— И что?
— Ошибался, каюсь. Прошлым летом, когда во Франции были, он все с путеводителем бегал. Проявил вдруг недюжинный интерес к достопримечательностям… Но это был, так сказать, одномоментный выхлоп. Больше я его с печатной продукцией не видел.
— Понятно. А Куницына?
— А что — Куницына?
— Когда она выходила за него замуж, о чем-то же они разговаривали?..
— Ну, положим, Лика выходила замуж не за Романа, а за «Лиллаби». Очень уж ей заездить хотелось. И потом, когда Валевский танцевал, он был просто неотразим.
Тут любой бы повелся. А поскольку он танцевал большее время суток… Сами понимаете. Красавец-мужчина, хотя и не в моем вкусе… Мне нравится скандинавский тип…
Викинги, варвары… Грубо сколоченные мужественные мужчины с открытыми лицами.
Мужчины опасных профессий… С твердыми кулаками, твердыми глазами, твердыми ч…
Бычье Сердце нахохлился и сжал кулаки, те самые, которые так живописал Лу Мартин. Но балетный и сам понял, что хватил лишку.
— Мы, кажется, отвлеклись, — невинным голосом произнес он, на полуслове обрывая сагу о великом скандинавском герое Сигурде, великом скандинавском молоте Мьелльнире и великом скандинавском копье-Гунгнире.
— Отвлеклись, — подтвердил Бычье Сердце.
— Простите, майор.
— Вернемся к Куницыной. Как вы думаете, могла ли Куницына шантажировать Валевского? И если да — то чем?
— Может быть, вы спросите об этом у нее?
— А вы сами что думаете?
— Ничего, — Лу Мартин хихикнул. — Последние семь лет он вел себя идеально, не давал никаких поводов. С точки зрения шантажиста, я имею в виду. И если Лика и докопалась до чего-то, то ей нужно работать не в «Лиллаби», а у вас, майор. Заведовать аналитическим отделом.
— До чего? До чего она могла докопаться?
Чертов Лу Мартин!.. Вся тщательно продуманная Бычьим Сердцем оборона и гроша ломаного не стоила. И даже если бы сейчас майор был действительно облачен в водолазный скафандр, пользы от него было бы немного. Не больше, чем от туалетной бумаги, обмотанной вокруг бедер. А все из-за того, что гомик держал его за штаны, не прибегая к помощи наманикюренных ручонок. Он все рассчитал, он не пытался соблазнить майора своими прелестями (это мероприятие было связано с риском для жизни), он не спешил подсунуть спекулятивные брошюрки сексолога Игоря Кона — он завлекал Антоху Сиверса гипотетической тайной. Которой, возможно, и сам не обладал. А если обладал? Это «если» и держало на привязи Бычье Сердце. И заставляло терпеливо сносить ужимочки, взглядики, двусмысленные фразочки и плохо завуалированные грязные намеки.
— Роман ведь не всегда был худруком «Лиллаби», правда? Только в последние годы он стал богат и знаменит, а до этого была еще целая жизнь.
— Целая жизнь? — Бычье Сердце недоверчиво хмыкнул. — Вы смеетесь? В двадцать лет — и целая жизнь?
Лу Мартин лучезарно улыбнулся, он смотрел на окружающий мир со своей собственной колокольни, по цвету сливающейся с небом. На колокольне Лу Мартина ценились упругая кожа, зубы без пломб, нерроговевшие ногти, отсутствие трещин на пятках, едва проклюнувшиеся мускулы, нежная поросль на лобке и почти воздушная, не отягченная никакими житейскими проблемами сперма. На колокольне Лу Мартина двадцать лет были довольно приличной цифрой. Самой подходящей — для того, чтобы побродить по смотровой площадке, показать язык всем колоколам, спугнуть всех жирных голубей и начать утомительный спуск — к старости и смерти.
— Это балет, дорогой мой майор. Год в нем идет за два, а то и за три. Поройтесь в прошлом, ваша работа к этому располагает.
— А у вас есть что рассказать об этом прошлом?
— Видите ли… — Лу Мартин залпом выпил бокал вина и уставился на Бычье Сердце слегка поплывшими глазами. — Я очень дорого беру за информацию.
Бычьему Сердцу вдруг стало жарко. Да что там жарко — даже дышать было невозможно. До сих пор Лу Мартин не позволял себе подобных откровений. Майор сбросил пиджак, расправил квадратные плечи и вернул Лу Мартину его взгляд.
— Хотите поторговаться со следствием?
— Нет. С вами лично.
— Я тебя урою, — пообещал Бычье Сердце и сжал в руках приблудную соусницу.
Соусница оказалась хлипкой и треснула прямо в сиверсовских руках.
— Буду счастлив, — прошептал Лу Мартин. — Тем более что мы так естественно перешли на «ты». Тебе нужно вымыть руки.
Туалет направо, за стойкой бара.
С пальцев майора капал загустевший ткемали, так что совет был далеко не лишним — даже несмотря на то, что исходил он от Лу Мартина. Бычье Сердце поднялся из-за стола и двинулся в сторону, указанную балетным. За то время, что они с Лу Мартином просидели в отгороженной от остального зала кабинке, «Military» заполнился народом. Ничего экстраординарного в этом не было — вечер трудного дня, почему не расслабиться, если есть деньги? И все же Бычье Сердце забеспокоился; поначалу беспокойство было смутным, но по мере того, как перед взором майора открывались потаенные уголки «Military», обрело вполне конкретные очертания.
Поганый кабак был набит мужиками!
Ни одной, пусть даже плохонькой, бабы в ранге посудомойки или уборщицы.
И шлюх, как моллюски налипающих на днище любого сомнительного заведения, шлюх не было тоже! Зато в избытке имелись жеманные мальчики (и помоложе, и постарше Лу Мартина — в маечках, курточках и жилеточках), взрослые парни в коже, замшевые полубогемные деятели средних лет и старперы в костюмах-тройках, с трудом прикрывающих расползшиеся зады.
Подлец Лу Мартин заманил простодушного майора в родовое гнездо гомосеков!
Это открытие так потрясло Бычье Сердце, что он даже не сумел вовремя отреагировать на щипок какого-то хрена в майке и галифе. Так, с горящей от унижения задницей, он и добрался до злополучного туалета. Но на этом мучения майора не закончились: в туалете, отделанном под отсек субмарины, Бычье Сердце поджидало нечто неопределенного возраста с перманентом на голове и татуировкой на слабосильной кадыкастой шее.
— Новенький? — спросило нечто, одергивая кургузый детсадовский топик. — Развлечемся? Беру недорого.
Отказать было мало, отказать было бы слишком просто! И Бычье Сердце окунул сортирную кошелку головой в писсуар, испытывая чувство, близкое к оргазму. Потом, после показательной порки, он наскоро вымыл руки и вернулся к Лу Мартину.
— Валим отсюда по-скорому, — отрывисто бросил Бычье Сердце балетному, натягивая на себя пиджак.
— Так быстро? — удивился Лу Мартин. — Вечер только начался…
— Вечер закончился, не начавшись. Ты куда меня привел, падаль?..
Не договорив, Бычье Сердце ринулся к выходу, тараня толпу гомоупырей подобно Schwere Feldhaubitze. И перевел дух только на улице, в ближайшей от «Military» подворотне. Встревоженный Лу Мартин юркнул следом и загарцевал у мусорного бака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100