«Подлодка»: Центрполиграф; М.; 2004
ISBN 5-9524-1301-3
Оригинал: Lothar-Guenther Buchheim, “Das Boot”, 1973
Аннотация
В романе Лотара-Гюнтера Буххайма рассказывается о боевом походе немецкой подводной лодки во времена второй мировой войны. Люди по воле судьбы и времени поставлены в ситуацию, когда необходимо убивать, чтобы жить, — вот основная мысль книги. Это жесткое и динамичное произведение, в котором каждый персонаж — Личность с большой буквы. Автор в мельчайших подробностях показывает боевые будни подводников, обыденность смерти на войне, реалистично воссоздает гнетущую атмосферу подлодки.
Лотар-Гюнтер БУХХАЙМ
ПОДЛОДКА
ПРОЛОГ
КОМАНДА ЛОДКИ:
Офицеры:
Командир («Старик», а также господин каплей — принятое на флоте сокращение для полного звания — господин капитан-лейтенант)
Первый помощник (первый вахтенный офицер)
Второй помощник (второй вахтенный офицер)
Старший инженер (шеф)
Второй инженер
Автор — военный корреспондент
Младшие офицеры (унтер-офицеры ) и матросы («Хозяева моря»):
Арио — дизелист
Бахманн («Жиголо») — дизелист
Берманн («Первый номер») — боцман
Семинарист — вахтенный на посту управления лодкой
Бокштигель — матрос
Дориан («Берлинец») — помощник боцмана
Дафте — матрос
Данлоп — торпедист
Факлер — дизелист
Франц — старший механик
Френссен — помощник дизельного механика
Хекер — механик торпед
Хаген — электромоторист
Херманн — акустик
Инрих — радист
Айзенберг («Вилли Оловянные Уши») — помощник по посту управления лодкой
Йоганн — старший механик
Каттер («Кухарь») — кок
Клейншмидт — помощник дизельного механика
Крихбаум — штурман
Маленький Бенджамин — рулевой
Маркус — рулевой
Пилигрим — помощник электромоториста
Радемахер — помощник электромоториста
Саблонски — дизелист
Швалле — матрос
Турбо — вахтенный на посту управления лодкой
Ульманн — прапорщик
Вихманн — помощник боцмана
Зейтлер — помощник боцмана
Зорнер — электромоторист
А также еще четырнадцать неупомянутых членов команды. Обычно команда на подводных лодках этого типа состояла из пятидесяти человек. В этот поход с целью обучения на лодку был направлен сверхштатный, второй, инженер.
Эта книга — роман, но не плод фантазии автора, который был очевидцем всех описанных здесь событий. В книге сведены воедино все происшествия, случившиеся с ним на борту подводных лодок. Тем не менее, персонажи не являются портретами реальных людей, живых или мертвых.
Боевые действия, описанные в книге, происходили преимущественно осенью и зимой 1941 года. К этому времени стало очевидно, что на всех театрах войны наступает перелом. Войска вермахта были впервые остановлены под Москвой — всего несколько недель спустя после битвы за окруженный Киев. Британские войска наступали в Северной Африке. Соединенные Штаты отправляли в Советский Союз военные грузы и сами немедленно после японской атаки на Перл-Харбор вступили в войну.
Из 40000 немецких подводников в годы Второй мировой войны 30000 не вернулись домой.
I. Бар «Ройаль»
От отеля «Маджестик», где квартировали офицеры, до бара «Ройаль» дорога описывает дугу длиной в три мили вдоль берега моря. Луна еще не взошла, но можно различить бледную ленту дороги.
Командир всю дорогу давит на педаль газа, как будто участвует в гонках. Внезапно ему приходится затормозить. Покрышки визжат. Нажимает на тормоз, быстро отпускает, снова быстро нажимает. Старик хорошо справляется с тяжелой машиной, и вот она, не пойдя юзом, останавливается перед неистово жестикулирующей фигурой. Синяя униформа. Фуражка старшины. Что за нашивка у него на рукаве? — Подводник!
Он стоит как раз вне света наших фар, размахиваю руками. Его лицо скрыто в темноте. Командир собирается медленно тронуть машину, когда человек начинает стучать ладонями по радиаторной решетке, рыча:
Ясноглазый проказник, я поймаю тебя,
Разобью твое сердце на части…
Пауза, за которой следуют еще более свирепые удары по решетке и снова рев.
Лицо командира помрачнело. Он готов взорваться. Но нет, он включает заднюю передачу. Машина прыгает назад, и я почти разбиваю себе голову о лобовое стекло.
Первая скорость. Автомобиль описывает слаломную кривую. Визг покрышек. Вторая скорость.
— Это был наш первый номер! — сообщает мне командир. — Нажрался как сволочь!
Старший инженер, сидящий позади нас, грязно ругается.
Командир только успел набрать скорость, как снова приходится тормозить. На этот раз у него на это есть чуть больше времени, ибо покачивающаяся шеренга, выхваченная из темноты нашими фарами, виднеется немного впереди нас. Поперек дороги стоят по меньшей мере десять матросов в береговой форме.
Ширинки расстегнуты, члены наружу, сплошной фонтан мочи.
Командир гудит. Шеренга расступается, и мы медленно проезжаем между двумя рядами людей, писающих по стойке смирно.
— Мы называем это «пожарная команда» — они все с нашей лодки.
Шеф на заднем сиденье ворчит.
— Остальные в борделе, — говорит Командир. — У них там сегодня аврал. Меркель ведь тоже выходит в море завтра утром.
На протяжении мили не видно ни души. Затем в свете фар появляется двойной кордон военной полиции.
— Будем надеяться, что все наши ребята будут утром на борту, — раздается голос позади нас — Они любят позадираться с береговыми патрулями, когда выпьют…
— Не узнают даже своего командира — бормочет Старик себе под нос. — Это уж слишком.
Теперь он едет медленнее.
— Я сам себя неважно чувствую, — говорит он, не поворачивая головы. — Слишком много церемоний для одного дня. Сначала эти похороны сегодня утром — того боцмана, которому досталось во время воздушного налета на Шатонеф. А посередине похорон — снова налет, настоящий фейерверк. Это не совсем прилично — особенно во время похорон! Наши зенитчики сбили три бомбардировщика.
— А что еще? — интересуюсь я у Старика.
— Сегодня больше ничего. Но эта вчерашняя казнь просто вывернула меня наизнанку. Дезертирство. Дело ясное. Инженер-дизелист. Девятнадцать лет. А потом днем этот забой свиней в «Маджестике». Наверно, намечался банкет. Холодец, или как это там называется, — в общем, никто не в восторге от этого варева.
Старик останавливается перед заведением: на садовой ограде метровыми буквами выведено: «БАР РОЙАЛЬ». Это строение из бетона, напоминающее формой корабль, расположенное между главной прибрежной и вспомогательной дорогой, выходящей из соснового леса и пересекающейся с главной под острым углом. Прямо посреди фронтона — на мостике «корабля» — витраж, похожий на большую палубную надстройку.
Посетителей бара развлекает Моник — девушка из Эльзаса, которая знает лишь несколько слов по-немецки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174