— спросил голос за головой Тео.
— Он мне врезал.
— Пациент попортил тебе физиономию?
— Именно, — кивнула она, глядя в глаза Тео. На ней тоже была маска, зеленая, но он почему-то понял, что она улыбается, хотя к этому времени плавал в таком счастливом тумане и так хотел спать, что едва умудрялся держать глаза открытыми. Вокруг него клубились странные, совершенно бессмысленные разговоры.
Женский голос:
— Где вы его нашли, доктор Ренар?
— На вечеринке.
Еще одна женщина наклонилась над ним. Вот это да!
— Любовь с первого взгляда?
— Судите сами. Его вывернуло на меня, и теперь мое новое платье никакая чистка не возьмет.
Кто-то рассмеялся.
— Истинная любовь, на мой взгляд. Держу пари, он женат. Все красивые мужчины женаты. А с такой фигурой, как у него…. Кстати, Энни, ты не забыла проверить все его достоинства?
— Надеюсь, наш пациент спит.
— Пока нет, — вмешался мужской голос. — Но он все равно ничего не будет помнить.
— Где ассистент?
— Размывается перед операцией.
Вечеринка была в самом разгаре. Тео казалось, что в комнате вместе с ним не меньше двадцати-тридцати человек. Но почему так чертовски холодно? И кто это так противно стучит чем-то металлическим?
Ему хотелось пить. Рот словно ватой набит. Может, стоило бы тяпнуть чего-нибудь согревающего? Да, он так и сделает.
— Где доктор Купер?
— Возможно, отключился и пускает слюни прямо в десерт, — ответила Синеглазка.
Тео ужасно нравился тембр ее голоса. Чертовски сексуальный.
— Так вы видели Купера на вечере?
— Угу, — буркнула Синеглазка. — Он сегодня не на дежурстве. Бедняга так тяжело трудится, что приятно хоть раз видеть его спокойным и счастливым. Мэри Энн, наверное, тоже веселится вовсю.
— Вы…
Тео старался произнести это слово как можно громче, но почему-то не получалось. Все же он привлек ее внимание, потому что она наклонилась над ним, отсекая неприятный режущий свет.
— Вам пора спать, мистер Бьюкенен.
— Он борется со сном.
— Что… — начал Тео.
— Да?
— Чего вы от меня хотите?
Мужчина, скрывавшийся позади него, смешливо объяснил:
— Майк нужен ваш аппендикс, мистер Бьюкенен.
Что же, прекрасно, по крайней мере, на его взгляд. Тео всегда рад угодить хорошенькой женщине.
— О'кей. Он в моем бумажнике, — прошептал бедняга.
— Пора, — сказал мужчина.
— Что желаете услышать сегодня, доктор Ренар?
— Вы еще спрашиваете, Энни?
По комнате пронесся общий стон. Потом щелчок. Тео услышал, как сзади скрипнул стул, и незнакомый голос велел дышать глубже. Тео наконец догадался, кто там стоит. Будь он проклят, если это не Уилли Нелсон <Американский певец. Исполнитель музыки кантри.>, поющий что-то насчет Синеглазки, которая плачет под дождем.
Да, ничего не скажешь, здорово развлеклись!
Глава 4
Тео заснул так крепко, что пробудился только на следующее утро, в больничной постели. Боковины были подняты, а в его вене торчала игла капельницы. Тео закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Что, пропади все пропадом, с ним стряслось? Он ничего не помнил.
Второй раз он открыл глаза в начале одиннадцатого. Она стояла над ним, подтягивая повыше простыни. Синеглазка. Значит, она ему не привиделась.
Сегодня она казалась другой. И хотя все еще была в больничном костюме, волосы цвета красного дерева, на этот раз не стянутые шапочкой, рассыпались по плечам.
Она оказалась куда прекраснее, чем он представлял.
И заметила, что он очнулся.
— Доброе утро. Как вы себя чувствуете? Все еще небольшая сонливость?
Тео попытался сесть. Она потянулась к пульту управления и нажала кнопку. Изголовье кровати медленно поднялось. Тео ощутил легкую колику в боку, словно что-то его ужалило.
— Скажите, когда остановиться.
— Так хорошо, — кивнул он. — Спасибо.
Она взяла его историю болезни и стала писать, пока он тупо глазел на нее. И казался себе ужасно беззащитным и неуклюжим, сидя на кровати в просторной больничной рубашке. Он никак не мог придумать, что ей сказать. Впервые в жизни ему хотелось быть обаятельным, неотразимым, и при этом он не имел ни малейшего понятия, как этого добиться. Тео недаром считался запойным трудоголиком, и в его жизни попросту не было места для хороших манер и светских добродетелей.
За четыре года, прошедших со смерти его жены, он стал резким, бесцеремонным, язвительным, потому что не имел времени рассыпаться в любезностях и старался говорить коротко и прямо, а кроме того, постоянно спешил переделать как можно больше дел. Поэтому столь неожиданная метаморфоза потрясла его. Он и в самом деле хотел быть обаятельным. Поди попробуй, как говаривал его самый младший брат Зак. И все же Тео считал, что сумеет вывернуться. Да. Именно. Вполне выполнимая задача.
