Но ты получишь чего заслуживаешь.
Глаза Найнив расширились, и у нее осталась еще секунда, чтобы вскрикнуть, а потом она упала с громким стуком, глухо ударившись о кровать. Эгвейн поморщилась; матрасы были тонкими, а дерево под ними – жестким. Лицо Найнив оставалось застывшим, когда она чуть-чуть, совсем чуть-чуть, переменила позу, в которой сидела.
– А теперь, – твердо сказала Амерлин, – если тебе не требуется дальнейшей демонстрации, мы приступим к вашему уроку. Можем сказать, продолжим ваш урок.
– Матушка? – пискнула Эгвейн. Она по-прежнему не могла пошевелиться ниже подбородка.
Амерлин вопросительно на нее взглянула, потом улыбнулась:
– О-о, прости, дитя. Из-за твоей подруги я о тебе совсем забыла. – Неожиданно Эгвейн вновь обрела способность двигаться. Она подняла руки, просто для того чтобы убедиться, что они действуют. – Ну как, обе готовы к занятию?
– Да, матушка, – быстро сказала Эгвейн. Амерлин, глядя на Найнив, приподняла бровь. Через секунду Найнив сказала напряженным голосом:
– Да, мать.
У Эгвейн вырвался вздох облегчения.
– Хорошо. Тогда приступим. Освободите мысли от всего, кроме бутона цветка.
Когда Амерлин ушла, Эгвейн вся взмокла. Раньше у нее закрадывались мысли, что некоторые из Айз Седай были суровыми и крайне требовательными учителями, но эта улыбчивая женщина с некрасивым лицом терпеливо добивалась нужного ей результата, выжимала из учениц последние капли усилий, потом вытягивала еще, а когда ничего не оставалось уже, то будто своей рукой доставала из них еще. Правда, и результат был великолепен. Едва за Амерлин закрылась дверь, как Эгвейн подняла руку; вспыхнул крохотный огонек, колеблясь в волоске от кончика указательного пальца, затем он затанцевал с пальца на палец. Без присмотра со стороны наставницы – на худой конец, без одной из Принятых – делать этого не полагалось, но девушка была слишком взволнована своими достижениями и больше ни о чем и не думала.
Найнив вскочила с кровати и швырнула подушку в закрывшуюся дверь.
– Эта… эта подлая, презренная, несчастная… ведьма! Испепели ее Свет! О, с каким удовольствием я бы скормила рыбам ее! Я бы ее пичкала тем, от чего она на всю жизнь позеленела бы! Плевать, что по летам она мне в матери годится, но, попадись она мне в Эмондовом Лугу, она бы сидеть как следует не смогла…
Зубы Мудрой заскрежетали так громко, что Эгвейн вздрогнула.
Погасив пламя, Эгвейн уткнулась взглядом в колени. Если бы придумать, как улизнуть из каюты, не встретившись ненароком взглядом с Найнив… Для Найнив урок прошел не гладко, потому что свой нрав она держала в узде, пока не ушла Амерлин. Ей ни разу не удалось достичь многого, если она не сердилась, а в гневе все вырывалось из нее бурным потоком. После одной неудачи за другой Амерлин делала все возможное, стараясь вновь разъярить Найнив. Эгвейн очень хотелось, чтобы Найнив забыла о том, что девушка при сем присутствовала и все слышала и видела.
Найнив с негнущейся спиной прошествовала к своей кровати и вперила взор в стену, сжав руку в кулак у бедра. Эгвейн с тоской посмотрела на дверь.
– Это не твоя вина, – сказала Найнив, и Эгвейн вздрогнула.
– Найнив, я…
Найнив повернулась и взглянула на девушку сверху вниз.
– Это не твоя вина, – повторила она неуверенным тоном. – Но если ты шепнешь хоть одно словечко, то я… я…
– Ни слова, – торопливо произнесла Эгвейн. – Я даже не помню ничего, совсем ничегошеньки.
Найнив долгим взглядом смотрела на девушку, потом кивнула. Вдруг она скорчила гримасу:
– Свет, я-то думала, что ничего нет на вкус гадостнее, чем сырой корень овечьего язычка. Это я запомню, так что в следующий раз, когда будешь валять дурочку, имей в виду…
Эгвейн поморщилась. Чтобы пробудить гнев Найнив, Амерлин сделала это самым первым. Вдруг появился комок чего-то жирно блестящего и отвратительно пахнущего, и, пока Амерлин держала Найнив Силой, этот комок начал впихиваться в рот Мудрой. Амерлин даже зажала ей нос, чтобы она проглотила. А Найнив, даже если что-то и проделывали всего единожды, помнила все. Эгвейн не думала, что найдется какой-нибудь способ остановить ее, если Найнив что-то вобьет себе в голову и решит это сделать. У самой же Эгвейн все ее достижение – танцующий язычок пламени, и уж она никогда не сумеет прижать Амерлин к стене.
– Ну, по крайней мере, тебя больше не мутит, хоть мы еще и на корабле.
