– бодро заявил Бычков. – А пока положение такое: пограничную охрану на постоянное жительство нам пока не дают и посылают только одного милиционера. Он едет с семьей на пароходе. И еще – сообщают, что военное судно будет время от времени в течение всей навигации проходить Беринговым проливом на север столько, сколько будет позволять открытая вода… И последнее: бензина и патронов у наших охотников нет. Выгнали мы торговца и не подумали, на чем и чем будем охотиться на весеннего моржа, – сказал Бычков.
– Что же делать? – Тэгрынкеу с надеждой посмотрел на Кравченко, а тот вскинул глаза на Бычкова.
– Есть два выхода, – немного подумав, сказал Кравченко. – Первое: вспомнить древние способы добычи зверя или же… обратиться за помощью к американским торговцам. Придется сделать так. Посудите сами: кто теперь помнит древние способы лова моржей? Да и в то время моржа было куда больше, и он не был так пуглив… Да никто всерьез и не захочет сейчас охотиться по-старинному.
– Но как можно обращаться к помощи американского капитала? – пожал плечами Бычков.
– А если спросить Сона? – воскликнул Тэгрынкеу. – Мы же не собираемся брать патроны и горючее задаром. За все будет платить Гэмауге из запасов пушнины. А Сона пошлем в Ном.
– Удерет этот Макленнан вместе с пушниной, – проворчал Бычков.
– Этого никак не может быть, – уверенно сказал Тэгрынкеу. – Всякое можно про него сказать, но так плохо – нельзя!
– А почему? – возразил Бычков. – Капиталисты – это такой народ! Родную мать не пожалеют, чтобы урвать копейку. – Алексей остановился передохнуть и уже спокойнее сказал: – Ну ладно, я согласен, пусть едет. Но только как вы его уговорите? Для революции он, по роже видно, ничего делать не будет.
8
В знакомой комнатке, кроме Тэгрынкеу, Бычкова и Кравченко, находился и новый торговец Гэмауге с конторской книгой в зеленом переплете.
– Мы пригласили вас, мистер Макленнан, чтобы попросить съездить в Ном и привезти нашей фактории товары, – торжественно начал Кравченко. – Вы видите, в каком положении оказались охотники: без патронов и без бензина. Если так будет продолжаться, то людей ожидает голодное лето. А пароход, по нашим сведениям, доберется до Уэлена не раньше конца августа. У нас есть достаточно пушнины, кроме того, некоторое количество валюты в английских фунтах и американских долларах. Уэленский Совет выдаст вам соответствующие документы…
Джон не ожидал такого предложения. С одной стороны, он не видел другого выхода, а с другой – это был удобный случай показать чукчам, чего стоят широковещательные посулы представителей новой власти. Но Джон быстро подавил в себе растущее чувство раздражения. Он только сказал:
– Прежде чем экспериментировать с людьми, надо было подумать наперед о том, что они будут есть.
– Я не хочу сейчас вступать с вами в спор. Я просто спрашиваю: согласны ли вы помочь людям, которых считаете своими братьями?
– Вы ставите вопрос так остро, потому что знаете, что я никогда не откажусь от малейшей возможности помочь своим братьям, чем бы мне это ни грозило, – с достоинством ответил Джон.
– На этот раз вам ничего не грозит, кроме приятного свидания со старым знакомым, – с улыбкой заметил Кравченко.
Кроме Джона и Гэмауге с его запасом пушнины, аккуратно упакованной в полотняные мешки, и нерпичьим портфелем с валютой, в Ном отправлялись Орво, Тнарат, Гуват и Тэгрынкеу.
В дорогу Уэленский Совет выдал из остатков товаров немного сахару и чаю, чтобы не приезжать в Ном с пустыми руками.
Отчалили от берега ранним утром, когда над проливом стоял прозрачный весенний туман. То и дело попадались стада моржей.
За островом Малый Диомид стали встречаться вельботы американских эскимосов. Они плыли в отдалении и были заняты промыслом.
К исходу долгого весеннего дня показались низкие дома столицы прибрежной Аляски и множество судов, стоящих в обширном, плохо защищенном от ветров заливе Нортон.
