– И я тоже. – Сара открыла ему дверцу. – Но как бы мне хотелось появляться здесь в качестве репортера.
Стюарт тяжело опустился на заднее сиденье, и Сара скользнула вслед за ним.
– Вы знаете, что «Геральд» ищет футбольного обозревателя? – спросил Стюарт, доставая из кармана плоскую фляжку и вручая ее Саре.
Она глотнула виски и вернула Стюарту фляжку.
– Я не видела объявления.
– И не увидите. Синтия считает, что, если человек достаточно умен, чтобы узнать о вакансии, он уже наполовину достоин работы в «Геральд». Почему бы вам не позвонить спортивному редактору?
– Дину Гейвину? Позвоню в понедельник утром. Можно мне…
– Сара, только не говорите, что узнали о вакансии от меня, – попросил Стюарт. – Синтия немедленно внесет вас в «черный список». Один Бог знает, как она до сих пор не пронюхала про нас.
– Я только хотела спросить, можно ли еще выпить. Я не согрелась. Стюарт, вы же знаете, я никогда не ссылалась на нашу дружбу. А о чем Синтия может «пронюхать»?
– Ни о чем. Но она все истолкует по-своему. Вот, держите. – Он вернул Саре фляжку.
– Вы не знаете, эта работа штатная?
Стюарт утвердительно кивнул.
– Правда, я не знаю деталей. Стараюсь не влезать в дела Синтии в тщетной надежде, что когда-нибудь она ответит мне тем же.
– Это было бы замечательно. Постоянная зарплата поможет мне расплатиться по больничным счетам. Боюсь, что останусь должником американской страховой компании до конца своих дней.
– Вы никогда мне об этом не говорили.
– Долг в пятьдесят тысяч фунтов – это не то, о чем можно кричать во весь голос.
– Пятьдесят тысяч? Бедная девочка.
– Не спорю.
«Сегодня поп-звезда Мэт Френтон в эксклюзивном интервью «Санди Войс» признался, что ложится в клинику – пятьсот фунтов стерлингов в сутки – чтобы избавиться от одержимости сексом».
Сара прекратила печатать, размышляя, не добавить ли, что, делая свое душераздирающее признание, звезда пыталась сжать ей колено.
– Чушь, – сказала она вслух, стирая с экрана написанное.
– Зря, – засмеялся Дэйв. – Бедняга измучился. Все эти поклонницы – слишком сильное искушение.
– А тебе не кажется, что его признание связано с выпуском нового альбома после полного провала предыдущего?
– Это одна из версий, – пожал плечами Дэйв.
– Типичная история для этой газеты, – вскипела Сара и уже хотела произнести очередную речь, обличающую «Войс», когда зазвонил телефон.
Пытаясь успокоиться, она не сразу взяла трубку. Ее нервозность объяснялась ожиданием звонка из «Геральд». Неделю назад она прошла собеседование, и Дин Гейвин сказал, что даст ей знать о результатах.
– Сара Мур. «Санди Войс».
– Привет, Сара. У тебя такой деловой голос.
Сара разочарованно поникла.
– Привет, мам.
– Я быстро, любовь моя. – Джун явно нервничала. – Миссис Сэмюэлс уже поставила чайник, но я решила позвонить. Я перевожу кое-какие деньги на твой банковский счет.
– Зачем?
– Чтобы помочь тебе расплатиться с долгами.
Сара была тронута. Мама всегда спрашивала, хватит ли ей денег заплатить за отопление.
– Не надо, мам. На этой неделе я написала пару лишних статей.
– Я уверена, что этого недостаточно для оплаты больничных счетов. Мне заплатили по одному из страховых полисов твоего отца. Гарри всегда удачно вкладывал деньги… – Голос Джун сорвался.
– Мама, ты представляешь, сколько я должна?
– Что-то около пятидесяти тысяч фунтов. Я перевожу пятьдесят пять, чтобы наверняка.
Сара лишилась дара речи. Пятьдесят пять тысяч фунтов? Ее отец при жизни и мечтать не мог о таких деньгах.
– Мама, это невозможно.
Казалось, Джун не терпится повесить трубку.
– Никаких споров. Ты возьмешь деньги, и точка. Именно этого хотел бы твой отец.
– Я не знаю, что сказать…
– Пообещай, что скоро приедешь повидать меня. Все. Стучит миссис Сэмюэлс. Я должна идти.
Сара положила трубку. Разговор казался нереальным. Как по мановению волшебной палочки ее долги превратились в дым. Конечно, она могла бы поспорить с матерью, но знала, что это бесполезно.
– Ты выглядишь так, словно выиграла в лотерею, – сказал Дэйв. – А сейчас я развеселю тебя еще больше. Только что тебе позвонил мистер Гейвин, и я сказал, что переведу звонок кому-нибудь из твоего отдела.
Сара оцепенела.
– И кому же ты его перевел?
– Холлэнду, разумеется. Ты же знаешь: этот жалкий ублюдок обожает принимать для нас послания.
Сара никому в редакции не рассказывала об интервью в «Геральд».
– Ты понимаешь, что наделал, чертов идиот?
Она посмотрела на кабинет Холлэнда в другом конце зала. Саймон все еще говорил по телефону и счастливым не выглядел. Что делать? Придется разговаривать из его кабинета. Если Гейвин собирается предложить ей работу, не стоит играть с ним в кошки-мышки. Вряд ли ему это понравится. А если нет, неприятности возникнут с Холлэндом.
Саймон увидел ее через стеклянную перегородку и жестом пригласил войти.
– Это тебя.
Он передал ей трубку.
Услышав, что Гейвин берет ее на работу, Сара уже плохо разбирала остальное, потом повесила трубку и взглянула на Холлэнда.
– Ты меня надула. Могла бы сказать, что ищешь работу. Я из кожи вон лез ради тебя. Взял обратно после побега в Америку.
Сара уже собралась извиниться, но передумала. Какого черта?
– Сколько раз я просила перевести меня на футбол? Ты знал, что я сумею. Если я могу вложить душу в ерунду, которой ты заставляшь меня заниматься, то вряд ли провалю дело, которое люблю. Но ты не позволил мне писать о спорте, потому что я женщина. Ты не делал мне никаких одолжений, Саймон.
Холлэнд не мог долго хмуриться.
– Пожалуй, ты права. Не делал.
– Теперь, если позволишь, я должна закончить эксклюзив по Мэту Френтону.
Она открыла дверь.
– Сара?
Она обернулась.
– Что?
– Желаю удачи! – Холлэнд подмигнул ей. – И пришли ко мне Тичера.
Сара закрыла дверь кабинета и так громко завизжала от восторга, что в редакции мгновенно наступила мертвая тишина.
Наконец! Наконец!
Глава 18
С первой зарплаты в «Геральд» Сара уплатила начальный взнос за двухкомнатную квартиру в Хайгете и в начале мая переехала в собственное жилище.
Ко дню свадьбы Кейти она еще не закончила распаковываться и с утра лихорадочно перебирала мешки с одеждой. Не было времени ходить по магазинам, да и заработки в «Войс» не позволяли даже думать о новом платье.
В чемодане, уложенном Мэри и с тех пор ни разу не открытом, нашелся темно-серый льняной костюм, купленный в дорогом нью-йоркском магазине. Последний раз она надевала этот костюм на присуждение премий «Эмми» за лучшие телепередачи. Билл представлял одну из наград, и его короткая речь заставила публику чуть не падать в проходы от смеха. Сара с болью вспомнила, как смотрела на него, стоящего на сцене, и чувствовала себя самой счастливой женщиной в мире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109