- Серьезно. По крайней мере, в тот момент.
- Понятно.
- Я была ужасно пьяна. И ты тоже. - Она отвернулась, устремив взгляд к морю. - Я просто хочу сказать…
- Я знаю, что ты хочешь сказать. Ты считаешь, что это стало бы непоправимой ошибкой, и ты хочешь поблагодарить меня за то, что я не дал этому случиться.
- Да. - Сара кивнула с несчастным видом. - Именно это я и хочу сказать… наверное.
- Не обманывай себя, - сказал Роберт. - Моя сила воли тут не при чем. На самом деле, это была слабость в чистом виде.
- Не верю. Ты вовсе не слабый.
- Слабый. Слабый и трусливый.
Остальные уже повернули к дому. Мимо прошла Вероника и не удержалась от взгляда, полного ревнивого любопытства. Даже когда она оказалась достаточно далеко, Сара продолжала говорить шепотом.
- Хорошо, что мы разъезжаемся. Мы слишком близко узнали друг друга. Такая чрезмерная близость…
- Да? Но ты ведь собираешься жить в Лондоне в одной квартире с Терри?
- Это временно. Ненадолго. Не знаю, что из этого получится. - Сара в отчаянии взглянула на него. - Роберт, ты ведь не станешь ревновать меня к Терри.
- Ты удивишься.
- К тому же что тебе мешает поселиться с нами? В квартире есть свободная комната. Было бы чудесно, если бы ты жил с нами.
Роберт покачал головой.
- Это не то, что мне нужно.
- А что тебе нужно? Вернуться к родителям?
- Нет. Подумываю задержаться здесь.
- Но ты же останешься совсем один. Это ужасно.
- Может быть.
Ограда, отделявшая тропинку от обрыва, на этом участке заканчивалась. У самого края лежали валуны, между ним пробивались чахлые, но упорные кустики вереска. Роберт подошел к самому обрыву и заглянул вниз, где ленивыми судорогами плескалась вода.
- Что ты делала вчера ночью? - спросил он.
- То есть?
- После того, как мы пожелали друг другу спокойной ночи. Я хочу знать.
- Отойди, - сказала Сара напряженно. - Ты слишком близко от края. Это опасно. - Роберт не двинулся с места. Она вздохнула и раздраженно заговорила:
- Ну, зашла в комнату Мишель и села на кровать. Мне показалось, что ты стоишь за дверью. Я решила, что ты вот-вот постучишь.
- Я и постучал… почти. - Роберт опустился на траву, примяв вереск, скрестил ноги по-турецки. - И что бы ты сделала тогда?
- Не надо, Роберт. Не спрашивай. В этом нет смысла. - Сара села рядом. - Знаешь, это было бы ошибкой. Не знаю, что на меня нашло. Я просто пыталась использовать тебя.
- Использовать?
- Да, чтобы причинить боль Веронике. Наверное, я все равно бы не смогла. Мне не нравится секс с мужчинами… - с неожиданной нежностью она посмотрела на него, - …с любыми мужчинами, поэтому все наверняка все закончилось бы полной катастрофой. Я бы все испортила.
- Например, нашу дружбу, - бесцветным голосом отозвался Роберт.
- Да. И нашу дружбу. А она очень много для меня значит, Роберт, особенно сейчас. Мне сейчас нужен друг. Настоящий друг. А ты всегда был самым лучшим. У меня такого и не было прежде.
- Что ж, очень плохо, - сказал он, отводя взгляд, - потому что я больше не хочу с тобой дружить. У меня больше нет сил.
Саре потребовалось несколько секунд, чтобы осознать его слова.
- Ну, придется найти. Потому что ничего иного нет. И никогда не будет.
- Никогда?
- Никогда. - Сара положила ладонь ему на колено. Роберт удивленно, но без особого трепета посмотрел на ладонь. - У нас с Ронни все пошло наперекосяк, - говорила Сара, - но я навсегда останусь у нее в долгу. Она ведь сделала для меня нечто очень-очень важное. Познакомила с моей… подлинной натурой.