Джон держал под мышкой румпель и с нарастающим волнением всматривался в силуэты корабля. Вдруг что-то знакомое появилось в поле зрения. Да никак это «Белинда»? Впрочем, «Белинда» – ведь это типовая двухмачтовая шхуна. Но рука сама невольно направила вельбот так, что корабль оказался довольно близко по правому борту. Да, теперь никаких сомнений не было. Это та самая «Белинда», которая привезла Джона Макленнана на берег Чукотского полуострова. Она была подлатана и походила на постаревшую красавицу, которая с помощью обильной косметики пыталась еще держаться в поле зрения внимательных глаз… Совсем молодой, полный надежд Джон Макленнан поднимался на борт этого корабля более десяти лет назад. А потом вспышка полярного сияния перед глазами… Боже, да было ли все это на самом деле?
– Орво, помнишь этот корабль? – Джон показал глазами на «Белинду», которая уже оставалась за кормой.
Старик пристально всмотрелся и кивнул Джону. Может, сделал вид, что узнал, а может, и просто равнодушно отнесся к старой знакомой – ведь между прошлым и настоящим уже нет никакой связи, кроме воспоминаний. «Даже то, что только что произошло, это уже прошлое», – вспомнил Джон любимую присказку Орво.
Джон направил вельбот в ту часть гавани, где обычно высаживались туземные вельботы и байдары. На прибрежном галечнике белели две палатки и рядом – подоткнутые кольями два вельбота.
Джон опасался придирок со стороны таможенных властен. Но пока все было спокойно. Вельбот тихо причалил к берегу, где собрались лишь обитатели этих двух эскимосских палаток: ни один человек не вышел из домов, где шла своя цивилизованная жизнь.
Вельбот закрепили специальными подпорками и поставили палатки. На большом костре сварили чайник крепкого чая и позвали соседей.
Американские эскимосы по сравнению с азиатскими были одеты несравненно лучше. Но это превосходство было скорее кажущимся и объяснялось пестротой одежды. Почти каждый носил на голове яркий светозащитный козырек, несмотря на довольно пасмурную погоду. Вместо нерпичьих штанов, приличных в эту пору, почти все, за исключением старика Аюка, натянули на себя грубые матерчатые брюки с таким количеством карманов, что штаны были уже не штаны, а карманы, налепленные на ноги. С обувью было то же самое – резиновые высокие башмаки вместо традиционных камиков, и трудно было решить, хорошо это или плохо… Во всяком случае, по своему опыту Джон знал, что нет ничего лучше для охоты и жизни в этих широтах, как та одежда, которую носило местное население, и именно из тех материалов, которые были испытаны веками.
Разговор за чаем шел вокруг моржового промысла в проливе. Вельботы пришли из залива Коцебу продать часть свежих клыков и кое-что купить – главным образом боеприпасов и горючего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157
– Что же делать? – Тэгрынкеу с надеждой посмотрел на Кравченко, а тот вскинул глаза на Бычкова.
– Есть два выхода, – немного подумав, сказал Кравченко. – Первое: вспомнить древние способы добычи зверя или же… обратиться за помощью к американским торговцам. Придется сделать так. Посудите сами: кто теперь помнит древние способы лова моржей? Да и в то время моржа было куда больше, и он не был так пуглив… Да никто всерьез и не захочет сейчас охотиться по-старинному.
– Но как можно обращаться к помощи американского капитала? – пожал плечами Бычков.
– А если спросить Сона? – воскликнул Тэгрынкеу. – Мы же не собираемся брать патроны и горючее задаром. За все будет платить Гэмауге из запасов пушнины. А Сона пошлем в Ном.
– Удерет этот Макленнан вместе с пушниной, – проворчал Бычков.
– Этого никак не может быть, – уверенно сказал Тэгрынкеу. – Всякое можно про него сказать, но так плохо – нельзя!
– А почему? – возразил Бычков. – Капиталисты – это такой народ! Родную мать не пожалеют, чтобы урвать копейку. – Алексей остановился передохнуть и уже спокойнее сказал: – Ну ладно, я согласен, пусть едет. Но только как вы его уговорите? Для революции он, по роже видно, ничего делать не будет.
8
В знакомой комнатке, кроме Тэгрынкеу, Бычкова и Кравченко, находился и новый торговец Гэмауге с конторской книгой в зеленом переплете.
– Мы пригласили вас, мистер Макленнан, чтобы попросить съездить в Ном и привезти нашей фактории товары, – торжественно начал Кравченко. – Вы видите, в каком положении оказались охотники: без патронов и без бензина. Если так будет продолжаться, то людей ожидает голодное лето. А пароход, по нашим сведениям, доберется до Уэлена не раньше конца августа. У нас есть достаточно пушнины, кроме того, некоторое количество валюты в английских фунтах и американских долларах. Уэленский Совет выдаст вам соответствующие документы…
Джон не ожидал такого предложения. С одной стороны, он не видел другого выхода, а с другой – это был удобный случай показать чукчам, чего стоят широковещательные посулы представителей новой власти. Но Джон быстро подавил в себе растущее чувство раздражения. Он только сказал:
– Прежде чем экспериментировать с людьми, надо было подумать наперед о том, что они будут есть.