Найнив хмыкнула, затем коротко, резко рассмеялась:
– Я слишком разозлилась, чтобы меня мутило. – Еще один невеселый смешок, и она покачала головой. – Мне слишком плохо, чтобы мне было дурно. О Свет, я себя так чувствую, будто меня задом наперед через свиль протащили. Если таково обучение послушниц, то у тебя есть причина учиться быстро.
Эгвейн рассматривала колени. Ее-то, в отличие от Найнив, Амерлин подбадривала лаской, уговаривала, улыбалась ее успехам, сочувствовала неудачам, потом опять улещивала. Но все Айз Седай, как одна, говорили, что в Белой Башне все будет по– другому: трудней и суровей, хотя насколько – не уточняли. Если придется пройти через то, что испытала Найнив, и так день за днем, вряд ли она выдержит.
В движении корабля что-то изменилось. Качка ослабла, а по палубе над головой затопали. Мужчина что-то прокричал – Эгвейн не разобрала в точности что.
Девушка подняла взгляд на Найнив:
– Думаешь… Тар Валон? "
– Есть лишь один способ узнать наверняка, – ответила Найнив и решительно сняла плащ с крючка.
Когда женщины поднялись на палубу, там повсюду сновали матросы – тянули тросы и канаты, сворачивали паруса, готовили длинные весла. Ветер спал до легкого бриза, а облака поредели.
Эгвейн устремилась к поручням:
– Вот! Вот Тар Валон!
Найнив подошла к ней с ничего не выражающим лицом. Остров оказался настолько велик, что казалось, будто сама река расщепилась надвое, а не широкий поток омывает клочок земли. Мосты, словно сплетенные из кружев, арками выгибались к острову от каждого берега, над рекой и над болотистой поймой. Городские стены. Сияющие Стены Тар Валона, искрились и отсвечивали белым в пробивающемся сквозь облака солнечном свете. А на западном берегу, с сочащимся над изломом вершины жгутом дыма, чернела на фоне голубого неба Драконова Гора, одинокая гора, вознесшаяся посреди плоских равнин и невысоких холмов. Драконова Гора, где погиб Дракон. Драконова Гора, созданная смертью Дракона.
Эгвейн, разглядывая гору, никак не могла отделаться от мыслей о Ранде, хотя и хотела о нем не думать. Мужчина, способный направлять. Да поможет мне Свет!
"Речная Королева" миновала широкий проем в высокой полукруглой стене, что выдавалась в реку. За стеной круглую гавань обегала одна длинная пристань. Матросы убрали последние паруса и при помощи только длинных весел подавали судно к причалу кормой вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226
Глаза Найнив расширились, и у нее осталась еще секунда, чтобы вскрикнуть, а потом она упала с громким стуком, глухо ударившись о кровать. Эгвейн поморщилась; матрасы были тонкими, а дерево под ними – жестким. Лицо Найнив оставалось застывшим, когда она чуть-чуть, совсем чуть-чуть, переменила позу, в которой сидела.
– А теперь, – твердо сказала Амерлин, – если тебе не требуется дальнейшей демонстрации, мы приступим к вашему уроку. Можем сказать, продолжим ваш урок.
– Матушка? – пискнула Эгвейн. Она по-прежнему не могла пошевелиться ниже подбородка.
Амерлин вопросительно на нее взглянула, потом улыбнулась:
– О-о, прости, дитя. Из-за твоей подруги я о тебе совсем забыла. – Неожиданно Эгвейн вновь обрела способность двигаться. Она подняла руки, просто для того чтобы убедиться, что они действуют. – Ну как, обе готовы к занятию?
– Да, матушка, – быстро сказала Эгвейн. Амерлин, глядя на Найнив, приподняла бровь. Через секунду Найнив сказала напряженным голосом:
– Да, мать.
У Эгвейн вырвался вздох облегчения.
– Хорошо. Тогда приступим. Освободите мысли от всего, кроме бутона цветка.
Когда Амерлин ушла, Эгвейн вся взмокла. Раньше у нее закрадывались мысли, что некоторые из Айз Седай были суровыми и крайне требовательными учителями, но эта улыбчивая женщина с некрасивым лицом терпеливо добивалась нужного ей результата, выжимала из учениц последние капли усилий, потом вытягивала еще, а когда ничего не оставалось уже, то будто своей рукой доставала из них еще. Правда, и результат был великолепен. Едва за Амерлин закрылась дверь, как Эгвейн подняла руку; вспыхнул крохотный огонек, колеблясь в волоске от кончика указательного пальца, затем он затанцевал с пальца на палец. Без присмотра со стороны наставницы – на худой конец, без одной из Принятых – делать этого не полагалось, но девушка была слишком взволнована своими достижениями и больше ни о чем и не думала.
Найнив вскочила с кровати и швырнула подушку в закрывшуюся дверь.
– Эта… эта подлая, презренная, несчастная… ведьма! Испепели ее Свет! О, с каким удовольствием я бы скормила рыбам ее! Я бы ее пичкала тем, от чего она на всю жизнь позеленела бы! Плевать, что по летам она мне в матери годится, но, попадись она мне в Эмондовом Лугу, она бы сидеть как следует не смогла…
Зубы Мудрой заскрежетали так громко, что Эгвейн вздрогнула.
