И наконец, завершающий удар — изле-
чивает отца от болезни, мучившей его многие годы. Теперь у него есть послушный раб, готовый сделать все что он скажет. Он не только унич-ожил человека, которого ты называла отцом, но превратил его в пос-лушный инструмент, который выпустит самого страшного врага рода человеческого из стен замка.
Гленн попытался сесть.
— Я должен остановить Расалома раз и навсегда!
— Да пусть идет, — махнула рукой Магда, ошеломленная несчастьем, случившимся с ее отцом по его же вине. А выстояла бы она или кто-нибудь другой перед такой атакой на свое «я»? И она продолжала: — Расалом уйдет, отец избавится от его влияния, и мы пойдем
дальше своим путем.
— Да не будет у вас своего пути и жизни не будет, если Расалом
выйдет на свободу!
— Но что такого может сделать Расалом, чего еще- не сотворили
Гитлер и Железная Гвардия?
— Да ты не слушала меня! — сердито воскликнул Гленн. — Как только Расалом выйдет на свободу, Гитлер покажется тебе ребенком, с которым вполне могли бы играть твои дети!
— Ничто не может быть хуже Гитлера! — воскликнула Магда. — Ничто!
— Расалом! Он хуже! Неужели ты не понимаешь, Магда, что даже при Гитлере, каким бы чудовищем он ни был, все же есть надежда! Гитлер всего лишь человек. Он смертен. В один прекрасный день он умрет или его убьют. Возможно, завтра, возможно, через тридцать лет, но он умрет! Он контролирует лишь малую часть мира. И хотя сейчас кажется непобедимым, ему еще предстоит столкнуться с Россией. Британия по-прежнему сопротивляется. Еще есть Америка, и если американцы решат повернуть свое производство и людей на войну, ни одна страна, даже гитлеровская Германия, не сможет им долго противостоять! Так что, как видишь, даже в этот мрачный период жизни остается лучик надежды.
Магда задумчиво кивнула. Слова Гленна соответствовали ее собственным чувствам — она никогда не переставала надеяться на лучшее.
— Говорю же тебе, Расалом живет за счет человеческой деградации, черпает силы из страха и унижения. А за всю историю человечества никогда еще этого добра не было так много, как в современной Восточной Европе. До тех пор пока рукоять находится в земле, Расалом не только не может выйти оттуда, но и изолирован от внешней среды. Убери рукоять — и туда хлынет поток — весь поток отрицательной энергии от всех смертей, несчастий и массовых казней в Бухенвальде, Дахау, Освенциме и прочих концлагерях, все ужасы современной войны. А он будет впитывать их как губка, ведь для него это грандиозный пир — и станет невероятно, чудовищно силен! Могущество его разрастется до немыслимых размеров!
Но этим он не ограничится. Он захочет большего. Он быстренько обежит весь мир, уничтожая глав государств, сея смуту в правительствах и превращая народы в запуганную толпу. Какая армия сможет устоять перед легионами ходячих мертвецов?
И тогда надо всем воцарится хаос. И начнется настоящий кошмар. Ничто не может быть хуже Гитлера, говоришь? А представь, что вся планета превратится в огромный концентрационный лагерь!
Разум Магды отказывался воспринимать картину, описанную Тленном.
— Это невозможно!
— Почему? Думаешь, будет недостаток в добровольцах, готовых служить в лагерях смерти, созданных Расаломом? Нацисты в полной мере доказали, что всегда найдутся желающие принять участие в уничтожении себе подобных. Но и это еще не все. Ты, надеюсь, заметила, как изменились жители деревни? Все, что скрывалось в самых темных уголках их души, всплыло теперь на поверхность. Они не испытывают ничего, кроме злобы, ненависти и жажды насилия.
— Но почему?
— Под влиянием Расалома. Разгуливая по замку, он постепенно наращивал силу за счет смертей и ужаса, царящих там, а главное, за счет медленной деградации твоего отца. А пока он наращивал мощь, солдаты вдобавок еще и разрушали стены замка. Каждый день они понемногу разбирали его, нарушая целостность строения. И с каждым днем влияние Расалома распространялось, все дальше за стенами замка.
Замок был выстроен по старинному образцу, и изображения рукояти меча на стенах была расположены таким образом, чтобы заточить Расалома внутри, отрезать от внешнего мира и сдерживать его мощь. Теперь система нарушена и жители деревни расплачиваются за это. А если Расалом вырвется на свободу и доберется до концлагерей, то уже всему миру придется расплачиваться! В выборе жертв Расалом не так разборчив, как Гитлер, — ему сгодятся все расы и народности, независимо от вероисповедания или цвета кожи! Расалом воистину сторонник равенства — для него нет разницы между богатыми и бедными, верующими и неверующими — богачи не смогут откупиться, благочестивые не вымолят спасения, хитрые не выкрутятся и не ускользнут. Страдать будут все, особенно женщины и дети. Люди будут рождаться в несчастье, жить в вечном отчаянии и умирать в муках. Поколение за поколением будут страдать для того, чтобы питать Расалома!
