– Очень просто. Я даже могу предположить, что маску вынес кто-то другой, вовсе не подозревая об этом. Посуди сам: Ахмед все мог продумать заранее. Он сам каждодневно принимал участие в консервации и упаковке всевозможных статуй и мебели, которые затем поднимали наверх и сдавали на склад под охрану. Их предварительно фотографировали, насколько это было необходимо, реставрировали, обматывали полосками ткани, укладывали в заранее приготовленные ящики и заполняли пустоты привезенной из Луксора стружкой. Затем ящики закрывали, привинчивая крышки шурупами, обвязывали проволокой, пломбировали, маркировали и присваивали каждому инвентарный номер. Ахмеду оставалось только незаметно засунуть в один из больших ящиков завернутую в тряпицу маску и быстро засыпать ее стружкой или опилками. Из-за тесноты в передней там одновременно работало не более двух-трех человек, так что улучить момент было не трудно.
– Что, так вот все просто? – усомнился Вадим. – Девять килограммов золота… Ну ладно, а потом?
– А потом сотни ящиков перевезли по специально построенной узкоколейке к Нилу, погрузили на пароход, и через три дня они уже находились в Каире. Там основная их часть была отправлена в музей, а то, что пришлось на долю остального мира, перегрузили на пароход «Анатолия» и отвезли в Марсель. Из Марселя весь груз был доставлен спецпоездом в Париж, в Лувр, где сейчас и распаковывается. Все, что не нуждается в серьезной реставрации (а поврежденных предметов почти нет), через неделю будет экспонировано на грандиозной выставке. Через месяц или два часть экспонатов отправится дальше, к местам постоянной приписки: в Рим, Лондон, Мадрид, Берлин, Нью-Йорк и куда-нибудь еще. А сейчас Ахмеду Вахари остается только найти нужный ящик и извлечь свой трофей.
Каратаев эффектно замолчал.
– Красивая версия, – похвалил Нижегородский. – Но, шеф, откуда такая уверенность, что все так и было? Для вашего нового рассказа лучшего и не надо, однако в жизни подобные дела не раскрываются за одну ночь.
– Ну, это смотря чем заниматься эту ночь, мой юный ДРУГ.
Савва явно был в ударе. Они миновали собор, по мосту Де ля Турнель перешли на остров Сен-Луи, пересекли его и по совсем коротенькому мостику Мари возвратились на материк, но уже на rive droite. Здесь они повернули налево и направились в сторону Лувра.
– Я, например, не поленился спуститься в вестибюль и найти то место, где у тебя состоялось рандеву с археологами. С помощью очков я просканировал деревянные ручки кресел и крышку стола, где вы сидели, на предмет обнаружения отпечатков пальцев. Через десять минут, уже в номере, программа сообщила, что найдены отпечатки двенадцати человек. Почти не рассчитывая на успех, я все же запустил их в обработку и затем в поиск. И был вознагражден.
– Да ну!
– Скотленд-Ярд, Вадим Викторович, – это серьезная контора. Их база данных отпечатков пальцев стараниями нового комиссара Эдварда Генри начала собираться с 1903 года и была сохранена. В конечном счете она попала в Мировую сеть. Из двенадцати человек сразу двое оказались их будущими клиентами. Один нам неинтересен – на нем три убийства, которые он еще только совершит. Но второй… Как вы думаете, кто он?
– Никаких версий, – решительно замотал головой Нижегородский.
– Ахмед Газ Хасан-бей! Будущий египетский археолог Ахмед Вахари, человек, не побоюсь этого слова, неординарный, если не сказать более.
– Поразительно!
– Еще бы. В молодости он получил неплохое образование, много путешествовал по Ближнему Востоку, а одно время служил в египетской армии под командованием британских офицеров и даже принимал участие в первой Нильской экспедиции. Потом его взгляды на жизнь резко меняются. Он дезертирует, отправляется в Судан, где становится командиром отряда сарацин. Там он сражается против своих бывших сослуживцев – англичан, воспринимая их отныне не иначе как оккупантов. В сентябре девяносто второго суданская армия терпит поражение при Омдурмане, где Горацио Китченер впервые в мировой практике применил пулеметы. Да-да, это тот самый Китченер, который, как вам известно, сейчас в чине британского генерального консула фактически правит Египтом. Ахмед с остатками своих людей отступил в Хартум, где примкнул к восстанию махдистов. Но генерал Китченер настиг его и там. В итоге, потеряв все, в том числе и семью, погибшую во время эпидемии холеры, Ахмед возвращается на свою родину, в Египет, на который уже окончательно и бесповоротно наложена тяжелая лапа британского льва. Не зная, чем заняться, он примыкает к банде разбойников, промышлявших помимо прочего еще и разграблением древних могильников. Он – тезка знаменитого Ахмеда Абд эль-Рассула – скоро возглавляет банду, изменяя часть своего имени. Однако ему претит видеть то, как обходятся его соотечественники с памятью предков. В алчном желании найти еще хоть что-то они топчут ногами мумии великих фараонов. Они – арабы-мусульмане – не признают святынь прошлого и не считают себя потомками древних египтян. Одновременно Ахмед наблюдает за действиями иностранных археологов, бережно просеивающих песок его родины и искренне восхищающихся найденными в нем сокровищами. Он бросает своих бродяг, снова меняет имя, нанимается в одну из экспедиций и работает несколько сезонов под руководством Виктора Лоре. Как переводчик, знаток местных обычаев и просто как отважный человек, не раз вступавший в схватку с бандитами, Ахмед завоевывает уважение европейцев. Он быстро впитывает новые знания, приобретает новых знакомых и полностью отдается новой страсти. Даже ненависть к англичанам не препятствует ему: сначала он отправляется на учебу в Каир, а затем, по рекомендации Лоре, и в Англию.
– Как же он попадает в поле зрения Скотленд-Ярда? – не утерпев, вопрошает Нижегородский.
Они идут уже по набережной Дю Лувр, видят толпящихся вдалеке газетчиков, много припаркованных у тротуара автомобилей и карет.
– Это должно было произойти позже, а именно нынче летом. Но прежде Ахмед Вахари еще несколько сезонов проработал в Египте. Из них две последних зимы в команде Теодора Дэвиса. А теперь я расскажу, что должно было произойти, да уж, вероятно, никогда не случится. Так вот, в июне 1914 года (для удобства я перейду на прошедшее время) он был схвачен в Англии близ Лондона при попытке проникновения в чужое жилище. Ахмеда заметил сторож, когда тот пытался влезть в окно дома графа и фельдмаршала Горацио Герберта Китченера, который в это время находился в Каире. На беду рядом совершенно случайно оказался полицейский. Произошла схватка, в которой томми пал от руки египтянина. Тем не менее злоумышленника схватили и начали расследование. Во время следствия египтянин повел себя странно, но странно только на первый взгляд, когда не знаешь истинной цели его поступка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142