С этой женщиной уже не будет отголосков того, что было раньше, с ней он сможет построить новую жизнь, которая будет опираться только на настоящее. Это она сказала себе, пока строила планы на будущее, а чувства эти успокаивали угрызения совести. Но теперь, когда она столкнулась с гневом и огорчением Ники, такое решение показалось ей эгоистичным.
Я все еще люблю его, подумала Вив. Но при таком стечении дел это совершенно невозможно. Я должна построить для себя новую жизнь и позволить Ники сделать то же самое.
– У тебя будет много тем для разговоров, Ники, – сказала она. – Тебе надо смотреть вперед, а не назад, и для тебя будет легче, если меня не будет рядом. – Он не ответил. Она подошла к нему, собираясь поцеловать, но он отвернул голову, и вместо этого она провела пальцами по его шее и слегка взъерошила волосы. Ники сидел неподвижно, не отвечая на ее ласку. Вив прошла к двери и удалилась. Ники не повернулся, чтобы посмотреть, как она уходит.
– Бедный старина Ники, он в таком паршивом состоянии, оттого что Вив уезжает, да? – сказал Поль.
У него был отпуск, и он приехал передохнуть на Джерси. Он, Катрин и София – она снова была беременна – отдыхали в саду перед тем, как начать готовить вечернюю еду для гостей.
– Его можно понять, – сказала София, слегка покачиваясь в своем кресле, чтобы уменьшить чувство дискомфорта, которое она испытывала. По крайней мере на этот раз она не чувствовала постоянную тошноту, как было, когда она ждала Луи, но живот у нее стал намного больше, ребенок лежал очень низко, а жара еще добавила ей неприятных ощущений. – Я так хотела бы ему помочь, но не знаю чем. Никто ничего не сможет для него сделать, кроме как быть с ним рядом, но сейчас, кажется, он этого хочет меньше всего.
– Я не понимаю этого, – сказал Поль. – Когда он был в Англии, в госпитале, он, казалось, все воспринимал достаточно хорошо. Это я был потрясен. Ну а сейчас словно черная туча окружает его. Он стал совсем другим.
– Во всем виновата Вив Моран, – ядовито сказала Катрин. – Мне она никогда не нравилась. Как она могла уехать и бросить его? Это жестоко!
– Но полностью ее обвинять нельзя, – сказала София, – Насколько я знаю, она сделала для него все, что могла, и не виновата в том, что ее отец потерял все свои деньги.
– Но если она любила его…
– Интересно, говорила ли она ему о ребенке, – задумчиво произнес Поль.
Сестры посмотрели на него.
– Что ты имеешь в виду? – спросила София. – Какой ребенок?
Поль вспыхнул. Он никогда не упоминал об откровенном разговоре, какой произошел у него с Вив, и понимал, что ему не стоило бы и сейчас говорить об этом, но было уже поздно, дело было сделано.
– Она была беременна, – неловко сказал он. – Когда Ники уехал в армию, он оставил ее в положении. Он, конечно, не знал, а Вив сделала аборт. Вот и все.
Мгновение они смотрели на него с открытым ртом.
– Аборт? Вив ждала ребенка от Ники и сделала аборт? – воскликнула Катрин. – Я этому не верю!
– Откуда ты об этом знаешь? – спросила София.
– Она сама мне сказала. Я никогда об этом не говорил. Я думал, это не мое дело.
– А Ники не знает?
– Не знаю. Наверное, она ему сказала. Слушайте, об этом надо забыть. Это не наше дело. Нам надо думать о том, что мы можем сделать для Ники. Может, сможет помочь один из его старых друзей – помните того парня – Джеффа Макколея? Они с Ники были вместе в госпитале, и он как-то приезжал, когда Ники выписали домой. Возможно, он достучится до него.
– Ты прав, – сказала София, стараясь взять себя в руки. – Ему нужен кто-то, кто прошел примерно через такое же, кто поймет его. Я думаю, что раздобуду адрес Джеффа Макколея в адресной книге. Я напишу ему.
Они с Полем продолжили обсуждать, как можно помочь Ники, и благополучно заставили молчать Катрин, которая была явно разочарована, что ей не удалось вызнать еще что-нибудь про аборт Вив.
Однако вечером, приготовив ручку, чтобы написать Джеффу Макколею, София долго сидела, задумавшись о том, что сказал ей Поль. Как могло бы быть все по-другому, если бы Вив родила ребенка Ники, вместо того, чтобы так трусливо отступиться от него.
В сентябре 1947 года София тяжело переносила беременность, но доктор сказал, что роды начнутся не ранее чем через две недели. Поскольку Луи появился на свет почти на три недели позже предполагаемого срока, София решила, что и сейчас снова будет так же, и одним теплым днем она посадила Луи в коляску и вместе с Лолой вышла прогуляться и перекусить на свежем воздухе.