Гленн остановился перевести дух и продолжил:
— Но самое страшное, Магда, что тогда исчезнет всякая надежда! И этому не будет конца! Расалом станет... непобедим... и бессмертен! Станет недосягаем. Если он вырвется сейчас на свободу, его невозможно будет остановить. В прошлом его останавливал меч, но теперь, если учесть, что творится вокруг... он станет настолько силен, что даже рукоять, соединенная с клинком, вряд ли его остановит. Нельзя допустить, чтобы он вырвался из замка!
Магда поняла, что Гленн собирается в замок.
— Нет! — закричала она и обхватила его руками, пытаясь удержать. Она не могла позволить ему уйти. — В таком состоянии ты не можешь с ним драться! Он убьет тебя! Неужели больше некому? Пусть это сделает кто-нибудь другой.
— Некому! Только я! И, как твой отец, я должен сражаться с ним один на один. К тому же я виноват в том, что Расалом еще до сих пор существует.
— Но почему?
Гленн промолчал. Тогда Магда решила поставить вопрос иначе:
— А откуда вообще он взялся, этот Расалом.
— Он был человеком... когда-то. Но отдался во власть сил Тьмы и они изменили его. Навеки.
У Магды пересохло во рту.
— Но, тогда... если Расалом служит силам Тьмы, кому служишь ты?
— Другим силам.
Она заметила, что отвечает он неохотно, но не унималась:
— Силам добра?
— Возможно.
— И давно?
— Всю жизнь.
— Но как же так... — Магда боялась услышать ответ. — Почему это твоя вина, Гленн?
Он отвернулся.
— Меня зовут не Гленн, а Глэкен. И я так же стар, как Расалом. Это я выстроил замок.
С тех пор как Куза спустился в яму за талисманом, Моласара он больше не видел. Боярин сказал о том, что немцы теперь поплатятся за то, что заняли его замок, при этом голос его донесся откуда-то из глубины тоннеля, а потом он исчез совсем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
чивает отца от болезни, мучившей его многие годы. Теперь у него есть послушный раб, готовый сделать все что он скажет. Он не только унич-ожил человека, которого ты называла отцом, но превратил его в пос-лушный инструмент, который выпустит самого страшного врага рода человеческого из стен замка.
Гленн попытался сесть.
— Я должен остановить Расалома раз и навсегда!
— Да пусть идет, — махнула рукой Магда, ошеломленная несчастьем, случившимся с ее отцом по его же вине. А выстояла бы она или кто-нибудь другой перед такой атакой на свое «я»? И она продолжала: — Расалом уйдет, отец избавится от его влияния, и мы пойдем
дальше своим путем.
— Да не будет у вас своего пути и жизни не будет, если Расалом
выйдет на свободу!
— Но что такого может сделать Расалом, чего еще- не сотворили
Гитлер и Железная Гвардия?
— Да ты не слушала меня! — сердито воскликнул Гленн. — Как только Расалом выйдет на свободу, Гитлер покажется тебе ребенком, с которым вполне могли бы играть твои дети!
— Ничто не может быть хуже Гитлера! — воскликнула Магда. — Ничто!
— Расалом! Он хуже! Неужели ты не понимаешь, Магда, что даже при Гитлере, каким бы чудовищем он ни был, все же есть надежда! Гитлер всего лишь человек. Он смертен. В один прекрасный день он умрет или его убьют. Возможно, завтра, возможно, через тридцать лет, но он умрет! Он контролирует лишь малую часть мира. И хотя сейчас кажется непобедимым, ему еще предстоит столкнуться с Россией. Британия по-прежнему сопротивляется. Еще есть Америка, и если американцы решат повернуть свое производство и людей на войну, ни одна страна, даже гитлеровская Германия, не сможет им долго противостоять! Так что, как видишь, даже в этот мрачный период жизни остается лучик надежды.
Магда задумчиво кивнула. Слова Гленна соответствовали ее собственным чувствам — она никогда не переставала надеяться на лучшее.
