Напротив, все наперебой начнут поздравлять тебя с тем, что тебе удалось заарканить такого завидного мужчину, как я.
Его слова рассмешили Ли.
Однако она так и не успела ничего ответить, потому что и этот момент раздался громкий стук в дверь. Кто-то с такой силой колотил в нее, что эта. несчастная дверь просто ходила ходуном. Вздохнув, Девон поднялся на ноги.
– Чего тебе, Карратерс?
– Откуда ты знаешь, что это я? – закричал он. Посмотрев на Ли, Девон страдальчески закатил глаза.
– Кто же еще может так стучать? – ответил он.
– Спускайся вниз и выпей с нами, – крикнул Карратерс. – Милан и Скарлегон уже там. Мы все ждем тебя. Попроси свою жену присоединяться к нашей компании.
Девон недовольно поморщился.
– Мне лучше спуститься. Если я не спущусь, то они не оставит нас в покое. Тебе и ребенку нужно отдохнуть.
– Тебе тоже нужно отдохнуть.
– Я хорошо себя чувствую, – ответил он и достал из кожаной сумки чистую рубашку. Надев ее через голову, он подошел к двери. – Я скоро спущусь, дружище. Откройте пока для меня бутылку кларета.
– А как насчет твоей жены? – поинтересовался Карратерс.
– Моя жена отдыхает, и ее нельзя беспокоить, – ответил Девон тоном, не терпящим возражений.
Карратерс понял, что больше он ничего не добьется, и ретировался.
Девон завязал шейный платок в свойственной ему небрежной манере. Посмотрев на своего мужа, Ли положила Бена на кровать и подошла к нему. Осторожно отодвинув его руки, она перевязала платок.
– Не мешало бы его накрахмалить, – сказала она.
– От крахмала у меня чешется шея.
Ли улыбнулась.
– Да, представляю себе, как ты мучаешься, – сказала она и отступила на несколько шагов от Девона, чтобы полюбоваться своей работой. В этот момент в дверь снова постучали. На этот раз это был не Карратерс, а две горничные, которые принесли ужин.
Поставив поднос с едой на стол, они ушли. Девон сразу схватил фазанью ногу и впился в нее зубами.
– Очень вкусно, – объявил он. – Не жди меня. Понадобится довольно много времени, чтобы перепить Карратерса.
Подойдя к Ли, он поцеловал ее в лоб так, как обычно муж целует жену, уходя из дома по делам. Несмотря на то что это был холодный, официальный поцелуй, у Ли на душе сразу стало легко и спокойно. Такого ей еще никогда не доводилось испытывать.
Теперь она почувствовала себя настоящей женой.
– Прошу прощения, миледи, – обратилась к ней Бесс, старшая горничная, после того как Девон ушел. – Куда следует поставить колыбель? – спросила она. В этот момент в комнату вошел помощник конюха. В руках он держал колыбель, сделанную из дубового дерева. Эта колыбель, похоже, была довольно старой.
– Колыбель? – обрадовавшись, переспросила Ли. – Поставьте ее возле кровати, – распорядилась она. Так вот о чем Девон шушукался с хозяином гостиницы! – Видишь? – сказала она Бену, взяв его на руки. – Твой папа заботится о нас.
Малыш никак не отреагировал на слово «папа», однако Ли поняла, что сегодня они с Девоном пересекли некий рубеж. Сначала к ней вернулось знакомое чувство волшебства. Да, она явственно увидела его мерцание. Потом появилось еще и нечто новое, неожиданное. Девон начал проявлять заботу. Теперь он всегда будет заботиться о ней. У нее в жизни будет надежная защита и опора. То, чего у нее еще никогда не было. Она же, в свою очередь, постарается сделать так, чтобы он снова полюбил ее. И уж будьте уверены – у нее это получится.
Ей хотелось смеяться, танцевать и прыгать от радости.
В комнату вошла еще одна горничная. В руках она несла платье из темно-синего, бархата, отделанное белыми кружевами.
– Я нашла вот это, Бесс. Как ты думаешь, оно понравится лорду Хаксхолду? – спросила она у старшей горничной.
Бесс посмотрела на Ли.
– Миледи, ваш муж спрашивал мистера Фрэнсиса, нет ли у нас каких-нибудь платьев, – сказала она. – Женщины иногда оставляют у нас свои платья, если им нечем заплатить за комнату, – понизив голос, объяснила она. – Вам нравится это платье? Лорд Хаксхолд очень хотел, чтобы мы нашли для вас что-нибудь подходящее. Кажется, это платье действительно вам пойдет. Его даже и ушивать не придется. О-о, я совсем забыла. Еще вот это, – сказала Бесс и, засунув руку в огромный карман своего фартука, достала расческу с серебряной ручкой и несколько кусков мыла. – Лорд Хаксхолд просил мистера Фрэнсиса принести также еще и вот это, и наш хозяин решил преподнести вам эти вещи, миледи, в качестве небольшого свадебного подарка, – объяснила Бесс. – Лорда Хаксхолда очень любят все, кто служит в этой гостинице.
