Похоже, что он так и просидел бы здесь целый день, пяля на нее глаза, если бы она сама не начала действовать.
– А где твоя комната? – спросила она.
Шагая по коридору в комнату Гарри, она чувствовала легкий гул в голове от выпитого крепкого вина. Гарри следовал за нею.
– Вот здесь моя комната, – указав рукой на довольно стесненное пространство, сказал он.
Марчелла, присев на кровать, призывно посмотрела на Гарри. Поднимая руки, чтобы снять с себя одежду, она обратилась к нему:
– Помоги мне раздеться.
Осторожным движением рук он принялся снимать с нее все предметы туалета, пока наконец она не оказалась совершенно голой. Его кадык вздрагивал каждый раз, когда он ловил ртом воздух, переводя дыхание, которое между тем становилось все тяжелее и призывнее и эхом отдавалось в маленькой, тесной комнатушке. Она наблюдала за тем, как он изучал ее пухлое тело. Оперевшись на локоть, она смотрела на него вопросительным взглядом; грудь ее завалилась на одну сторону, а соски вздыбились. Он смотрел на нее до тех пор, пока она не легла, слегка раздвинув ноги. Тут Марчелла заметила, как быстро он перевел свой взгляд в расположенную между ног область тела.
Обтянутая джинсами выпуклость становилась все заметнее. Поспешно сняв с себя одежду, он оголил свое белое тело, которого, по-видимому, ни разу в жизни не касались солнечные лучи. Стоя на коленях с вертикально вздыбившимся членом, он стал приближаться к ней.
Вдруг он навалился на нее сверху и, прижимая свой язык к ее губам, обхватил руками ее грудь, возбуждая у Марчеллы непреодолимое желание слиться в едином порыве. Ловя губами его язык, она прижалась к его телу. Трудно было себе представить более приятный момент. Когда он начал всасывать губами ее грудь, по ее телу пробежала исступленная дрожь. Он очень торопился, прилаживая к ней нижнюю часть своего тела. А Марчелле так не терпелось поскорее провести этот волнующий эксперимент, что она сама изо всех сил помогала ему, раздвигая ноги и желая, чтобы его могучий член побыстрее проник в ее лоно. Держа свою руку с растопыренными пальцами на его груди, она лежала, стараясь привыкнуть к его новому вторжению.
Она знала, что в этом деле не нужна спешка; прежде чем впустить в себя этого могучего бойца, ей и самой нужно хорошенько возбудиться так, чтобы повлажнела промежность. Но Гарри, похоже, совсем потерял терпение, попытавшись с одного маха овладеть ею. Марчелла закричала от боли, но он даже не заметил этого, продолжая как заведенный непрерывные колебания нижней части своего туловища. Охватившая ее вначале боль сменилась возбуждением, которое ни на минуту не покидало ее тело. Она стала двигаться ему в такт, включив в эту интенсивную работу те органы, которые до этого бездействовали, а сейчас приняли такое активное участие в процессе волнующего ритуала, который, казалось, стал целью и предметом страстных мечтаний всей ее юности.
Когда она начала целовать его, слегка покусывая зубами его нижнюю губу, он, припав к ее груди, принялся ласкать губами оба ее соска. По всему телу Марчеллы разлилась сладкая нега, и она чуть не потеряла сознание от охватившего ее чувства неслыханного блаженства. Ей очень хотелось, чтобы и без того могучий член Гарри стал еще больше и проник так глубоко в нее, чтобы они оба могли, слившись воедино, раствориться в этом необъятном море блаженства.
Он мял ее губы, а она, отворачивая лицо, подставляла ему свою шею, которую он лизал, как щенок, продолжая интенсивно работать своим телом до тех пор, пока наконец комнату не огласил громкий рев, свидетельствующий о наивысшей точке блаженства. Гарри не шевелился, а Марчелла, доведенная до пика возбуждения, трепеща всеми клеточками своих нервных окончаний, лежала, предвкушая кульминацию. Как будто онемев, Гарри поднял голову, а она, открыв глаза, наблюдала за выражением его лица. С закрытым ртом, зажмуренными глазами и перекошенным от невыразимого счастья лицом он кончал. Вид умирающего от удовольствия мужчины ускорил наступление ее собственного оргазма. Волна блаженства разлилась по ее телу, и, отталкивая его голову обеими руками, она стала двигаться под ним, страшась лишь одного, чтобы он, не дай Бог, Не ушел в тот самый момент, когда все началось. Но вот настал этот сладкий миг: один прилив блаженства сменялся другим, и она, зажав своими ногами его бедра, крепко держала Гарри, не давая ему прервать эти минуты сладострастия. Он тяжело дышал, не вынимая из нее свой еще твердый пенис, а она вздрагивала всем своим телом, впервые в жизни испытав оргазм от первого в жизни соития с мужчиной. В голове ее царил сумбур от слившихся воедино переживаний настоящего экстаза и представлений о нем, сложившихся в ее детских мечтах и фантазиях.
– Ты любишь меня? – выпалил Гарри свой вопрос, прижавшись к груди Марчеллы, когда все было кончено.
– Я просто схожу от тебя с ума, – прошептала она.
Положив голову ему на плечо и щекоча его подбородок своими волосами, она уснула в этот теплый воскресный день, а из нее ручьем вытекала сперма, именно та сильная, характерная для ирландских мужчин семенная жидкость, которая, если верить ее подруге, может с одного раза сделать женщину беременной.
ГЛАВА 2
– Выйти за него замуж? – кричала Марчелла. – А что я буду делать все дни напролет?
– Будешь воспитывать детей! – кричала в ответ Ида. – И присматривать за мужем! В общем, заниматься тем же, чем и я!
– А я не хочу заниматься тем, чем ты, – тряся головой, кричала Марчелла. – Чего особенного ты добилась в жизни?
– Я вырастила тебя! Или это не в счет?
– Лучше бы ты меня никогда не рожала, – плакала Марчелла, сжавшись клубком на кровати. Она старалась сосредоточиться, но, получив результаты медицинского анализа, подтвердившего беременность, ей это плохо удавалось. – Мне остался год до окончания школы, – рыдала она.
– Следовало подумать об этом до того, как ты начала шляться с ним, – тряся головой, заявила Ида.
– Я хотела попробовать поступить в колледж. Мисс Вульф говорит, что у меня есть писательский талант, – всхлипывая, объяснила Марчелла.
– Писательский талант, – притворно изображая из себя человека, пораженного сердечным приступом, начала Ида. – А не благодаря ли этим рассказикам ты так рано начала гулять с парнями? Я тоже вышла замуж в семнадцать лет, не думая ни о каких колледжах!
Подняв зареванное лицо, Марчелла выпалила:
– Да у тебя же не было ничего интересного в жизни! Тяжело опустившись на постель, Ида хотела дать затрещину дочери, но, передумав, отчетливо произнесла понятную даже для идиота фразу:
– Марчелла, брак – это жертва! Жертва, которую ты приносишь ради своих детей. Ты что думаешь, хоть одной женщине нравится быть рабыней своего мужа, который, съев в один присест всю приготовленную за день еду, пойдет заниматься своими делами, не обращая на тебя никакого внимания?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182