– Саре казалось, что она плывет. Она попыталась понять, почему Билл кричит на нее. Почему она такая слабая?
Врач взглянул на экран и покачал головой.
– Она беременна… вернее, была беременна. Матка кровоточит. Дам ей еще час. Если кровотечение не прекратится, придется делать операцию. Сколько ей лет?
– Двадцать два.
– Постараемся спасти матку. Ясно?
Сара почти все время была без сознания. Лишь иногда до нее доносились неясные голоса и ослепительный свет ламп над головой резал глаза.
– Переливание не помогает. Готовьте ее к операции.
Сара почувствовала укол в руку.
– Скорее, нельзя терять ни минуты.
– Сара, ты меня слышишь?
Сара помотала головой, стараясь стряхнуть туман. В голове что-то болезненно пульсировало, все суставы ныли, в горле пересохло. Она поднесла руку к губам… распухшие… чужие.
– Что случилось? Где Билл? – еле выдавливая слова, спросила она неясную фигуру, парившую над ней.
– Сара, произошла автокатастрофа. Ты в больнице.
Сара смутно ощущала слезы, струящиеся по ее распухшему лицу, и панику, зарождавшуюся в разбитом теле.
– Билл, пожалуйста, приведите Билла.
– Ты должна успокоиться.
– Я хочу видеть Билла. – Сара хотела крикнуть, но голос сорвался.
– Пожалуйста, успокойся.
Сара попробовала поднять голову. Чья-то рука решительно легла на ее плечо, и кто-то сказал:
– Его здесь нет, Сара.
– Где он? Он не мог оставить меня в таком состоянии.
Она услышала, как дрожит ее голос. Потом чей-то вздох и новый голос. Два голоса, но она не могла разобрать слова.
– Скажите мне, что случилось! – крикнула она, собрав все свои силы.
Кто-то нервно откашлялся.
– Мы сделали все, чтобы спасти его. Мне очень жаль.
– Что вы имеете в виду? Я не понимаю.
Рука сжала ее плечо немного сильнее.
– Билл умер.
Сара открыла рот, чтобы закричать, но не раздалось ни звука. Тьма снова поглотила ее.
– Держите ее на снотворных.
Еще три дня Сара почти не приходила в сознание. Когда наконец она очнулась, около кровати стоял врач.
– Сара, ты меня слышишь?
Она посмотрела на мужчину в зеленом, но никак не могла сфокусировать взгляд.
– Я видела страшный сон. Билл… Он же не умер, правда? Это был сон?
Мертвая тишина сказала ей все, что она не хотела слышать. Она попыталась приподняться на постели, но живот пронзила острая боль.
– Пожалуйста, лежи спокойно. Мы сделали операцию.
– Операцию? Зачем? Я здорова. – Она замолчала, смутно вспоминая что-то важное. – Мой ребенок. Что случилось с моим ребенком?
– Нелегко говорить это. – Мужчина тяжело вздохнул. – Ребенок умер в результате катастрофы. У тебя было кровотечение, и нам пришлось удалить матку. Мне очень жаль.
– Билл хотел пять мальчиков и пять девочек, – тупо сказала Сара.
Сара не смогла присутствовать на похоронах, и только через несколько недель ее выписали из больницы. Лицо ее еще представляло сплошной синяк, внутренности горели, а половина головы была наголо выбрита. Мэри, приехавшая за ней, сама еле держалась на ногах. Краснота вокруг ее глаз говорила о том, что она не переставала плакать с того момента, как услышала о смерти Билла.
– Мой бедный, любимый Уильям. Почему это должно было случиться с ним? Дом так пуст без него, и Макс тоскует. – Сара затряслась, и Мэри крепче обняла ее. – Прости, девочка. Как ты себя чувствуешь? Ты так похудела. Ты уверена, что готова вернуться домой?
– Я ничего не чувствую. Ничего.
Они приехали домой, и Сара побрела за домоправительницей в гостиную. Как странно, что Билл не вышел встречать ее! И в этот момент она до конца осознала, что никогда больше не увидит его. Она все же пыталась сдерживать слезы, но, заметив бейсбольную перчатку Билла на его письменном столе, безутешно заплакала.
Целыми днями она слонялась из комнаты в комнату, замкнувшись в своем горе. Временами она забывала, что Билла больше нет, и звала его. Ей казалось, что вместе с ребенком и возможностью когда-либо иметь детей она навсегда потеряла и свое сердце. И эта боль была гораздо хуже, чем физическая.
Мэри ухаживала за ней, как за собственным ребенком, и обе женщины ушли в свое горе, стараясь свести до минимума все контакты с внешним миром. Им это удавалось до того момента, как – через три недели после смерти Билла – Сара получила письмо с требованием освободить дом, поскольку сестры Билла решили продать его.
«Он так и не собрался написать завещание», – как в тумане подумала Сара.
