– Ну, а ты выглядишь лучше, моя дорогая.
– Да. С каждым днем у меня прибавляется сил.
Блекстоук подвел ее к дивану.
– Рад это слышать.
– Роджер, – сказала она, усаживаясь. – Я должна поблагодарить тебя за то, что ты заплатил выкуп. Я обязана тебе жизнью.
– Ну, что ты, дорогая. Любой мужчина сделал бы это для своей невесты. – Он улыбнулся, но глаза его оставались прежними. – Кроме того, в конечном счете, я получил назад свою ценность. Подлый воришка не был так догадлив. Все же я вернул свое самое большое состояние, раз ты опять со мной.
От его улыбки и взгляда веяло холодом. Она должна сказать ему, что не может выйти за него замуж, но боялась это сделать.
– Роджер… я… перенесла очень трудное время. Не думаю, что я… готова к свадьбе.
– Конечно, это было очень тяжелое время, моя дорогая, и я буду образцом терпения. Как только мы поженимся, ты сможешь положиться на меня.
Он произнес прекрасную пылкую речь, но глаза его стали еще более суровыми.
Джасинда отняла свою руку и, поднявшись, подошла к окну. Сквозь открытые ставни в комнату ворвался морозный воздух, пощипывая ей щеки.
– Роджер, – начала она тихо. – Потом замолчала и, набравшись решимости, повернулась к нему. Лицо ее окаменело, подбородок был поднят. – Роджер, я не могу выйти за тебя замуж.
– Не можешь?
Какой бы реакции она не ожидала от него, эта была ужасной. Блекстоук поднялся с дивана. Красивое лицо его помрачнело, глаза сузились. Губы беспощадно скривились, отчего Джасинда невольно задрожала. Он медленно подошел к ней, не спуская ни на секунду с нее глаз. Никакого признака доброжелательности, ни единого намека на нежность не осталось на его лице. Такого мужчину она и боялась.
– Не можешь выйти за меня замуж? – он остановился перед ней и опять взял ее за руку, на этот раз уже резко. – Ты не только можешь выйти за меня, моя дорогая, ты обязана.
– Роджер…
Его хватка стала еще сильнее.
– Увидишь, если ты откажешь мне, я уничтожу твоих родителей. Думаешь, не смогу? Твой отец заложил все до нитки. Вся ваша семья – ты и твои родители – окажется в долговой яме. Ты ведь знаешь, каково в тюрьме, дорогая Джасинда? Вспомни хижину. Вспомни, что значит быть голодной. А это будет еще хуже! Гораздо хуже, обещаю!
– Я возненавижу тебя!
Блекстоук засмеялся.
– Мне наплевать, будешь ты меня ненавидеть или любить, Джасинда, но ты станешь моей женой.
У нее было странное, сводящее с ума предчувствие, что она станет его женой. Другого выхода нет. Что ей делать? Неважно, что сделали для нее ее родители, неважно, как мало ее любили, но она не может допустить, чтобы они попали в тюрьму.
Но все же у нее оставался еще маленький лучик надежды. Герцог. Он поможет ей. Она пойдет к нему и скажет, что перед тем, как погиб Тристан, они поженились. Локсвоз поможет ей. Конечно, он не позволит, чтобы беда случилась с вдовой Тристана.
– Прошу тебя, Роджер, уйди. Я не могу ничего сейчас решать. Ты пугаешь меня. Я… скоро дам тебе ответ.
Его усмешка теперь больше походила на плотоядный оскал хищника.
– Я уже сам ответил за тебя, дорогая моя леди. Но я уйду, если тебе станет от этого легче. На время. Но будь уверена, мы поженимся. И очень скоро. – И еще раз рассмеявшись, он развернулся и вышел. Джасинда осталась одна.
Впервые со времени своего возвращения Джасинда покинула Бонклер. С помощью миссис Шипвик она выскользнула из дома так, чтобы ее не видели родители. В конюшне дружелюбным ржанием ее приветствовал Пегас.
– Соскучился по мне, мой мальчик? – прошептала Джасинда на ухо коню, и тот ответил ей радостным кивком головы.
– Не надо бы вам делать этого, мисс! – заговорил Джилс, выводя Пегаса из стойла, чтобы оседлать.
– Джилс, я прекрасно себя чувствую. Обещаю, все будет хорошо!
– Все равно, я думаю, мне надо поехать с вами.
Джасинда кивнула и глубоко вздохнула.
– Хорошо. Если тебе так будет спокойнее!
– Спасибо, мисс, – Джилс с облегчением улыбнулся.
Несмотря на свои бодрые слова, Джасинда почувствовала усталость, как только они отъехали от Бонклер, направляясь к Локсвоз Хауз. Ей бы доставило удовольствие сейчас посидеть в гостиной и отдохнуть.
По дороге Джасинда опять думала, почему Локсвоз не навестил ее во время болезни. Если бы в доме не побывало так много людей, которые оставляли открытки, Джасинда могла бы предположить, что никто не знает о ее возвращении. Она не представляла, что удерживает герцога от визита. И впервые ей пришла в голову мысль, что, возможно, на это есть какая-то причина.
