Несколько стариков и беспомощных детей безразлично взглянули на нее. Плащ Бегущего-в-Свете лежал на земле, оружия его не было.
Она вылезла на свет и побежала обратно по склону, крича:
— Его нет. Он взял свое оружие и…
— Один волк, — сквозь зубы произнес Поющий Волк. Сняв рукавицу, он взял в горсть немного пропахшего мочой снега и понюхал его. — Голодный Волк. Как мы… совсем истощал.
— И Бегущий-в-Свете пристрелил его! — воскликнул Тот-кто-Плачет. — Может, Свет и не сильно ранил его, но зверь умер. Я чую в этой крови запашок выпотрошенных внутренностей.
Дух радости и спокойствия снизошел в этот миг на Народ, как Ветряная Женщина нисходит на ивовые ветви. Пляшущая Лиса улыбалась, мир воцарился в ее сердце. Бегущему-в-Свете под силу спасти их. Она им гордится…
Тяжелая рука легла ей на плечо: Кричащий Петухом, задрав ее голову, заглянул ей в глаза и тихо прошипел:
— Рада, а? Рада, что Бегущий-в-Свете убил волка? Она попыталась вырваться, но он держал ее крепко.
— Конечно рада. Думаешь, мне жить не хочется?
— Один волк? На все эти голодные животы? Она содрогнулась, но хватка Кричащего стала еще крепче. Ей ничего больше не оставалось, кроме как смотреть прямо в его белый, мертвый глаз. Как всегда, она задрожала от ужаса.
— Другие… охотники… и того не приносят.
— Ты моя жена. А заглядываешься, я замечаю, на Бегущего-в-Свете. Я видал, как вы с ним улыбались друг Другу. Знаю, что у тебя на сердце, женщина. — Он так сжал ее плечо, что она вскрикнула. — И что у него на сердце — тоже знаю.
— Ну и что с того? — ответила она. — Я твоя жена. Я не могу…
— Помни это! — сказал он, отталкивая ее, и во весь голос добавил:
— Я ухожу отсюда на рассвете Отца Солнца. Я пойду на север… потом на запад вокруг гор. Это и есть нужный нам путь — путь мамонтов. Я видел это во Сне. — Он повернулся и заковылял в свой чум.
— Ну и кто пойдет? — крикнула ему вдогонку Обрубленная Ветвь. — Кто пойдет за человеком, который сочиняет ложные Сны?
Кричащий Петухом остановился, а потом пошел дальше, как будто ее слова были чем-то вроде бормотания Ветряной Женщины. Пляшущая Лиса пошла вслед за ним. Сердце ее билось неровно от испепеляющей ненависти.
— Оставь его, — прошептала ей на ухо Обрубленная Ветвь, — Можешь поселиться в моей норе.
— Тогда мы обе умрем с голоду, бабушка.
— Свет не даст тебе голодать, — прошептала она. — Он все так же любит тебя.
Лиса почувствовала комок в горле. Она тяжело вздохнула, чтобы не разрыдаться.
— Что с того? В руках у Кричащего Петухом моя душа. И твоя тоже.
— О чем ты? Да, он связывает в узелки наши волосы, колдует с кровью из наших месячных. Только все это без толку, если у человека больше нет Силы. А он сейчас не опаснее, чем выпотрошенный волк. Уж поверь мне.
— Пока он держит в своей власти Народ, бабушка, он опасен. Он может сделать со мной что ему вздумается, и никто за меня не заступится.
— Не давай ему совсем уж забить тебя, — прошептала Обрубленная Ветвь. — Лучше быть последней бобылкой.
Старуха повернулась к Смеющейся Заре, погладила ее склоненную голову и неверной походкой побрела к себе в чум. Старуха Кого-ток подошла, чтобы прошептать что-то Обрубленной Ветви на ухо. Но та лишь сердито кашлянула и отстранила свою сверстницу.
