Ли отодвинулась в дальний угол экипажа и погрузилась в размышления.
Пейзаж за окном постепенно менялся. Теперь они ехали по населенной местности, и движение на дороге стало более оживленным. Ли несколько раз ездила по этой дороге в Лондон, однако сейчас она замечала то, на что раньше просто не обращала внимания. Когда экипаж въехал в город, она смотрела на людей, идущих по улице, внимательно вглядываясь в их лица. Почему она раньше не видела, как много на улицах нищих и детей-сирот?
Когда они проезжали мимо женщины, которая сидела прямо на мостовой, кормила ребенка грудью и пила джин, Ли взяла Бена и прижала его к себе.
– Ли, тебе плохо? – спросил Девон. – У тебя лицо стало белым как полотно.
– Я просто увидела нечто ужасное.
– Что именно?
Она хотела рассказать ему, но передумала. Девон этого не поймет. Только тот человек, который сам прошел через это, понимает, какой страх и неуверенность испытывает одинокая женщина.
– Нет, ничего, – пробормотала она.
Девон посмотрел на нее, но ничего не сказал, потому что они уже подъезжали к центру Лондона, направляясь прямо к Монтклефу – дому маркиза Керкби, который находился на Пэлл-Мэлл.
Родственники Ли считали Монтклеф своим законным имуществом. Они обвиняли семейство Маршаллов в том, что те незаконно отобрали этот дом у Карлтонов. Ли и представить себе не могла, что ей когда-нибудь доведется войти в этот дом. А сейчас события повернулись так, что в скором времени она даже может стать его хозяйкой.
Экипаж остановился, и Ли затаила дыхание. Ей показалось, что огромные колонны из серого гранита уходят в самое небо. Во всех окнах горел свет сотен свечей. Особняк ярко выделялся на фоне пасмурного неба. Это был не дом, а настоящий дворец.
– На двери нет траурного венка, – сказал Девон. – Похоже, мы приехали вовремя.
Массивные двери открылись, и на крыльце появился дворецкий в окружении лакеев.
Девон не стал ждать, пока лакей откроет дверь экипажа. Он сделал это сам и выпрыгнул на мостовую. Ли взяла Бена из ящика, в котором он спал. Вздохнув, она подумала, что через несколько минут ей предстоит встретиться со своими новыми родственниками.
Ей не хотелось выходить из экипажа.
– Виллз, – поприветствовал Девон дворецкого, – как себя чувствует мой дед?
– Пока держится, милорд. Мы так рады, что вы приехали, – сказал дворецкий. Виллз был мужчиной средних лет с лысеющей головой. Он был одет во все черное, а на лакеях были золотисто-зеленые ливреи. Золотой и зеленый – фамильные цвета маркиза Керкби.
– Позаботься о том, чтобы этот экипаж вернули лорду Раскину. Передай ему также мои извинения, – велел дворецкому Девон. – Позже я лично с ним поговорю.
– Очень хорошо, милорд. Все остальные ваши родственники сейчас у маркиза.
– Благодарю тебя, Виллз, – ответил Девон и, протянув руку, помог Ли выйти из экипажа. Потом он снова повернулся к дворецкому и добавил:
– Ах да, забыл сказать. Приготовьте, пожалуйста, комнаты для меня и моей жены.
Если бы Девон сказал, что Наполеон стал королем Англии, то эта новость удивила бы Виллза гораздо меньше, чем известие о том, что он женился. Дворецкий и лакеи изумленно воззрились на него. Виллз первым оправился от потрясения. Поклонившись Ли, он сказал:
– Добро пожаловать в Монтклеф, миледи.
– Благодарю вас, – ответила она, решив, что чем меньше она будет говорить, тем лучше.
– И еще нам нужна кроватка для младенца. Принесите ее, пожалуйста, в нашу комнату, – совершенно спокойно произнес Девон. Он, похоже, не понимал, как его слова подействовали на слуг. – Прошу сюда, – сказал он Ли, показывая на парадный вход.
Центральная лестница дома была выложена плитами из черного и белого мрамора. Из холла на верхние этажи вела навесная лестница из резного орехового дерева.
Лакеи взяли у Девона пальто и шляпу, а у Ли ее плащ. Она еще раз мысленно поблагодарила Девона за свое платье. Ли и не ожидала, что ее появление в этом доме произведет такой эффект. Что же будет, когда она встретится с леди Вейнхоуп и ее сыном?
Они поднимались по лестнице, и с фамильных портретов, висевших на стенах, на них сурово взирали представители семейства Маршаллов – предки ее мужа Девона. Все, что она видела в этом доме, начиная с хрустальных подсвечников, сияющих зеркал и заканчивая толстым ковром, устилавшим лестницу, говорило о богатстве его хозяев. Об огромном богатстве.
