Ороарк приказал солдатам в синей униформе встать на охрану входа в
холл. Затем он повернулся к портье:
- Мы хотим переговорить с Первым Купцом.
Портье пошел в огромную комнату через холл. Сэм Тремо, теперь носящий
красно-золотую униформу Первого Купца Гильдии, вышел быстро через дверь на
дальнем конце комнаты. Я слегка поклонилась, затем коснулась рукой сначала
головы, затем сердца, как это принято на Фру. Затем я сделала приветствие,
как это было принято здесь.
- Мир вашему дому, Первый Купец.
- Здоровья и мира, Ларга.
Мы пожали руки. Ороарк зарычал от такой фамильярности. Я слегка
повернулась и положила руку на его плечо. Я была удивлена, что Ороарк
придает такое большое значение этому ритуалу. Я не могла понять, почему,
но я должна была что-то сказать.
- Капитан Ороарк, жать руки при встрече принято на Фру, где я
встретила Первого Купца много лет назад.
Открытая враждебность исчезла с лица Ороарка, но его настороженность
свидетельствовала, что он не изменил своей точки зрения на ритуал
рукопожатия. Сэм наклонился через мою руку, а затем поцеловал воздух, как
это принято у Гхарров, чтобы ублажить Ороарка. Затем он отступил назад и
посмотрел на меня.
- Доброго здоровья, Жанна Верлит.
Знакомый фруванский ритуал и речь, хотя и с акцентом, характерным для
Ригеля-4, чуть не заставили меня заплакать от нахлынувших воспоминаний.
- Доброго здоровья, Первый Купец. Не...
Ороарк сделал предупреждающее движение. Я хотела расспросить о доме,
семье и...
Но мне было разрешено прийти получить протекцию Гильдии. Я неохотно
стала снова говорить на штернланге, на языке, который понимал капитан.
- Мой лорд просил меня искать защиты Гильдии, если он будет убит. Как
мне сказали, сражение идет с большими неудачами для нас, и мой лорд не
верит Совету, что он сможет защитить меня.
Лицо Сэма помертвело:
- Вы пришли сюда за этим?
- Я думала... - я отчаянно искала правдоподобное объяснение нашего
прихода. - Существует шпионаж в Доме, Первый Купец. Я боюсь, что если
шпион перехватит сообщение, то он найдет некоторый способ прервать связь с
внешним миром.
Сэм медленно кивнул. Он собирался принять объяснение.
- Вы сильно рисковали из-за простой вещи. Вам достаточно было только
попросить. Без предварительной подготовки. Без бумажной волокиты.
- Это действительно все, что я должна была сделать? Позвонить?
- Это все. Если ваш муж погибнет, все ваши местные права, включая
гражданство, кончаются (если у вас нет детей). Всем остальным занимается
только Гильдия. Это единственный шанс для вас спастись в этом мире.
Единственный шанс. Это лучшее, на что я могла надеяться. Я могла
положиться на репутацию Гильдии, даже если следующий лорд Халарек не
допустит ни одного из Гильдии в наше поместье. И кто может быть следующим
лордом?
Я не хотела думать об этом. Я также не хотела еще раз возвращаться в
Онтар. Возможно, Сэм что-то слышал от моей семьи. Наверняка, даже если
письмо, которое я писала, не прошло через его руки, Сэм сказал бы им, где
я нахожусь. Он видел меня в свадебной процессии. Он знал Питера. Он был
капелланом и часто приносил родственникам плохие вести. И, наверняка,
сказать, где находится жертва похищения, не может рассматриваться, как
прямое вмешательство в дела Старкера-4 с точки зрения начальства Сэма. Я
постаралась заставить забыть жалость к себе, что никто из тех, кого я
люблю, не знает, где я нахожусь.
- Все ли в порядке в моей семье? Как они восприняли известие о
похищении?
- Я этого не знаю, Ларга. Но возможно... - Он порылся в карманах
своего плаща. - Это пришло на прошлой неделе. Обычно Фрем Вейсман получает
почту. Но, конечно, вы...
- Сэм!
Он посмотрел, вздрогнув, и не закончил предложение. Если бы Ороарк
узнал, что я посылала письмо, то его долг был бы сообщить об этом Лхарру,
и тогда... Я почувствовала дрожь в теле от страха. Я не понимала раньше,
что посылка письма может рассматриваться как измена. Но Сэм должен был, и
Вейсман, который его доставлял, тоже должен был. И если Лхарр обнаружит
это, если кто-то обнаружит это, то клевета лорда Ричарда об измене стала
бы правдой.
- Хорошо, - сказал Сэм. - Когда я попросил Вейсмана об этом, он
сказал, что он будет слишком занят несколько дней.
Сэм пожал плечами и передал мне объемный пакет, адресованный Лхарру
Карну Халареку, со знакомым маминым почерком. Я начала открывать его, но
вспомнила вовремя один из уроков леди Агнес: я должна подождать и
прочитать его перед моими леди, если я не хочу серьезно повредить своей
репутации.
- Кто может представить, как может навредить неблагоразумный
поступок, - говорила леди Агнес сурово.
И что могла бы сказать леди Агнес, если бы она узнала, что я почти
открыла письмо с именем Лхарра на нем? Возможно, с нею случилась бы
истерика. Слава богу, она уехала.
Я была возмущена тем, что нельзя читать письма, пожимать руки,
говорить на иностранном языке с человеком, который не является моим мужем,
поэтому я продолжила разговор с Тремо на фруванском языке.
- Сэм, есть ли у Гильдии устройства для перевода? Я страшно боюсь,
что не знаю романского языка. Это ужасает меня, Сэм.
- Они могут прибыть на следующем корабле, Ларга.
- Хорошо. Закажите их. Я страшно боюсь.
Ороарк переступил с ноги на ногу и прокашлялся. Он сказал внятно на
штернланге:
- Вы должны говорить так, чтобы я понял вас, Ларга. Вы нарушаете
правила, беседуя с человеком в частном порядке.
Я почувствовала себя связанной со всех сторон. Правила, ограничения.
- Правильно. - Я задыхалась. - Я не говорю с глазу на глаз, - резко
сказала я. - Вы здесь, Сквадмен Виттен за дверью, портье, который пустил
нас...
Лицо Ороарка выражало непоколебимость, ставшую хорошо знакомой за
последние две недели.
"Бедный мальчик", - подумала я. Я всегда была шокирована его
примитивным представлением о порядочности.
- Лхарр не разрешал оставлять вас одну, даже если вы настаиваете на
этом, моя леди. Я вынужден вернуть вас назад в поместье. - Ороарк
подступил ближе, решительно настроенный.
Он явно намеревался сделать это. Я должна была убедить его, что я
буду осторожной, или больше не будет никакого шанса переговорить с
Гильдией.
- Я не собираюсь делать секреты, капитан. Я хочу говорить на своем
родном языке. Было бы вам приятно, если вы больше никогда не слышали или
не говорили на вашем романском языке? - И я действительно хотела говорить
на своем фруванском.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77