С первого взгляда было
очевидно, что они не местные. Внешне они разительно отличались от селян:
они носили черные накидки, хорошо пригнанные брюки и высокие кожаные
ботинки. Их лошади были неплохо ухожены и оседланы, и хотя каждая, помимо
седоков, несла большой вьюк с каким-то снаряжением, ни одна не понурилась
и не упала от усталости. Местные лошади такой выносливостью обычно не
отличались.
Любопытство все же оттеснило осторожность, и она шагнула из тени
вперед, надеясь что-нибудь узнать. И именно в этот момент переговоры,
по-видимому, завершились: селяне разбрелись, а незнакомцы, вернувшись к
своим лошадям, вскочили в седла и умчались в том же направлении, откуда
появились. Ей осталось лишь, досадуя, проводить их взглядом.
Когда они скрылись за деревьями, уцелевшими по берегам высохшего
ручья, женщина выскочила на площадь, проскользнула между строениями и
взбежала на холм, невысокий, но крутой. Спустя мгновение она увидела
всадников на пустоши за околицей. Натянув поводья, они остановились там,
видно, чтобы посовещаться, но то и дело оглядывались назад. Она старалась
не попасться им на глаза, прячась в кустарнике. Внезапно один из всадников
приветственно вскинул руку и, развернув лошадь, пустил ее галопом в
сторону дальних высоких холмов. Второй не спеша двинулся в противоположную
сторону, его лошадь шла легкой, ленивой рысцой.
Вернувшись в селение, женщина разыскала Луиса.
- Что им надо было? - спросила она без обиняков.
- Просили дать им людей. Им нужны люди для какой-то работы.
- И вы согласились?
Луис замялся.
- Сказали, что вернутся завтра.
- А чем заплатят?
- Хлебом. Гляди-ка...
Старейшина протянул ей кусок хлеба. Она бережно приняла его на ладонь
- хлеб был темный, но свежий и душистый.
- Откуда они его взяли?
Луис пожал плечами.
- И у них есть еще другая еда. Какая-то особенная.
- А ее они не дали?
- Пока нет.
Женщина нахмурилась, мучительно размышляя, что же это за люди и
откуда они взялись.
- Больше они ничего не предлагали?
- Предлагали. Вот. - Он показал ей небольшой мешочек. Она развязала
тесемки - внутри оказался белый кристаллический порошок без запаха. - Они
сказали, чтобы мы посыпали этим землю и соберем большой урожай.
- И много у них такого порошка?
- Сколько угодно.
Она вернула мешочек Луису и поспешила обратно в церковь. Обменявшись
несколькими фразами с отцом Дос Сантосом, она бросилась на конюшню и,
оседлав свою лошадь, выехала из селения по сухому руслу в ту сторону, куда
отправился второй незнакомец.
2
За околицей тянулась пустошь, кое-где поросшая кустарником и
низкорослыми деревцами. Минут пять спустя женщина завидела впереди
всадника - тот неспешно ехал к лесу, темневшему вдали. За лесом - это ей
уже было известно - протекала река, а за рекой начинались новые холмы.
Она старалась не приближаться к незнакомцу - не хватало только, чтобы
он заметил ее раньше, чем она выяснит, куда он держит путь. Как только
всадник достиг опушки, она потеряла его из виду и спешилась. Ведя лошадь
под уздцы, она настороженно вглядывалась и вслушивалась в полутьму леса:
не выдаст ли себя тот человек движением или звуком? Но различила, и то не
вдруг, лишь журчание воды: река за лесом в разгар лета обмелела и
перекатывалась по камушкам.
Сначала она увидела чужую лошадь, привязанную под деревом. Она тут же
остановилась и, привязав свою, крадучись двинулась дальше. Под деревьями
было сумрачно и душно, и она ощутила, что вся в пыли после погони. Что
заставило ее броситься вдогонку за этим человеком? Даже ребенку ясно, что
это рискованно. Но незнакомцы держались со спокойным достоинством и
явились в селение явно с мирной, хотя и таинственной миссией...
На опушку у реки женщина вышла едва ли не на цыпочках. И застыла,
глядя с пологого берега вниз на воду.
Да, незнакомец был здесь, но вел себя как-то непонятно. Сбросив
накидку и ботинки подле сложенного кучкой снаряжения, он забрел в воду по
щиколотку и наслаждался прохладой, по-мальчишески дрыгая ногами и вздымая
тучи сверкающих брызг. Потом он наклонился и, зачерпнув воды в ладони,
окатил себе лицо и шею. А еще через минуту, выбравшись из воды, подошел к
оставленному на берегу снаряжению и достал из черной кожаной сумки
портативную видеокамеру. Закинув ремень на плечо, соединил сумку и камеру
коротким проводом в яркой, вероятно, пластмассовой оболочке. Потом
задумался, покрутил какую-то ручку и, опять спрятав камеру, развернул
прежде скатанную в рулон бумагу. Долго в задумчивости разглядывал
расстеленный на траве лист и, вновь подхватив камеру, вернулся к воде.
