Закашлялся, заперхал, отползая прочь. Аркапат дал себя убедить, и Тиридат сунул ему увесистый мешочек. Простые тут нравы, усмехнулся Сергей. Губасто-щекастый милостиво кивнул, принимая взятку, и прокричал команду «Отставить!».
Стрельцы ослабили тетивы луков, воины сунули мечи обратно в ножны. Отбой тревоги.
- Тиридат… - прошептал Искандер. - Боги, боги, сколько ж я тебя не видал! - Спохватившись, он торопливо проинструктировал товарищей: - Выкажите почтение! Тиридат - не простой парфянин, он фратарак, князь здешний, из древнего рода Михранов. И еще он вазург, то бишь вельможа царя царей!
- Мы прониклись, - успокоил друга Сергей.
Подъехавший Тиридат осмотрел всех четверых, сверкнул белозубой улыбкой и сделал жест, понятный без перевода: за мной!
Оглядываясь и толкаясь, четверо друзей покинули диз и спустились на главную улицу. Толпа, скучившаяся у стен крепости, угрожающе зароптала. И тут же лязгающий голос выкрикнул, властно и непререкаемо, то же самое слово, слышанное Сергеем от Тиридата и понятое, как приказ «Стоять!».
Толпа расступилась, пропуская череду старперов в тяжелых расшитых одеяниях белого цвета.
- Это жрецы Ахурамазды, - обреченно сказал Искандер, - местная инквизиция… Никаких шансов!
- Да они что тут, совсем озверели?! - возопил Эдик. - Сколько можно уже?!
На его крик тут же отреагировали физически развитые молодые люди в золоченых латах, со взведенными арбалетами. Выстроившись в две шеренги, они окружили четверку пеших и одного всадника. Жрец, которого Сергей признал главным по наличию золотых цацок на рясе, вышел вперед и затянул моление.
- «Когда возмущен и разгневан Митра, солнечный бог, - заунывно толмачил Гефестай, - стрелы тех, кто любит его, из луков добротных, тугих, бьют без промаха в цель! Когда разъярен, то безжалостен Митра слепящий!»
Наголо обритый служка-дастур, часто кланяясь, поднес старшему жрецу-эрбаду тяжелый свиток из пергамена, испещренного квадратными буквицами арамейского письма. Эрбад принял свиток с поклоном и шагнул к Сергею. Желтые рысьи глаза жреца смотрели пронзительно и колюче.
- Чего ему надо? - оглянулся Лобанов на Гефестая.
- Ты должен возложить руки на свиток, - растолковал сын Ярная. - Это «Авеста», священное писание, и если ты дэв, то руки твои вспыхнут пламенем…
- Ясно, - кивнул Сергей. - Проверка на вшивость!
Лобанов преувеличенно серьезно поклонился и опустил руки на свиток. По толпе пронесся вздох разочарования - так надеялись на дэва глянуть, и на тебе! Не воздвигся двухэтажным чудищем, не завыл, сгорая в пламени Митры слепящего!
Сдерживая ухмылку, Сергей отвернулся и увидел на крыше дома через улицу наккашевца с пистолетом. Лобанов резко присел, спихивая Эдика и Гефестая с линии огня. Грохнул выстрел. Пуля 44-го калибра прошила бок эрбада. Старик, хватаясь за рану, упал. Толпа завыла, началась давка. Вторым выстрелом разнесло череп одному из молодых арбалетчиков. Сергей скакнул к нему, подхватил выпавшее из рук оружие и выстрелил по боевику с разворота. Нащупай он сразу спусковой крючок, наккашевец живым бы не ушел, а так тяжелая железная стрела лишь прободала боевику ногу. Боевик согнулся, словно от рези в животе, и сгинул.
- Сергей! - крикнул Тиндарид, падая на колени перед раненым жрецом. - Прикрой меня!
Он выудил из куртки сверток, разложил его - это был набор хирургических инструментов - и достал скальпель. Распоров ткань, Искандер оголил рану, алое на белом. Гефестай протянул ему индпакет.
- Держи!
Тиндарид обработал рану антисептиком, наложил тампон и перебинтовал. Подбежавшие жрецы замерли в нерешительности.
- Больному нужен покой! - строго внушил им Тиндарид, скривился и сказал то же самое на местном наречии. Жрецы переглянулись, понятливо кивая. Шестеро молодцов, переквалифицировавшись в братьев милосердия, бережно подхватили высохшее тельце главного жреца.
- Как говорил мой дед Могамчери, - пробормотал Эдик, - «Мелкая неприятность - не крупная, а крупная - не смерть!»
- Мудрый у тебя дед, - усмехнулся Сергей. - Пошли! Инквизиция дает добро…
Тиридат поманил друзей за собой. Жрецы не препятствовали.
- Ну и денек… - пробасил Гефестай.
- Один за три! - жизнерадостно сказал Эдик.
2
Дом у Тиридата был зело велик и богат - высокое двухэтажное строение, украшенное по фасаду кирпичными колоннами, облицованными мраморными плитами с каннелюрами-желобками - не отличить от настоящих!
