Для меня она больше, чем на два слова, не расщедрится. Из тех баб, кто предпочитает не обращать внимания на мужчин, потому что они не представляют для нее интереса в сексуальном смысле.
- Я заметил некоторую враждебность между вами… - сказал Терри.
- Она опытный психолог, - сказал доктор Дадден. - И я уважаю ее - как профессионала. Но на личном уровне между нами нет ничего общего. Совсем ничего.
- А вы близки с кем-нибудь из коллег? Я имею в виду, на личном уровне.
- Честно говоря, нет. Мои сотрудники дружат друг с другом, но меня в свою компанию не допускают. - Доктор Дадден доверительно подался вперед. - Возможно, вы удивитесь, Терри. Меня и самого это сбивает с толку. Но факт остается фактом: я не пользуюсь популярностью в клинике. - Он откинулся на спинку стула с видом мученика. - Если сможете, выясните, в чем тут дело.
Как только Терри увидел вторую, запертую дверь в подвальной лаборатории, у него зародился план на предстоящий вечер, и выслушивание всей этой дребедени еще несколько часов, к сожалению, являлось его составной частью. После ужина они удалились в личную гостиную доктора Даддена, где разлили по рюмкам бренди, выпили, снова разлили, потом в ход пошла бутылка - а затем и другая - красного вина. Терри удалось свести уровень потребления алкоголя к минимуму, но когда часы на каминной полке пробили десять, он чувствовал, что соображает не вполне ясно. Большая часть последней обличительной речи доктора Даддена явно прошла мимо его сознания.
- …в Соединенных Штатах делают по-другому, - глаголил доктор. - Там гораздо дальше продвинулись в изучении сна. В Великобритании единственная клиника подобного рода - это моя, а в Америке таких десятки. Они прекрасно финансируются, укомплектованы хорошими специалистами и оборудованы по последнему слову техники. В Америке создают компьютерное обеспечение специально для полисомнографии. Такие программы могут следить за состоянием пациентов, спящих у себя дома, при этом колебания мозга передаются в исследовательский центр по телефонным линиям через модем. Вы только представьте! Вы только подумайте! Именно такой подход, именно такие нововведения я хочу внедрить здесь, но не встречаю никакого понимания. Говорю вам это потому, что в нашей проклятой стране такая система здравоохранения - все привыкли всё получать бесплатно. Американцы могут себе позволить делать то, что делают, потому что у них эффективная система частной страховой медицины, которая поддерживает все здравоохранение.
- Конечно-конечно, - вставил Терри.
Доктор Дадден поставил бокал.
- Вы не очень хорошо выглядите, - сказал он. - Мы оба слишком много выпили. Давайте прогуляемся.
Не успел Терри возразить, как они стремительно пересекли холл, задержавшись лишь для того, чтобы взять в одном из шкафчиков фонарик, и через минуту шагали по лунной террасе к краю скалы.
- Куда мы идем? - спросил Терри. - Тут темно для такого рода…
- Не то чтобы я сильно переживал из-за того, что меня не ценят в медицинском сообществе, - продолжал доктор Дадден, не обращая на него внимания. - Я не против, чтобы меня считали белой вороной, оригиналом. Такое часто случается с теми, кто опережает свое время. К примеру, мне плевать, если меня не примут в масоны. Я вообще не хочу вступать в эти долбаные масоны. На кой черт мне вступать в эти долбаные масоны? Вся эта дрянь меня не интересует, потому что я точно знаю - когда меня не станет, память о моей работе будет жить. Потому что я - единственный, понимаешь, Терри? - Доктор Дадден повернулся и посмотрел ему в лицо. Поднялся сильный ветер, внизу ревел океан. - Я единственный, кто работает в этой области, для кого сон является тем, чем он является на самом деле.
- И чем именно?
- Болезнью, разумеется. - Дадден двинулся по тропинке, которая в этом месте подходила особенно близко к краю обрыва. С прежней напыщенностью он продолжал:
- Болезнь, Терри, самая распространенная, самая опасная для жизни болезнь! Забудь про рак, забудь про рассеянный склероз, забудь про иммунодефицит. Если ты проводишь в постели по восемь часов в сутки, значит, сон укорачивает твою жизнь на треть! Все равно что умереть в пятьдесят лет - и это происходит со всеми. Это не просто болезнь, это чума! И ни у кого нет к ней иммунитета, понимаешь. Ни у кого, за исключением… - он повернулся к Терри и глубоко вздохнул - то ли от нахлынувших чувств, то ли от напряжения, - …за исключением тебя.
- Грегори, - сказал Терри (он впервые произнес это имя, с немалым трудом спихнув его с языка), - куда мы идем?
- Не знаю, как ты, - ответил доктор Дадден, - а я иду купаться.