У дверей с ней поздоровался Симс.
– Леди Джасинда, какая радость моим старым глазам видеть вас! Рад, что вы опять дома, миледи!
– Спасибо, Симс. Герцог принимает? – спросила она, входя.
Симс молчал.
Она повернулась и выжидательно посмотрела на него, в груди у нее зародилось неприятное предчувствие.
– Не может быть, чтобы вы не знали, миледи! – лицо слуги помрачнело от скорби.
– О чем? – прошептала Джасинда.
– Его сиятельство, мисс… С ним случился удар…
Джасинда рухнула в ближайшее кресло. Она сжала руки, глядя на них так, словно вся поглощена изучением каждой их линии. И хотя сердце рвалось на части, в оцепенении она не могла плакать.
– Миледи! – Симс подошел к ней. – Хотите повидаться с герцогом? Думаю, он будет очень рад видеть вас.
Она подняла голову, в глазах появился проблеск надежды.
– Я могу его видеть?
– Да, мисс. Он не может говорить, но все понимает. У него парализована правая сторона, но и левая мало подвижна, если говорить по правде. Он так угнетен тем, что прикован к постели, должен я вам сказать. Я вижу это по его глазам. Мы наняли сиделку, чтобы она помогала ухаживать за ним, но миссис Чарринг, как только узнала, что герцог болен, тут же приехала из Фернвуда и все делает сама. – Симс взял Джасинду под локоть и поднял с кресла. – Пойдемте. У его сиятельства поднимется настроение, когда он увидит вас и узнает, что вы выздоравливаете.
Комната герцога на втором этаже была большой и светлой, но все же в ней стоял запах болезни. Джасинда остановилась у двери, ей было необходимо собраться с мыслями и чувствами, направить их в нужное русло. Затем она вошла в спальню, где под несколькими одеялами лежал герцог Локсвоз. Сиделка увидела ее, кивнула и поднялась со стула, уступая место Джасинде. Симс вышел вслед за сиделкой, осторожно закрывая двери.
Джасинда остановилась у кровати и взглянула на седовласого старика. Он лежал с закрытыми глазами и медленно и тяжело дышал. Лицо стало худым, еще глубже пролегли морщины. Одна рука лежала на одеяле. Джасинда слегка коснулась ее. Старик открыл глаза. Поначалу они казались незрячими, но потом Джасинда заметила, что он узнает ее.
– Здравствуйте, ваша милость, – прошептала она. – Я так соскучилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
– Да. С каждым днем у меня прибавляется сил.
Блекстоук подвел ее к дивану.
– Рад это слышать.
– Роджер, – сказала она, усаживаясь. – Я должна поблагодарить тебя за то, что ты заплатил выкуп. Я обязана тебе жизнью.
– Ну, что ты, дорогая. Любой мужчина сделал бы это для своей невесты. – Он улыбнулся, но глаза его оставались прежними. – Кроме того, в конечном счете, я получил назад свою ценность. Подлый воришка не был так догадлив. Все же я вернул свое самое большое состояние, раз ты опять со мной.
От его улыбки и взгляда веяло холодом. Она должна сказать ему, что не может выйти за него замуж, но боялась это сделать.
– Роджер… я… перенесла очень трудное время. Не думаю, что я… готова к свадьбе.
– Конечно, это было очень тяжелое время, моя дорогая, и я буду образцом терпения. Как только мы поженимся, ты сможешь положиться на меня.
Он произнес прекрасную пылкую речь, но глаза его стали еще более суровыми.
Джасинда отняла свою руку и, поднявшись, подошла к окну. Сквозь открытые ставни в комнату ворвался морозный воздух, пощипывая ей щеки.
– Роджер, – начала она тихо. – Потом замолчала и, набравшись решимости, повернулась к нему. Лицо ее окаменело, подбородок был поднят. – Роджер, я не могу выйти за тебя замуж.
– Не можешь?
Какой бы реакции она не ожидала от него, эта была ужасной. Блекстоук поднялся с дивана. Красивое лицо его помрачнело, глаза сузились. Губы беспощадно скривились, отчего Джасинда невольно задрожала. Он медленно подошел к ней, не спуская ни на секунду с нее глаз. Никакого признака доброжелательности, ни единого намека на нежность не осталось на его лице. Такого мужчину она и боялась.
– Не можешь выйти за меня замуж? – он остановился перед ней и опять взял ее за руку, на этот раз уже резко. – Ты не только можешь выйти за меня, моя дорогая, ты обязана.
– Роджер…
Его хватка стала еще сильнее.
– Увидишь, если ты откажешь мне, я уничтожу твоих родителей. Думаешь, не смогу? Твой отец заложил все до нитки. Вся ваша семья – ты и твои родители – окажется в долговой яме. Ты ведь знаешь, каково в тюрьме, дорогая Джасинда? Вспомни хижину. Вспомни, что значит быть голодной. А это будет еще хуже! Гораздо хуже, обещаю!
