Потом она принялась распаковывать добычу. Выкладывая на кровать вызволенную из плена одежду, она подумала о книге сексуальных фантазий неведомого автора. Теперь ей стало жаль, что она не взяла ее с собой. Книга могла бы стать идеальным подарком для Миляги, который, без сомнения, воображал, что испытал на собственном опыте все известные человеку сексуальные излишества. Впрочем, не страшно. Она уж найдет способ описать ему ее содержание в один из этих дней и поразить его своей памятливостью в том, что касается порока.
Звонок Клема прервал ее работу. Он говорил так тихо, что ей приходилось напрягать слух, чтобы различить его слова.
Новости были не очень веселыми. Два дня назад на Тэйлора навалился новый внезапный приступ пневмонии, и теперь он был у порога смерти. Однако же он отказался лечь в больницу. Он сказал, что его последнее желание – умереть там, где он жил.
– Он беспрестанно требует Милягу, – объяснил Клем. – Я пытался дозвониться до него, но телефон не отвечает. Ты не знаешь, он куда-нибудь уехал?
– Не знаю, – сказала она. – В последний раз я видела его на Рождество.
– Не могла бы ты попытаться найти его для меня? Или, скорее, для Тэйлора. Может быть, съездишь в студию и попробуешь выкурить его оттуда, если он там, конечно? Я бы и сам поехал, но боюсь выйти из дома. У меня такое чувство, что стоит мне шагнуть за порог... – Он запнулся, борясь со слезами. – ...Я хочу быть здесь на тот случай, если что-то произойдет.
– Конечно, оставайся. И, конечно, я поеду. Прямо сейчас.
– Спасибо. По-моему, времени осталось очень мало.
Перед тем как выйти из дома, она попыталась дозвониться до Миляги, но, как Клем и предупреждал, никто не снял трубку. После двух попыток она сдалась, надела куртку и вышла из дома. Сунув руку в карман за ключами от машины, она поняла, что камень и шарик по-прежнему там. Охваченная каким-то суеверным чувством, она заколебалась и подумала, не стоит ли ей вернуться и оставить их дома. Но время было дорого. Да и кто их увидит у нее в кармане? А даже если и увидят, то кому какое дело? Когда смерть стоит у дверей, кто станет беспокоиться о каких-то похищенных безделушках?
В ту ночь, когда она оставила Милягу в мастерской, она обнаружила, что его можно увидеть в окне, если перейти на противоположную сторону улицы. Так что, когда он не ответил на звонок, она отправилась на свой шпионский пост. Комната, похоже, была пуста, но лишенная абажура лампочка ярко горела. Она подождала минуту другую, и Миляга, голый до пояса и грязный, наконец-то появился в поле ее зрения. У нее были сильные легкие, и набрав в них побольше воздуха, она громко выкрикнула его имя. Поначалу казалось, что он ничего не услышал. Но она предприняла вторую попытку, и, подойдя к окну, он бросил на нее взгляд.
– Впусти меня! – завопила она. – Это очень срочно.
Миляга отошел от окна, и его движения показались ей вялыми и безразличными. То же нежелание можно было прочесть и на его лице, когда он открыл дверь. Как бы плохо ни выглядел он на вечеринке, сейчас вид его значительно ухудшился.
– В чем дело? – спросил он.
– Тэйлору очень плохо, и Клем говорит, что он постоянно спрашивает о тебе. – На лице у Миляги появилось удивленное выражение, словно ему стоило большого труда вспомнить, кто такие Тэйлор и Клем. – Тебе надо вымыться и одеться, – сказала она. – Фьюри, ты что, не слышишь меня?
Она всегда называла его Фьюри, когда была рассержена на него, и, похоже, это имя оказало свое магическое действие. Она предполагала, что начнутся возражения, связанные с его извечной неприязнью ко всему тому, что связано с болезнями, но ничего подобного не произошло. Он выглядел слишком усталым и опустошенным, чтобы спорить. Взгляд его постоянно метался из стороны в сторону, словно в поисках куда-то исчезнувшего места, на котором он мог бы наконец обрести свой покой. Она последовала за ним наверх в мастерскую.
– Надо бы вымыться, – сказал он, оставляя ее посреди хаоса и направляясь в ванную.
Она услышала шум душа. Как обычно, дверь в ванную он оставил настежь распахнутой. Не было таких телесных отправлений, вплоть до самых фундаментальных, которые вызвали бы в нем хоть малейшее чувство стыдливости. Вначале это шокировало ее, но потом она привыкла, так что, когда она вышла замуж за Эстабрука, ей пришлось заново обучаться правилам приличия.