– Я не хочу сейчас вступать с вами в спор. Я просто спрашиваю: согласны ли вы помочь людям, которых считаете своими братьями?
– Вы ставите вопрос так остро, потому что знаете, что я никогда не откажусь от малейшей возможности помочь своим братьям, чем бы мне это ни грозило, – с достоинством ответил Джон.
– На этот раз вам ничего не грозит, кроме приятного свидания со старым знакомым, – с улыбкой заметил Кравченко.
Кроме Джона и Гэмауге с его запасом пушнины, аккуратно упакованной в полотняные мешки, и нерпичьим портфелем с валютой, в Ном отправлялись Орво, Тнарат, Гуват и Тэгрынкеу.
В дорогу Уэленский Совет выдал из остатков товаров немного сахару и чаю, чтобы не приезжать в Ном с пустыми руками.
Отчалили от берега ранним утром, когда над проливом стоял прозрачный весенний туман. То и дело попадались стада моржей.
За островом Малый Диомид стали встречаться вельботы американских эскимосов. Они плыли в отдалении и были заняты промыслом.
К исходу долгого весеннего дня показались низкие дома столицы прибрежной Аляски и множество судов, стоящих в обширном, плохо защищенном от ветров заливе Нортон.
Джон держал под мышкой румпель и с нарастающим волнением всматривался в силуэты корабля. Вдруг что-то знакомое появилось в поле зрения. Да никак это «Белинда»? Впрочем, «Белинда» – ведь это типовая двухмачтовая шхуна. Но рука сама невольно направила вельбот так, что корабль оказался довольно близко по правому борту. Да, теперь никаких сомнений не было. Это та самая «Белинда», которая привезла Джона Макленнана на берег Чукотского полуострова. Она была подлатана и походила на постаревшую красавицу, которая с помощью обильной косметики пыталась еще держаться в поле зрения внимательных глаз… Совсем молодой, полный надежд Джон Макленнан поднимался на борт этого корабля более десяти лет назад. А потом вспышка полярного сияния перед глазами… Боже, да было ли все это на самом деле?
– Орво, помнишь этот корабль? – Джон показал глазами на «Белинду», которая уже оставалась за кормой.
Старик пристально всмотрелся и кивнул Джону. Может, сделал вид, что узнал, а может, и просто равнодушно отнесся к старой знакомой – ведь между прошлым и настоящим уже нет никакой связи, кроме воспоминаний. «Даже то, что только что произошло, это уже прошлое», – вспомнил Джон любимую присказку Орво.
Джон направил вельбот в ту часть гавани, где обычно высаживались туземные вельботы и байдары. На прибрежном галечнике белели две палатки и рядом – подоткнутые кольями два вельбота.
Джон опасался придирок со стороны таможенных властен. Но пока все было спокойно. Вельбот тихо причалил к берегу, где собрались лишь обитатели этих двух эскимосских палаток: ни один человек не вышел из домов, где шла своя цивилизованная жизнь.
Вельбот закрепили специальными подпорками и поставили палатки. На большом костре сварили чайник крепкого чая и позвали соседей.
Американские эскимосы по сравнению с азиатскими были одеты несравненно лучше. Но это превосходство было скорее кажущимся и объяснялось пестротой одежды. Почти каждый носил на голове яркий светозащитный козырек, несмотря на довольно пасмурную погоду. Вместо нерпичьих штанов, приличных в эту пору, почти все, за исключением старика Аюка, натянули на себя грубые матерчатые брюки с таким количеством карманов, что штаны были уже не штаны, а карманы, налепленные на ноги. С обувью было то же самое – резиновые высокие башмаки вместо традиционных камиков, и трудно было решить, хорошо это или плохо… Во всяком случае, по своему опыту Джон знал, что нет ничего лучше для охоты и жизни в этих широтах, как та одежда, которую носило местное население, и именно из тех материалов, которые были испытаны веками.
Разговор за чаем шел вокруг моржового промысла в проливе. Вельботы пришли из залива Коцебу продать часть свежих клыков и кое-что купить – главным образом боеприпасов и горючего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157