Не спеша, точно рассчитанным движением он поднял объектив и начал
снимать: местность вверх по течению, затем противоположный берег, затем -
женщина сжалась от испуга - нацелил камеру прямо на нее. Она невольно
пригнулась, но по отсутствию реакции с его стороны поняла, что он ее не
заметил. Когда она рискнула выглянуть из своего укрытия, камера была
направлена вниз по течению реки.
Вновь вернувшись к листу бумаги, он с величайшей аккуратностью что-то
пометил на ней. Потом осторожно уложил камеру обратно в сумку, скатал
рулон и опять водворил все в общую кучу. Потянувшись и как бы сызнова впав
в апатию, он уселся на берегу, погрузив ноги в воду. Еще мгновение, и он
откинулся на спину, закрыв глаза.
Теперь она могла рассмотреть его. Вид у него в самом деле был
безобидный. Крупный, мускулистый, лицо и руки покрыты ровным загаром.
Грива светло-каштановых волос, пожалуй, длинноватых - не мешало бы
постричь. Борода. Ему было, на ее взгляд, лет тридцать пять, и он казался
моложавым и привлекательным. Насколько она могла судить, это был
мужественный, закаленный человек, не утративший мальчишеской способности
ценить простые человеческие радости, вроде прохладной воды в безжалостно
знойный день.
Над ним кружились мухи, и он изредка отгонял их ленивым взмахом руки.
Поколебавшись еще немного, женщина выбралась из своего укрытия и
почти скатилась с берега, послав вниз небольшую лавину камушков и песка.
Реакцией он обладал молниеносной. Мгновенно сел, обернулся, вскочил
на ноги. Но ему не повезло - движение оказалось слишком резким для
взрыхленной почвы и он упал ничком, опять вспенив воду ногами. Она не
смогла удержаться от смеха. Он тут же вскочил, метнулся к своему
снаряжению - и в руках у него появилось ружье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
очевидно, что они не местные. Внешне они разительно отличались от селян:
они носили черные накидки, хорошо пригнанные брюки и высокие кожаные
ботинки. Их лошади были неплохо ухожены и оседланы, и хотя каждая, помимо
седоков, несла большой вьюк с каким-то снаряжением, ни одна не понурилась
и не упала от усталости. Местные лошади такой выносливостью обычно не
отличались.
Любопытство все же оттеснило осторожность, и она шагнула из тени
вперед, надеясь что-нибудь узнать. И именно в этот момент переговоры,
по-видимому, завершились: селяне разбрелись, а незнакомцы, вернувшись к
своим лошадям, вскочили в седла и умчались в том же направлении, откуда
появились. Ей осталось лишь, досадуя, проводить их взглядом.
Когда они скрылись за деревьями, уцелевшими по берегам высохшего
ручья, женщина выскочила на площадь, проскользнула между строениями и
взбежала на холм, невысокий, но крутой. Спустя мгновение она увидела
всадников на пустоши за околицей. Натянув поводья, они остановились там,
видно, чтобы посовещаться, но то и дело оглядывались назад. Она старалась
не попасться им на глаза, прячась в кустарнике. Внезапно один из всадников
приветственно вскинул руку и, развернув лошадь, пустил ее галопом в
сторону дальних высоких холмов. Второй не спеша двинулся в противоположную
сторону, его лошадь шла легкой, ленивой рысцой.
Вернувшись в селение, женщина разыскала Луиса.
- Что им надо было? - спросила она без обиняков.
- Просили дать им людей. Им нужны люди для какой-то работы.
- И вы согласились?
Луис замялся.
- Сказали, что вернутся завтра.
- А чем заплатят?
- Хлебом. Гляди-ка...
Старейшина протянул ей кусок хлеба. Она бережно приняла его на ладонь
- хлеб был темный, но свежий и душистый.
- Откуда они его взяли?
Луис пожал плечами.
- И у них есть еще другая еда. Какая-то особенная.
- А ее они не дали?
- Пока нет.
Женщина нахмурилась, мучительно размышляя, что же это за люди и
откуда они взялись.
- Больше они ничего не предлагали?
