Внемля младенцу, отправились на завод и целый день прокараулили с рыболовной сетью в руках, которую стащили с лодочной станции, той самой на которой произошла стычка брата Рамены с бомжом Василием. Видели трех "чумных", один из которых оказался полуубежденным и, завидя ловцов испуганно повернул назад, к вечеру начали угрюмо переругиваться, потому что волки все не шли. Мартиков мечтательно стал засматриваться на встающую луну, и пришлось его одернуть, а после вовсе под конвоем отправить домой. Один раз мимо ворот пронеслись курьеры сигналя во всю мочь, а потом из ворот выскочили две тени: почти одинаковые, серые в вечерних сумерках, одна чуть меньше другой. Блеснул на свету зеленые диковатый глаз, и тут очнувшиеся от навалившейся в результате долгого ожидания сонливости ловцы накинули сверху сеть. Волки сопротивлялись, они били лапами, вопили, визжали, как десять разъяренных фурий, клацали клыками и пускали белую пену. Они узнали, что такое свобода и не собирались так просто от нее отказываться. Более сильный волк сумел почти вырваться и дотянуться до Дивера правой лапой, мазнув двухсантиметровыми черными когтями ему по руке. Севрюк с проклятием отпрянул, прижимая к себе развивающую лохмотьями драной ткани руку. Волк почуяв волю рванулся еще раз, тащя за собой сеть и плюющегося ругательствами Степана, но потом Влад с Мельниковым перехватили болтающийся спутанный конец сети и оттащили бунтующее животное назад. Волчица же вовсе погрязла где-то в сплетении веревочных ячеек и только горестно выла оттуда. Спеленатых, как новорожденных младенцев, животных осторожно и с опаской дотащили до улицы Школьной, а от нее непосредственно до заведения, давшего улице название - единственной городской средней школы, которая ныне, как и два частных элитных колледжа в верхнем городе, прекратила свое существование, вместе с последним жаждущим знаний школяром. Запыленная и заброшенная спортивная площадка при школе, пугающая по ночам перекособоченными баскетбольными щитами, что в лунном свете неприятно напоминали готовые к работе виселицы, должна была служить полигоном для новоявленных магических испытаний, в которые тайком не верил даже Дивер-Севрюк. Напротив здание школы пялилось на проходящих высокими, с намеком на стрельчатость, окнами, в которых безошибочно угадывалась ностальгия по готике. Построенное из красного кирпича в начале двадцатого века оно стоически пережило десяток поколений орущих и буянящих учеников, хотя и приобрело в результате мрачность и строгую угрюмость бывалого и закаленного в годах завуча предпенсионного возраста. Так что семилетний первоклашки, первый раз посещая эту обитель знаний всегда испытывали понятную робость и моральную подавленность. Так было. В начале этого лета школа выпустила последний свой старший класс, и первого сентября некому было вновь наполнить опустевшие комнаты, в которых неожиданно, всего за одну ночь исчезли все до единой парты некоторое из которых были построены еще в довоенную эпоху. Опустев, дом ссутулился еще больше, и окончательно приобрел вид классического "дурного места" так что немногочисленные городские жители предпочитали обходить его стороной. Мест таких, как правило, становилось все больше и больше, так что впору уже было составлять справочник справочник-сопроводитель "по темным и опасным местам города", с обязательным посещением Кладбища, Завода, полной мертвых бомжей лежки и прочих достопримечательностей. Для самых азартных и любящих риск незабываемая поездка по пустым улицам с вооруженными курьерами! (за дополнительную плату). Сюда, в облупившийся от времени нарисованных белой краской круг, означающий центр поля и принесли волков. К этому времени окончательно стемнело, но луна спасла положение - крутобокая ночная царица то и дело прорывалась сквозь густые облака и роняла свой серебристый, так завораживающий адептов Лунного культа, свет. От мешка с волками ("волк в мешке", - усмехался Белоспицын), протянулась длинная густая тень, самый край которой робко лизнул покосившееся деревянное ограждение площадки, на котором из года в год упражнялись мастера наскальной живописи. Гротескные, перемежающиеся с неизысканными ругательствами, рисунки в лунном отсвете приобрели вид зловещих кабалистических символов. -Все! - сказал громко Дивер и взмахнул перебинтованной рукой, - Эти в центре. Кто скомандует на старт? Через пять минут привели Мартикова. Он плохо себя чувствовал и вяло отталкивал держащих его Мельникова и Стрыя. -В районе Стачникова курьеры подрались. Зрелище - во! Пол улицы собралось - аж человек пять! Молчаливый и собранный подошел Никита Трифонов, занял позицию в стороне от всех. Оглянулся на школу, в которую ему уже не суждено пойти. -Все готовы? - спросил Севрюк, - а то смотрите. -Да, давай уж... - махнул рукой Влад. Поддерживаемый с двух стороны Мартиков медленно побрел к сети с волками. Те, почуяв его, утробно и тоскливо завыли, что как нельзя лучше наложилось на общее впечатление от этого пустынного места. На полпути Мартиков уперся, но объединенными усилиями Мельникова, Степана и Дивера его удалось подтолкнуть ближе, после чего последний быстро отскочил, тряся в воздухе поврежденной рукой: -Когтями не маши! - заорал он. Но Мартиков его не услышал, или не захотел реагировать, а глаза его стали приобретать подозрительно желтый оттенок. Волки дико забились в своей сети, и сумей они преодолеть земное притяжение своей волей, уже бы наверняка летели бы отсюда на всех парах. -Место выбрали правильное. Зрителей лишних не принесет. - Сказал Степан. Павел Константинович плотоядно клацнул челюстями. Луна глядела ему в глаза - такая же желтая, дикая. Силуэт его еще больше сгорбился, шерсть вроде бы стала гуще. Волки орали так, словно пришел их последний час. Дивер отослал двоих к выходу из спортплощадки - на случай если на вой кто ни будь явиться. Потом полуволк сделал шаг вперед, и внезапно согнулся, словно его ударили в живот, выдавив при этом невнятный утробный звук. Приходских и Мельников поспешно отошли от него, как будто Павел Константинович стал неуправляемым фугасом, который к тому же вот-вот должен взорваться. Влад нервно притоптывал ногой. Волки замолкли. В наступившей тишине полуволк звучно вздохнул, и вскинул лицо к луне. Вернее два лица, как и тогда. Волчья морда была полна дикой необузданной силы, человеческое лицо напротив слабо и запуганно. Выглядело это так странно, что даже Трифонов поспешил отступить на пару шагов: а ну как броситься? Гротескная фигура изогнулась, резко качнула головой, как это делает человек, которого вдруг одолел богатырский чих, только на этот раз все происходило беззвучно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167