– Не могла бы ты найти мне чистую рубашку? – крикнул он ей из ванной. – И какое-нибудь белье?
Похоже, в этот день ей было суждено копаться в чужих вещах. К тому времени, когда она отыскала грубую хлопчатобумажную рубашку и пару линялых спортивных трусов, он уже вышел из душа и стоял перед зеркалом в ванной комнате, зачесывая назад свои влажные волосы. Его тело не изменилось с тех пор, как она в последний раз видела его обнаженным. Он был все таким же стройным, с таким же крепким животом и ягодицами, с такой же широкой и ровной грудью. Ее внимание привлек его укрывшийся под покровом крайней плоти член, опровергавший милягино имя. В невозбужденном состоянии он был не таким уж большим, но все равно привлекательным. Если он и заметил, как внимательно она его рассматривает, то не подал виду. Он неприязненно уставился на свое отражение в зеркале, а потом тряхнул головой.
– Надо мне побриться? – спросил он.
– На твоем месте я бы не стала об этом беспокоиться, – сказала она. – Вот твоя одежда.
Он быстро оделся, а потом отправился в спальню на поиски ботинок, оставив ее в мастерской. Двойной портрет, который она видела в рождественскую ночь, исчез. Краски, мольберт и загрунтованные холсты были бесцеремонно свалены в углу. Теперь их место занимали газеты с сообщениями о трагедии, которую она отметила только мимоходом. Двадцать один человек, в их числе женщины и дети, погиб во время пожара в Южном Лондоне, вызванного поджогом. Она не придала этим сообщениям особого значения. В этот мрачный день и без того было достаточно причин для печали.
* * *
Клем был бледен, но не плакал. Он обнял их обоих на пороге, а потом проводил в дом. Рождественские украшения висели на прежних местах в ожидании Двенадцатой Ночи, острый запах хвои висел в воздухе.
– Прежде чем ты увидишь его, Миляга, – сказал Клем, – я должен предупредить тебя, что он накачан наркотиками, и сознание время от времени покидает его. Но он так хотел тебя повидать.
– Он не сказал, почему? – спросил Миляга.
– Мне кажется, ему нет нужды подыскивать какую-нибудь причину, – мягко сказал Клем. – Ты пока побудешь здесь, Джуди? Может быть, ты захочешь повидать его после Миляги...
– Да, конечно.
Клем повел Милягу в спальню, а Юдит отправилась на кухню приготовить себе чашку чая. Там она пожалела о том, что не пересказала Миляге по дороге свой разговор с Тэйлором неделю назад, в особенности эту историю о том, как Миляга говорил на непонятном языке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321
Звонок Клема прервал ее работу. Он говорил так тихо, что ей приходилось напрягать слух, чтобы различить его слова.
Новости были не очень веселыми. Два дня назад на Тэйлора навалился новый внезапный приступ пневмонии, и теперь он был у порога смерти. Однако же он отказался лечь в больницу. Он сказал, что его последнее желание – умереть там, где он жил.
– Он беспрестанно требует Милягу, – объяснил Клем. – Я пытался дозвониться до него, но телефон не отвечает. Ты не знаешь, он куда-нибудь уехал?
– Не знаю, – сказала она. – В последний раз я видела его на Рождество.
– Не могла бы ты попытаться найти его для меня? Или, скорее, для Тэйлора. Может быть, съездишь в студию и попробуешь выкурить его оттуда, если он там, конечно? Я бы и сам поехал, но боюсь выйти из дома. У меня такое чувство, что стоит мне шагнуть за порог... – Он запнулся, борясь со слезами. – ...Я хочу быть здесь на тот случай, если что-то произойдет.
– Конечно, оставайся. И, конечно, я поеду. Прямо сейчас.
– Спасибо. По-моему, времени осталось очень мало.
Перед тем как выйти из дома, она попыталась дозвониться до Миляги, но, как Клем и предупреждал, никто не снял трубку. После двух попыток она сдалась, надела куртку и вышла из дома. Сунув руку в карман за ключами от машины, она поняла, что камень и шарик по-прежнему там. Охваченная каким-то суеверным чувством, она заколебалась и подумала, не стоит ли ей вернуться и оставить их дома. Но время было дорого. Да и кто их увидит у нее в кармане? А даже если и увидят, то кому какое дело? Когда смерть стоит у дверей, кто станет беспокоиться о каких-то похищенных безделушках?