Погасив пламя, Эгвейн уткнулась взглядом в колени. Если бы придумать, как улизнуть из каюты, не встретившись ненароком взглядом с Найнив… Для Найнив урок прошел не гладко, потому что свой нрав она держала в узде, пока не ушла Амерлин. Ей ни разу не удалось достичь многого, если она не сердилась, а в гневе все вырывалось из нее бурным потоком. После одной неудачи за другой Амерлин делала все возможное, стараясь вновь разъярить Найнив. Эгвейн очень хотелось, чтобы Найнив забыла о том, что девушка при сем присутствовала и все слышала и видела.
Найнив с негнущейся спиной прошествовала к своей кровати и вперила взор в стену, сжав руку в кулак у бедра. Эгвейн с тоской посмотрела на дверь.
– Это не твоя вина, – сказала Найнив, и Эгвейн вздрогнула.
– Найнив, я…
Найнив повернулась и взглянула на девушку сверху вниз.
– Это не твоя вина, – повторила она неуверенным тоном. – Но если ты шепнешь хоть одно словечко, то я… я…
– Ни слова, – торопливо произнесла Эгвейн. – Я даже не помню ничего, совсем ничегошеньки.
Найнив долгим взглядом смотрела на девушку, потом кивнула. Вдруг она скорчила гримасу:
– Свет, я-то думала, что ничего нет на вкус гадостнее, чем сырой корень овечьего язычка. Это я запомню, так что в следующий раз, когда будешь валять дурочку, имей в виду…
Эгвейн поморщилась. Чтобы пробудить гнев Найнив, Амерлин сделала это самым первым. Вдруг появился комок чего-то жирно блестящего и отвратительно пахнущего, и, пока Амерлин держала Найнив Силой, этот комок начал впихиваться в рот Мудрой. Амерлин даже зажала ей нос, чтобы она проглотила. А Найнив, даже если что-то и проделывали всего единожды, помнила все. Эгвейн не думала, что найдется какой-нибудь способ остановить ее, если Найнив что-то вобьет себе в голову и решит это сделать. У самой же Эгвейн все ее достижение – танцующий язычок пламени, и уж она никогда не сумеет прижать Амерлин к стене.
– Ну, по крайней мере, тебя больше не мутит, хоть мы еще и на корабле.
Найнив хмыкнула, затем коротко, резко рассмеялась:
– Я слишком разозлилась, чтобы меня мутило. – Еще один невеселый смешок, и она покачала головой. – Мне слишком плохо, чтобы мне было дурно. О Свет, я себя так чувствую, будто меня задом наперед через свиль протащили. Если таково обучение послушниц, то у тебя есть причина учиться быстро.
Эгвейн рассматривала колени. Ее-то, в отличие от Найнив, Амерлин подбадривала лаской, уговаривала, улыбалась ее успехам, сочувствовала неудачам, потом опять улещивала. Но все Айз Седай, как одна, говорили, что в Белой Башне все будет по– другому: трудней и суровей, хотя насколько – не уточняли. Если придется пройти через то, что испытала Найнив, и так день за днем, вряд ли она выдержит.
В движении корабля что-то изменилось. Качка ослабла, а по палубе над головой затопали. Мужчина что-то прокричал – Эгвейн не разобрала в точности что.
Девушка подняла взгляд на Найнив:
– Думаешь… Тар Валон? "
– Есть лишь один способ узнать наверняка, – ответила Найнив и решительно сняла плащ с крючка.
Когда женщины поднялись на палубу, там повсюду сновали матросы – тянули тросы и канаты, сворачивали паруса, готовили длинные весла. Ветер спал до легкого бриза, а облака поредели.
Эгвейн устремилась к поручням:
– Вот! Вот Тар Валон!
Найнив подошла к ней с ничего не выражающим лицом. Остров оказался настолько велик, что казалось, будто сама река расщепилась надвое, а не широкий поток омывает клочок земли. Мосты, словно сплетенные из кружев, арками выгибались к острову от каждого берега, над рекой и над болотистой поймой. Городские стены. Сияющие Стены Тар Валона, искрились и отсвечивали белым в пробивающемся сквозь облака солнечном свете. А на западном берегу, с сочащимся над изломом вершины жгутом дыма, чернела на фоне голубого неба Драконова Гора, одинокая гора, вознесшаяся посреди плоских равнин и невысоких холмов. Драконова Гора, где погиб Дракон. Драконова Гора, созданная смертью Дракона.
Эгвейн, разглядывая гору, никак не могла отделаться от мыслей о Ранде, хотя и хотела о нем не думать. Мужчина, способный направлять. Да поможет мне Свет!
"Речная Королева" миновала широкий проем в высокой полукруглой стене, что выдавалась в реку. За стеной круглую гавань обегала одна длинная пристань. Матросы убрали последние паруса и при помощи только длинных весел подавали судно к причалу кормой вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226