Системы на
редкость жестокой и даже более страшной, чем колониальные системы других
стран, тоже, впрочем, не грешащих особой филантропией. Итак, в основе
голландской системы лежал принцип: достаточно, если раб, занятый тяжким
трудом на тростниковых полях, проживет два-три года, а после смерти от
истощения и слабости будет заменен новым рабом. В течение этих двух-трех
лет его буквально морили голодом, экономя на питании, а как следствие
возникающую физическую немощь раба компенсировали постоянными побоями,
таким варварским путем повышая производительность его труда. Раб был
обречен на верную скорую смерть, но экономика колонизаторства, основанная
на беспощадном грабеже человеческого труда, приносила плантатору
неслыханные барыши, ибо дешевле было купить нового раба, доставленного из
Африки, чем расходовать средства на питание старого.
Часа за два до захода солнца мы стали свидетелями любопытного
эпизода. Где-то недалеко от нашего укрытия, вероятно в джунглях, проходила
какая-то тропа, и оттуда на плантацию вдруг вышли пять карибов. Как
всегда, вооруженные ружьями, дубинами и копьями, они прошествовали через
всю плантацию, никем не задержанные. Судя по всему, здесь они были людьми
доверенными; во дворе возле усадьбы они остановились и по-приятельски
поболтали с одним из надзирателей, а затем совершенно безбоязненно
направились дальше на юго-восток и скрылись в джунглях. Их появление на
плантации не вызвало никакого беспокойства - оно и понятно: это были
союзники голландцев. ....
- Скажи, там, где они вошли в лес, находится их селение? - спросил я
у Марии.
- Да, господин, оно называется Боровай...
- Далеко она от плантации?
- Полдня пути по тропе...
- Значит, примерно пятнадцать-двадцать миль?
- Наверно...
- В селении много жителей?
- Много, может, сто, а может, двести... Все они охотятся за беглыми
рабами. Это они выследили нас и силой пригнали обратно на плантацию. Это
плохие индейцы!..
Когда наступила ночь, мы спустились с дерева, размяли затекшие
конечности и на яботе вернулись на шхуну.
Зародился план.
СБОРЫ И РАЗДОРЫ
В ту ночь я спал крепко. Симара разбудила меня только часа через два
после восхода солнца. Выкупавшись и позавтракав, я собрал всех на шхуне и
рассказал о впечатлениях вчерашнего дня. Резкую реакцию вызвало появление
на плантации карибов.
- Для нас теперь ясно, что плантация Бленхейм - сущий ад для
несчастных рабов. Царящие на ней жестокость и бесчеловечность столь
ужасны, что я предлагаю не только освободить здесь всех рабов и отправить
их на Бербис, но и покарать всех виновных в издевательствах над людьми, а
саму плантацию сжечь.
Со мной согласились.
- Недалеко отсюда, - продолжал я, - насколько мне известно, есть еще
две голландские плантации, и нам надо подумать, как освободить работающих
там невольников. Все прислуживающие плантатору негры: надзиратели, стража,
доносчики и палачи - должны быть преданы суду как преступники и предатели.
Плантатора и его семейство следовало бы взять в качестве заложников. Но,
прежде чем предпринимать какие-либо действия, нужно установить контакт со
старейшими невольниками, достойными нашего доверия. В этом должны нам
помочь Мария и ее подруги. К тому же нельзя забывать и о главном!..
Я на мгновение умолк и вопросительно взглянул на Арасибо и Арнака.
Верные советчики, всегда отличавшиеся сообразительностью, должны были
догадаться, что я имею в виду. Но они молчали, и я посмотрел в их сторону,
насмешливо улыбаясь:
- Прежде чем всерьез браться за плантацию, необходимо устранить
главное препятствие...
- Да! Я знаю! - вскричал Арнак.
- Знаю, что ты знаешь! - кивнул я головой. - Да, именно - карибы!
Необходимо уничтожить карибское селение...
- Да, верно! - поддержал меня Уаки. - Но, кроме плантации и селения
карибов, надо сделать еще одну важную вещь!
- Что ты имеешь в виду?
- Сохранить в тайне наше пребывание здесь!
- Это верная мысль!
В этой связи возникала еще одна проблема: пополнение запасов
провизии. Джунгли по нашей стороне Эссекибо на десятки миль вокруг
казались совершенно безлюдными. Кроме того, неподалеку от нашего убежища в
Эссекибо впадала многоводная речушка, и, поднявшись по ней вверх, можно
было свободно охотиться, ловить рыбу и собирать съедобные растения, лесные
плоды и ягоды. Несколько командируемых туда групп из двух-трех человек
прекрасно бы способствовали разнообразию нашего стола. Эту речушку мы
назвали Майпури - река Тапира.
