– Решение только за тобой. Если ты согласна выйти за меня, так и будет.
Она скептически скривилась:
– Я еще не встречала человека, который смог бы справиться с моим отцом.
– Так ты все-таки подумаешь?
– Подумаю, но не верю, что…
Он заставил ее замолчать поцелуем.
– Погодя, – прошептал он. – Ты дашь мне свой ответ погодя.
– Но…
Не обращая внимания на слабые протесты, он осыпал поцелуями ее лицо и шею. Она затрепетала и смолкла, а он продолжал ласкать ее с поразительно бережной нежностью. Она прижала ладони к его изборожденной рубцами бархатной спине и ощутила под пальцами перекат мышц, когда он вновь надвинулся на нее. В этот миг ей почудилось, что она больше себе не принадлежит. Ее тело стало его собственностью, созданной ему на радость и владение. И он оказался добрым, заботливым хозяином, терпеливо лелеющим его, умело пробуждающим отклик в каждой жилке. Никто и никогда не держал ее так долго в объятиях. Она и мечтать не могла об этих удивительных ощущениях. Все тревоги и заботы улетели куда-то прочь… Осталось лишь восхитительное наслаждение от его баюкающих, гладящих рук, длящееся бесконечно, неутомимо, пока страсть не накрыла ее мощной жаркой волной.
Когда, пресытившиеся и довольные, они разжали сплетенные руки, Николай перевернулся на живот и заснул, уткнувшись лицом в подушку. Видны были только слабо светящийся в полумраке лоб и полукруг ресниц. Эмма потянулась и пригладила кудри, вьющиеся на затылке, касаясь их легко-легко, чтобы не потревожить его сон.
Она пожалела женщину, у которой хватит глупости полюбить его… а таких наверняка было немало. Такой недосягаемый красавец, как Николай, легко мог разбить не одно сердце. Не говоря уже о загадочном обаянии его личности… такой сильной, таинственной и такой одинокой. В полном смятении Эмма закинула руки за голову. Черт бы побрал Адама за его измену! Это из-за него оказалась она в нынешней невообразимой ситуации. Однако он покинул ее навсегда, а Николай Ангеловский ее хотел. Неужто будет так страшно стать его женой? Во все времена хватало людей, вступавших в брак без любви.
Она попыталась представить себе, как сложатся их отношения, как все это будет выглядеть. Ей было известно, что он ее желает, но князь относился к тем людям, которые не способны любить кого бы то ни было.
– Не очень-то ты годишься в мужья, – прошептала она, глядя на его мирное лицо. – Но ведь и я не слишком похожа на идеальную жену.
Он сжал пальцы, сдвинул брови во сне. Эмма вдруг осознала, что до сих пор не воспринимала его как обычного живого человека. Он ей казался каким-то экзотическим существом, которым лучше восхищаться с безопасного расстояния, а приближаться ближе чем на вытянутую руку не стоит. Но на самом деле Николай Ангеловский был просто мужчиной. Уязвимым и одиноким, как она сама.
Решение сразу стало легким.
Она прикоснулась к его щеке, погладила появившуюся за ночь щетину и увидела, что он проснулся.
– Николай, – прошептала она, – мне надо отправляться домой, пока еще не рассвело.
Он приподнялся на локтях и потряс головой, чтоб в ней прояснилось.
– Я провожу тебя. Отвезу в карете.
– Нет, я поеду верхом…
– Это небезопасно. Я поеду с тобой.
Эмма поразмыслила и кивнула, соглашаясь.
– Мне не надо времени на обдумывание твоего предложения, Ник. Я могу дать тебе ответ прямо сейчас. Я… я принимаю твое предложение.
Николай не выказал ни удивления, ни особой радости, но она почувствовала его глубокое удовлетворение. Он поднес к губам ее руку и поцеловал кончики пальцев.
– Я знал, что ты согласишься, – произнес он с таким спокойствием, что Эмма чуть не засмеялась.
– Думаю, лучше сначала сообщить эту новость моей семье. Первым порывом отца может быть попытка тебя убить. – Эмма вздрогнула при мысли о возможной реакции семьи. Отец придет в ярость, сдвинет небо и землю, стремясь удержать ее от брака с Николаем. Он может даже лишить ее наследства.
– Я и раньше имел дело с твоим отцом, – ответил Николай. В голосе его прозвучала ирония. – С ним проблем не будет.
Эмма озадаченно моргнула и промолчала. Одна мысль сверлила ей мозг, затмевая все остальные: после того как она выйдет за Николая, никто никогда не посмеет указывать ей, как себя вести и что делать.
Глава 4
На следующее утро Эмма проснулась в своей постели. В голове стоял туман, мысли разбегались.