От мыла исходил запах дикой жимолости и весенней свежести. Ли взяла в руки два этих мягких шарика и расплакалась.
– Извините меня, – с трудом произнесла она. – Я просто… я хочу сказать… это такой чудесный подарок. Как раз то, что нужно. И платье тоже, – сказала Ли, пытаясь взять себя в руки. В этот момент Бен решил, что проголодался, и тоже заплакал.
Горничные обменялись многозначительными взглядами, а Бесс засмеялась.
– Не волнуйтесь, миледи, – сказала она. – У меня трое детей, и я по себе знаю, какими чувствительными становятся после родов женщины. Просто нужно выплакаться, и вам сразу станет легче, а через денек-другой плаксивое настроение вообще как рукой снимет.
Бесс собрала грязные пеленки и подгузники, пообещав вернуть их утром чистыми и сухими, и все горничные вышли из комнаты.
– О Бен, все складывается как нельзя лучше, – прошептала Ли, закрыв дверь. Ее сын был с ней явно не согласен. Он хотел есть.
Ли кормила ребенка, попивая прекрасный кларет и закусывая мясом фазана. Девон был прав. Фазан действительно на редкость вкусный. Ей также принесли суп из зимних овощей и горячий хрустящий хлеб. Густое масло просто таяло на нем. Оно было до того вкусным, что Ли мурлыкала от удовольствия. Она давно не ела такого великолепного хлеба и масла. Живя на ферме, она научилась ценить хлеб насущный, потому что знала: он достается тяжким трудом.
Ее малыш заснул, и она положила его в колыбель. Слегка захмелев от второго бокала вина, она налила в таз воды и решила искупаться.
Ли уже успела позабыть о таких маленьких радостях жизни, как душистое мыло, которое хорошо пенится, и о том, что можно лить на себя столько воды, сколько хочется, не беспокоясь, что потом придется снова бежать за водой к колодцу. Однако, ополоснув волосы над тазом, она перелила из него воду обратно в кувшин, чтобы ею можно было воспользоваться еще раз. Год назад она бы так никогда не поступила.
Высушив перед камином волосы, Ли примерила новое платье. Несмотря на то что оно имело достаточно высокий лиф, большая часть груди все-таки оставалась открытой. Ли подумала, что Девону это должно понравиться.
Подол, правда, волочился по полу. Что ж, ничего страшного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Его слова рассмешили Ли.
Однако она так и не успела ничего ответить, потому что и этот момент раздался громкий стук в дверь. Кто-то с такой силой колотил в нее, что эта. несчастная дверь просто ходила ходуном. Вздохнув, Девон поднялся на ноги.
– Чего тебе, Карратерс?
– Откуда ты знаешь, что это я? – закричал он. Посмотрев на Ли, Девон страдальчески закатил глаза.
– Кто же еще может так стучать? – ответил он.
– Спускайся вниз и выпей с нами, – крикнул Карратерс. – Милан и Скарлегон уже там. Мы все ждем тебя. Попроси свою жену присоединяться к нашей компании.
Девон недовольно поморщился.
– Мне лучше спуститься. Если я не спущусь, то они не оставит нас в покое. Тебе и ребенку нужно отдохнуть.
– Тебе тоже нужно отдохнуть.
– Я хорошо себя чувствую, – ответил он и достал из кожаной сумки чистую рубашку. Надев ее через голову, он подошел к двери. – Я скоро спущусь, дружище. Откройте пока для меня бутылку кларета.
– А как насчет твоей жены? – поинтересовался Карратерс.
– Моя жена отдыхает, и ее нельзя беспокоить, – ответил Девон тоном, не терпящим возражений.
Карратерс понял, что больше он ничего не добьется, и ретировался.
Девон завязал шейный платок в свойственной ему небрежной манере. Посмотрев на своего мужа, Ли положила Бена на кровать и подошла к нему. Осторожно отодвинув его руки, она перевязала платок.
– Не мешало бы его накрахмалить, – сказала она.
– От крахмала у меня чешется шея.
Ли улыбнулась.
– Да, представляю себе, как ты мучаешься, – сказала она и отступила на несколько шагов от Девона, чтобы полюбоваться своей работой. В этот момент в дверь снова постучали. На этот раз это был не Карратерс, а две горничные, которые принесли ужин.
Поставив поднос с едой на стол, они ушли. Девон сразу схватил фазанью ногу и впился в нее зубами.
– Очень вкусно, – объявил он. – Не жди меня. Понадобится довольно много времени, чтобы перепить Карратерса.
Подойдя к Ли, он поцеловал ее в лоб так, как обычно муж целует жену, уходя из дома по делам. Несмотря на то что это был холодный, официальный поцелуй, у Ли на душе сразу стало легко и спокойно. Такого ей еще никогда не доводилось испытывать.