- Да, но у нас только две яботы!
- Это так. Но разве нет лишних лодок на том берегу? Если сегодня
ночью две или три из них случайно сорвутся с причала, это никого не
удивит...
Ночью мы добыли две лодки, а Мария, высадившись на другом берегу
недалеко от плантации, незаметно пробралась к баракам и установила контакт
с рабом по имени Виктор.
Это был пожилой негр, пользовавшийся большим авторитетом среди своих
соплеменников и всеобщим уважением. Человек он был рассудительный и
смелый. Несколько недель назад по приказу самого жестокого управляющего
плантации, голландца Криссена, его зверски избили палками, сломав
несколько ребер.
Вернувшись утром, Мария принесла еще одно важное известие: Дамян,
один из друзей Виктора, человек, тоже вполне заслуживающий доверия, знает
тропинку в джунглях, ведущую к Бороваю - селению карибов. Он хорошо ее
запомнил, когда его волокли карибы, поймав в джунглях после бегства с
плантации.
- Ты разговаривала с ним? - спросил я Марию.
- Да, господин. Он готов еще раз убежать с плантации и провести нас к
селению карибов, если мы позволим ему потом остаться у нас навсегда.
- Хорошо, мы примем его к себе...
Постепенно к нам стекались все более ценные сведения. Так, мы вскоре
определили количество троп, ведущих от плантации Бленхейм. Их было три:
одна вела вдоль реки Эссекибо, на север, к столице колонии Нью-Кийковерал,
вторая - как бы ее продолжение - шла на юг и соединяла Бленхейм с двумя
другими плантациями, расположенными на берегах Эссекибо. Одна из них,
Блиенбург, лежала в пяти милях от Бленхейма, а вторая, Вольвегат, - на три
мили дальше. Третья тропа вела от Бленхейма на юго-восток к селению
карибов Боровай, расположенному примерно в пятнадцати милях.
Следовательно, чтобы отрезать Бленхейм от внешнего мира, достаточно было
перекрыть эти три тропы и отогнать все лодки. На много миль окрест
простирались непроходимые джунгли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179
редкость жестокой и даже более страшной, чем колониальные системы других
стран, тоже, впрочем, не грешащих особой филантропией. Итак, в основе
голландской системы лежал принцип: достаточно, если раб, занятый тяжким
трудом на тростниковых полях, проживет два-три года, а после смерти от
истощения и слабости будет заменен новым рабом. В течение этих двух-трех
лет его буквально морили голодом, экономя на питании, а как следствие
возникающую физическую немощь раба компенсировали постоянными побоями,
таким варварским путем повышая производительность его труда. Раб был
обречен на верную скорую смерть, но экономика колонизаторства, основанная
на беспощадном грабеже человеческого труда, приносила плантатору
неслыханные барыши, ибо дешевле было купить нового раба, доставленного из
Африки, чем расходовать средства на питание старого.
Часа за два до захода солнца мы стали свидетелями любопытного
эпизода. Где-то недалеко от нашего укрытия, вероятно в джунглях, проходила
какая-то тропа, и оттуда на плантацию вдруг вышли пять карибов. Как
всегда, вооруженные ружьями, дубинами и копьями, они прошествовали через
всю плантацию, никем не задержанные. Судя по всему, здесь они были людьми
доверенными; во дворе возле усадьбы они остановились и по-приятельски
поболтали с одним из надзирателей, а затем совершенно безбоязненно
направились дальше на юго-восток и скрылись в джунглях. Их появление на
плантации не вызвало никакого беспокойства - оно и понятно: это были
союзники голландцев. ....
- Скажи, там, где они вошли в лес, находится их селение? - спросил я
у Марии.
- Да, господин, оно называется Боровай...
- Далеко она от плантации?
- Полдня пути по тропе...
- Значит, примерно пятнадцать-двадцать миль?
- Наверно...
- В селении много жителей?
- Много, может, сто, а может, двести... Все они охотятся за беглыми
рабами. Это они выследили нас и силой пригнали обратно на плантацию. Это
плохие индейцы!..
Когда наступила ночь, мы спустились с дерева, размяли затекшие
конечности и на яботе вернулись на шхуну.
Зародился план.