Кого-ток помедлила минуту, сделала шаг в сторону Лисы, но потом остановилась. Пошевелив губами, он пошла вслед за Обрубленной Ветвью к чумам.
А Лиса с каждым шагом ощущала все большее отчаяние. Никогда она не сможет уйти от Кричащего Петухом! Он убьет ее, и Народ ему в этом поможет. Она услышала, как хмыкнул у нее за спиной Вороний Ловчий, и резко оглянулась. Судя по выражению его лица, он слышал каждое слово Обрубленной Ветви.
— Будь осторожна, — прошептал он, нависая над ней. — Может, Сила твоего мужа и ушла, но никто, кроме Обрубленной Ветви, в это не поверит. Они разорвут тебя в клочки, если ты покроешь его позором.
— Я не нуждаюсь в твоих советах.
Он усмехнулся и смерил ее взглядом с головы до ног.
— Пока нет. Но потом — как знать…
— Никогда!
Улыбаясь, он ухватил пальцами ее колышущийся на ветру локон. Погладив его, он прошептал:
— Посмотрим.
Она в ярости отстранила его. Он внимательно поглядел ей в глаза — будто прямо в душу залез.
— Если попадешь в ловушку, — прошептал он заговорщическим голосом, — помни: я с тобой.
— Уходи-ка ты прочь, и побыстрее! Он покачал головой, улыбнулся на прощание и стал спускаться с пригорка. Она зажмурилась.
4
Пляшущая Лиса стояла в толпе Народа у большого чума. Она вглядывалась в бескрайнюю тундру сквозь белые вихри метели; сердце ее замерло, когда она увидела вдалеке три человеческие фигуры.
Бегущий-в-Свете шел первым. Пальцы Ветряной Женщины трепали его парку из шкур карибу, в складках белели полосы инея. Шепот благоговения прошел по рядам стоящих, когда луч света выхватил его лицо.
Лиса прижала одетую в кожаную варежку руку к губам. «Погляди-ка, как он раскрасил свое лицо!» Красные линии, начертанные кровью, спускались по щекам, кольцом окружая рот. Слева на лбу запекшейся кровью был нарисован какой-то зверь — не то медведь, не то волк.
Сердце Лисы вздрогнуло. «Погляди-ка, как сверкают его глаза — как светильник из китового жира! Он видел что-то необычное, что-то обладающее Силой. Неужто духи и впрямь существуют?»
— Ха… хи-хи! — взвизгнула Обрубленная Ветвь. Ветряная Женщина трепала ее седые космы. Она подняла костлявую руку и ткнула коричневым пальцем в оледенелый воздух:
— Вот… Вот Сновидец! Видите свет на его лице? Здесь был Дух! Дух отметил его знаком Силы! — И она возбужденно захлопала в ладоши.
Пляшущая Лиса со страхом посмотрела на Кричащего Петухом. Его фигура угрюмо темнела на фоне беснующихся белых струй. Видно было, как сжались его челюсти, как втянулись обвислые щеки.
— Мой брат — Сновидец, Собеседник Духов? — ухмыльнулся Вороний Ловчий. — Снег слишком ярко блеснул на солнце — вот ему и примерещилось невесть что!
Лиса поежилась, почувствовав на своем лице взгляд сверкающих черных глаз. Она обернулась, услышав шаги: Ловчий подошел и стал рядом с ней. Сжав зубы, она вновь устремила взор на Бегущего-в-Свете.
— Мой брат прост умом, женщина, — прошептал Вороний Ловчий. — Его мысли в ином мире, не там, где наши с тобой.
Она вздохнула и обернулась к нему:
— Откуда ты знаешь?
— У тебя на лице написано все, что ты думаешь, — ясно, как следы на свежем снегу, — сказал Вороний Ловчий. В глазах его читалась саркастическая усмешка и какое-то еще — неприятное, ранящее — выражение. — И не я один это вижу.
