- "Это все"! Вам этого мало? Куры будут кукарекать, а петухи -
нестись. Вы тут, а я - там. А может и нет. Все неопределенно. Все, все,
ВСЕ неопределенно! Катится и катится маленький шарик по кругу, и никто не
знает, где он остановится. Только я узнал, как это сделать.
- Как сделать что?
- Как заставить маленький шарик остановиться там, где я хочу.
Смотрите, - он выхватил перочинный нож. - Когда вы порежетесь, у вас идет
кровь, не так ли? Или так? - Он резанул по указательному пальцу. - Видите?
Он держал палец близко к камере; порез, хотя и глубокий, был хорошо
виден, но совершенно не кровоточил.
Превосходно, подумал Уолдо, истерический сосудистый спазм. Чисто
клинический случай.
- Это может всякий, - сказал он вслух. - Покажи мне что-нибудь
потяжелее.
- Всякий? Конечно, может всякий - если знает как. Вот, например,
смотрите. - Он воткнул лезвие прямо в ладонь левой руки так, что оно вышло
с другой стороны. Покачал лезвие в ране, вытащил его и показал ладонь.
Крови не было, а разрез быстро затягивался. - Вы знаете, почему? Нож лишь
вероятно здесь, и я нашел невероятность!
Развлекаясь всем этим, Уолдо начинал скучать.
- И это все?
- Этому нет конца, - произнес Рэмбью, - потому что повсюду теперь
неопределенность. Посмотрите. - Он положил нож на ладонь, потом перевернул
руку.
Нож не упал, а остался висеть под рукой.
Уолдо неожиданно стал внимателен. Это может быть трюком; это,
вероятно, и было трюком, но это произвело на него куда более сильное
впечатление, чем неудача Рэмбью с кровопусканием. Если первые опыты были
типичны для определенных типов психозов, то второе не должно было
происходить. Он включил второй видеотелефон.
- Дайте мне главного инженера Стивенса из Северо-Американской
Энерго-Воздушной, - резко сказал он. - И быстро!
Рэмбью не обратил на это внимание и продолжал говорить о ноже.
- Он не знает, какой из путей идет вниз, - говорил он проникновенно,
- потому что ничто больше не определено. Может быть, он упадет, а может
быть, и нет. Я думаю, упадет. Вот - упал. Вы хотели бы увидеть меня
ходящим по потолку?
- Вы звонили мне, мистер Джонс? - это был Стивенс.
Уолдо отключил звук у аппарата связи с Рэмбью.
- Да. Я насчет этого клоуна Рэмбью. Поймайте его и первым делом
везите сюда. Я хочу его видеть.
- Но, мистер Джо...
- Шевелитесь! - он отключил Стивенса и включил голос Рэмбью.
- ...неопределенность. Хаос - король, и магия выпущена в мир! -
Рэмбью рассеянно посмотрел на Уолдо, просветлел и добавил:
- Добрый день, мистер Джонс. Спасибо за звонок.
Экран погас.
Уолдо нетерпеливо ждал. Все происходившее было мистификацией, говорил
он себе. Рэмбью отколол чудовищно грубую шутку. Уолдо не любил грубых
шуток. Он снова позвонил Стивенсу и стал ждать ответа.
Когда Стивенс отозвался, волосы его были взлохмачены, и лицо было
красным.
- Нам тяжело пришлось, - сказал он.
- Вы поймали его?
- Рэмбью? Да, в конце концов.
- Тогда привезите его.
- В Свободное Владение? Но это невозможно. Вы не понимаете. Он
спятил; он безумен. Его забрали в госпиталь.
- Вы слишком много на себя берете, - сказал Уолдо. - Я знаю, что он
сошел с ума, но я хотел сказать то, что я сказал. Организуйте это.
Обеспечьте санитаров. Подпишите расписку. Дайте взятку. Срочно привезите
его ко мне. Это необходимо.
- Вы действительно этого хотите?
- Я не имею привычки шутить.
- Что-то связанное с вашими исследованиями? Он не в состоянии вам
помочь, я могу вам это сказать сразу.
- Это уж мне решать, - произнес Уолдо.
- Ладно, - с сомнением ответил Стивенс. - Попробую.
- Желаю удачи.
Стивенс перезвонил через полчаса.
- Я не могу привезти Рэмбью.
- Вы неповоротливы и неумелы.
Стивенс покраснел, но сдержался.
- Не переходите на личности. Он исчез. Он так и не приехал в
госпиталь.
- Что?
- Это самая безумная часть истории. Они увезли его привязанным к
носилкам, замотанным, как в корсете. Я сам видел, как они затягивали
ремни. Но когда они доехали, его не оказалось. И санитары клянутся, что
ремни даже не были расстегнуты.
- Абсурд... - начал было Уолдо и задумался. Стивенс продолжил:
- Но это даже не половина случившегося. Я бы и сам хотел с ним
поговорить. Я осматривал его лабораторию. Вы знаете о тех свихнувшихся де
Кальбах, тех, которых сглазили?
- Я знаю, о чем вы говорите.
- Рэмбью заставил делать то же самое еще один комплект приемников!
Уолдо помолчал несколько секунд, затем спокойно сказал:
- Доктор Стивенс...
- Да.
- Я хочу поблагодарить вас за ваши усилия. И не будете ли вы так
любезны отправить оба комплекта приемников, оба комплекта с аномальным
поведением, в Свободное Владение?
Сомнений не было. Раз он видел их собственными глазами, наблюдал за
их необъяснимыми изгибами, применял к ним все приходившие на ум тесты,
Уолдо был вынужден признать, что столкнулся с новым явлением, явлением,
правила которого он не знал.
Если там вообще были правила...
Он был честен с собой. Если он действительно видел то, что он думал,
что видел, тогда новое явление ломало все правила, законы, которые он
считал действительными, для которых он никогда прежде не находил
исключений. Для себя он решил, что первоначальные отказы де Кальбов нужно
рассматривать как столь же чрезвычайно огорчительные для физических
законов, что и уникальное поведение этих двух комплектов; различие крылось
лишь в том, что одно чужеродное явление было эффектным, а другое - нет.
Вполне очевидно, что это же самое обнаружил доктор Рэмбью; он знал,
что доктор пребывал в нарастающем нервном напряжении с момента первого
отказа приемников де Кальба.
Он пожалел о потере доктора Рэмбью. Уолдо был больше впечатлен Рэмбью
сумасшедшим, чем бывал когда-либо заинтересован Рэмбью здравым. Видимо, у
этого человека все-таки была капля способностей; он открыл нечто -
большее, как признавал Уолдо, чем он сам до сих пор был способен открыть
даже несмотря на то, что это свело Рэмбью с ума.
Уолдо не боялся, что опыт Рэмбью, каким бы он ни был, расстроит его
собственный рассудок. о
Его уверенность в себе была, вероятно, полностью подтверждена. Его
собственная легкая склонность к паранойе была как раз достаточной, чтобы
дать ему защиту от недружелюбного мира. Для него это было нормально -
необходимое приспособление к ситуации, в противном случае оказывается
непереносимой - не более патологично, чем мозоль, или приобретенный
иммунитет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33