«Ведомый Зеркалом Второго, Герой будет найден Вторым, который будет выбран отцовской рукой, будет храним Первым, удостоится любви Зеркала и будет сожжен Зеркалом для того, чтобы быть поглощенным дымом».
Он открыл глаза, опустил руку и в который раз посмотрел на меня своим тяжелым взглядом.
- Я что-то забыл? Нет. Нечто другое. - Вайл улыбнулся. - Располагая временем и терпением, дружище Корвас, я мог бы достать точный текст пророчества и узнать причины, по которым оно отличается от хорошо известного нам варианта. Могли бы вы избавить меня от этого?
Я медленно покачал головой.
- Вы опасный человек, Лем Вайл. Неудивительно, что вас редко приглашают в гости.
- На самом деле, дружище Корвас, я вовсе не опасен. Просто вы меня боитесь. В этом-то вся разница.
Я посмотрел на Тах.
- Теперь понимаю, как общение с... этим человеком могло повлиять на вас. - Ее губы заслонили для меня весь остальной мир. - Впрочем, если хорошенько поразмыслить, становится понятно, почему общение с вами может так повлиять на других людей.
- Неужели существует причина, способная помешать нам услышать ваш вариант истинного пророчества? - с улыбкой спросила Тах.
Я поочередно оглядел всех присутствующих.
- Не вижу ни единой. - Помолчав какое-то время, я продекламировал когда-то читанный текст:
Дитя, усыновленное храмом,
Хранимо Дымом,
Дабы оградить Ищущего от всех напастей,
Пока Дым не освободит Дитя,
Чтобы отдать Ищущего
Его собственному отражению.
Ищущий отыщет Меч
И себя самого рядом с ним
Прежде, чем Манку из Страны,
Лежащей там, где восходит Солнце,
Разрушит весь мир.
На кончиках пальцев руки Итара
Там, где плавают лавандовые листья,
Разрушитель сойдется в поединке с Мечом,
И в живых останется только один из них.
Весь мир погибнет.
Когда я закончил, Лем Вайл все еще процеживал слова пророчества сквозь мелкие ячейки сети своего удивительного дара. Я почувствовал, как рука Тах коснулась моей левой руки.
- Так Меч - это не мужчина?
- Об этом ничего не сказано.
Губы Вайла беззвучно шевелились, глаза подняты к небу:
«...Ищущий - к Зеркалу / Ищущий отыщет Меч / И более того - себя самого рядом с ним...» Послушайте, дружище Корвас, в этом варианте нет никакого Проводника, если, конечно, вы не Ищущий и не Отражение Ищущего.
- Как приятно узнать о себе что-то, чего сам не знаешь!
- Ищущим был ваш брат-близнец, верно? Примите мои соболезнования по поводу его утраты.
Я скрестил на груди руки и нахмурился, задумавшись о том, куда следует обратиться, чтобы пополнить награду, назначенную за голову Лема Вайла. Вайл поставил локти на стол и оперся подбородком на сцепленные пальцы.
- Вы верите в пророчество, Корвас? Вы верите в существование Манку? Вы верите в то, что наступит конец света, если кто-то не уничтожит Великого Разрушителя?
Я поспешил заглянуть в глубины собственной души.
- Нет. Я не особенно верю во все то, о чем вы меня сейчас спросили. Я верю в то, что капитан Шэдоус достаточно верит в это, чтобы убить Абрину и меня.
- Вы сказали правду, Корвас, сказали именно так, как вы ее понимаете. И все же часть вашего существа уверена в том, что все-таки вы говорите неправду.
Я всплеснул руками в нарочитом жесте отчаяния.
- Что же вам от меня нужно? В течение своей недолгой жизни я не верил ни в каких богов! Однако в последние несколько дней я повидал немало такого, что можно объяснить лишь их существованием.
С этими словами я поставил на стол волшебную шкатулку.
- Вот всего лишь один пример. Это что - обычное волшебство, или сам бог находится внутри этой штуковины? Она ведет себя как бог и говорит как настоящий бог и, как настоящий бог, приводит в недоумение. С другой стороны, это всего лишь шкатулка. Я сам когда-то изготавливал из коробочек-конфетниц добротные волшебные шкатулки. Возле меня когда-то стояла и разговаривала со мной самая настоящая богиня, но я скорее готов поверить в то, что бредил или сошел с ума, а не видел ее на самом деле. Видимо, я все-таки потихоньку схожу с ума.
- Корвас, тот, кого называют зиусу, способен угадать ложь, даже если говорящий уверен в том, что говорит правду. В вашем случае вы как раз и считаете ложь правдой.
- Я в своей жизни часто ошибался и совершил немало промахов. И совершу еще столько же, прежде чем навсегда покину этом мир. Какую именно ошибку вы имеете в виду?
- Мне кажется, вы не правы, считая, что всю свою жизнь не верили в богов. На самом деле вы очень даже сильно верите в них.
С моих губ сорвался невольный смешок.
- А теперь у меня есть все основания назвать лжецом вас, Вайл. - Я указал пальцем на Тах. - Почти.
Телохранительница Вайла пожала плечами.
- Можете называть его как хотите. Я всего лишь телохранитель этого человека, а не цензор. Просто не забывайте останавливаться, когда собираетесь сказать острые слова. Острые инструменты - совсем другое дело.
Я посмотрел на Вайла.
- Так что вы говорили?
- Я говорил о лжи, которую мы говорим сами себе, - откликнулся Вайл. - Она наносит самый большой вред. Ведь вы испытываете огромную боль, верно?
- Нет.
- Неужели? - Вайл поджал губы, кивнул и погладил бородку. - Вы помните ваших родителей?
- Конечно, помню.
- Значит, только одного из них, отца. Так?
- Откуда вам это известно?
Вайл сделал нетерпеливый жест рукой.
- Самое главное в вашей лжи - это то, что она безжалостно душит ваше настоящее.
- Любопытно, что вы хотите этим сказать?
- Отлично. Вы отчасти солгали, когда я спросил вас, знали ли вы ваших родителей. Вы ответили утвердительно, хотя знали одного из них. Это должен быть ваш отец, поскольку вы являетесь Зеркалом. - Вайл, видимо, заметил, что мое лицо приняло удивленное выражение. - Вы - Зеркало Второго, вы - его брат-близнец, а Второй «будет выбран отцовской рукой». А теперь давайте продолжим. Ваша мать умерла при родах? Так?
- Так.
- И вот еще что. Ваш брат - он ведь ваш близнец?
- И что из этого следует?
Лем Вайл потер подбородок и смерил меня долгим, изучающим взглядом.
- Вам известно, что он умер - нет, что он был убит? Ваш отец убил его... вернее, позволил убить его? Но все-таки Тайю остался жив, иначе Ищущий никогда не смог бы отыскать того, кого называют Мечом. Однако сейчас вашего брата уже нет в живых. - Вайл отпил из чашки с чаем и продолжил: - Если сложить вместе все, что нам известно, то получается следующая картина - мы имеем дитя, потерявшее мать, которое разлучили с братом-близнецом сразу после рождения обоих. Поскольку отец амританин, то у ребенка должна быть очень смуглая кожа, а сам он воспитан в главной вере Амриты - в духе итарийской религии. Дети часто обзывали его обидными кличками и постоянно избивали. Не понимая истинной роли отца в древнем пророчестве, ребенок обвинял его в том, что это отец является виновником преследований, что он виноват в смерти брата, даже в том, что это отец одарил его смуглой кожей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69