На втором этаже по обе стороны коридора располагались комнаты, а в самом его конце находились двойные двери, возле которых стоял лакей. Девон направился прямо к этим дверям. Ли шла за ним. Взглянув на себя в зеркало, она переложила Бена с одной руки на другую и поправила выбившуюся из прически прядь волос.
Буквально через минуту она познакомится со своей новой семьей. Ли горячо молилась о том, чтобы в этот ответственный момент она не потеряла сознание.
Лакей поклонился им и открыл двери. Они вошли в небольшую гостиную, в которой тоже имелись двойные двери. В этой гостиной сидели четыре человека, среди которых были Рекс, кузен Девона, и его мать Венеция Трилейн, леди Вейнхоуп. Эта дама была надменной и крайне высокомерной. Она очень гордилась тем, что принадлежит к одной из самых знатных семей Англии.
Ли всегда избегала ее. Сейчас ей тоже захотелось спрятаться за Девона. Она посмотрела на своего спящего сына, желая убедиться в том, что он надежно укрыт от любопытных взоров. К счастью, леди Вейнхоуп сейчас волновали совершенно другие проблемы, и она не обратила внимания ни на Ли, ни на ее ребенка.
Презрительно прищурив свои зеленовато-карие глаза, она посмотрела на Девона.
– Ты все-таки решил осчастливить нас своим присутствием, – сказала она ему.
Девон не обратил внимания на ее язвительный тон.
– Добрый день, тетя Венеция, – радостно поздоровался он с ней так, как будто они только вчера расстались. – Привет, Рекс, – сказал он, кивнув кузену.
Рекс Трилейн, лорд Вейнхоуп, был единственным сыном Венеции. Рекс был более стройным, чем Девон, но так же красив, как все Маршаллы. Он, как и его мать, имел привычку плотно сжимать губы, и это придавало его лицу недовольное выражение.
Девон поздоровался с невысоким мужчиной с вьющимися рыжими волосами.
– Я наконец приехал, Брустер, – обратился он к деловому партнеру своего деда.
– Слава Всевышнему, – сказал мистер Брустер. – Это доктор Патридж, – добавил он, указав на седовласого джентльмена. – Вы, наверное, помните его. Он уже много лет является личным врачом маркиза.
– Да, уже не один десяток лет, – сказал доктор Патридж. – Несмотря на печальные обстоятельства, я рад видеть вас, лорд Хаксхолд.
– Благодарю вас за все ваши труды, – ответил Девон, пожав ему руку.
– Жаль, что мои возможности не безграничны, – с грустью сказал доктор Патридж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Пейзаж за окном постепенно менялся. Теперь они ехали по населенной местности, и движение на дороге стало более оживленным. Ли несколько раз ездила по этой дороге в Лондон, однако сейчас она замечала то, на что раньше просто не обращала внимания. Когда экипаж въехал в город, она смотрела на людей, идущих по улице, внимательно вглядываясь в их лица. Почему она раньше не видела, как много на улицах нищих и детей-сирот?
Когда они проезжали мимо женщины, которая сидела прямо на мостовой, кормила ребенка грудью и пила джин, Ли взяла Бена и прижала его к себе.
– Ли, тебе плохо? – спросил Девон. – У тебя лицо стало белым как полотно.
– Я просто увидела нечто ужасное.
– Что именно?
Она хотела рассказать ему, но передумала. Девон этого не поймет. Только тот человек, который сам прошел через это, понимает, какой страх и неуверенность испытывает одинокая женщина.
– Нет, ничего, – пробормотала она.
Девон посмотрел на нее, но ничего не сказал, потому что они уже подъезжали к центру Лондона, направляясь прямо к Монтклефу – дому маркиза Керкби, который находился на Пэлл-Мэлл.
Родственники Ли считали Монтклеф своим законным имуществом. Они обвиняли семейство Маршаллов в том, что те незаконно отобрали этот дом у Карлтонов. Ли и представить себе не могла, что ей когда-нибудь доведется войти в этот дом. А сейчас события повернулись так, что в скором времени она даже может стать его хозяйкой.
Экипаж остановился, и Ли затаила дыхание. Ей показалось, что огромные колонны из серого гранита уходят в самое небо. Во всех окнах горел свет сотен свечей. Особняк ярко выделялся на фоне пасмурного неба. Это был не дом, а настоящий дворец.
– На двери нет траурного венка, – сказал Девон. – Похоже, мы приехали вовремя.
Массивные двери открылись, и на крыльце появился дворецкий в окружении лакеев.
Девон не стал ждать, пока лакей откроет дверь экипажа. Он сделал это сам и выпрыгнул на мостовую. Ли взяла Бена из ящика, в котором он спал. Вздохнув, она подумала, что через несколько минут ей предстоит встретиться со своими новыми родственниками.
Ей не хотелось выходить из экипажа.
– Виллз, – поприветствовал Девон дворецкого, – как себя чувствует мой дед?
