свою собаку, а сам бы, как пес, бегал со своими полицейскими и айзсаргами по лесу, обнюхивая следы. Если б ты только знал, чванливый дурень!»
Но начальник пункта охранки даже не взглянул на юношу.
3
Зимой Айвар несколько месяцев учился на шоферских курсах в Риге. Ко дню получения шоферского свидетельства Тауринь купил грузовик, и они приехали домой на своей машине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179