СБОРЫ И РАЗДОРЫ
В ту ночь я спал крепко. Симара разбудила меня только часа через два
после восхода солнца. Выкупавшись и позавтракав, я собрал всех на шхуне и
рассказал о впечатлениях вчерашнего дня. Резкую реакцию вызвало появление
на плантации карибов.
- Для нас теперь ясно, что плантация Бленхейм - сущий ад для
несчастных рабов. Царящие на ней жестокость и бесчеловечность столь
ужасны, что я предлагаю не только освободить здесь всех рабов и отправить
их на Бербис, но и покарать всех виновных в издевательствах над людьми, а
саму плантацию сжечь.
Со мной согласились.
- Недалеко отсюда, - продолжал я, - насколько мне известно, есть еще
две голландские плантации, и нам надо подумать, как освободить работающих
там невольников. Все прислуживающие плантатору негры: надзиратели, стража,
доносчики и палачи - должны быть преданы суду как преступники и предатели.
Плантатора и его семейство следовало бы взять в качестве заложников. Но,
прежде чем предпринимать какие-либо действия, нужно установить контакт со
старейшими невольниками, достойными нашего доверия. В этом должны нам
помочь Мария и ее подруги. К тому же нельзя забывать и о главном!..
Я на мгновение умолк и вопросительно взглянул на Арасибо и Арнака.
Верные советчики, всегда отличавшиеся сообразительностью, должны были
догадаться, что я имею в виду. Но они молчали, и я посмотрел в их сторону,
насмешливо улыбаясь:
- Прежде чем всерьез браться за плантацию, необходимо устранить
главное препятствие...
- Да! Я знаю! - вскричал Арнак.
- Знаю, что ты знаешь! - кивнул я головой. - Да, именно - карибы!
Необходимо уничтожить карибское селение...
- Да, верно! - поддержал меня Уаки. - Но, кроме плантации и селения
карибов, надо сделать еще одну важную вещь!
- Что ты имеешь в виду?
- Сохранить в тайне наше пребывание здесь!
- Это верная мысль!
В этой связи возникала еще одна проблема: пополнение запасов
провизии. Джунгли по нашей стороне Эссекибо на десятки миль вокруг
казались совершенно безлюдными. Кроме того, неподалеку от нашего убежища в
Эссекибо впадала многоводная речушка, и, поднявшись по ней вверх, можно
было свободно охотиться, ловить рыбу и собирать съедобные растения, лесные
плоды и ягоды. Несколько командируемых туда групп из двух-трех человек
прекрасно бы способствовали разнообразию нашего стола. Эту речушку мы
назвали Майпури - река Тапира.
- Да, но у нас только две яботы!
- Это так. Но разве нет лишних лодок на том берегу? Если сегодня
ночью две или три из них случайно сорвутся с причала, это никого не
удивит...
Ночью мы добыли две лодки, а Мария, высадившись на другом берегу
недалеко от плантации, незаметно пробралась к баракам и установила контакт
с рабом по имени Виктор.
Это был пожилой негр, пользовавшийся большим авторитетом среди своих
соплеменников и всеобщим уважением. Человек он был рассудительный и
смелый. Несколько недель назад по приказу самого жестокого управляющего
плантации, голландца Криссена, его зверски избили палками, сломав
несколько ребер.
Вернувшись утром, Мария принесла еще одно важное известие: Дамян,
один из друзей Виктора, человек, тоже вполне заслуживающий доверия, знает
тропинку в джунглях, ведущую к Бороваю - селению карибов. Он хорошо ее
запомнил, когда его волокли карибы, поймав в джунглях после бегства с
плантации.
- Ты разговаривала с ним? - спросил я Марию.
- Да, господин. Он готов еще раз убежать с плантации и провести нас к
селению карибов, если мы позволим ему потом остаться у нас навсегда.
- Хорошо, мы примем его к себе...
Постепенно к нам стекались все более ценные сведения. Так, мы вскоре
определили количество троп, ведущих от плантации Бленхейм. Их было три:
одна вела вдоль реки Эссекибо, на север, к столице колонии Нью-Кийковерал,
вторая - как бы ее продолжение - шла на юг и соединяла Бленхейм с двумя
другими плантациями, расположенными на берегах Эссекибо. Одна из них,
Блиенбург, лежала в пяти милях от Бленхейма, а вторая, Вольвегат, - на три
мили дальше. Третья тропа вела от Бленхейма на юго-восток к селению
карибов Боровай, расположенному примерно в пятнадцати милях.
Следовательно, чтобы отрезать Бленхейм от внешнего мира, достаточно было
перекрыть эти три тропы и отогнать все лодки. На много миль окрест
простирались непроходимые джунгли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179