Вместе с письмом в конверте оказались газетные вырезки. Сара вынула одну. Большой портрет Билла и ее… поменьше. Некоторое время она просто смотрела на Билла, водя пальцем по его лицу, закусив губу, чтобы не расплакаться. Когда глаза перестало щипать, она прочла заметку и в конце концов поняла, о чем идет речь: она – глупая английская девчонка, не привыкшая к правостороннему движению, и именно ее неопытность привела к автокатастрофе. И это было самое мягкое обвинение. Другие газеты, когда-то взахлеб расписывающие ее отношения с Биллом, были еще суровее. Некоторые даже выдвигали предположения, что они ссорились и именно это привело к трагедии. Водитель грузовика, не получивший ни единой царапины, сообщил полиции, что Сара на большой скорости вылетела ему навстречу.
– Это неправда, – крикнула Сара, бросая газеты и не в первый раз жалея, что не умерла вместе с Биллом.
Она в тысячный раз прокрутила в голове катастрофу. Она была уверена, что грузовик выехал на ее полосу, но, может быть, она просто пытается найти оправдания? Может быть, газеты правы? И все, что она воображает сейчас, просто способ облегчить чувство вины? Может, она действительно ехала слишком быстро.
Сара вошла в кухню и показала Мэри письмо и газетные вырезки.
– Я пойду соберу свои вещи.
– Пожалуйста, не слушай их, детка. Я знаю, ты сделала все, что было в твоих силах, – сказала Мэри, помогая ей подняться по лестнице.
Сара ничего не ответила. Слова Мэри не утешали ее. Через двадцать четыре часа она сидела в самолете, направлявшемся в Англию.
Глава 15
Англия, январь 1990
Джун взглянула на поднос, стоящий перед спальней Сары, и увидела, что еда не тронута.
– Сара, любовь моя. – Джун дернула ручку, но дверь не поддалась. – Ты должна поесть.
Не дождавшись ответа, Джун подняла поднос и пошла в кухню выбрасывать еду. Всю последнюю неделю Сара практически не выходила из своей комнаты. Ужасное Рождество. А в канун Нового года – в годовщину той ночи, когда Билл сделал Саре предложение, – дочь спокойно сказала, что хочет умереть.
После смерти Билла прошло шесть месяцев, но Сара все сильнее погружалась в депрессию. Джун начинала бояться, что Сара никогда не смирится со своей потерей. Хотя что тут странного, если сама Джун так и не оправилась полностью после кончины мужа? Смирившись с тем, что закончит свои дни в одиночестве, Джун не могла допустить, чтобы подобное случилось с ее дочерью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Врач взглянул на экран и покачал головой.
– Она беременна… вернее, была беременна. Матка кровоточит. Дам ей еще час. Если кровотечение не прекратится, придется делать операцию. Сколько ей лет?
– Двадцать два.
– Постараемся спасти матку. Ясно?
Сара почти все время была без сознания. Лишь иногда до нее доносились неясные голоса и ослепительный свет ламп над головой резал глаза.
– Переливание не помогает. Готовьте ее к операции.
Сара почувствовала укол в руку.
– Скорее, нельзя терять ни минуты.
– Сара, ты меня слышишь?
Сара помотала головой, стараясь стряхнуть туман. В голове что-то болезненно пульсировало, все суставы ныли, в горле пересохло. Она поднесла руку к губам… распухшие… чужие.
– Что случилось? Где Билл? – еле выдавливая слова, спросила она неясную фигуру, парившую над ней.
– Сара, произошла автокатастрофа. Ты в больнице.
Сара смутно ощущала слезы, струящиеся по ее распухшему лицу, и панику, зарождавшуюся в разбитом теле.
– Билл, пожалуйста, приведите Билла.
– Ты должна успокоиться.
– Я хочу видеть Билла. – Сара хотела крикнуть, но голос сорвался.
– Пожалуйста, успокойся.
Сара попробовала поднять голову. Чья-то рука решительно легла на ее плечо, и кто-то сказал:
– Его здесь нет, Сара.
– Где он? Он не мог оставить меня в таком состоянии.
Она услышала, как дрожит ее голос. Потом чей-то вздох и новый голос. Два голоса, но она не могла разобрать слова.
– Скажите мне, что случилось! – крикнула она, собрав все свои силы.
Кто-то нервно откашлялся.
– Мы сделали все, чтобы спасти его. Мне очень жаль.
– Что вы имеете в виду? Я не понимаю.
Рука сжала ее плечо немного сильнее.
– Билл умер.
Сара открыла рот, чтобы закричать, но не раздалось ни звука. Тьма снова поглотила ее.
– Держите ее на снотворных.
Еще три дня Сара почти не приходила в сознание. Когда наконец она очнулась, около кровати стоял врач.
– Сара, ты меня слышишь?
Она посмотрела на мужчину в зеленом, но никак не могла сфокусировать взгляд.
– Я видела страшный сон. Билл… Он же не умер, правда? Это был сон?