Он включил фонарик и внезапно пропал за краем обрыва. Они подошли к крутой и узкой тропинке, прорубленной в отвесной скале, - она, как теперь вспомнил Терри, вела к песчаному пляжу, на который он сам изредка спускался в студенческие годы. Он потоптался у сомнительного на вид спуска, а затем последовал за прыгающим лучом фонарика, тихо матерясь под нос.
- Так вот, - донесся голос Даддена из темноты, - меня называют оригиналом, так ведь? Прекрасно. А я лишь пытаюсь вернуть человечеству одну треть жизни, только и всего. Я лишь пытаюсь увеличить на тридцать три процента среднюю продолжительность жизни каждого мужчины, женщины, ребенка на этой проклятой планете. Господи, разве эта цель не оправдывает страдания нескольких крыс? Или мук нескольких симпатяг-щенков? - Он замолчал, преодолевая неожиданно возникший на пути скользкий участок скалы, с которого осыпалась песчаная почва. Потом закричал еще громче, чтобы его можно было расслышать за грохотом волн. - И даже смерть человека, если на то пошло? Один смертельный случай? Неужели это такая уж большая цена?
Терри почти не вслушивался в его речь, поскольку думал лишь о том, как бы не рухнуть в пропасть, - он отставал все больше и больше. Наконец тропинка стала более пологой, под ногами зашуршал песок. Терри поравнялся с доктором Дадденом и с удивлением обнаружил, что тот успел полностью обнажиться.
- Ну как ты? - сказал доктор. - Не прочь?
- Простите?
- Искупаться, приятель, искупаться.
- Не холодно?
- Да ладно тебе, неженка, скидывай свое тряпье. Два славных взрослых парня, нагие в лунном свете: разве могут небеса не обратить на нас внимания?
- Как-то неспокойно.
- За жопу хватать не буду. Этого можешь не бояться.
- Я не умею плавать, - возразил Терри. Ложь была неоригинальной, но действенной.
- Многое теряешь. Ладно, присмотри за одеждой.
Странная просьба ночью на пустом берегу, но Терри кивнул в знак согласия и стал смотреть, как его спутник семенит к морю. Как только бледная, волосатая спина скрылась в темноте, он быстро поднял пиджак доктора, нашел два золотых ключа и снял их с цепочки. Спешка оказалась не лишней - не прошло и двух минут, как доктор Дадден вернулся, трясясь всем теплом и хрипя больше обычного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
- Я заметил некоторую враждебность между вами… - сказал Терри.
- Она опытный психолог, - сказал доктор Дадден. - И я уважаю ее - как профессионала. Но на личном уровне между нами нет ничего общего. Совсем ничего.
- А вы близки с кем-нибудь из коллег? Я имею в виду, на личном уровне.
- Честно говоря, нет. Мои сотрудники дружат друг с другом, но меня в свою компанию не допускают. - Доктор Дадден доверительно подался вперед. - Возможно, вы удивитесь, Терри. Меня и самого это сбивает с толку. Но факт остается фактом: я не пользуюсь популярностью в клинике. - Он откинулся на спинку стула с видом мученика. - Если сможете, выясните, в чем тут дело.
Как только Терри увидел вторую, запертую дверь в подвальной лаборатории, у него зародился план на предстоящий вечер, и выслушивание всей этой дребедени еще несколько часов, к сожалению, являлось его составной частью. После ужина они удалились в личную гостиную доктора Даддена, где разлили по рюмкам бренди, выпили, снова разлили, потом в ход пошла бутылка - а затем и другая - красного вина. Терри удалось свести уровень потребления алкоголя к минимуму, но когда часы на каминной полке пробили десять, он чувствовал, что соображает не вполне ясно. Большая часть последней обличительной речи доктора Даддена явно прошла мимо его сознания.
- …в Соединенных Штатах делают по-другому, - глаголил доктор. - Там гораздо дальше продвинулись в изучении сна. В Великобритании единственная клиника подобного рода - это моя, а в Америке таких десятки. Они прекрасно финансируются, укомплектованы хорошими специалистами и оборудованы по последнему слову техники. В Америке создают компьютерное обеспечение специально для полисомнографии. Такие программы могут следить за состоянием пациентов, спящих у себя дома, при этом колебания мозга передаются в исследовательский центр по телефонным линиям через модем. Вы только представьте! Вы только подумайте! Именно такой подход, именно такие нововведения я хочу внедрить здесь, но не встречаю никакого понимания. Говорю вам это потому, что в нашей проклятой стране такая система здравоохранения - все привыкли всё получать бесплатно. Американцы могут себе позволить делать то, что делают, потому что у них эффективная система частной страховой медицины, которая поддерживает все здравоохранение.