— Помните, что случилось прошлой ночью? — спросила она, поднимая глаза от своих записей.
— Мне сделали операцию.
— Да. Удалили аппендикс. Еще четверть часа, и он наверняка бы лопнул.
— Я припоминаю какие-то отрывки. Что это у вас с глазом? Она улыбнулась и снова принялась писать.
— Недостаточно быстро увернулась.
— Кто вы?
— Доктор Ренар.
— Майк?
— Простите?
— Кто-то назвал вас Майк.
Мишель закрыла папку, надела колпачок на авторучку, сунула в карман и обратила взор на больного. Операционные сестры были правы: Тео Бьюкенен — потрясающий мужчина… и чертовски сексуален. Но какое это имеет значение? Она его врач, не больше и не меньше, и потому не могла отреагировать так, как отреагировала бы на столь великолепный образец мужского пола любая другая женщина. Его волосы растрепаны, на щеках темнеет щетина, и все же он чертовски сексуален. И пет ничего дурного в том, что она это заметила… если, конечно, он не заметил, что она это заметила.
— Вы только что задали мне вопрос, верно?
Тео видел, что смутил ее, но не мог понять, чем именно.
— Я слышал, как кто-то назвал вас Майк.
— Да, — кивнула она. — Так меня зовут коллеги. Уменьшительное от Мишель.
— Какое чудесное имя!..
— Спасибо.
Вчерашние события постепенно всплывали в памяти. Он был на вечере и встретил эту поразительную женщину в облегающем черном вечернем платье. Она была ослепительна. Это он помнил. Ее синие глаза разили наповал, и с ней еще был Уилли Нелсон. Он пел. Нет, не может быть. Кажется, голова еще недостаточно прояснилась.
— Вы говорили со мной… после операции.
— В послеоперационной палате, — подтвердила она. — Но в основном говорили вы.
Она снова улыбалась.
— Да? И о чем же?
— По большей части бредили.
— Вы забрали мой пистолет. Где он?
— Заперт в больничном сейфе. Вместе с другими вашими вещами. Доктор Купер позаботится о том, чтобы вы все получили перед выпиской. Он сам станет вас вести. Встретитесь с ним во время обхода.
— Почему?
— Что «почему», мистер Бьюкенен?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
— Он мне врезал.
— Пациент попортил тебе физиономию?
— Именно, — кивнула она, глядя в глаза Тео. На ней тоже была маска, зеленая, но он почему-то понял, что она улыбается, хотя к этому времени плавал в таком счастливом тумане и так хотел спать, что едва умудрялся держать глаза открытыми. Вокруг него клубились странные, совершенно бессмысленные разговоры.
Женский голос:
— Где вы его нашли, доктор Ренар?
— На вечеринке.
Еще одна женщина наклонилась над ним. Вот это да!
— Любовь с первого взгляда?
— Судите сами. Его вывернуло на меня, и теперь мое новое платье никакая чистка не возьмет.
Кто-то рассмеялся.
— Истинная любовь, на мой взгляд. Держу пари, он женат. Все красивые мужчины женаты. А с такой фигурой, как у него…. Кстати, Энни, ты не забыла проверить все его достоинства?
— Надеюсь, наш пациент спит.
— Пока нет, — вмешался мужской голос. — Но он все равно ничего не будет помнить.
— Где ассистент?
— Размывается перед операцией.
Вечеринка была в самом разгаре. Тео казалось, что в комнате вместе с ним не меньше двадцати-тридцати человек. Но почему так чертовски холодно? И кто это так противно стучит чем-то металлическим?
Ему хотелось пить. Рот словно ватой набит. Может, стоило бы тяпнуть чего-нибудь согревающего? Да, он так и сделает.
— Где доктор Купер?
— Возможно, отключился и пускает слюни прямо в десерт, — ответила Синеглазка.
Тео ужасно нравился тембр ее голоса. Чертовски сексуальный.
— Так вы видели Купера на вечере?
— Угу, — буркнула Синеглазка. — Он сегодня не на дежурстве. Бедняга так тяжело трудится, что приятно хоть раз видеть его спокойным и счастливым. Мэри Энн, наверное, тоже веселится вовсю.
— Вы…
Тео старался произнести это слово как можно громче, но почему-то не получалось. Все же он привлек ее внимание, потому что она наклонилась над ним, отсекая неприятный режущий свет.
— Вам пора спать, мистер Бьюкенен.
— Он борется со сном.
— Что… — начал Тео.
— Да?
— Чего вы от меня хотите?
Мужчина, скрывавшийся позади него, смешливо объяснил:
— Майк нужен ваш аппендикс, мистер Бьюкенен.