Дневной свет струился сквозь полураздвинутые гардины, и от его сверкающей яркости у нее заломило в висках. Тело саднило в каких-то совершенно непривычных местах. Растерянность ее длилась лишь несколько секунд: воспоминания нахлынули тяжкой волной…
– О Боже… – прошептала она, и сердце ее гулко забилось. Страх, головокружение, тошнота… Она ощутила все сразу. Она в постели с Николаем. Это был сон! Это должен быть сон!
Но ей помнилось слишком много деталей: отчаянное бегство из дома к Николаю, его любовные ласки, предложение выйти за него замуж…
Она сказала ему «да». Эмма с трудом сглотнула слюну и закрыла глаза. Неужто Николай в.самом деле хочет на ней жениться? И у нее хватило безрассудства дать согласие? Она стала испуганно придумывать способы, как сделать, чтобы все это исчезло… ушло в небытие. Она скажет Николаю, что была пьяна… не понимала, что делает и говорит. Если понадобится, она умолит его сохранить прошедшую ночь в тайне. Что на нее нашло? Что заставило поступить так безрассудно? Она утратила невинность и вручила свою судьбу в руки Ангеловскому.
– О нет, – бормотала она, чувствуя, что ее мутит. – О Боже…
– Мисс Эмма? – Раздался осторожный стук в дверь, и в приоткрывшуюся щель просунулась головка Кэти. На лице у нее была написана полная растерянность. Она уставилась на хозяйку, словно на какую-то незнакомку.
– Который час? – спросила Эмма, протирая заспанные глаза.
– Восемь часов, мисс.
Эмма перекатилась на живот.
– Я хочу поспать еще.
– Да, мисс, но… его светлость князь Ангеловский ждет внизу. Он приехал четверть часа назад и послал меня вас разбудить.
Эмма ахнула и рывком села на постели. Тело ее запротестовало от такого резкого движения, и ей пришлось стиснуть бедра, чтобы унять непривычную боль.
– Скажи ему, чтобы уехал… Нет, постой… погоди. Скажи ему, что я скоро спущусь. Пусть подождет в гостиной.
Кэти кивнула и удалилась выполнять поручение, а Эмма поторопилась встать с постели. Дрожащими руками она налила из фарфорового кувшина воды в таз и стала умываться. Она терла себя, пока кожа не запылала огнем, затем надела чистое белье. Морщась от пульсирующей боли в голове, она провела щеткой по волосам и заплела их в толстую косу. Вернувшаяся служанка помогла ей надеть бледно-голубую полотняную юбку и тонкую белую блузку с сапфировым бантиком у ворота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Она скептически скривилась:
– Я еще не встречала человека, который смог бы справиться с моим отцом.
– Так ты все-таки подумаешь?
– Подумаю, но не верю, что…
Он заставил ее замолчать поцелуем.
– Погодя, – прошептал он. – Ты дашь мне свой ответ погодя.
– Но…
Не обращая внимания на слабые протесты, он осыпал поцелуями ее лицо и шею. Она затрепетала и смолкла, а он продолжал ласкать ее с поразительно бережной нежностью. Она прижала ладони к его изборожденной рубцами бархатной спине и ощутила под пальцами перекат мышц, когда он вновь надвинулся на нее. В этот миг ей почудилось, что она больше себе не принадлежит. Ее тело стало его собственностью, созданной ему на радость и владение. И он оказался добрым, заботливым хозяином, терпеливо лелеющим его, умело пробуждающим отклик в каждой жилке. Никто и никогда не держал ее так долго в объятиях. Она и мечтать не могла об этих удивительных ощущениях. Все тревоги и заботы улетели куда-то прочь… Осталось лишь восхитительное наслаждение от его баюкающих, гладящих рук, длящееся бесконечно, неутомимо, пока страсть не накрыла ее мощной жаркой волной.
Когда, пресытившиеся и довольные, они разжали сплетенные руки, Николай перевернулся на живот и заснул, уткнувшись лицом в подушку. Видны были только слабо светящийся в полумраке лоб и полукруг ресниц. Эмма потянулась и пригладила кудри, вьющиеся на затылке, касаясь их легко-легко, чтобы не потревожить его сон.
Она пожалела женщину, у которой хватит глупости полюбить его… а таких наверняка было немало. Такой недосягаемый красавец, как Николай, легко мог разбить не одно сердце. Не говоря уже о загадочном обаянии его личности… такой сильной, таинственной и такой одинокой. В полном смятении Эмма закинула руки за голову. Черт бы побрал Адама за его измену! Это из-за него оказалась она в нынешней невообразимой ситуации. Однако он покинул ее навсегда, а Николай Ангеловский ее хотел. Неужто будет так страшно стать его женой? Во все времена хватало людей, вступавших в брак без любви.
Она попыталась представить себе, как сложатся их отношения, как все это будет выглядеть. Ей было известно, что он ее желает, но князь относился к тем людям, которые не способны любить кого бы то ни было.