— Говорю же тебе, Расалом живет за счет человеческой деградации, черпает силы из страха и унижения. А за всю историю человечества никогда еще этого добра не было так много, как в современной Восточной Европе. До тех пор пока рукоять находится в земле, Расалом не только не может выйти оттуда, но и изолирован от внешней среды. Убери рукоять — и туда хлынет поток — весь поток отрицательной энергии от всех смертей, несчастий и массовых казней в Бухенвальде, Дахау, Освенциме и прочих концлагерях, все ужасы современной войны. А он будет впитывать их как губка, ведь для него это грандиозный пир — и станет невероятно, чудовищно силен! Могущество его разрастется до немыслимых размеров!
Но этим он не ограничится. Он захочет большего. Он быстренько обежит весь мир, уничтожая глав государств, сея смуту в правительствах и превращая народы в запуганную толпу. Какая армия сможет устоять перед легионами ходячих мертвецов?
И тогда надо всем воцарится хаос. И начнется настоящий кошмар. Ничто не может быть хуже Гитлера, говоришь? А представь, что вся планета превратится в огромный концентрационный лагерь!
Разум Магды отказывался воспринимать картину, описанную Тленном.
— Это невозможно!
— Почему? Думаешь, будет недостаток в добровольцах, готовых служить в лагерях смерти, созданных Расаломом? Нацисты в полной мере доказали, что всегда найдутся желающие принять участие в уничтожении себе подобных. Но и это еще не все. Ты, надеюсь, заметила, как изменились жители деревни? Все, что скрывалось в самых темных уголках их души, всплыло теперь на поверхность. Они не испытывают ничего, кроме злобы, ненависти и жажды насилия.
— Но почему?
— Под влиянием Расалома. Разгуливая по замку, он постепенно наращивал силу за счет смертей и ужаса, царящих там, а главное, за счет медленной деградации твоего отца. А пока он наращивал мощь, солдаты вдобавок еще и разрушали стены замка. Каждый день они понемногу разбирали его, нарушая целостность строения. И с каждым днем влияние Расалома распространялось, все дальше за стенами замка.
Замок был выстроен по старинному образцу, и изображения рукояти меча на стенах была расположены таким образом, чтобы заточить Расалома внутри, отрезать от внешнего мира и сдерживать его мощь. Теперь система нарушена и жители деревни расплачиваются за это. А если Расалом вырвется на свободу и доберется до концлагерей, то уже всему миру придется расплачиваться! В выборе жертв Расалом не так разборчив, как Гитлер, — ему сгодятся все расы и народности, независимо от вероисповедания или цвета кожи! Расалом воистину сторонник равенства — для него нет разницы между богатыми и бедными, верующими и неверующими — богачи не смогут откупиться, благочестивые не вымолят спасения, хитрые не выкрутятся и не ускользнут. Страдать будут все, особенно женщины и дети. Люди будут рождаться в несчастье, жить в вечном отчаянии и умирать в муках. Поколение за поколением будут страдать для того, чтобы питать Расалома!
Гленн остановился перевести дух и продолжил:
— Но самое страшное, Магда, что тогда исчезнет всякая надежда! И этому не будет конца! Расалом станет... непобедим... и бессмертен! Станет недосягаем. Если он вырвется сейчас на свободу, его невозможно будет остановить. В прошлом его останавливал меч, но теперь, если учесть, что творится вокруг... он станет настолько силен, что даже рукоять, соединенная с клинком, вряд ли его остановит. Нельзя допустить, чтобы он вырвался из замка!
Магда поняла, что Гленн собирается в замок.
— Нет! — закричала она и обхватила его руками, пытаясь удержать. Она не могла позволить ему уйти. — В таком состоянии ты не можешь с ним драться! Он убьет тебя! Неужели больше некому? Пусть это сделает кто-нибудь другой.
— Некому! Только я! И, как твой отец, я должен сражаться с ним один на один. К тому же я виноват в том, что Расалом еще до сих пор существует.
— Но почему?
Гленн промолчал. Тогда Магда решила поставить вопрос иначе:
— А откуда вообще он взялся, этот Расалом.
— Он был человеком... когда-то. Но отдался во власть сил Тьмы и они изменили его. Навеки.
У Магды пересохло во рту.
— Но, тогда... если Расалом служит силам Тьмы, кому служишь ты?
— Другим силам.
Она заметила, что отвечает он неохотно, но не унималась:
— Силам добра?
— Возможно.
— И давно?
— Всю жизнь.
— Но как же так... — Магда боялась услышать ответ. — Почему это твоя вина, Гленн?
Он отвернулся.
— Меня зовут не Гленн, а Глэкен. И я так же стар, как Расалом. Это я выстроил замок.
С тех пор как Куза спустился в яму за талисманом, Моласара он больше не видел. Боярин сказал о том, что немцы теперь поплатятся за то, что заняли его замок, при этом голос его донесся откуда-то из глубины тоннеля, а потом он исчез совсем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102