На мгновение затуманенность пропала из глаз Верин. На мгновение показалось, что взгляд Айз Седай, такой же острый, как у Амерлин, быстро вонзился в Найнив, вновь потом обратившись на Эгвейн.
– Твои врожденные способности, дитя, сильны, и они станут еще сильнее. Ты обязана научиться контролировать их до того, как повредишь себе, или кому-то другому, или очень многим людям. Вот чему пыталась научить тебя Морейн. Именно овладеть контролем я постараюсь помочь тебе сегодня вечером, и каждый вечер именно этому будут обучать тебя сестры, пока мы не препоручим тебя заботам Шириам. Она – Наставница Послушниц.
Эгвейн подумала, может ли Верин знать о Ранде? Это невозможно. Она никогда бы не выпустила его из Фал Дара, будь у нее даже малейшие подозрения. Но девушка была уверена: ей вовсе не привиделось то, чему она была свидетелем.
– Спасибо, Верин Седай. Я буду стараться. Найнив спокойно поднялась на ноги:
– Пойду к костру, посижу там. Не буду мешать.
– Тебе лучше остаться, – заметила Верин. – Вреда не будет, только польза. Судя по словам Морейн, тебе требуется совсем небольшая подготовка, и ты поднимешься на ступень к Принятым.
Найнив мгновение нерешительно постояла, потом твердо мотнула головой:
– Благодарю вас за предложение, но я погожу, пока мы не достигнем Тар Валона. Эгвейн, если я тебе понадоблюсь, то я буду…
– По всем меркам, – прервала ее Верин, – ты, Найнив, – женщина взрослая. Обычно, чем моложе послушница, тем лучше у нее выходит. Послушница, и не в одной только учебе, обязана делать то, что ей сказано, – как только ей сказали и без вопросов. На самом деле это приносит пользу тогда, когда процесс подготовки достигает определенного этапа: промедление, или колебание, не там, где нужно, или сомнение в том, что велено сделать, порой могут иметь трагические последствия, – но лучше следовать этому правилу все время. От Принятых, с другой стороны, ожидают расспросов, когда им становится известно достаточно для понимания, какие вопросы задавать и когда. Что бы ты выбрала?
Пальцы Найнив сжали ткань юбки, и она вновь, нахмурясь, посмотрела на полог. Потом коротко кивнула и села обратно на пол.
– Думаю, я тоже тут побуду, – сказала она.
– Хорошо, – согласилась Верин. – Итак. Эту часть ты уже знаешь, Эгвейн, но ради Найнив я проведу тебя через этот этап шаг за шагом. Со временем это станет второй натурой, и ты станешь проделывать все быстрее, чем успеешь подумать. Но сейчас самое лучшее не торопиться. Закройте глаза, пожалуйста. Начинать лучше, если ничто не отвлекает. Эгвейн закрыла глаза. Потом вышла заминка.
– Найнив, – сказала Верин, – пожалуйста, закрой глаза. Так и в самом деле пойдет лучше. – Опять пауза. – Спасибо, дитя. Теперь вы должны от всего отрешиться. Выбросить из головы все мысли. У вас в разуме лишь одно. Цветочный бутон. Только он. Один бутон, и все. Вы видите его во всех деталях. Вы ощущаете его аромат. Можете потрогать его. Пощупать его. Каждую прожилку каждого листка, каждый изгиб каждого лепестка? Можете почувствовать, как в нем пульсирует сок. Почувствуйте это. Узнайте его. Станьте им. Вы и бутон – одно и то же. Вы едины. Вы и есть бутон.
Монотонный голос Верин гипнотизировал, но Эгвейн его не слышала; она и прежде выполняла это упражнение с Морейн. Тогда все было медленно, но Морейн говорила, что побольше практики – и все будет получаться намного скорей. В самой себе она была бутоном розы, красные лепестки туго сложены. Но неожиданно там появилось еще что-то. Свет. Свет давил на лепестки. Медленно лепестки раскрылись, поворачиваясь к свету, впитывая свет. Роза и свет стали едины. Эгвейн и свет стали едины. Она чувствовала, как через нее просачиваются наичистейшие его струйки. Она напряглась еще, потянулась еще за большим.
И вмиг все пропало, и роза, и свет. Морейн говорила также, что нельзя пытаться насильно ускорить учебу. Вздохнув, девушка открыла глаза. И увидела на лице Найнив мрачное выражение. Верин была спокойна, как и прежде.
– Нельзя заставить это случиться, – говорила Айз Седай. – Ты должна позволить этому случиться. Прежде чем сможешь контролировать Силу, ты должна поддаться ей.
– Это совершенная глупость, – пробормотала Найнив. – Я не ощущаю себя цветком. Если уж об этом, то скорее терновым кустом. Нет, все-таки я, наверное, подожду у костра.
– Как хочешь, – сказала Верин. – Я не говорила, что послушницы обязаны работать по хозяйству? Моют посуду, подметают полы, стирают, прислуживают за столом и прочее. Лично я считаю, что слуги делают все намного лучше, но в общем считается, что подобная работа закаляет характер. О-о, ты остаешься? Замечательно. Ладно, дитя мое, помни, что и на кусте терновника иногда бывают цветки, великолепные белые цветы среди колючек. Попробуем-ка еще раз, поодиночке. Итак, сначала, Эгвейн. Закрой глаза.
Несколько раз до ухода Верин Эгвейн ощущала течение Силы через себя, но оно никогда не было очень сильным, и самое большее, чего она сумела с ним добиться, – ток воздуха, от которого шевельнулся полог палатки. Девушка была уверена, что от простого чиха толку было бы больше. С Морейн у нее получалось лучше, иногда во всяком случае. Ей захотелось, чтобы обучением занималась Морейн.
Найнив даже мерцания не чувствовала, или же она так утверждала. К концу урока в глазах читалась решимость, а губы сжаты так, что Эгвейн стала бояться, вдруг та вздумает выбранить Верин, словно Айз Седай – деревенская кумушка, нарушившая уединение Мудрой. Но Верин просто велела Найнив закрыть глаза еще раз, на сей раз без Эгвейн.
Эгвейн сидела, поглядывая на двух женщин, то и дело зевая. Было уже очень поздно, обычно в такой час она давно спала. Лицо у Найнив застыло смертной маской недельной давности, глаза зажмурены, словно она решила никогда их не открывать, руки лежали на коленях, кулаки сжаты, костяшки побелели. Эгвейн лишь надеялась, что теперь темперамент Найнив не вырвется на свободу – раз Мудрая так долго сдерживала себя.
– Почувствуй поток через себя, – говорила Верин. Голос ее ничуть не изменился, но глаза вдруг вспыхнули. – Почувствуй поток. Поток Силы. Поток, похожий на слабый ветерок, легкое шевеление в воздухе. – Эгвейн села прямо. Именно так Верин наставляла ее всякий раз, когда девушка на самом деле добивалась потока Силы через себя. – Тихий ветерок, легчайшее движение воздуха. Слабенькое.
Вдруг стопка одеял полыхнула, будто полено смолёнки.
Найнив с воплем открыла глаза. Эгвейн не поняла, кри-, чала ли она сама или нет. Эгвейн помнила лишь то, как она вскочила на ноги и пинком постаралась выбросить загоревшиеся одеяла наружу, пока от них не занялась палатка. Не успела девушка пнуть стопку второй раз, как пламя исчезло, оставив от себя клочья дыма от обуглившихся одеял и запах паленой шерсти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226