В ту ночь, когда она оставила Милягу в мастерской, она обнаружила, что его можно увидеть в окне, если перейти на противоположную сторону улицы. Так что, когда он не ответил на звонок, она отправилась на свой шпионский пост. Комната, похоже, была пуста, но лишенная абажура лампочка ярко горела. Она подождала минуту другую, и Миляга, голый до пояса и грязный, наконец-то появился в поле ее зрения. У нее были сильные легкие, и набрав в них побольше воздуха, она громко выкрикнула его имя. Поначалу казалось, что он ничего не услышал. Но она предприняла вторую попытку, и, подойдя к окну, он бросил на нее взгляд.
– Впусти меня! – завопила она. – Это очень срочно.
Миляга отошел от окна, и его движения показались ей вялыми и безразличными. То же нежелание можно было прочесть и на его лице, когда он открыл дверь. Как бы плохо ни выглядел он на вечеринке, сейчас вид его значительно ухудшился.
– В чем дело? – спросил он.
– Тэйлору очень плохо, и Клем говорит, что он постоянно спрашивает о тебе. – На лице у Миляги появилось удивленное выражение, словно ему стоило большого труда вспомнить, кто такие Тэйлор и Клем. – Тебе надо вымыться и одеться, – сказала она. – Фьюри, ты что, не слышишь меня?
Она всегда называла его Фьюри, когда была рассержена на него, и, похоже, это имя оказало свое магическое действие. Она предполагала, что начнутся возражения, связанные с его извечной неприязнью ко всему тому, что связано с болезнями, но ничего подобного не произошло. Он выглядел слишком усталым и опустошенным, чтобы спорить. Взгляд его постоянно метался из стороны в сторону, словно в поисках куда-то исчезнувшего места, на котором он мог бы наконец обрести свой покой. Она последовала за ним наверх в мастерскую.
– Надо бы вымыться, – сказал он, оставляя ее посреди хаоса и направляясь в ванную.
Она услышала шум душа. Как обычно, дверь в ванную он оставил настежь распахнутой. Не было таких телесных отправлений, вплоть до самых фундаментальных, которые вызвали бы в нем хоть малейшее чувство стыдливости. Вначале это шокировало ее, но потом она привыкла, так что, когда она вышла замуж за Эстабрука, ей пришлось заново обучаться правилам приличия.
– Не могла бы ты найти мне чистую рубашку? – крикнул он ей из ванной. – И какое-нибудь белье?
Похоже, в этот день ей было суждено копаться в чужих вещах. К тому времени, когда она отыскала грубую хлопчатобумажную рубашку и пару линялых спортивных трусов, он уже вышел из душа и стоял перед зеркалом в ванной комнате, зачесывая назад свои влажные волосы. Его тело не изменилось с тех пор, как она в последний раз видела его обнаженным. Он был все таким же стройным, с таким же крепким животом и ягодицами, с такой же широкой и ровной грудью. Ее внимание привлек его укрывшийся под покровом крайней плоти член, опровергавший милягино имя. В невозбужденном состоянии он был не таким уж большим, но все равно привлекательным. Если он и заметил, как внимательно она его рассматривает, то не подал виду. Он неприязненно уставился на свое отражение в зеркале, а потом тряхнул головой.
– Надо мне побриться? – спросил он.
– На твоем месте я бы не стала об этом беспокоиться, – сказала она. – Вот твоя одежда.
Он быстро оделся, а потом отправился в спальню на поиски ботинок, оставив ее в мастерской. Двойной портрет, который она видела в рождественскую ночь, исчез. Краски, мольберт и загрунтованные холсты были бесцеремонно свалены в углу. Теперь их место занимали газеты с сообщениями о трагедии, которую она отметила только мимоходом. Двадцать один человек, в их числе женщины и дети, погиб во время пожара в Южном Лондоне, вызванного поджогом. Она не придала этим сообщениям особого значения. В этот мрачный день и без того было достаточно причин для печали.
* * *
Клем был бледен, но не плакал. Он обнял их обоих на пороге, а потом проводил в дом. Рождественские украшения висели на прежних местах в ожидании Двенадцатой Ночи, острый запах хвои висел в воздухе.
– Прежде чем ты увидишь его, Миляга, – сказал Клем, – я должен предупредить тебя, что он накачан наркотиками, и сознание время от времени покидает его. Но он так хотел тебя повидать.
– Он не сказал, почему? – спросил Миляга.
– Мне кажется, ему нет нужды подыскивать какую-нибудь причину, – мягко сказал Клем. – Ты пока побудешь здесь, Джуди? Может быть, ты захочешь повидать его после Миляги...
– Да, конечно.
Клем повел Милягу в спальню, а Юдит отправилась на кухню приготовить себе чашку чая. Там она пожалела о том, что не пересказала Миляге по дороге свой разговор с Тэйлором неделю назад, в особенности эту историю о том, как Миляга говорил на непонятном языке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321