Во внутреннем дворе плескался квадратный хауз - бассейн, обсаженный кустами олеандра, гранатов и роз. Прямо в воду глядела огромная арка айвана - продолговатого сводчатого зала без передней стены, открытого во двор. Это была парадная комната, ее по всему периметру украшали барельефы, а в углах торчали глиняные статуи, раскрашенные по эллинскому обычаю.
Тиридат спешился и передал коня подскочившим слугам. Слуги суетились, метались, хлопоча и прогибаясь. Барин приехал!
Произнеся любезности, полагавшиеся по этикету, фратарак поручил гостей Антонию - тот весь лучился и радостно шамкал. Семеня и качая головой, Антоний провел всю четверку в михмонхону, комнату для гостей. Сергей похмыкал, осматриваясь. Комната… Скорей уж зал - площади тут… квадратов под шестьдесят будет. Вдоль стен по периметру тянулась суфа, стены покрывала многоцветная роспись. Как в детском рисунке - тут тебе и Солнце, и Луна со звездами, домики, деревца, полуголые красавицы… Последний элемент, правда, явно не из книжки-раскраски.
Поверху зал перекрывался резными балками-прогонами, а в перекрытие были вделаны особые глиняные фонари.
- О-хо-хо! - застенал Гефестай. - Наконец-то я сяду!
С видом крайнего блаженства сын Ярная разместился на суфе и привалился к стене. Что-то ему мешало, он поерзал, а после вытащил из бокового кармана геологический молоток с лоснящейся рукояткой. Сергей уселся рядом и кивнул на орудие труда:
- Хобби?
- Да вроде того… - смутился Гефестай. - Поступил, значить, в Горный, на геохимика, три курса проучился, а четвертый не одолел. Мозги у меня… такие… труднопроходимые…
- Пустяки, дело житейское, - сказал Эдик, прилегший на суфу, - зато здесь ты будешь геологом номер один!
- Эт-точно! - расплылся Гефестай. - Ох, опять вставать… Тиридат идет.
Хозяин, переодевшийся в легкий халат, оглядел всех и похлопал по груди сперва Искандера, потом Гефестая.
- Эллин! Кушан! - сказал фратарак и ткнул пальцем в Сергея: - Алан? Савромат? Роксолан?
Лобанов понял так, что Тиридат интересуется графой «национальность». Роксолан… Роксолан… Что-то такое было… То ли он читал где-то, то ли в школе проходили по истории… Вроде как роксоланы числились в предках русских.
- Роксолан! - согласился Лобанов. А что тут еще скажешь?
- Мактэ! - улыбнулся Тиридат и перевел вопрошающий взгляд на Эдика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Стрельцы ослабили тетивы луков, воины сунули мечи обратно в ножны. Отбой тревоги.
- Тиридат… - прошептал Искандер. - Боги, боги, сколько ж я тебя не видал! - Спохватившись, он торопливо проинструктировал товарищей: - Выкажите почтение! Тиридат - не простой парфянин, он фратарак, князь здешний, из древнего рода Михранов. И еще он вазург, то бишь вельможа царя царей!
- Мы прониклись, - успокоил друга Сергей.
Подъехавший Тиридат осмотрел всех четверых, сверкнул белозубой улыбкой и сделал жест, понятный без перевода: за мной!
Оглядываясь и толкаясь, четверо друзей покинули диз и спустились на главную улицу. Толпа, скучившаяся у стен крепости, угрожающе зароптала. И тут же лязгающий голос выкрикнул, властно и непререкаемо, то же самое слово, слышанное Сергеем от Тиридата и понятое, как приказ «Стоять!».
Толпа расступилась, пропуская череду старперов в тяжелых расшитых одеяниях белого цвета.
- Это жрецы Ахурамазды, - обреченно сказал Искандер, - местная инквизиция… Никаких шансов!
- Да они что тут, совсем озверели?! - возопил Эдик. - Сколько можно уже?!
На его крик тут же отреагировали физически развитые молодые люди в золоченых латах, со взведенными арбалетами. Выстроившись в две шеренги, они окружили четверку пеших и одного всадника. Жрец, которого Сергей признал главным по наличию золотых цацок на рясе, вышел вперед и затянул моление.
- «Когда возмущен и разгневан Митра, солнечный бог, - заунывно толмачил Гефестай, - стрелы тех, кто любит его, из луков добротных, тугих, бьют без промаха в цель! Когда разъярен, то безжалостен Митра слепящий!»
Наголо обритый служка-дастур, часто кланяясь, поднес старшему жрецу-эрбаду тяжелый свиток из пергамена, испещренного квадратными буквицами арамейского письма. Эрбад принял свиток с поклоном и шагнул к Сергею. Желтые рысьи глаза жреца смотрели пронзительно и колюче.
- Чего ему надо? - оглянулся Лобанов на Гефестая.
- Ты должен возложить руки на свиток, - растолковал сын Ярная. - Это «Авеста», священное писание, и если ты дэв, то руки твои вспыхнут пламенем…
- Ясно, - кивнул Сергей. - Проверка на вшивость!
