OCR Larisa_F
«Ярлыки»: ОЛМА-Пресс; Москва; 1995
ISBN 5-87322-193-6
Аннотация
Майя Стэнтон, Дэвид Уинтерс и Маккензи Голд впервые встречаются в школе «Макмилланз», куда с трудом поступают, мечтая о карьере кутюрье. Они завоевывают славу в 60-е годы, поразившие сексуальной революцией и синтетикой, хиппи и «Битлз». Каждый из молодых людей отдает свою дань времени. Но уходят 60-е, и подобно тому, как среди дешевого блеска неона и синтетики возрождается элегантность и высокая мода – «от кутюр», так и над сексуальной свободой и наркотическим раем, увлекшим многих, торжествуют вечные человеческие ценности: доброта, преданность и способность любить.
Гарольд Карлтон
Ярлыки
БОННИ ФЛОРЕС И ШИРЛИ КЕННЕДИ СЕЛКИН.
СПАСИБО ЗА ТО, ЧТО ВЫ У МЕНЯ ЕСТЬ.
ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ВСЕ ЗНАЕТ И ОБО ВСЕМ РАССКАЗЫВАЕТ
– Где она? – прозвучал ее низкий грудной голос. Я протянул руку.
– Привет, Маккензи. Полагаю, что ты приехала, чтобы увидеть Майю. Ты не можешь не согласиться, что это выглядит немного странно, ведь в последний раз, когда я видел вас вместе, вы пытались выдрать друг у друга волосы.
Она пожала плечами.
– Поэтому-то я и приехала сюда. Чтобы помириться.
– Майя спит, и ей очень нужен этот сон. У нее был сильный шок. А отдых – лучшее лекарство. После… после…
– После того, как ее мать покончила с собой? – пришла она на помощь.
Я поднял брови.
– Э-э-э… да…
– Хотя ее мать была Шикарной сукой?
– Ты говоришь отвратительные вещи, и твои слова – чистая ложь…
Маккензи опустилась на диван. На ней были ботинки из лайки. Я еще никогда не видел такой мягкой кожи.
– Я не знала ее достаточно хорошо, – сказала она. – Мне надо встретиться с Майей. Как можно быстрее. Мне так плохо от того, что случилось. Мы должны поговорить. Ненавижу находиться с кем-нибудь в плохих отношениях. А с Майей у нас за плечами много общего.
– Она мне говорила… Маккензи скорчила гримасу:
– Говорила о том, какое я ничтожество? Впрочем, я и не пыталась ее переубедить. Со мной у нее было слишком много забот с самой нашей первой встречи. С того дня, когда повстречались два юных создания из Нью-Йорка. Она была несчастной маленькой богатой девочкой, а я – чокнутой хиппи. Да и из-за нее у меня была куча неприятностей.
– Ты имеешь в виду Дэвида? – вставил я.
– Ты знаешь, где он? – спросила она. – Что ты знаешь? Вот этого момента я и ждал.
– Я знаю все… – сказал я. В ее глазах засверкали слезы.
– Ты знаешь все…?
Ничто бы не могло взволновать меня сильнее. Наконец-то сама Королева Моды признала, что я, Колин Бомон, был доверенным лицом всего мира моды. Я действительно знал все. И теперь я могу начать с самого начала, не придумывая ни слова, просто вспоминая то, что видел или слышал, находясь на другом конце телефонного провода. Могу описать все события, в результате которых сегодня у меня находятся две гостьи.
Все началось в Париже, весной 1962 года, на демонстрации моделей.
Это – художественное произведение. Герои романа вымышленные, все события и диалоги выдуманы Гарольдом Карлтоном и являются плодом его фантазии. Включая образ автора-рассказчика Колина Бомона и другие образы его книги-откровения.
ПРОЛОГ ПЕРВЫЙ
Майя. Скарсдейл, 1951 год
По воскресным дням она просыпалась от доносившегося до нее смеха матери. Семилетнему ребенку смех казался счастливым; казалось, смеялись от щекотки. Лежа в полудреме, она могла слышать, как смех переходит в хихиканье, а потом во вскрики. Обычно Майя улыбалась и опять засыпала. Мама и папа просто играют.
Но однажды в воскресенье ее вдруг одолело любопытство, и Майя на цыпочках прошла по коридору к спальне родителей. Она старалась, чтобы ее не увидели, и улыбалась: хотела сыграть шутку. Как они удивятся, когда она вбежит в их комнату и скажет, что все видела! Вдруг они замолчали, и она заглянула в дверной проем.
Папа целовал маму! Она хотела закричать и вбежать в комнату, но что-то заставило ее остановиться на месте и молчать. На папе были только пижамные брюки, и когда он встал на кровати на колени, впереди у него под брюками выпирало что-то твердое. Он засунул руку в брюки и достал… эту штуку. Она знала, что у маленьких мальчиков она тоже есть, но ее нельзя никому показывать. Нужна она для того, чтобы ходить в туалет, так сказала ей учительница. Почему мама не рассердилась на папу? Улыбка Майи сменилась озадаченной, немного мрачной усмешкой. Но мама, вместо того, чтобы разозлиться, взялась руками за эту штуковину! Голова у папы откинулась назад, он закрыл глаза и сказал «А-а-а-а-х-х-х!» Он так говорил, когда мама чесала ему спину. Странно, он казалось, что ему нравится…
Мама скинула ночную рубашку и легла рядом с папой. На ее плоских грудях были коричневые круги; Майя видела, как папа целовал и лизал их, и от этого мама хихикала и стонала. Майя смутилась, она не понимала этой игры. Папа перекатился на спину и стянул свою пижаму. Потом снова перевернулся прямо на маму. Он больше не целовал ее, он лег прямо на нее. Какой он, должно быть, тяжелый! Как, наверное, давит на нее эта штука между его ногами!
Руки папы скользнули вниз, и он раздвинул мамины ноги. Потому, как поднялись и опустились его ягодицы, Майя поняла, что он всунул эту свою штуку прямо в маму! А мама и не возражала, она позволяла ему это делать! Ее родители двигались все быстрее, мама все теснее прижималась к папе, сильнее стискивала его плечи, а ее длинные ногти прямо впивались в его тело. Папа начал стонать, а мама жадно хватала воздух, как будто ее мучила жажда. Теперь папа уже дышал сипло. Звуки были просто ужасающими. Не сошли ли они оба с ума? Майе хотелось убежать, он она словно приросла к полу.
Ее родители долго совершали эти телодвижения, а она стояла и смотрела, испуганная и словно загипнотизированная. Вдруг мама закричала «Вынимай! Вынимай!», и папа быстро встал на колени, удерживая руками свою штуковину, веки его были крепко сжаты, а лицо перекошено. Что-то вырвалось из него, он громко вскрикнул и упал на маму, шумно дыша.
Теперь Майе захотелось остаться одной и подумать над тем, что она увидела. Когда она уходила на цыпочках, то услышала, что папа спросил: «Хорошо?», а мама с досадой ответила: «Как всегда, ты слишком спешил». Слишком спешил? Это была самая длинная игра, в которую играли взрослые.
Так вот почему мама хихикала утром по воскресеньям, подумала Майя. Это было отвратительно и ужасно. Почему-то она знала, что ни у кого нельзя об этом расспросить. Почувствовав тошноту, она побежала в ванную, и ее вырвало. Потом она тщательно ополоснула раковину, почистила зубы, нашла свою любимую книгу и забралась в кровать. Лежа в постели, она себе торжественно пообещала: никогда она не позволит мужчине так с ней обращаться. Никогда!
ПРОЛОГ ВТОРОЙ
Маккензи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146