ему предстояло обеспечить, чтобы ни один из двух десятков вооруженных
палачей-надзирателей не успел открыть огонь и вообще организовать какое бы
то ни было сопротивление. Мой отряд должен был неотступно следовать за
мной для охраны плантатора и его семьи.
Владельцы всех трех плантаций с семьями были нужны мне в качестве
заложников. Это стало бы важной гарантией успеха при окончательном расчете
с колониальными властями.
Когда мы подходили к Бленхейму, уже совсем рассвело и из-за туманного
горизонта всходило солнце. Плантация была охвачена волнением. Никто не
вышел на работу, все рабы, и мужчины, и женщины с детьми, стояли на
открытой лужайке перед домом плантатора. Возбуждение и ярость доведенных
до отчаяния людей были так велики, что хватило бы одной искры, и они,
вооруженные одними палками, готовы были броситься на усадьбу.
А там, на широкой веранде, в сомкнутом строю уже стояла стража
плантации с мулатом Давидом во главе, здесь же были и восемь до зубов
вооруженных надзирателей - люди управляющего плантацией голландца
Криссена. Криссен был для всех грозой не меньше мулата Давида. Ни самого
плантатора, ни его семьи нигде не было видно; вероятно, они отсиживались в
доме.
К счастью, наш друг негр Виктор сумел сдержать ярость толпы рабов.
Малейший повод с их стороны мог бы привести к ужасному кровопролитию и
скорее всего свел бы на нет весь план восстания. Виктор встретил нас с
явным облегчением. Принесенное карибками оружие для восставших сложили в
двухстах ногиах от усадьбы в поле. Восемнадцать пленных карибок перешли от
Уаки под надзор Вагуры, а сам Уаки, освободившись от охраны пленниц,
поспешил с частью своего отряда усилить наши дозоры, перекрывшие пути
бегства с плантации Бленхейм.
Тем временем Арнак с группой своих отборных стрелков, ни на минуту не
теряя связи с основными силами отряда, незаметно смешался с толпой рабов,
а Вагура помог Виктору раздать принесенное огнестрельное оружие тем
неграм, которые умели им пользоваться. Часть отряда Вагуры, обежав усадьбу
и без труда справившись с чернокожей дворней, подожгла дом. А с
противоположной стороны, у фасада, в это время Криссен и вся его
вооруженная банда, не сознавая, казалось, нависшей над ними опасности,
стоя наверху, на веранде, все свое внимание сосредоточили на толпе перед
усадьбой. Надрываясь, Криссен изрыгал проклятия, обвиняя рабов в
преступлении перед богом и людьми, грозя им страшными карами. Он все орал
и орал, но сегодня его страшные угрозы никого не пугали. Рабы,
вдохновленные присутствием араваков, пропускали все угрозы управляющего
мимо ушей.
Вдруг в какой-то момент два сильных негра подняли на руках Виктора
над толпой, и - о диво! - он резким взмахом рук и громовым голосом
заставил Криссена умолкнуть. От столь неслыханной дерзости раба Криссен,
казалось, не только совершенно остолбенел, но едва не задохнулся от
ярости.
- Давид! - рявкнул он, обращаясь к стоящему рядом начальнику стражи и
указуя перстом на Виктора. - Этот бандит сошел с ума! Застрели эту собаку!
Застрели! Быстро!
Виктор находился от веранды в каких-нибудь сорока шагах, и верный как
пес Давид резко вскинул к плечу ружье, но тут же он захрипел и медленно
повалился на пол веранды. Горло его было навылет пробито стрелой. Я
оглянулся.
Симары поблизости не было.
- От имени группы освобождения, - продолжал Виктор по-голландски тем
же громовым голосом, а Фуюди торопливо переводил мне. - Заявляю: все, кто
на плантации Бленхейм издевался над людьми, будут немедленно казнены...
- Иисусе! Что здесь происходит! - во весь голос взвизгнул Криссен и,
обращаясь к своим людям, скомандовал: - Огонь! Стреляйте же, черт вас
побе... - и на полуслове умолк, пронзенный стрелой.
Кое-кто из его свиты, не целясь, выстрелил из ружей в толпу рабов, но
чуть ли не в тот же миг все они были сражены градом пуль, пущенных из
толпы, и рухнули на веранду. Оставшиеся в живых предатели бросились было к
двери, чтобы укрыться в доме, но их настигли меткие пули. В одну минуту
все было кончено - охраны плантации больше не существовало.
Пожар тем временем охватил усадьбу, из верхних ее окон повалил дым. Я
велел Фуюди с частью моих разведчиков и Марией, хорошо знавшей
расположение комнат, ни минуты не мешкая, ворваться в дом и вывести из
огня семью плантатора и его самого, заверив, что их жизни ничто не
угрожает. Тем не менее, когда все "святое семейство" тащили из горящего
дома, они отчаянно сопротивлялись, особенно плантатор, который в слепой
своей ярости отбивался ногами, фыркал и плевался.
- Скрутить его и привязать к столбу! - распорядился я.
Рыдающую его жену я велел отвести в дом и дать ей три минуты, чтобы
она собрала все самое ценное, что сможет унести. В помощь ей я выделил
двух разведчиков.
- Не пойду, вы хотите меня ограбить! - В глазах ее сквозь слезы
сверкнула ярость.
- Глупая женщина, одумайся! - прикрикнул я на нее. - Тебе предстоит
начать совсем новую жизнь...
Подгоняемая разведчиками, она наконец вняла голосу разума, бросилась
к дому и через минуту выбежала, волоча за собой мешок со своими
сокровищами.
Арнаку и его отряду я поручил опекать семью плантатора. Звали
плантатора Рейнат.
Многие негры, немало натерпевшиеся от Рейната, хотели тут же
расправиться с ним и со всей его семьей. Но более сдержанные и
благоразумные вняли увещеваниям Арнака и общими усилиями оттеснили
обезумевших от праведного гнева людей, убедив их, что сейчас не время
упиваться местью и сводить счеты, а нужно как можно быстрее уходить с
плантации.
Усадьба догорала, пламя перекинулось на другие постройки, и они тоже
заполыхали огромными кострами. Наспех сформированные Виктором и Дамяном
отряды негров стали готовиться в путь. Мы снабдили их в дальнюю дорогу на
Бербис запасом провизии.
КОНЕЦ ПЛАНТАЦИИ БЛЕНБУРГ
Вдруг все мы, и негры, и араваки, и я, замерли: со стороны реки
донесся приглушенный расстоянием выстрел из мушкета, потом еще и еще один.
Это не мог быть отряд Уаки, поскольку он охранял выходы с плантации
Бленхейм совсем рядом, неподалеку от нас.
Выстрелы же доносились откуда-то с верховьев реки, со стороны
плантации Бленбург, удаленной отсюда примерно миль на пять. Именно в той
стороне увидели мы и первые клубы дыма на горизонте - явное доказательство
того, что в Бленбурге вспыхнуло восстание и начался пожар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179