- Предлагали. Вот. - Он показал ей небольшой мешочек. Она развязала
тесемки - внутри оказался белый кристаллический порошок без запаха. - Они
сказали, чтобы мы посыпали этим землю и соберем большой урожай.
- И много у них такого порошка?
- Сколько угодно.
Она вернула мешочек Луису и поспешила обратно в церковь. Обменявшись
несколькими фразами с отцом Дос Сантосом, она бросилась на конюшню и,
оседлав свою лошадь, выехала из селения по сухому руслу в ту сторону, куда
отправился второй незнакомец.
2
За околицей тянулась пустошь, кое-где поросшая кустарником и
низкорослыми деревцами. Минут пять спустя женщина завидела впереди
всадника - тот неспешно ехал к лесу, темневшему вдали. За лесом - это ей
уже было известно - протекала река, а за рекой начинались новые холмы.
Она старалась не приближаться к незнакомцу - не хватало только, чтобы
он заметил ее раньше, чем она выяснит, куда он держит путь. Как только
всадник достиг опушки, она потеряла его из виду и спешилась. Ведя лошадь
под уздцы, она настороженно вглядывалась и вслушивалась в полутьму леса:
не выдаст ли себя тот человек движением или звуком? Но различила, и то не
вдруг, лишь журчание воды: река за лесом в разгар лета обмелела и
перекатывалась по камушкам.
Сначала она увидела чужую лошадь, привязанную под деревом. Она тут же
остановилась и, привязав свою, крадучись двинулась дальше. Под деревьями
было сумрачно и душно, и она ощутила, что вся в пыли после погони. Что
заставило ее броситься вдогонку за этим человеком? Даже ребенку ясно, что
это рискованно. Но незнакомцы держались со спокойным достоинством и
явились в селение явно с мирной, хотя и таинственной миссией...
На опушку у реки женщина вышла едва ли не на цыпочках. И застыла,
глядя с пологого берега вниз на воду.
Да, незнакомец был здесь, но вел себя как-то непонятно. Сбросив
накидку и ботинки подле сложенного кучкой снаряжения, он забрел в воду по
щиколотку и наслаждался прохладой, по-мальчишески дрыгая ногами и вздымая
тучи сверкающих брызг. Потом он наклонился и, зачерпнув воды в ладони,
окатил себе лицо и шею. А еще через минуту, выбравшись из воды, подошел к
оставленному на берегу снаряжению и достал из черной кожаной сумки
портативную видеокамеру. Закинув ремень на плечо, соединил сумку и камеру
коротким проводом в яркой, вероятно, пластмассовой оболочке. Потом
задумался, покрутил какую-то ручку и, опять спрятав камеру, развернул
прежде скатанную в рулон бумагу. Долго в задумчивости разглядывал
расстеленный на траве лист и, вновь подхватив камеру, вернулся к воде.
Не спеша, точно рассчитанным движением он поднял объектив и начал
снимать: местность вверх по течению, затем противоположный берег, затем -
женщина сжалась от испуга - нацелил камеру прямо на нее. Она невольно
пригнулась, но по отсутствию реакции с его стороны поняла, что он ее не
заметил. Когда она рискнула выглянуть из своего укрытия, камера была
направлена вниз по течению реки.
Вновь вернувшись к листу бумаги, он с величайшей аккуратностью что-то
пометил на ней. Потом осторожно уложил камеру обратно в сумку, скатал
рулон и опять водворил все в общую кучу. Потянувшись и как бы сызнова впав
в апатию, он уселся на берегу, погрузив ноги в воду. Еще мгновение, и он
откинулся на спину, закрыв глаза.
Теперь она могла рассмотреть его. Вид у него в самом деле был
безобидный. Крупный, мускулистый, лицо и руки покрыты ровным загаром.
Грива светло-каштановых волос, пожалуй, длинноватых - не мешало бы
постричь. Борода. Ему было, на ее взгляд, лет тридцать пять, и он казался
моложавым и привлекательным. Насколько она могла судить, это был
мужественный, закаленный человек, не утративший мальчишеской способности
ценить простые человеческие радости, вроде прохладной воды в безжалостно
знойный день.
Над ним кружились мухи, и он изредка отгонял их ленивым взмахом руки.
Поколебавшись еще немного, женщина выбралась из своего укрытия и
почти скатилась с берега, послав вниз небольшую лавину камушков и песка.
Реакцией он обладал молниеносной. Мгновенно сел, обернулся, вскочил
на ноги. Но ему не повезло - движение оказалось слишком резким для
взрыхленной почвы и он упал ничком, опять вспенив воду ногами. Она не
смогла удержаться от смеха. Он тут же вскочил, метнулся к своему
снаряжению - и в руках у него появилось ружье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75