Над ней кружились ласточки, то ныряя в свои гнезда в скалах, то вылетая из них, но более ничто не двигалось. Гул голосов, доносившийся из долины, едва оставшись позади, стих и угас. Остались только зной и безмолвие, заполнившие все существо Анны. Она остановилась, осматриваясь; но вдруг испугалась, что заблудится, однако тропа была отчетливо видна. Вокруг не было ни единой души - только однотонный, ослепительный на солнце камень, над которым царило огромное небо такой яркой синевы, какой Анне еще нигде не доводилось видеть.
Вдруг где-то неподалеку послышались шаги, звук подошв, ступающих по известняку. Нахмурившись, Анна прикрыла рукой глаза и стала всматриваться в то место, где тропа, по которой она пришла, ныряла за край скалы. Но там не было никого. Наверное, она слышала просто шорох песка.
Однако ее настроение изменилось, и она вновь почувствовала себя неуютно. После шума, суеты и пестроты долины с ее толпами туристов, выкриками гидов, голосами сотен людей, говорящих на различных языках, эта неимоверная тишина действовала на нервы. Это было безмолвие могилы.
Несмотря на жару, Анну снова затрясло от холода. У нее появилось странное ощущение, что она не одна здесь и что кто-то наблюдает за ней. Сощурившись, чтобы лучше видеть, она осматривала склон горы. В этом направлении находились другие гробницы - она видела их на плане, - но, похоже, никого из туристов там не было. Возможно, гробницы были закрыты, как и многие захоронения в долине, чтобы защитить их от наплыва любопытных. Анна сделала еще несколько шагов по тропе, обогнула еще одну скалу. Склоны, лишенные какой бы то ни было растительности, были пустынны и безмолвны; единственными звуками, которые долетали до ее слуха, были голоса птиц. Высоко вверху Анна различила в ослепительном небе темную точку. Вероятно, это коршун; их видела и Луиза. Внезапно ощущение, что кто-то стоит у нее за спиной, стало таким явственным, что Анна резко обернулась. От этого движения крошечные вихри пыли взметнулись у ее ног, но уже через мгновение воздух снова успокоился.
Анна упрямо двинулась дальше. Вот где-то здесь Хассан устроил шатер для Луизы, она была уверена в этом. Они вместe уселись на ковер, она раскрыла свой альбом, отвинтила крышку фляги с водой и начала рисовать вздымающийся напротив морщинистый склон.
- Значит, вы тоже предпочитаете держаться подальше от людских стад?
Голос раздался так близко, что Анна вздрогнула. Сзади стоял Тоби Хэйворд. Он снял с плеча холщовую сумку, положил ее на землю и вытер лицо тыльной стороной руки.
- Простите, я не собирался вас пугать, я не видел вас, пока не завернул за эту скалу.
Сама удивляясь, насколько ей стало легче оттого, что это оказался реальный, живой человек, Анна заставила себя улыбнуться.
- Просто я замечталась.
- Да, место тут располагающее. - Он помолчал. - Там, внизу, среди этих толп очень трудно прочувствовать здешнюю атмосферу, уловить дух… - И с неожиданной горячностью добавил: - Их так много, и все без конца щелкают фотоаппаратами. Но они не смотрят. Вы заметили? Их глаза закрыты.
- Фотоаппарат все запомнит, а они боятся, что не сумеют, - тихо ответила Анна. - Мы все так поступаем. - Ее собственный фотоаппарат все еще лежал в сумке.
- Думаю, вы еще и смотрите.
На сей раз его слова прозвучали так зло, что Анна даже немного растерялась.
- Я стараюсь. - А что ей, в конце концов, скрывать? Ведь она не делает ничего дурного. - Я пыталась представить себе, как выглядело это место сто лет назад, когда все здесь еще не было поставлено на коммерческую ногу.
- Здесь всегда все было поставлено на коммерческую ногу. Вероятно, сюда привозили туристов еще до того, как трупы успевали остыть. - Скрестив руки на груди, он обвел взглядом склон. - Я хорошо расслышал вчера вечером? Вы доводитесь родней Луизе Шелли?
Анна обратила внимание на то, что он даже не извинился за то, что вольно или невольно подслушивал.
- Да, я ее праправнучка.
- Она была одной из немногих людей викторианской эпохи, кто по-настоящему прочувствовал душу египтянина.
Он проговорил это, не глядя на Анну. Его прищуренные глаза были по-прежнему устремлены куда-то вверх, на скалы над их головами.
Анна воззрилась на него с любопытством.
- Откуда вы знаете, что и как она чувствовала?
- Из ее работ. В Трэвеллерз-клубе есть серия ее акварелей.
- А я и не знала…
Он подтвердил свои слова отрывистым кивком.
- Они висят на лестнице. Я часто смотрю на них. Она прописывала детали. Ее не останавливала сложность форм или отдельных черт. И она не страдала высокомерием. Она использует чудесную глубину цвета - в отличие от Робертса. Робертс видит все это, - он махнул рукой в сторону скал, - в одном цвете, ну, может быть, с некоторой разницей в тонах. Она видела оттенки, тени, чудесную текстуру.
Анна взглянула на собеседника с новым интересом.
- Вы говорите как художник.
- Художник! - презрительно фыркнул он. - Дурацкое слово. Если вы имеете в виду живописца, то да - я живописец. - Он все еще смотрел вверх, и Анна воспользовалась моментом, чтобы исподтишка окинуть теперь уже более внимательным взглядов его лицо с крупными чертами и копну седеющих светлых волос под выцветшей синей шляпой с широкими полями.
- Луиза любила Египет, я сейчас читаю ее дневник, и это проглядывает в каждой странице. - Анна грустно улыбнулась. - Я почти завидую этим женщинам викторианской эпохи. Им приходилось бороться буквально за каждую мелочь, но все же они не отступали. Они шли за своей мечтой. И ради нее обрекали себя на достаточно тяжелые испытания… - Она умолкла на полуслове, вдруг обнаружив, что он смотрит уже не на скалы, а на нее, и притом весьма пристально.
- Это звучит так, как будто вы сами готовы обречь себя на тяжкие испытания ради исполнения своей мечты, - негромко сказал он.
Она пожала плечами.
- Может быть. Но, как это ни грустно, я по натуре отнюдь не героиня. - Да и как она могла ею быть - она, которой всю жизнь, и в браке, и прежде, в родительском доме, доводилось только покоряться и проявлять мягкость?
- Не героиня? - переспросил он, задумчиво глядя на Анну.
- Нет. - Она вдруг улыбнулась. - Или, по крайней мере не была ею до сегодняшнего дня. Оторваться от группы и одной прийти сюда - для меня это почти героизм.
Тоби рассмеялся, и от этого лицо его внезапно помолодело.
- Значит, мы должны поощрить вашу отвагу. В каких гробницах побывала ваша прапрабабушка? Уж явно не в гробнице юного Тутанхамона.
Улыбка угасла на губах Анны.
- Да, там она не была.
Внимательно глядя на Анну, Тоби поднял бровь.
- Я сказал что-то не то?
- Нет, ничего.
- Это связано с гробницей Тутанхамона?
Она покачала головой. Да, в интуиции ему не откажешь.
- Я была там. Вот только что. И там произошло нечто странное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130