Мертвая тишина сказала ей все, что она не хотела слышать. Она попыталась приподняться на постели, но живот пронзила острая боль.
– Пожалуйста, лежи спокойно. Мы сделали операцию.
– Операцию? Зачем? Я здорова. – Она замолчала, смутно вспоминая что-то важное. – Мой ребенок. Что случилось с моим ребенком?
– Нелегко говорить это. – Мужчина тяжело вздохнул. – Ребенок умер в результате катастрофы. У тебя было кровотечение, и нам пришлось удалить матку. Мне очень жаль.
– Билл хотел пять мальчиков и пять девочек, – тупо сказала Сара.
Сара не смогла присутствовать на похоронах, и только через несколько недель ее выписали из больницы. Лицо ее еще представляло сплошной синяк, внутренности горели, а половина головы была наголо выбрита. Мэри, приехавшая за ней, сама еле держалась на ногах. Краснота вокруг ее глаз говорила о том, что она не переставала плакать с того момента, как услышала о смерти Билла.
– Мой бедный, любимый Уильям. Почему это должно было случиться с ним? Дом так пуст без него, и Макс тоскует. – Сара затряслась, и Мэри крепче обняла ее. – Прости, девочка. Как ты себя чувствуешь? Ты так похудела. Ты уверена, что готова вернуться домой?
– Я ничего не чувствую. Ничего.
Они приехали домой, и Сара побрела за домоправительницей в гостиную. Как странно, что Билл не вышел встречать ее! И в этот момент она до конца осознала, что никогда больше не увидит его. Она все же пыталась сдерживать слезы, но, заметив бейсбольную перчатку Билла на его письменном столе, безутешно заплакала.
Целыми днями она слонялась из комнаты в комнату, замкнувшись в своем горе. Временами она забывала, что Билла больше нет, и звала его. Ей казалось, что вместе с ребенком и возможностью когда-либо иметь детей она навсегда потеряла и свое сердце. И эта боль была гораздо хуже, чем физическая.
Мэри ухаживала за ней, как за собственным ребенком, и обе женщины ушли в свое горе, стараясь свести до минимума все контакты с внешним миром. Им это удавалось до того момента, как – через три недели после смерти Билла – Сара получила письмо с требованием освободить дом, поскольку сестры Билла решили продать его.
«Он так и не собрался написать завещание», – как в тумане подумала Сара.
Вместе с письмом в конверте оказались газетные вырезки. Сара вынула одну. Большой портрет Билла и ее… поменьше. Некоторое время она просто смотрела на Билла, водя пальцем по его лицу, закусив губу, чтобы не расплакаться. Когда глаза перестало щипать, она прочла заметку и в конце концов поняла, о чем идет речь: она – глупая английская девчонка, не привыкшая к правостороннему движению, и именно ее неопытность привела к автокатастрофе. И это было самое мягкое обвинение. Другие газеты, когда-то взахлеб расписывающие ее отношения с Биллом, были еще суровее. Некоторые даже выдвигали предположения, что они ссорились и именно это привело к трагедии. Водитель грузовика, не получивший ни единой царапины, сообщил полиции, что Сара на большой скорости вылетела ему навстречу.
– Это неправда, – крикнула Сара, бросая газеты и не в первый раз жалея, что не умерла вместе с Биллом.
Она в тысячный раз прокрутила в голове катастрофу. Она была уверена, что грузовик выехал на ее полосу, но, может быть, она просто пытается найти оправдания? Может быть, газеты правы? И все, что она воображает сейчас, просто способ облегчить чувство вины? Может, она действительно ехала слишком быстро.
Сара вошла в кухню и показала Мэри письмо и газетные вырезки.
– Я пойду соберу свои вещи.
– Пожалуйста, не слушай их, детка. Я знаю, ты сделала все, что было в твоих силах, – сказала Мэри, помогая ей подняться по лестнице.
Сара ничего не ответила. Слова Мэри не утешали ее. Через двадцать четыре часа она сидела в самолете, направлявшемся в Англию.
Глава 15
Англия, январь 1990
Джун взглянула на поднос, стоящий перед спальней Сары, и увидела, что еда не тронута.
– Сара, любовь моя. – Джун дернула ручку, но дверь не поддалась. – Ты должна поесть.
Не дождавшись ответа, Джун подняла поднос и пошла в кухню выбрасывать еду. Всю последнюю неделю Сара практически не выходила из своей комнаты. Ужасное Рождество. А в канун Нового года – в годовщину той ночи, когда Билл сделал Саре предложение, – дочь спокойно сказала, что хочет умереть.
После смерти Билла прошло шесть месяцев, но Сара все сильнее погружалась в депрессию. Джун начинала бояться, что Сара никогда не смирится со своей потерей. Хотя что тут странного, если сама Джун так и не оправилась полностью после кончины мужа? Смирившись с тем, что закончит свои дни в одиночестве, Джун не могла допустить, чтобы подобное случилось с ее дочерью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109