– Представляю, какая у него сейчас физиономия! Он-то, дурак, решил, что нужен мне! Дыня-то такая!
Она вертелась перед зеркалом, как бы репетируя своё появление перед генерал-лейтенантом в отставке, прикидывая, как будет ему лгать-сочинять-привирать, чтобы узнать, где найти толстяка Вовика.
Но коварная девочка Верочка не была бы сама собой, если бы рассчитывала только на него. Помыслы её были куда сложнее и ещё куда коварнее. В глубине своей, так сказать, бездушной души она помышляла познакомиться с тем мальчиком, который не побоялся ввязаться в драку с целой бандой. Правда, тут коварная девочка Верочка стала разглядывать себя в зеркале через плечо, вспомнив, как больно и грубо ударил её мальчик, как неприлично выразился. Настоящий мужчина! Куда там до него Робику, пусть даже и с его прекрасными волосами! Обаяние настоящего мужчины не в шевелюре, а в характере!
Этот смелый мальчик не позволит помыкать собой и не сразу подчинится ей, придётся приложить немало усилий, чтобы приучить его угадывать её желания… И конечно же, она найдет возможность отомстить за тот удар по тому месту… Но затем она вызовет в мальчике высокое и прекрасное чувство к себе… А Робик пусть едет в совхоз, возить… забыла, что… Сейчас же – вперёд, действовать!
Оставим её, уважаемые читатели, и, прежде чем продолжить наше повествование, позвольте обратить ваше внимание на следующий факт. Вы вполне резонно можете спросить меня: почему я много места уделяю таким ничтожным натурам, как, например, той же коварной девочке Верочке? Я в этом нисколько не повинен. Мое дело – отображать жизнь, а в жизни, к величайшему и глубочайшему сожалению, ничтожные натуры занимают достаточно много места или, по крайней мере, пытаются занять. Вреда и горя хорошим людям они приносят немало именно из-за своей ничтожности. Да и пока в них разберёшься, сколько времени, сил и нервов истратишь! Вот книги, в частности, и должны предупреждать о наличии в жизни подобных натур, чтобы, встретив их, вы были бы сразу настороже и знали, примерно хотя бы, на что они, ничтожные натуры, способны.
Мы же сейчас вернёмся в квартиру Иллариона Венедиктовича. Если вы помните, уважаемые читатели, мы покинули её в тот момент, когда Лапа страшно захотел есть, открыл холодильник, в кухню вошёл Иван Варфоломеевич, и мальчишка сказал:
– Приветствую тебя, Иван. Ты не голоден? Может, поешь со мной?
– Не имею чести знать тебя, грубиян! – сердито отозвался ошеломленный Иван Варфоломеевич. – Откуда у тебя столько синяков? Ты, верно, ещё и хулиган?
– Прости меня великодушно, Иван Варфоломеевич! – виновато и даже трусливо воскликнул мальчик. – У меня, представь себе, такая неумная манера шутить! Вообрази себе, я надеялся, что это тебя развеселит!
– И обращаться к старшим на «ты» тебе тоже представляется смешным? Иллариоша! – позвал Иван Варфоломеевич и, когда на кухне появился Роман, спросил: – Это что за невоспитанная личность?
– Соседский. Хулиган невообразимый. Даже нельзя одного оставлять дома. Вот я и согласился на свою голову ненадолго приютить его.
– А откуда он знает меня?
– Я неоднократно и с большим удовольствием видел и слушал вас по телевизору! – бойко ответил мальчик. – Вы ещё про зверюшек-игрушек рассказывали!
– Похвально, что ты смотришь серьёзные передачи и даже кое-что запоминаешь. Но от своей манеры шутить отвыкай. Илларион, он, видимо, есть захотел, а я ему помешал.
– Он прекрасно знает, что где находится, – хмуро сказал «Илларион Венедиктович». – Что-то Гордей Васильевич задерживается… Может, по старой памяти в шахматишки?
– Когда это ты играть научился? – удивился Иван Варфоломеевич. – Насколько мне известно, ты не мог ферзя от королевы отличить! Я только с Ромкой душу и отводил. Боюсь, боюсь, что у тебя что-то с памятью…
– Вот ради Ромы я и научился играть!
Раздался дверной звонок. Иван Варфоломеевич обрадовался:
– Или Рома или Гордеюшка! – Он ушёл и вернулся с коварной девочкой Верочкой.
– Ты зачем сюда?! Чего тебе здесь надо?! – прямо-таки набросился на неё соседский мальчишка. – Ну-ка марш отсюда!
– Слушай, ты! Не знаю, как звать тебя, сорванец! – возмущенно прикрикнул на него Иван Варфоломеевич. – Или опять шутишь? Или иначе не умеешь разговаривать с женщинами?
– Добрый день, – с виноватейшей улыбочкой сказала коварная девочка Верочка. – Прошу извинить и его и меня, Илларион Венедиктович. Меня – за приход без предупреждения и приглашения, а его… Поверьте, он замечательный человек, но я перед ним страшно виновата… Он и не сдержался, неожиданно увидев меня. Грубость его чисто внешняя. Позвольте мне на несколько минут забрать его у вас? У меня к нему дело чрезвычайной важности.
– Ну, если ненадолго… – неуверенно произнес «Илларион Венедиктович». – Но…
– Буквально на несколько минут! – И коварная девочка Верочка за руку увела, почти утащила за собой растерявшегося Лапу.
– Бывают же ещё такие воспитанные девочки! – удивился, даже умилился Иван Варфоломеевич. – А мальчишка…
– Он мне бесконечно дорог, – проникновенно и печально сказал «Илларион Венедиктович». – Как родной…
– Ну… А с виду он…
– Вид у него совершенно обманчив.
– А у меня, знаешь ли, неприятности… – не сдержавшись, Иван Варфоломеевич тяжко вздохнул. – Сын ко мне вернулся, за него волнуюсь… Да и за тебя… Сегодня же сяду за анализы. В принципе, я не должен отходить от тебя…
– За меня волноваться не надо. Вот за Лапу…
– Какую лапу?
– Мальчишка-то в синяках.
– Лапа, Лапа… – Иван Варфоломеевич задумался, припоминая. – Подожди, подожди… Это же твоё детское прозвище!
– Совпадение, совпадение, – растерянно пробормотал «Илларион Венедиктович». – А может, я так стал его называть. Не помню.
– Не помнишь? Не нравится мне это, – озабоченно признался Иван Варфоломеевич.
– Да ведь мелочь же это! Чего ей придавать значение?
– Тут любая мелочь грозит… Вот явится Гордеюшка, решим, что с тобой делать. А как тебе мой Серёженька? Ну, самое общее впечатление?
– Нормальное, – теперь уже тяжко вздохнул «Илларион Венедиктович». – Вполне, вполне нормальное…
– А чего пыхтишь?
– Да настроение…
– Сам виноват! – довольно резко произнес Иван Варфоломеевич. – Конечно, теперь тебе не сладко придётся. Будут тебя наблюдать, изучать… Вот. и вернулся в детство! Да и мне ты задачу задал. Ведь пока абсолютно неизвестно, ЧТО с тобой получилось и ещё получится! Может быть, свершилось величайшее научное открытие, может быть, ты превратишься… понятия не имею, что с тобой может стрястись!.. Мыши и морские свинки – это одно, а человек… Представляешь, какую ты взвалил на меня ответственность?
– Зато я теперь понимаю, – мрачно проговорил «Илларион Венедиктович», – что вернуться в детство невозможно, да и не надо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81