Джуманиязов и Мирзаев проехали под сводами Флувиальских ворот и выбрались на Албанскую улицу, «центральный проспект» Капуи. Свернули на улицу Сепласия, углубились в переулки и вышли на окраину, где, примыкая к крепостной стене, расположилась школа гладиаторов, - десятка два облупленных домишек, замкнутых в периметре высоченной стены уж никак не ниже четырех этажей. Когда-то именно отсюда Спартак начал свою войну, но у Джуманиязова имя это ассоциировалось лишь с футбольной командой. Отыскав в стене Фортунатские ворота, Мир-Арзал стал к ним спиной и затарабанил по доскам ногою.
- Спят, что ли… - проворчал он. - Не, проснулись!
Тураб промолчал, косясь в сторону.
Лязгнул ржавый засов, отпирая калитку, и наружу выглянул мрачного облика человек с голым загорелым торсом, в синих шелковых шароварах, спадающих на расшитые сапоги. В руках мрачный товарищ держал кривой кинжал джамбию и недвусмысленно поигрывал им.
- Заид Аллахи! - сказал Мир-Арзал.
Мрачный чуть посветлел и сделал приглашающий жест. Во дворе школы было людно, повсюду бродили лица арабской национальности. Они сходились парами, рассыпались, кружили, орали, пели, молились, мочились на стенку, соревнуясь, кто выше разведет мокроту.
- Мне нужен Нахар ибн-Унфува! - четко выговорил Джуманиязов.
- Это я! - сказал мрачный неожиданно тонким голосом. - Клянусь ночью темной и волком смелым, ты назвал мое имя!
- Я верю тебе! - торжественно вымолвил Мир-Арзал.
- Зови меня Раххаль!
- А я - Мир-Арзал!
- Тураб! - обронил Мирзаев.
Вокруг Раххаля и прибывшей парочки быстро собралась толпа. Мир-Арзал достал из загашника медальон с полумесяцем и протянул Раххалю.
- Тебе просили передать следующее: «Желтое и белое за красное!»
- Когда?! - жадно спросил Раххаль.
- Когда дважды народится луна!
- Клянусь дочерьми Аль-Иляха, - вскричал Раххаль, - всемогущей Аль-Уззой, милостивой Манат и благословенной Аль-Лат! Это хорошая весть!
И вдруг Тураб проревел, скаля зубы:
- Не касайся имени Милостивого своим поганым языком, сын свиньи и внук шакала! Аллах - не бог луны! Нет бога, кроме Аллаха!
Мир-Арзал обалдел. Ему никогда даже в голову не приходило, что в душе грубого и ленивого Тураба живет защитник веры.
- Успокойся, слышишь?! - зашипел Джуманиязов, пихая Тураба. - Нашел время для богословия, придурок!
- Не трогай меня! - окрысился Тураб и выхватил меч. - Нечестивцы! Язычники! Аллах свидетель, сколько я терпел! Но поганить имя Великого, Милосердного не позволю!
Толпа грозно зароптала, потащила из ножен кривые мечи.
- Клянусь темной ночью, черным волком и горным козлом, - кривя губы, процедил Раххаль, - твой друг или храбр, или глуп!
- Да дурак он! - закричал Мир-Арзал. - Не обращай внимания, Раххаль! Просто нервы сдали у человека! Клянусь самумом жарким и верблюдом безумным, кровь его недостойна окрасить меч твой!
- Идолопоклонники! - вопил Тураб, щерясь и вертясь на месте. Его меч резал воздух, словно вписывая в него вязь священных сур. - И ты, Мир-Арзал, такой же, как они все! Нет, ты хуже, ибо ты предал веру!
- Вашхия, Шаран, Мухакким! - отрывисто скомандовал шериф Раххаль. - Не позволяйте воинам дотянуться до презренного! Он мой!
Нахар ибн-Унфува выхватил зазубренный клинок и пошел на Тураба.
- Ты, извечно не сытый, - цедил он, щуря черные глаза, - ты, пятнистый, короткошерстный, вонючий! Во имя Аз-шераха и Ду ш-Шара!