– Пока держится, милорд. Мы так рады, что вы приехали, – сказал дворецкий. Виллз был мужчиной средних лет с лысеющей головой. Он был одет во все черное, а на лакеях были золотисто-зеленые ливреи. Золотой и зеленый – фамильные цвета маркиза Керкби.
– Позаботься о том, чтобы этот экипаж вернули лорду Раскину. Передай ему также мои извинения, – велел дворецкому Девон. – Позже я лично с ним поговорю.
– Очень хорошо, милорд. Все остальные ваши родственники сейчас у маркиза.
– Благодарю тебя, Виллз, – ответил Девон и, протянув руку, помог Ли выйти из экипажа. Потом он снова повернулся к дворецкому и добавил:
– Ах да, забыл сказать. Приготовьте, пожалуйста, комнаты для меня и моей жены.
Если бы Девон сказал, что Наполеон стал королем Англии, то эта новость удивила бы Виллза гораздо меньше, чем известие о том, что он женился. Дворецкий и лакеи изумленно воззрились на него. Виллз первым оправился от потрясения. Поклонившись Ли, он сказал:
– Добро пожаловать в Монтклеф, миледи.
– Благодарю вас, – ответила она, решив, что чем меньше она будет говорить, тем лучше.
– И еще нам нужна кроватка для младенца. Принесите ее, пожалуйста, в нашу комнату, – совершенно спокойно произнес Девон. Он, похоже, не понимал, как его слова подействовали на слуг. – Прошу сюда, – сказал он Ли, показывая на парадный вход.
Центральная лестница дома была выложена плитами из черного и белого мрамора. Из холла на верхние этажи вела навесная лестница из резного орехового дерева.
Лакеи взяли у Девона пальто и шляпу, а у Ли ее плащ. Она еще раз мысленно поблагодарила Девона за свое платье. Ли и не ожидала, что ее появление в этом доме произведет такой эффект. Что же будет, когда она встретится с леди Вейнхоуп и ее сыном?
Они поднимались по лестнице, и с фамильных портретов, висевших на стенах, на них сурово взирали представители семейства Маршаллов – предки ее мужа Девона. Все, что она видела в этом доме, начиная с хрустальных подсвечников, сияющих зеркал и заканчивая толстым ковром, устилавшим лестницу, говорило о богатстве его хозяев. Об огромном богатстве.
На втором этаже по обе стороны коридора располагались комнаты, а в самом его конце находились двойные двери, возле которых стоял лакей. Девон направился прямо к этим дверям. Ли шла за ним. Взглянув на себя в зеркало, она переложила Бена с одной руки на другую и поправила выбившуюся из прически прядь волос.
Буквально через минуту она познакомится со своей новой семьей. Ли горячо молилась о том, чтобы в этот ответственный момент она не потеряла сознание.
Лакей поклонился им и открыл двери. Они вошли в небольшую гостиную, в которой тоже имелись двойные двери. В этой гостиной сидели четыре человека, среди которых были Рекс, кузен Девона, и его мать Венеция Трилейн, леди Вейнхоуп. Эта дама была надменной и крайне высокомерной. Она очень гордилась тем, что принадлежит к одной из самых знатных семей Англии.
Ли всегда избегала ее. Сейчас ей тоже захотелось спрятаться за Девона. Она посмотрела на своего спящего сына, желая убедиться в том, что он надежно укрыт от любопытных взоров. К счастью, леди Вейнхоуп сейчас волновали совершенно другие проблемы, и она не обратила внимания ни на Ли, ни на ее ребенка.
Презрительно прищурив свои зеленовато-карие глаза, она посмотрела на Девона.
– Ты все-таки решил осчастливить нас своим присутствием, – сказала она ему.
Девон не обратил внимания на ее язвительный тон.
– Добрый день, тетя Венеция, – радостно поздоровался он с ней так, как будто они только вчера расстались. – Привет, Рекс, – сказал он, кивнув кузену.
Рекс Трилейн, лорд Вейнхоуп, был единственным сыном Венеции. Рекс был более стройным, чем Девон, но так же красив, как все Маршаллы. Он, как и его мать, имел привычку плотно сжимать губы, и это придавало его лицу недовольное выражение.
Девон поздоровался с невысоким мужчиной с вьющимися рыжими волосами.
– Я наконец приехал, Брустер, – обратился он к деловому партнеру своего деда.
– Слава Всевышнему, – сказал мистер Брустер. – Это доктор Патридж, – добавил он, указав на седовласого джентльмена. – Вы, наверное, помните его. Он уже много лет является личным врачом маркиза.
– Да, уже не один десяток лет, – сказал доктор Патридж. – Несмотря на печальные обстоятельства, я рад видеть вас, лорд Хаксхолд.
– Благодарю вас за все ваши труды, – ответил Девон, пожав ему руку.
– Жаль, что мои возможности не безграничны, – с грустью сказал доктор Патридж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77