Что же, прекрасно, по крайней мере, на его взгляд. Тео всегда рад угодить хорошенькой женщине.
— О'кей. Он в моем бумажнике, — прошептал бедняга.
— Пора, — сказал мужчина.
— Что желаете услышать сегодня, доктор Ренар?
— Вы еще спрашиваете, Энни?
По комнате пронесся общий стон. Потом щелчок. Тео услышал, как сзади скрипнул стул, и незнакомый голос велел дышать глубже. Тео наконец догадался, кто там стоит. Будь он проклят, если это не Уилли Нелсон <Американский певец. Исполнитель музыки кантри.>, поющий что-то насчет Синеглазки, которая плачет под дождем.
Да, ничего не скажешь, здорово развлеклись!
Глава 4
Тео заснул так крепко, что пробудился только на следующее утро, в больничной постели. Боковины были подняты, а в его вене торчала игла капельницы. Тео закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Что, пропади все пропадом, с ним стряслось? Он ничего не помнил.
Второй раз он открыл глаза в начале одиннадцатого. Она стояла над ним, подтягивая повыше простыни. Синеглазка. Значит, она ему не привиделась.
Сегодня она казалась другой. И хотя все еще была в больничном костюме, волосы цвета красного дерева, на этот раз не стянутые шапочкой, рассыпались по плечам.
Она оказалась куда прекраснее, чем он представлял.
И заметила, что он очнулся.
— Доброе утро. Как вы себя чувствуете? Все еще небольшая сонливость?
Тео попытался сесть. Она потянулась к пульту управления и нажала кнопку. Изголовье кровати медленно поднялось. Тео ощутил легкую колику в боку, словно что-то его ужалило.
— Скажите, когда остановиться.
— Так хорошо, — кивнул он. — Спасибо.
Она взяла его историю болезни и стала писать, пока он тупо глазел на нее. И казался себе ужасно беззащитным и неуклюжим, сидя на кровати в просторной больничной рубашке. Он никак не мог придумать, что ей сказать. Впервые в жизни ему хотелось быть обаятельным, неотразимым, и при этом он не имел ни малейшего понятия, как этого добиться. Тео недаром считался запойным трудоголиком, и в его жизни попросту не было места для хороших манер и светских добродетелей.
За четыре года, прошедших со смерти его жены, он стал резким, бесцеремонным, язвительным, потому что не имел времени рассыпаться в любезностях и старался говорить коротко и прямо, а кроме того, постоянно спешил переделать как можно больше дел. Поэтому столь неожиданная метаморфоза потрясла его. Он и в самом деле хотел быть обаятельным. Поди попробуй, как говаривал его самый младший брат Зак. И все же Тео считал, что сумеет вывернуться. Да. Именно. Вполне выполнимая задача.
— Помните, что случилось прошлой ночью? — спросила она, поднимая глаза от своих записей.
— Мне сделали операцию.
— Да. Удалили аппендикс. Еще четверть часа, и он наверняка бы лопнул.
— Я припоминаю какие-то отрывки. Что это у вас с глазом? Она улыбнулась и снова принялась писать.
— Недостаточно быстро увернулась.
— Кто вы?
— Доктор Ренар.
— Майк?
— Простите?
— Кто-то назвал вас Майк.
Мишель закрыла папку, надела колпачок на авторучку, сунула в карман и обратила взор на больного. Операционные сестры были правы: Тео Бьюкенен — потрясающий мужчина… и чертовски сексуален. Но какое это имеет значение? Она его врач, не больше и не меньше, и потому не могла отреагировать так, как отреагировала бы на столь великолепный образец мужского пола любая другая женщина. Его волосы растрепаны, на щеках темнеет щетина, и все же он чертовски сексуален. И пет ничего дурного в том, что она это заметила… если, конечно, он не заметил, что она это заметила.
— Вы только что задали мне вопрос, верно?
Тео видел, что смутил ее, но не мог понять, чем именно.
— Я слышал, как кто-то назвал вас Майк.
— Да, — кивнула она. — Так меня зовут коллеги. Уменьшительное от Мишель.
— Какое чудесное имя!..
— Спасибо.
Вчерашние события постепенно всплывали в памяти. Он был на вечере и встретил эту поразительную женщину в облегающем черном вечернем платье. Она была ослепительна. Это он помнил. Ее синие глаза разили наповал, и с ней еще был Уилли Нелсон. Он пел. Нет, не может быть. Кажется, голова еще недостаточно прояснилась.
— Вы говорили со мной… после операции.
— В послеоперационной палате, — подтвердила она. — Но в основном говорили вы.
Она снова улыбалась.
— Да? И о чем же?
— По большей части бредили.
— Вы забрали мой пистолет. Где он?
— Заперт в больничном сейфе. Вместе с другими вашими вещами. Доктор Купер позаботится о том, чтобы вы все получили перед выпиской. Он сам станет вас вести. Встретитесь с ним во время обхода.
— Почему?
— Что «почему», мистер Бьюкенен?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100