Узнав о ее планах, Бернар попытался отговорить ее, но если Софии что-нибудь приходило в голову, ее невозможно было переубедить.
– Прогулка пойдет мне на пользу, – сказала она, устраивая Луи в коляске. – От сидения у меня возникают судороги, одышка. И кроме того, я хочу вызволить маму из кухни, пока шеф-повар не даст ей задание.
– Ну что же, если ты думаешь, что все будет в порядке, – сказал Бернар. Он все еще сомневался насчет целесообразности таких нагрузок, но вызволить Лолу из-под влияния нового приглашенного шеф-повара тоже было неплохо. Стефан Полански вдохновенно готовил пищу и начинал создавать отелю именно такую репутацию, которую Бернар и хотел. Но при этом повар был настолько темпераментным и взрывным, что совершенно не выносил вмешательства Лолы.
– Конечно, со мной все будет в порядке! – нетерпеливо сказала София и вышла.
Был приятный полдень, с роскошно-голубым небом, как всегда бывает, когда накапливается слоями голубой цвет – на исходе лета; солнце ярко светило, а легкий бриз сохранял приятную свежесть воздуха. Хотя Лола все еще сохраняла инфантильность в поведении, физически она окрепла. Она могла шагать без устали, и это всегда удивляло Софию, когда они вместе гуляли. И сейчас она пошла быстрым шагом вдоль набережной. Стараясь выдержать темп, София почувствовала тянущую боль, вроде зубной, где-то внутри тела, но не обратила на это внимания. Эта была совсем иная боль, чем та, что она испытывала, когда на свет появился Луи, и ей не пришло в голову, что роды каждый раз могут протекать по-разному.
София сидела на ковре на берегу и смотрела, как Лола счастливо копается в песке вместе с Луи, и вдруг горячий поток хлынул у нее между ног. О Господи! – в панике подумала она. Наверное, пошли воды, а может, у нее началось кровотечение. Стараясь скрыть тревогу от матери, София с трудом поднялась на ноги, оглянувшись через плечо на мокрое пятно, которое появилось сзади на ее юбке. По крайней мере это была не кровь, и София была благодарна этой небольшой милости. Но мысль, что ей придется тащиться домой, а при этом между ног у нее будет струиться вода, была не из приятных. И кроме того, она не знала, сколько времени пройдет, пока у нее не начнутся настоящие роды.
– Я думаю, нам надо идти, мама, – резко сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152
Я все еще люблю его, подумала Вив. Но при таком стечении дел это совершенно невозможно. Я должна построить для себя новую жизнь и позволить Ники сделать то же самое.
– У тебя будет много тем для разговоров, Ники, – сказала она. – Тебе надо смотреть вперед, а не назад, и для тебя будет легче, если меня не будет рядом. – Он не ответил. Она подошла к нему, собираясь поцеловать, но он отвернул голову, и вместо этого она провела пальцами по его шее и слегка взъерошила волосы. Ники сидел неподвижно, не отвечая на ее ласку. Вив прошла к двери и удалилась. Ники не повернулся, чтобы посмотреть, как она уходит.
– Бедный старина Ники, он в таком паршивом состоянии, оттого что Вив уезжает, да? – сказал Поль.
У него был отпуск, и он приехал передохнуть на Джерси. Он, Катрин и София – она снова была беременна – отдыхали в саду перед тем, как начать готовить вечернюю еду для гостей.
– Его можно понять, – сказала София, слегка покачиваясь в своем кресле, чтобы уменьшить чувство дискомфорта, которое она испытывала. По крайней мере на этот раз она не чувствовала постоянную тошноту, как было, когда она ждала Луи, но живот у нее стал намного больше, ребенок лежал очень низко, а жара еще добавила ей неприятных ощущений. – Я так хотела бы ему помочь, но не знаю чем. Никто ничего не сможет для него сделать, кроме как быть с ним рядом, но сейчас, кажется, он этого хочет меньше всего.
– Я не понимаю этого, – сказал Поль. – Когда он был в Англии, в госпитале, он, казалось, все воспринимал достаточно хорошо. Это я был потрясен. Ну а сейчас словно черная туча окружает его. Он стал совсем другим.
– Во всем виновата Вив Моран, – ядовито сказала Катрин. – Мне она никогда не нравилась. Как она могла уехать и бросить его? Это жестоко!
– Но полностью ее обвинять нельзя, – сказала София, – Насколько я знаю, она сделала для него все, что могла, и не виновата в том, что ее отец потерял все свои деньги.
– Но если она любила его…
– Интересно, говорила ли она ему о ребенке, – задумчиво произнес Поль.