Клинки скрестились. Прямой меч и кривой меч. Но куда было Турабу до Раххаля, вояки с дошкольного возраста! Мелькнуло на мгновение изогнутое лезвие, вспарывая Мирзаеву живот, и захлюпала кровь, щедро брызжа в дворовую пыль. Единственный правоверный, один на всю вселенную, пал на колени и прохрипел:
- Аллах акбар…
Свистнул меч Раххаля, снося Турабу голову, и мертвое тело шлепнулось оземь. Воздух, выбитый из легких, коротко сипнул, надувая красные пузыри на обрубке шеи. Толпа одобрительно заворчала.
- Что еще передавал почтенный Пальма? - спросил Раххаль, тщательно обтирая клинок о тунику Тураба.
Мир-Арзал, оцепенело наблюдавший за исполнением наказания, выдавил:
- Пальма сказал… Он сказал, что даст тебе столько седел, сколько ты собрал мечей…
Раххаль довольно зажмурился.
- Это хорошо! - проговорил он. - Передашь почтенному, что у Раххаля шесть сотен мечей, он верен слову, и он дождется второго восхода молодой луны! Шаран! - рявкнул шериф. - Икрима! Уберите!
Подскочили двое молодцев, потащили труп Мирзаева прочь. То ли Шаран, то ли Икрима ухватил за волосы мертвую голову и понес, отводя руку, чтобы не измазаться.
- Халид! - подозвал Раххаль толстопузого араба. - Проводи почтенного гонца!
Мир-Арзал оглядел двор. Смотреть больше было не на что, и арабы разбрелись по двору. До ноздрей Джуманиязова доплыл аромат свежемолотого кофе.
- Пойдемте, почтенный, - молвил Халид.
Мир-Арзал кивнул и пошел. В голове у него вертелся пример из арифметики: «Пять минус один равно четырем… Пять минус один равно четырем… Пять минус один…»
Домус Нигринов встретил его тишиной. Только свора рабов была на месте, всех этих номенклаторов, вестиариев, кубикулариев, лектикариев… Подосеквы сопровождают хозяина на обед или в гости и стоят рядом, пока тот насыщается. Сферист подает мяч, когда хозяева изволят играть. Велариус раздвигает занавеси по утрам. Полторы сотни бездельников! У одного паразита в обязанности входило напоминать хозяину имена гостей, другой специально обучен красиво, под музыку, с песнями и плясками, разрезать тушку жареного гуся, у третьего только и забот, что пройтись вечером по дому да зажечь все светильни! Полторы сотни рыл! Называется - фамилия. И что таким свобода? Дай им волю, так они ж тут же обратно припрутся и сами на себя ошейники наденут, лишь бы хозяин накормил и обогрел! Зла на них не хватает…
Мир-Арзал здорово устал - третьи сутки на ногах! - но свербящее чувство неудовлетворенности подкидывало его, едва он надумывал сесть. Убийство Тураба не слишком потрясло Джуманиязова. Кто ему Мирзаев? Да никто! Просто на душе осталось мерзкое ощущение плевка - Раххаль Турабу голову сносил, а он рядом стоял и даже слова против не сказал! В принципе, Нахар ибн-Унфува был прав - нельзя терпеть, когда тебя с дерьмом мешают! Но ему-то как себя вести надо было? По каким понятиям?
- Салам! - послышался голос Даврона. - Как съездил?
- Нормально, - усмехнулся Мир-Арзал. - Все передал. А Турабу сделали секир-башка!
- Да ну? - ничуть не удивился Даврон. - Сам напросился? Стоп, дай угадаю! Наверное, язычников критиковал?
- А ты откуда знаешь?!
Даврон засмеялся, довольный своей проницательностью:
- Да он уже всех достал, фундаменталист хренов! Главное, свинину жрет и винишком запивает, а помянет кто не того бога, с нарезки срывается!
- Все, - усмехнулся Мир-Арзал, - скрутили ему гайку!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92