– Нам не нужно устраивать маскарад, мама, – сказала Джасинда, повернувшись лицом к зеркалу.
– Не нужно устраивать? – воскликнула леди Сандерленд. – Никогда не слышала ничего более нелепого. Конечно же, мы должны устроить его. Это будет событие сезона! Каждый, кто хоть что-то из себя представляет, нами приглашен. И не только из-за бала. Ты ведь знаешь, что твой отец как раз сейчас покупает много лошадей для охоты на будущей неделе.
Джасинда негромко вздохнула и начала опять причесывать волосы.
– Я тебя не понимаю, Джасинда.
«Я сама себя не понимаю», – подумала девушка, глядя на свое отражение в зеркале.
– Ты сейчас должна быть самой счастливой девушкой в Лондоне. Все годы мы довольствовались малым. И ты знаешь, как было тяжело. Ты видела, как часто нам приходилось себе во многом отказывать. А сейчас у тебя будет торжество, которое должно было состояться уже давным-давно. У тебя будет громкая, самая шикарная свадьба! – Леди Сандерленд медленно покачала головой. – Нет! Я тебя просто не понимаю!
Все так же без слов Джасинда прошла по комнате и взяла туфли, затем села на кровать, надевая их на свои изящные ножки.
Мать едва ли замечала состояние Джасинды.
– Не правда ли, удивительно, что герцог приехал с этим капитаном? Твой отец упоминал, что он появится здесь, пока мы будем гостить в доме, но я не ожидала, что он еще привезет с собой кого-нибудь. Интересно, что подумает виконт? – Она посмотрела на Джасинду изучающим взглядом.
Девушка уклончиво пожала плечами.
– Он достаточно красив, – продолжала мать, – в общеизвестном смысле. Конечно, эти американцы в основной своей массе люди простые. – Неожиданно голос ее стал жестким. – Джасинда, я предупреждаю, чтобы ты была настороже с этим человеком. Мне бы не хотелось, чтобы он вел себя с тобой легкомысленно. Ты дала слово лорду Фаншоу, и нельзя допустить, чтобы говорили, что ты с легкостью обращаешься со своими обещаниями. Мы должны беречь честь семьи.
– Тебе не о чем беспокоиться, мама. Я не забуду своих обещаний.
– Хорошо, – с удовлетворением сказала леди Сандерленд. Она встала и подошла к двери. – Я, пожалуй, пойду завтракать. Ты готова, дорогая?
– Сейчас.
Дверь за леди Сандерленд закрылась, а Джасинда смотрела на нее, разрываясь между яростью и отчаянием. «Что у меня есть, кроме моей чести? – хотелось крикнуть ей в лицо матери. – Разве у меня была когда-нибудь любовь? Любовь матери и отца? Когда вы держали меня в своих руках и думали о моих чувствах?»
– Слишком много вопросов, – прошептала она. – Но слишком ли это много – хотеть, чтобы тебя любили?
Когда немного спустя Джасинда появилась на лестнице, на ее лице не осталось и следа печали, лежавшей на душе. Понимала она или нет, но именно ее способность отвлечься от дурных мыслей и эмоций, встречать жизнь с улыбкой, помогла ей не стать ожесточенной женщиной. И еще – ее фантазии. Способность уходить в мир, сотворенный ею самой, где ее любили и относились к ней с заботой.
Но она не должна притворяться перед герцогом Локсвозом. Когда Джасинда вошла в гостиную, он стоял у буфета. Герцог поставил на стол тарелку, подошел к ней, приветствуя, и с чувством поцеловал ее руку.
– Моя дорогая, – сказал он. – Я боялся, что вы не выйдете к нам сегодня утром. – Как раз в этот момент у нее в животе заурчало, вызывая его улыбку, а у нее – яркий румянец на щеках. – Ну, что же вы стоите? Вы же голодны.
Она рассмеялась.
– Я просто умираю от голода, – сказала девушка, почувствовав только сейчас, как ей хочется есть.
Джасинда последовала за герцогом, наполняя доверху свою тарелку, так же, как это делал он, и затем подошла за ним к столу, где только что закончила свою утреннюю трапезу леди Сандерленд.
Джасинда почувствовала внезапную вспышку разочарования, когда увидела, что за столом нет Тристана, но удержалась от вопросов о нем.
Пока Джасинда и герцог завтракали, леди Сандерленд непрестанно болтала, рассказывая Локсвозу последние сплетни, услышанные в Лондоне. Джасинда не обращала на ее болтовню никакого внимания, уже несколько раз слышав все это, но она подозревала, что и герцог не слушает. Каждую минуту она бросала взгляд на дверь в надежде, что, может быть, Тристан уже стоит там.
И как будто прочитав ее мысли, герцог отодвинул стул и повернулся к девушке.
– Итак, Джасинда, ты готова, чтобы посмотреть корабль капитана Дансинга сегодня? Тристан ушел в порт рано утром и ждет нас. Думаю, туман рассеивается, и мы сможем выйти, как только ты будешь готова.
– Я готова, – с радостью ответила Джасинда.
– Хорошо, возьми накидку, и мы выходим.
Леди Сандерленд, сердито нахмурившись, посмотрела на дочь.
– Может быть, мне следует пойти с вами?
– Не глупите, добрая моя женщина, – запротестовал Локсвоз. – Вы уже высказали свое отношение к портам. Обещаю хорошо заботиться о вашей дочери. Вам нет никакой необходимости выходить из дома в такую сырую погоду.
– Наверное, вы правы, – ответила мать, все еще неуверенным тоном.
Джасинде совершенно не хотелось дождаться, что она изменит свое решение. Девушка вскочила и поспешила в комнату за накидкой. Как можно быстрее вернулась вниз, пробежав через зал бегом, как ребенок.
Герцог дожидался у дверей. Он взял в руки ее плащ и помог одеться.
– Мы выпьем чай в моем клубе, – сказал он леди Сандерленд, закрывая двери, – так что не ждите нас раньше полудня. Нам с Джасиндой предстоит сегодня провести замечательный день. Он взглянул на девушку. – Не так ли, дорогая?
Ее глаза блестели радостью. Она кивнула.
Джасинда уютно укуталась накидкой, пока экипаж нес их по улицам Лондона, лошади звонко стучали копытами по мостовой. Она смотрела из окна, наблюдая, как быстро проносятся перед ней пришвартованные в гавани корабли, и не замечала, как внимательно наблюдает за ней герцог.
«Ну, конечно, – думал он, – она влюблена в этого молодого парня!»
Он понимал, что их с Тристаном план не был хорошим. Знал, что Джасинде это причинит боль. И хуже того, ему больше всего хотелось соединить эти две юные жизни. Ему следует предупредить Тристана, чтобы он не использовал ее таким образом, но что им еще остается делать? Им обязательно нужно найти Эллу, и нет другого пути, кроме как с помощью Джасинды. Но даже это не давало полной гарантии на успех.
Герцог вздохнул. Он слишком стар для того, чтобы пускаться во всякого рода авантюры.
ГЛАВА VI
Тристан вышагивал по палубе «Танцующей Габриэллы». Прежде чем приступить к осмотру своего судна, он окинул взглядом другие корабли, пришвартованные в гавани. «Габриэлла» выделялась среди них – красивый корабль, построенный в Балтиморе, оснащенный различным морским оборудованием, с тремя мачтами, на которых крепился квадратный парус. Остов сделан из крепкого дуба, укреплен повсюду медью, красной медью обшита и корма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92