Лобанов преувеличенно серьезно поклонился и опустил руки на свиток. По толпе пронесся вздох разочарования - так надеялись на дэва глянуть, и на тебе! Не воздвигся двухэтажным чудищем, не завыл, сгорая в пламени Митры слепящего!
Сдерживая ухмылку, Сергей отвернулся и увидел на крыше дома через улицу наккашевца с пистолетом. Лобанов резко присел, спихивая Эдика и Гефестая с линии огня. Грохнул выстрел. Пуля 44-го калибра прошила бок эрбада. Старик, хватаясь за рану, упал. Толпа завыла, началась давка. Вторым выстрелом разнесло череп одному из молодых арбалетчиков. Сергей скакнул к нему, подхватил выпавшее из рук оружие и выстрелил по боевику с разворота. Нащупай он сразу спусковой крючок, наккашевец живым бы не ушел, а так тяжелая железная стрела лишь прободала боевику ногу. Боевик согнулся, словно от рези в животе, и сгинул.
- Сергей! - крикнул Тиндарид, падая на колени перед раненым жрецом. - Прикрой меня!
Он выудил из куртки сверток, разложил его - это был набор хирургических инструментов - и достал скальпель. Распоров ткань, Искандер оголил рану, алое на белом. Гефестай протянул ему индпакет.
- Держи!
Тиндарид обработал рану антисептиком, наложил тампон и перебинтовал. Подбежавшие жрецы замерли в нерешительности.
- Больному нужен покой! - строго внушил им Тиндарид, скривился и сказал то же самое на местном наречии. Жрецы переглянулись, понятливо кивая. Шестеро молодцов, переквалифицировавшись в братьев милосердия, бережно подхватили высохшее тельце главного жреца.
- Как говорил мой дед Могамчери, - пробормотал Эдик, - «Мелкая неприятность - не крупная, а крупная - не смерть!»
- Мудрый у тебя дед, - усмехнулся Сергей. - Пошли! Инквизиция дает добро…
Тиридат поманил друзей за собой. Жрецы не препятствовали.
- Ну и денек… - пробасил Гефестай.
- Один за три! - жизнерадостно сказал Эдик.
2
Дом у Тиридата был зело велик и богат - высокое двухэтажное строение, украшенное по фасаду кирпичными колоннами, облицованными мраморными плитами с каннелюрами-желобками - не отличить от настоящих!
Во внутреннем дворе плескался квадратный хауз - бассейн, обсаженный кустами олеандра, гранатов и роз. Прямо в воду глядела огромная арка айвана - продолговатого сводчатого зала без передней стены, открытого во двор. Это была парадная комната, ее по всему периметру украшали барельефы, а в углах торчали глиняные статуи, раскрашенные по эллинскому обычаю.
Тиридат спешился и передал коня подскочившим слугам. Слуги суетились, метались, хлопоча и прогибаясь. Барин приехал!
Произнеся любезности, полагавшиеся по этикету, фратарак поручил гостей Антонию - тот весь лучился и радостно шамкал. Семеня и качая головой, Антоний провел всю четверку в михмонхону, комнату для гостей. Сергей похмыкал, осматриваясь. Комната… Скорей уж зал - площади тут… квадратов под шестьдесят будет. Вдоль стен по периметру тянулась суфа, стены покрывала многоцветная роспись. Как в детском рисунке - тут тебе и Солнце, и Луна со звездами, домики, деревца, полуголые красавицы… Последний элемент, правда, явно не из книжки-раскраски.
Поверху зал перекрывался резными балками-прогонами, а в перекрытие были вделаны особые глиняные фонари.
- О-хо-хо! - застенал Гефестай. - Наконец-то я сяду!
С видом крайнего блаженства сын Ярная разместился на суфе и привалился к стене. Что-то ему мешало, он поерзал, а после вытащил из бокового кармана геологический молоток с лоснящейся рукояткой. Сергей уселся рядом и кивнул на орудие труда:
- Хобби?
- Да вроде того… - смутился Гефестай. - Поступил, значить, в Горный, на геохимика, три курса проучился, а четвертый не одолел. Мозги у меня… такие… труднопроходимые…
- Пустяки, дело житейское, - сказал Эдик, прилегший на суфу, - зато здесь ты будешь геологом номер один!
- Эт-точно! - расплылся Гефестай. - Ох, опять вставать… Тиридат идет.
Хозяин, переодевшийся в легкий халат, оглядел всех и похлопал по груди сперва Искандера, потом Гефестая.
- Эллин! Кушан! - сказал фратарак и ткнул пальцем в Сергея: - Алан? Савромат? Роксолан?
Лобанов понял так, что Тиридат интересуется графой «национальность». Роксолан… Роксолан… Что-то такое было… То ли он читал где-то, то ли в школе проходили по истории… Вроде как роксоланы числились в предках русских.
- Роксолан! - согласился Лобанов. А что тут еще скажешь?
- Мактэ! - улыбнулся Тиридат и перевел вопрошающий взгляд на Эдика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92