— Не знаю, о чем ты…
— Думаю, знаешь. — Улыбаясь, он отошел прочь, сильный, изящный, привлекательный, несмотря на истощение. Да пропади он пропадом, откуда у него такая самоуверенность?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
Она вылезла на свет и побежала обратно по склону, крича:
— Его нет. Он взял свое оружие и…
— Один волк, — сквозь зубы произнес Поющий Волк. Сняв рукавицу, он взял в горсть немного пропахшего мочой снега и понюхал его. — Голодный Волк. Как мы… совсем истощал.
— И Бегущий-в-Свете пристрелил его! — воскликнул Тот-кто-Плачет. — Может, Свет и не сильно ранил его, но зверь умер. Я чую в этой крови запашок выпотрошенных внутренностей.
Дух радости и спокойствия снизошел в этот миг на Народ, как Ветряная Женщина нисходит на ивовые ветви. Пляшущая Лиса улыбалась, мир воцарился в ее сердце. Бегущему-в-Свете под силу спасти их. Она им гордится…
Тяжелая рука легла ей на плечо: Кричащий Петухом, задрав ее голову, заглянул ей в глаза и тихо прошипел:
— Рада, а? Рада, что Бегущий-в-Свете убил волка? Она попыталась вырваться, но он держал ее крепко.
— Конечно рада. Думаешь, мне жить не хочется?
— Один волк? На все эти голодные животы? Она содрогнулась, но хватка Кричащего стала еще крепче. Ей ничего больше не оставалось, кроме как смотреть прямо в его белый, мертвый глаз. Как всегда, она задрожала от ужаса.
— Другие… охотники… и того не приносят.
— Ты моя жена. А заглядываешься, я замечаю, на Бегущего-в-Свете. Я видал, как вы с ним улыбались друг Другу. Знаю, что у тебя на сердце, женщина. — Он так сжал ее плечо, что она вскрикнула. — И что у него на сердце — тоже знаю.
— Ну и что с того? — ответила она. — Я твоя жена. Я не могу…
— Помни это! — сказал он, отталкивая ее, и во весь голос добавил:
— Я ухожу отсюда на рассвете Отца Солнца. Я пойду на север… потом на запад вокруг гор. Это и есть нужный нам путь — путь мамонтов. Я видел это во Сне. — Он повернулся и заковылял в свой чум.
— Ну и кто пойдет? — крикнула ему вдогонку Обрубленная Ветвь. — Кто пойдет за человеком, который сочиняет ложные Сны?
Кричащий Петухом остановился, а потом пошел дальше, как будто ее слова были чем-то вроде бормотания Ветряной Женщины. Пляшущая Лиса пошла вслед за ним. Сердце ее билось неровно от испепеляющей ненависти.
— Оставь его, — прошептала ей на ухо Обрубленная Ветвь, — Можешь поселиться в моей норе.
— Тогда мы обе умрем с голоду, бабушка.
— Свет не даст тебе голодать, — прошептала она. — Он все так же любит тебя.
Лиса почувствовала комок в горле. Она тяжело вздохнула, чтобы не разрыдаться.
— Что с того? В руках у Кричащего Петухом моя душа. И твоя тоже.
— О чем ты? Да, он связывает в узелки наши волосы, колдует с кровью из наших месячных. Только все это без толку, если у человека больше нет Силы. А он сейчас не опаснее, чем выпотрошенный волк. Уж поверь мне.
— Пока он держит в своей власти Народ, бабушка, он опасен. Он может сделать со мной что ему вздумается, и никто за меня не заступится.
— Не давай ему совсем уж забить тебя, — прошептала Обрубленная Ветвь. — Лучше быть последней бобылкой.
Старуха повернулась к Смеющейся Заре, погладила ее склоненную голову и неверной походкой побрела к себе в чум. Старуха Кого-ток подошла, чтобы прошептать что-то Обрубленной Ветви на ухо. Но та лишь сердито кашлянула и отстранила свою сверстницу.
Кого-ток помедлила минуту, сделала шаг в сторону Лисы, но потом остановилась. Пошевелив губами, он пошла вслед за Обрубленной Ветвью к чумам.