Теперь она почувствовала себя настоящей женой.
– Прошу прощения, миледи, – обратилась к ней Бесс, старшая горничная, после того как Девон ушел. – Куда следует поставить колыбель? – спросила она. В этот момент в комнату вошел помощник конюха. В руках он держал колыбель, сделанную из дубового дерева. Эта колыбель, похоже, была довольно старой.
– Колыбель? – обрадовавшись, переспросила Ли. – Поставьте ее возле кровати, – распорядилась она. Так вот о чем Девон шушукался с хозяином гостиницы! – Видишь? – сказала она Бену, взяв его на руки. – Твой папа заботится о нас.
Малыш никак не отреагировал на слово «папа», однако Ли поняла, что сегодня они с Девоном пересекли некий рубеж. Сначала к ней вернулось знакомое чувство волшебства. Да, она явственно увидела его мерцание. Потом появилось еще и нечто новое, неожиданное. Девон начал проявлять заботу. Теперь он всегда будет заботиться о ней. У нее в жизни будет надежная защита и опора. То, чего у нее еще никогда не было. Она же, в свою очередь, постарается сделать так, чтобы он снова полюбил ее. И уж будьте уверены – у нее это получится.
Ей хотелось смеяться, танцевать и прыгать от радости.
В комнату вошла еще одна горничная. В руках она несла платье из темно-синего, бархата, отделанное белыми кружевами.
– Я нашла вот это, Бесс. Как ты думаешь, оно понравится лорду Хаксхолду? – спросила она у старшей горничной.
Бесс посмотрела на Ли.
– Миледи, ваш муж спрашивал мистера Фрэнсиса, нет ли у нас каких-нибудь платьев, – сказала она. – Женщины иногда оставляют у нас свои платья, если им нечем заплатить за комнату, – понизив голос, объяснила она. – Вам нравится это платье? Лорд Хаксхолд очень хотел, чтобы мы нашли для вас что-нибудь подходящее. Кажется, это платье действительно вам пойдет. Его даже и ушивать не придется. О-о, я совсем забыла. Еще вот это, – сказала Бесс и, засунув руку в огромный карман своего фартука, достала расческу с серебряной ручкой и несколько кусков мыла. – Лорд Хаксхолд просил мистера Фрэнсиса принести также еще и вот это, и наш хозяин решил преподнести вам эти вещи, миледи, в качестве небольшого свадебного подарка, – объяснила Бесс. – Лорда Хаксхолда очень любят все, кто служит в этой гостинице.
От мыла исходил запах дикой жимолости и весенней свежести. Ли взяла в руки два этих мягких шарика и расплакалась.
– Извините меня, – с трудом произнесла она. – Я просто… я хочу сказать… это такой чудесный подарок. Как раз то, что нужно. И платье тоже, – сказала Ли, пытаясь взять себя в руки. В этот момент Бен решил, что проголодался, и тоже заплакал.
Горничные обменялись многозначительными взглядами, а Бесс засмеялась.
– Не волнуйтесь, миледи, – сказала она. – У меня трое детей, и я по себе знаю, какими чувствительными становятся после родов женщины. Просто нужно выплакаться, и вам сразу станет легче, а через денек-другой плаксивое настроение вообще как рукой снимет.
Бесс собрала грязные пеленки и подгузники, пообещав вернуть их утром чистыми и сухими, и все горничные вышли из комнаты.
– О Бен, все складывается как нельзя лучше, – прошептала Ли, закрыв дверь. Ее сын был с ней явно не согласен. Он хотел есть.
Ли кормила ребенка, попивая прекрасный кларет и закусывая мясом фазана. Девон был прав. Фазан действительно на редкость вкусный. Ей также принесли суп из зимних овощей и горячий хрустящий хлеб. Густое масло просто таяло на нем. Оно было до того вкусным, что Ли мурлыкала от удовольствия. Она давно не ела такого великолепного хлеба и масла. Живя на ферме, она научилась ценить хлеб насущный, потому что знала: он достается тяжким трудом.
Ее малыш заснул, и она положила его в колыбель. Слегка захмелев от второго бокала вина, она налила в таз воды и решила искупаться.
Ли уже успела позабыть о таких маленьких радостях жизни, как душистое мыло, которое хорошо пенится, и о том, что можно лить на себя столько воды, сколько хочется, не беспокоясь, что потом придется снова бежать за водой к колодцу. Однако, ополоснув волосы над тазом, она перелила из него воду обратно в кувшин, чтобы ею можно было воспользоваться еще раз. Год назад она бы так никогда не поступила.
Высушив перед камином волосы, Ли примерила новое платье. Несмотря на то что оно имело достаточно высокий лиф, большая часть груди все-таки оставалась открытой. Ли подумала, что Девону это должно понравиться.
Подол, правда, волочился по полу. Что ж, ничего страшного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77