После этого убийства Ледокол назначил встречу Аверину. Встретились они опять в ресторанчике, в уютной комнате.
— Басмача нашли, — сказал Аверин. — Мертвого.
— Неужели? — наигранно удивился Ледокол.
— Что это значит?
— Это значит торжество правосудия. Истинного, а не вашего, беззубого, — Ледокол произнес это холодно, так что от него действительно повеяло арктическим льдом.
— Что скажешь по поводу убийства Амирана?
— Отари в глубоком трауре. Думаешь, только брата оплакивает?
— А кого еще?
— Он напуган… Он набрал слишком большие обороты, залез очень высоко. Здоровается за руку с политиками, выступает по радио, имеет свои газеты, контролирует почти весь центр Москвы.
— И?
— И понимает, что кончит плохо. Это один из последних звонков… Знаешь, что я думаю?
— Что?
— Что в ближайшее время на Ваганьковом состоятся еще более пышные похороны.
— Это реально?
— Отари боится. Он окружил себя телохранителями. Но кого они спасли, если за тебя взялись серьезно?
— А он не собирается остановиться?
— Надо знать Отари, чтобы понять — никогда. Он разогнался на полную скорость. Летит вперед и понимает, что остановиться уже не сможет. Он познал вкус большого и не удовлетворится малым.
Вечером, придя домой и просматривая газеты об убийстве Амирана и комментарии, Аверин никак не мог отделаться от чувства какой-то подвешенности, вызванной словами Ледокола. Насколько ему можно верить? Пока еще не ошибался ни разу.
Маргарита вернулась со своих курсов повышения квалификации. Аверин купил букет цветов и отправился на встречу. Она стала еще лучше. Отрастила подлиннее волосы, немножко сменила имидж. Выглядела совсем девчонкой. Но в глазах снова голубел лед.
Они провели вечер в ее квартире. Под конец Аверин опять почувствовал — что-то не то. Трещина между ними, казалось, уже замазанная бетоном, начала расползаться вновь.
— Что с тобой, дорогая? — спросил он.
— Ничего. Совсем ничего, — отрезала она грубо.
Расстались почти холодно.
Аверин уходил от нее с решимостью заканчивать все это. Двойственные отношения, непонятные перспективы. Точнее, он чувствовал, что перспектив у них никаких нет. Но к вечеру решимость куда-то испарилась. Выдержав пару дней, позвонил Маргарите домой. Перебросились несколькими ни к чему не обязывающими словами. Холод в их отношениях усиливался.
Аверин ощущал себя мальчишкой, на которого не хочет смотреть девочка с первой парты и даже не читает его записочки.
На этот раз он поклялся больше не звонить. Надо учиться обрубать концы и рвать тяготящие отношения.
В начале сентября он на неделю вылетел для реализации информации в Нижний Новгород. Взяли банду в шестнадцать человек. Нити их преступной паутины протянулись на всю Россию. Она состояла преимущественно из азербайджанцев. Возглавлял ее некий Ильгар, входивший ранее в прибранную несколько месяцев назад РУОПом группировку Бушуева. Двадцатидвухлетний профессиональный боксер Петр Бушуев сколотил серьезную группировку, ввел строжайшую дисциплину, запретив своим подельникам употреблять не только наркотики, но и спиртное. Тренировал банду в спортклубе. Занимались рэкетом и разбоями. РУОП взял восемь человек, их осудили, но Ильгар и еще несколько азербайджанцев сумели скрыться. Ильгар сбежал в Баку, совершил там столько преступлений, что был объявлен в розыск азербайджанской полицией. Вернулся в Нижний Новгород, сколотил свою группу. Попались на рэкете. Аверин двое суток без сна и отдыха допрашивал Ильгара и его подельников. А допрашивать он умел. Сначала поплыл один. За ним другие. В результате удалось выявить несколько убийств и создать перспективы доказания. В Нижнем Новгороде в квартире на улице Первомайская бандиты убили пятерых членов семьи лидера конкурирующей группировки вместе с ним самим, не пощадив малолетних детей. Бедолага хотел получать дань с председателя фирмы «Молдова» в десять миллионов. Это была не его территория, и он поплатился жизнью. Затем застрелили должника Ильгара. Потом в автомашине «Опель» обнаружили расстрелянный труп с перерезанным горлом — следствие разборки по собственности кооператива «Кавказ». Ильгар претендовал на нее и послал двух подручных разобраться с хозяином. Те, высадив в жертву несколько пуль, пытались отчленить ей голову. Они убили еще одного мужчину — нанесли двадцать четыре ножевых ранения. Ряд убийств совершен и в других городах России и СНГ.
Вернулся из Нижнего Аверин вполне довольный. В это время в газетах вышли еще две его статьи. Он встретился со своим приятелем-журналистом Сергеем Палицким. Тот сказал:
— Старик, растешь. Когда доживешь до мемуарного возраста, станешь мастером.
— Я в школе отличником был, — произнес Аверин.
— А я троечником. Потому и журналистом стал.
Женщины решили, похоже, забыть о его существовании. Он позвонил Наташе. Ответил грубый мужской голос, звучавший вызывающе. Аверин не любил мужчин с голосами, в которых проскальзывали нотки превосходства над всем миром и неприкрытого хамства. А Света укатила в командировку в Словакию.
По ОД «Дорожники» наметился сдвиг. Партия краденых машин пришла-таки в Люберцы, притом одна из этих машин была обагрена кровью. Новое уродливое порождение времени — ментовско-воровская мафия. Главарь — бывший гаишник, в банде действующий опер и несколько воров. Кто чем занимается, тот то и имеет. Гаишники воруют машины. Оперативники сколачивают банды из своей агентуры. Агенты берут на содержание своих оперов и происходит все наоборот — не опер получает информацию, а источник использует опера. Все трещит по швам, и не найдешь ничего четкого в этом тумане, ни за что не уцепишься — все размыто, ускользает, очертания предметов неровные. Мир стал ирреальным.
Аверин, начальник четвертого отдела и Савельев отправились обсуждать мероприятия к начальнику МУРа Федосееву.
— Надо бить сразу по всем позициям, — сказал начальник четвертого отдела МУРа Федосееву.
— Несколько десятков адресов, — задумчиво произнес тот.
— Всех и бомбить, — сказал Савельев.
— Силы? — спросил Федосеев.
— Ну уж не люберецкой милиции, — покачал головой Савельев. — Нашими силами.
Такое практиковалось в МУРе постоянно. Когда идет особенно серьезная операция, требующая привлечения значительных сил, к/ней подключаются сотрудники всех отделов. В назначенное время собираются несколько десятков оперативников, разбиваются по группам, каждой дается задание, адрес для обысков и задержаний — и в путь. Брать бандитов лучше ранним утром — они еще в теплых кроватках, не думают ни о чем дурном, тут их и ставят под стволы.
— Когда хотите? — осведомился начальник МУРа.
— Послезавтра, — сказал Аверин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94