- Ты уверена?
Прошло, казалось, немало времени, прежде чем Сара ответила:
- Да, уверена.
Роберт кивнул и выдернул пучок травы.
- Я думал, что это… не знаю, временное отклонение.
- Нет. Просто выяснилось, что она мне не подходит. - Сара улыбнулась. - Последние несколько недель я только и делала, что мечтала о том, как было бы чудесно, походи она хоть немного на тебя.
- На меня?
- Конечно, на тебя. Ты ведь идеально подходишь мне. Подходил бы… если… не одно известное обстоятельство.
- Не смейся надо мной, Сара. Пожалуйста. Мне сейчас не до шуток.
- Я не шучу. Это правда. Я считаю тебя замечательным, всегда считала. Да ты и сам прекрасно знаешь. - Она сжала ему колено, и Роберт вновь опустил взгляд, будто сонный кот, что отзывается на внезапную ласку. - Знаешь, мне, наверное, надо найти Клео. Ты только представь: твоя сестра-близнец. Ты в женском обличье. Она стала бы для меня идеальной партнершей, ты не находишь?
Роберт смотрел на нее. Смотрел спокойно, испытующе, а Сара отвечала ему смущенным взглядом, надеясь уловить в его глазах хотя бы намек на веселье. Но во взгляде Роберта не было и следа шутливости. Трудно представить более серьезный, более пристальный взгляд, хотя если бы Роберт знал, сколько пройдет времени, прежде чем он сможет как следует посмотреть на Сару, то наверняка бы постарался.
- Надо возвращаться, - сказала наконец Сара. - Холодно.
- Иди, - ответил Роберт. - Я еще побуду здесь.
Сара, поеживаясь, встала.
- Точно?
- Да. - Он видел тревогу на ее лице. - Не волнуйся. Не стану я туда прыгать.
Сара нагнулась и поцеловала его в макушку.
- Хорошо.
Она отошла лишь на несколько ярдов, когда Роберт окликнул:
- Сара!
Она обернулась.
Роберт хотел сказать ей о стихотворении, предложить зайти в кафе и открыть книгу на странице 173. Но понял, что это бесполезно. Слишком поздно.
- До свидания, - вот и все, что он сказал.
Сара улыбнулась и зашагала к дому.
14
Из Лондона в тот вечер Терри уехал очень поздно. Поиски фотографии затянулись почти на пять часов, под конец он совсем отчаялся и едва дышал от усталости. Но все-таки Терри нашел ее; по злой прихоти судьбы снимок оказался на самом дне самой дальней коробки во втором из двух забитых до отказа чуланов. Увидев наконец фотографию, Терри вцепился в нее так, словно то была рука давно пропавшего близкого друга; он едва сдерживал слезы радости и облегчения. Спохватившись, Терри посмотрел на часы и понял, что едва успевает на поезд, а потому придется оставить квартиру как есть - в полном хаосе, словно здесь как следует порылись то ли спецслужбы, то ли грабители-дилетанты. Странно, что ему так хочется попасть в Эшдаун еще сегодня. И сорок минут спустя Терри сидел в поезде и под перестук колес покидал Лондон; на коленях у него лежала фотография, надежно упрятанная в последний номер журнала «Вид и звук». Время от времени он раскрывал журнал и смотрел на снимок - этот вновь обретенный символ самого ценного и достойного, что было в его жизни. Терри твердо знал, что больше не потеряет фотографию и не забудет о ней.
На станции пришлось ждать такси, и у Эшдауна Терри оказался незадолго до полуночи. Он полагал, что в столь поздний час дом окутан темнотой и покоем, пациенты отдыхают у себя в спальнях, и лишь самописцы приборов живут своей лихорадочной жизнью, вычерчивая узоры электрических сигналов (да еще несмолкаемо топочут - столь же лихорадочно, хоть и скрыто от глаз - несчастные подопытные доктора Даддена).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79