А Лиса с каждым шагом ощущала все большее отчаяние. Никогда она не сможет уйти от Кричащего Петухом! Он убьет ее, и Народ ему в этом поможет. Она услышала, как хмыкнул у нее за спиной Вороний Ловчий, и резко оглянулась. Судя по выражению его лица, он слышал каждое слово Обрубленной Ветви.
— Будь осторожна, — прошептал он, нависая над ней. — Может, Сила твоего мужа и ушла, но никто, кроме Обрубленной Ветви, в это не поверит. Они разорвут тебя в клочки, если ты покроешь его позором.
— Я не нуждаюсь в твоих советах.
Он усмехнулся и смерил ее взглядом с головы до ног.
— Пока нет. Но потом — как знать…
— Никогда!
Улыбаясь, он ухватил пальцами ее колышущийся на ветру локон. Погладив его, он прошептал:
— Посмотрим.
Она в ярости отстранила его. Он внимательно поглядел ей в глаза — будто прямо в душу залез.
— Если попадешь в ловушку, — прошептал он заговорщическим голосом, — помни: я с тобой.
— Уходи-ка ты прочь, и побыстрее! Он покачал головой, улыбнулся на прощание и стал спускаться с пригорка. Она зажмурилась.
4
Пляшущая Лиса стояла в толпе Народа у большого чума. Она вглядывалась в бескрайнюю тундру сквозь белые вихри метели; сердце ее замерло, когда она увидела вдалеке три человеческие фигуры.
Бегущий-в-Свете шел первым. Пальцы Ветряной Женщины трепали его парку из шкур карибу, в складках белели полосы инея. Шепот благоговения прошел по рядам стоящих, когда луч света выхватил его лицо.
Лиса прижала одетую в кожаную варежку руку к губам. «Погляди-ка, как он раскрасил свое лицо!» Красные линии, начертанные кровью, спускались по щекам, кольцом окружая рот. Слева на лбу запекшейся кровью был нарисован какой-то зверь — не то медведь, не то волк.
Сердце Лисы вздрогнуло. «Погляди-ка, как сверкают его глаза — как светильник из китового жира! Он видел что-то необычное, что-то обладающее Силой. Неужто духи и впрямь существуют?»
— Ха… хи-хи! — взвизгнула Обрубленная Ветвь. Ветряная Женщина трепала ее седые космы. Она подняла костлявую руку и ткнула коричневым пальцем в оледенелый воздух:
— Вот… Вот Сновидец! Видите свет на его лице? Здесь был Дух! Дух отметил его знаком Силы! — И она возбужденно захлопала в ладоши.
Пляшущая Лиса со страхом посмотрела на Кричащего Петухом. Его фигура угрюмо темнела на фоне беснующихся белых струй. Видно было, как сжались его челюсти, как втянулись обвислые щеки.
— Мой брат — Сновидец, Собеседник Духов? — ухмыльнулся Вороний Ловчий. — Снег слишком ярко блеснул на солнце — вот ему и примерещилось невесть что!
Лиса поежилась, почувствовав на своем лице взгляд сверкающих черных глаз. Она обернулась, услышав шаги: Ловчий подошел и стал рядом с ней. Сжав зубы, она вновь устремила взор на Бегущего-в-Свете.
— Мой брат прост умом, женщина, — прошептал Вороний Ловчий. — Его мысли в ином мире, не там, где наши с тобой.
Она вздохнула и обернулась к нему:
— Откуда ты знаешь?
— У тебя на лице написано все, что ты думаешь, — ясно, как следы на свежем снегу, — сказал Вороний Ловчий. В глазах его читалась саркастическая усмешка и какое-то еще — неприятное, ранящее — выражение. — И не я один это вижу.
— Не знаю, о чем ты…
— Думаю, знаешь. — Улыбаясь, он отошел прочь, сильный, изящный, привлекательный, несмотря на истощение. Да пропади он пропадом, откуда у него такая самоуверенность?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125