Сестры посмотрели на него.
– Что ты имеешь в виду? – спросила София. – Какой ребенок?
Поль вспыхнул. Он никогда не упоминал об откровенном разговоре, какой произошел у него с Вив, и понимал, что ему не стоило бы и сейчас говорить об этом, но было уже поздно, дело было сделано.
– Она была беременна, – неловко сказал он. – Когда Ники уехал в армию, он оставил ее в положении. Он, конечно, не знал, а Вив сделала аборт. Вот и все.
Мгновение они смотрели на него с открытым ртом.
– Аборт? Вив ждала ребенка от Ники и сделала аборт? – воскликнула Катрин. – Я этому не верю!
– Откуда ты об этом знаешь? – спросила София.
– Она сама мне сказала. Я никогда об этом не говорил. Я думал, это не мое дело.
– А Ники не знает?
– Не знаю. Наверное, она ему сказала. Слушайте, об этом надо забыть. Это не наше дело. Нам надо думать о том, что мы можем сделать для Ники. Может, сможет помочь один из его старых друзей – помните того парня – Джеффа Макколея? Они с Ники были вместе в госпитале, и он как-то приезжал, когда Ники выписали домой. Возможно, он достучится до него.
– Ты прав, – сказала София, стараясь взять себя в руки. – Ему нужен кто-то, кто прошел примерно через такое же, кто поймет его. Я думаю, что раздобуду адрес Джеффа Макколея в адресной книге. Я напишу ему.
Они с Полем продолжили обсуждать, как можно помочь Ники, и благополучно заставили молчать Катрин, которая была явно разочарована, что ей не удалось вызнать еще что-нибудь про аборт Вив.
Однако вечером, приготовив ручку, чтобы написать Джеффу Макколею, София долго сидела, задумавшись о том, что сказал ей Поль. Как могло бы быть все по-другому, если бы Вив родила ребенка Ники, вместо того, чтобы так трусливо отступиться от него.
В сентябре 1947 года София тяжело переносила беременность, но доктор сказал, что роды начнутся не ранее чем через две недели. Поскольку Луи появился на свет почти на три недели позже предполагаемого срока, София решила, что и сейчас снова будет так же, и одним теплым днем она посадила Луи в коляску и вместе с Лолой вышла прогуляться и перекусить на свежем воздухе.
Узнав о ее планах, Бернар попытался отговорить ее, но если Софии что-нибудь приходило в голову, ее невозможно было переубедить.
– Прогулка пойдет мне на пользу, – сказала она, устраивая Луи в коляске. – От сидения у меня возникают судороги, одышка. И кроме того, я хочу вызволить маму из кухни, пока шеф-повар не даст ей задание.
– Ну что же, если ты думаешь, что все будет в порядке, – сказал Бернар. Он все еще сомневался насчет целесообразности таких нагрузок, но вызволить Лолу из-под влияния нового приглашенного шеф-повара тоже было неплохо. Стефан Полански вдохновенно готовил пищу и начинал создавать отелю именно такую репутацию, которую Бернар и хотел. Но при этом повар был настолько темпераментным и взрывным, что совершенно не выносил вмешательства Лолы.
– Конечно, со мной все будет в порядке! – нетерпеливо сказала София и вышла.
Был приятный полдень, с роскошно-голубым небом, как всегда бывает, когда накапливается слоями голубой цвет – на исходе лета; солнце ярко светило, а легкий бриз сохранял приятную свежесть воздуха. Хотя Лола все еще сохраняла инфантильность в поведении, физически она окрепла. Она могла шагать без устали, и это всегда удивляло Софию, когда они вместе гуляли. И сейчас она пошла быстрым шагом вдоль набережной. Стараясь выдержать темп, София почувствовала тянущую боль, вроде зубной, где-то внутри тела, но не обратила на это внимания. Эта была совсем иная боль, чем та, что она испытывала, когда на свет появился Луи, и ей не пришло в голову, что роды каждый раз могут протекать по-разному.
София сидела на ковре на берегу и смотрела, как Лола счастливо копается в песке вместе с Луи, и вдруг горячий поток хлынул у нее между ног. О Господи! – в панике подумала она. Наверное, пошли воды, а может, у нее началось кровотечение. Стараясь скрыть тревогу от матери, София с трудом поднялась на ноги, оглянувшись через плечо на мокрое пятно, которое появилось сзади на ее юбке. По крайней мере это была не кровь, и София была благодарна этой небольшой милости. Но мысль, что ей придется тащиться домой, а при этом между ног у нее будет струиться вода, была не из приятных. И кроме того, она не знала, сколько времени пройдет, пока у нее не начнутся настоящие роды.
– Я думаю, нам надо идти, мама, – резко сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152