– Не очень-то ты годишься в мужья, – прошептала она, глядя на его мирное лицо. – Но ведь и я не слишком похожа на идеальную жену.
Он сжал пальцы, сдвинул брови во сне. Эмма вдруг осознала, что до сих пор не воспринимала его как обычного живого человека. Он ей казался каким-то экзотическим существом, которым лучше восхищаться с безопасного расстояния, а приближаться ближе чем на вытянутую руку не стоит. Но на самом деле Николай Ангеловский был просто мужчиной. Уязвимым и одиноким, как она сама.
Решение сразу стало легким.
Она прикоснулась к его щеке, погладила появившуюся за ночь щетину и увидела, что он проснулся.
– Николай, – прошептала она, – мне надо отправляться домой, пока еще не рассвело.
Он приподнялся на локтях и потряс головой, чтоб в ней прояснилось.
– Я провожу тебя. Отвезу в карете.
– Нет, я поеду верхом…
– Это небезопасно. Я поеду с тобой.
Эмма поразмыслила и кивнула, соглашаясь.
– Мне не надо времени на обдумывание твоего предложения, Ник. Я могу дать тебе ответ прямо сейчас. Я… я принимаю твое предложение.
Николай не выказал ни удивления, ни особой радости, но она почувствовала его глубокое удовлетворение. Он поднес к губам ее руку и поцеловал кончики пальцев.
– Я знал, что ты согласишься, – произнес он с таким спокойствием, что Эмма чуть не засмеялась.
– Думаю, лучше сначала сообщить эту новость моей семье. Первым порывом отца может быть попытка тебя убить. – Эмма вздрогнула при мысли о возможной реакции семьи. Отец придет в ярость, сдвинет небо и землю, стремясь удержать ее от брака с Николаем. Он может даже лишить ее наследства.
– Я и раньше имел дело с твоим отцом, – ответил Николай. В голосе его прозвучала ирония. – С ним проблем не будет.
Эмма озадаченно моргнула и промолчала. Одна мысль сверлила ей мозг, затмевая все остальные: после того как она выйдет за Николая, никто никогда не посмеет указывать ей, как себя вести и что делать.
Глава 4
На следующее утро Эмма проснулась в своей постели. В голове стоял туман, мысли разбегались.
Дневной свет струился сквозь полураздвинутые гардины, и от его сверкающей яркости у нее заломило в висках. Тело саднило в каких-то совершенно непривычных местах. Растерянность ее длилась лишь несколько секунд: воспоминания нахлынули тяжкой волной…
– О Боже… – прошептала она, и сердце ее гулко забилось. Страх, головокружение, тошнота… Она ощутила все сразу. Она в постели с Николаем. Это был сон! Это должен быть сон!
Но ей помнилось слишком много деталей: отчаянное бегство из дома к Николаю, его любовные ласки, предложение выйти за него замуж…
Она сказала ему «да». Эмма с трудом сглотнула слюну и закрыла глаза. Неужто Николай в.самом деле хочет на ней жениться? И у нее хватило безрассудства дать согласие? Она стала испуганно придумывать способы, как сделать, чтобы все это исчезло… ушло в небытие. Она скажет Николаю, что была пьяна… не понимала, что делает и говорит. Если понадобится, она умолит его сохранить прошедшую ночь в тайне. Что на нее нашло? Что заставило поступить так безрассудно? Она утратила невинность и вручила свою судьбу в руки Ангеловскому.
– О нет, – бормотала она, чувствуя, что ее мутит. – О Боже…
– Мисс Эмма? – Раздался осторожный стук в дверь, и в приоткрывшуюся щель просунулась головка Кэти. На лице у нее была написана полная растерянность. Она уставилась на хозяйку, словно на какую-то незнакомку.
– Который час? – спросила Эмма, протирая заспанные глаза.
– Восемь часов, мисс.
Эмма перекатилась на живот.
– Я хочу поспать еще.
– Да, мисс, но… его светлость князь Ангеловский ждет внизу. Он приехал четверть часа назад и послал меня вас разбудить.
Эмма ахнула и рывком села на постели. Тело ее запротестовало от такого резкого движения, и ей пришлось стиснуть бедра, чтобы унять непривычную боль.
– Скажи ему, чтобы уехал… Нет, постой… погоди. Скажи ему, что я скоро спущусь. Пусть подождет в гостиной.
Кэти кивнула и удалилась выполнять поручение, а Эмма поторопилась встать с постели. Дрожащими руками она налила из фарфорового кувшина воды в таз и стала умываться. Она терла себя, пока кожа не запылала огнем, затем надела чистое белье. Морщась от пульсирующей боли в голове, она провела щеткой по волосам и заплела их в толстую косу. Вернувшаяся служанка помогла ей надеть бледно-голубую полотняную юбку и тонкую белую блузку с сапфировым бантиком у ворота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91