– Я возненавижу тебя!
Блекстоук засмеялся.
– Мне наплевать, будешь ты меня ненавидеть или любить, Джасинда, но ты станешь моей женой.
У нее было странное, сводящее с ума предчувствие, что она станет его женой. Другого выхода нет. Что ей делать? Неважно, что сделали для нее ее родители, неважно, как мало ее любили, но она не может допустить, чтобы они попали в тюрьму.
Но все же у нее оставался еще маленький лучик надежды. Герцог. Он поможет ей. Она пойдет к нему и скажет, что перед тем, как погиб Тристан, они поженились. Локсвоз поможет ей. Конечно, он не позволит, чтобы беда случилась с вдовой Тристана.
– Прошу тебя, Роджер, уйди. Я не могу ничего сейчас решать. Ты пугаешь меня. Я… скоро дам тебе ответ.
Его усмешка теперь больше походила на плотоядный оскал хищника.
– Я уже сам ответил за тебя, дорогая моя леди. Но я уйду, если тебе станет от этого легче. На время. Но будь уверена, мы поженимся. И очень скоро. – И еще раз рассмеявшись, он развернулся и вышел. Джасинда осталась одна.
Впервые со времени своего возвращения Джасинда покинула Бонклер. С помощью миссис Шипвик она выскользнула из дома так, чтобы ее не видели родители. В конюшне дружелюбным ржанием ее приветствовал Пегас.
– Соскучился по мне, мой мальчик? – прошептала Джасинда на ухо коню, и тот ответил ей радостным кивком головы.
– Не надо бы вам делать этого, мисс! – заговорил Джилс, выводя Пегаса из стойла, чтобы оседлать.
– Джилс, я прекрасно себя чувствую. Обещаю, все будет хорошо!
– Все равно, я думаю, мне надо поехать с вами.
Джасинда кивнула и глубоко вздохнула.
– Хорошо. Если тебе так будет спокойнее!
– Спасибо, мисс, – Джилс с облегчением улыбнулся.
Несмотря на свои бодрые слова, Джасинда почувствовала усталость, как только они отъехали от Бонклер, направляясь к Локсвоз Хауз. Ей бы доставило удовольствие сейчас посидеть в гостиной и отдохнуть.
По дороге Джасинда опять думала, почему Локсвоз не навестил ее во время болезни. Если бы в доме не побывало так много людей, которые оставляли открытки, Джасинда могла бы предположить, что никто не знает о ее возвращении. Она не представляла, что удерживает герцога от визита. И впервые ей пришла в голову мысль, что, возможно, на это есть какая-то причина.
У дверей с ней поздоровался Симс.
– Леди Джасинда, какая радость моим старым глазам видеть вас! Рад, что вы опять дома, миледи!
– Спасибо, Симс. Герцог принимает? – спросила она, входя.
Симс молчал.
Она повернулась и выжидательно посмотрела на него, в груди у нее зародилось неприятное предчувствие.
– Не может быть, чтобы вы не знали, миледи! – лицо слуги помрачнело от скорби.
– О чем? – прошептала Джасинда.
– Его сиятельство, мисс… С ним случился удар…
Джасинда рухнула в ближайшее кресло. Она сжала руки, глядя на них так, словно вся поглощена изучением каждой их линии. И хотя сердце рвалось на части, в оцепенении она не могла плакать.
– Миледи! – Симс подошел к ней. – Хотите повидаться с герцогом? Думаю, он будет очень рад видеть вас.
Она подняла голову, в глазах появился проблеск надежды.
– Я могу его видеть?
– Да, мисс. Он не может говорить, но все понимает. У него парализована правая сторона, но и левая мало подвижна, если говорить по правде. Он так угнетен тем, что прикован к постели, должен я вам сказать. Я вижу это по его глазам. Мы наняли сиделку, чтобы она помогала ухаживать за ним, но миссис Чарринг, как только узнала, что герцог болен, тут же приехала из Фернвуда и все делает сама. – Симс взял Джасинду под локоть и поднял с кресла. – Пойдемте. У его сиятельства поднимется настроение, когда он увидит вас и узнает, что вы выздоравливаете.
Комната герцога на втором этаже была большой и светлой, но все же в ней стоял запах болезни. Джасинда остановилась у двери, ей было необходимо собраться с мыслями и чувствами, направить их в нужное русло. Затем она вошла в спальню, где под несколькими одеялами лежал герцог Локсвоз. Сиделка увидела ее, кивнула и поднялась со стула, уступая место Джасинде. Симс вышел вслед за сиделкой, осторожно закрывая двери.
Джасинда остановилась у кровати и взглянула на седовласого старика. Он лежал с закрытыми глазами и медленно и тяжело дышал. Лицо стало худым, еще глубже пролегли морщины. Одна рука лежала на одеяле. Джасинда слегка коснулась ее. Старик открыл глаза. Поначалу они казались незрячими, но потом Джасинда заметила, что он узнает ее.
– Здравствуйте, ваша милость, – прошептала она. – Я так соскучилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92