- Конечно-конечно, - вставил Терри.
Доктор Дадден поставил бокал.
- Вы не очень хорошо выглядите, - сказал он. - Мы оба слишком много выпили. Давайте прогуляемся.
Не успел Терри возразить, как они стремительно пересекли холл, задержавшись лишь для того, чтобы взять в одном из шкафчиков фонарик, и через минуту шагали по лунной террасе к краю скалы.
- Куда мы идем? - спросил Терри. - Тут темно для такого рода…
- Не то чтобы я сильно переживал из-за того, что меня не ценят в медицинском сообществе, - продолжал доктор Дадден, не обращая на него внимания. - Я не против, чтобы меня считали белой вороной, оригиналом. Такое часто случается с теми, кто опережает свое время. К примеру, мне плевать, если меня не примут в масоны. Я вообще не хочу вступать в эти долбаные масоны. На кой черт мне вступать в эти долбаные масоны? Вся эта дрянь меня не интересует, потому что я точно знаю - когда меня не станет, память о моей работе будет жить. Потому что я - единственный, понимаешь, Терри? - Доктор Дадден повернулся и посмотрел ему в лицо. Поднялся сильный ветер, внизу ревел океан. - Я единственный, кто работает в этой области, для кого сон является тем, чем он является на самом деле.
- И чем именно?
- Болезнью, разумеется. - Дадден двинулся по тропинке, которая в этом месте подходила особенно близко к краю обрыва. С прежней напыщенностью он продолжал:
- Болезнь, Терри, самая распространенная, самая опасная для жизни болезнь! Забудь про рак, забудь про рассеянный склероз, забудь про иммунодефицит. Если ты проводишь в постели по восемь часов в сутки, значит, сон укорачивает твою жизнь на треть! Все равно что умереть в пятьдесят лет - и это происходит со всеми. Это не просто болезнь, это чума! И ни у кого нет к ней иммунитета, понимаешь. Ни у кого, за исключением… - он повернулся к Терри и глубоко вздохнул - то ли от нахлынувших чувств, то ли от напряжения, - …за исключением тебя.
- Грегори, - сказал Терри (он впервые произнес это имя, с немалым трудом спихнув его с языка), - куда мы идем?
- Не знаю, как ты, - ответил доктор Дадден, - а я иду купаться.
Он включил фонарик и внезапно пропал за краем обрыва. Они подошли к крутой и узкой тропинке, прорубленной в отвесной скале, - она, как теперь вспомнил Терри, вела к песчаному пляжу, на который он сам изредка спускался в студенческие годы. Он потоптался у сомнительного на вид спуска, а затем последовал за прыгающим лучом фонарика, тихо матерясь под нос.
- Так вот, - донесся голос Даддена из темноты, - меня называют оригиналом, так ведь? Прекрасно. А я лишь пытаюсь вернуть человечеству одну треть жизни, только и всего. Я лишь пытаюсь увеличить на тридцать три процента среднюю продолжительность жизни каждого мужчины, женщины, ребенка на этой проклятой планете. Господи, разве эта цель не оправдывает страдания нескольких крыс? Или мук нескольких симпатяг-щенков? - Он замолчал, преодолевая неожиданно возникший на пути скользкий участок скалы, с которого осыпалась песчаная почва. Потом закричал еще громче, чтобы его можно было расслышать за грохотом волн. - И даже смерть человека, если на то пошло? Один смертельный случай? Неужели это такая уж большая цена?
Терри почти не вслушивался в его речь, поскольку думал лишь о том, как бы не рухнуть в пропасть, - он отставал все больше и больше. Наконец тропинка стала более пологой, под ногами зашуршал песок. Терри поравнялся с доктором Дадденом и с удивлением обнаружил, что тот успел полностью обнажиться.
- Ну как ты? - сказал доктор. - Не прочь?
- Простите?
- Искупаться, приятель, искупаться.
- Не холодно?
- Да ладно тебе, неженка, скидывай свое тряпье. Два славных взрослых парня, нагие в лунном свете: разве могут небеса не обратить на нас внимания?
- Как-то неспокойно.
- За жопу хватать не буду. Этого можешь не бояться.
- Я не умею плавать, - возразил Терри. Ложь была неоригинальной, но действенной.
- Многое теряешь. Ладно, присмотри за одеждой.
Странная просьба ночью на пустом берегу, но Терри кивнул в знак согласия и стал смотреть, как его спутник семенит к морю. Как только бледная, волосатая спина скрылась в темноте, он быстро поднял пиджак доктора, нашел два золотых ключа и снял их с цепочки. Спешка оказалась не лишней - не прошло и двух минут, как доктор Дадден вернулся, трясясь всем теплом и хрипя больше обычного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79