Она чувствовала, что он принадлежит ей, связанный, с податливым телом. Когда он забылся глубоким сном, она продолжала бодрствовать, ее рука рассеянно блуждала по его телу, а сама она воображала его то конем, то львом, а то – когда ее особенно поражала гладкость его кожи – дельфином. Ах, если бы только были свободны его мощные ручищи! Она дотронулась языком до губ – он целовал ее так глубоко, что ей показалось, будто он проглатывал ее язык.
– Но что случилось с твоим ртом? – воскликнул Леонид, собираясь его накрасить.
Ее грубо вывели из воспоминаний.
– Что это, синяк? Ах… нет! – Леонид застонал. – Пожалуйста, обещай, Соня, что ты не будешь больше заниматься любовью Красоты и Зверя! Это что, опять одно из твоих животных? Черный на этот раз? Ты что, никогда так и не найдешь себе мягких, нежных мужчин?
– Вроде тебя? – парировала она. – Что я могу сказать тебе, дорогой? Прости, но гомики меня никогда не привлекут! Никогда!
Леонид вздохнул.
– Да ведь существует целая гамма ощущений между животным и гомиком, сама знаешь, – отозвался он. – Ведь тебя же никто не просит впадать в крайности.
Она пожала плечами.
– Животные могут быть такими нежными, Леонид, – сказала она. Почти блаженное выражение появилось на ее лице, как будто она знала нечто такое, о чем он никогда не узнает.
Она придирчиво оглядела свое отражение в зеркале, когда он закончил. Ах, как он поработал над ее фиалковыми глазами и высокими скулами!
– Да, – кивнула она своему отражению, – это я, все в порядке. Это другая Соня…
Леонид быстро запаковал свои инструменты и пузыречки.
– Расскажи еще о трех ликах Евы! – Он покачал головой. – Ну и ну! Ты выглядишь, как тихий ангел…
Он помог ей надеть черное короткое платье от Донны Кейрэн, и они вмести вышли из квартиры.
– Ни слова об этой ночи ни единому человеку, – предупредила она. – А не то я прикажу одному из моих животных придушить тебя твоим собственным хвостом!
– А нельзя ли полегче? – Он распахнул перед нею входную дверь. Лимузин Каресс уже ждал. – Господи, да ты ведь и впрямь сумасшедшая, Соня, клянусь Богом!
Она успела поцеловать его на прощание, пока шофер открывал перед нею заднюю дверцу.
– Прости, Леонид, но у меня нервы натянуты, как струны, – извинилась она. – Мне нужен этот контракт, а ты ведь знаешь, как помешаны на приличии этих люди Каресс? Они даже включают в контракт особый пункт о нравственности!
– Да? – Он надел на нее большие темные очки. – Тогда зачем они тратят время на тебя?
– Заткнись! – Она шутя шлепнула его. – Я очень убедительно могу изобразить настоящую леди, если мне нужно. Я ведь долгие годы изучала мою мамочку, вспомни-ка! Она строила из себя Бог знает какую скромницу, а сама делала деньги на своей порнухе. Если уж у нее получалось, то получится и у меня!
В приемной Каресс она покорно исполняла ритуал встречи с президентом фирмы, тихо наблюдая, как помощники крупным планом показывают ее на экране монитора, разглядывая ее гигантское изображение, обсуждая ее губы, ее глаза, ее щеки, ее волосы, каждую ее косточку и даже ее ноздри и зубы, как будто она животное, как будто ее и нет здесь. Глава «Кумиров», Кармен Францен, теперь ее личный менеджер, вела за нее переговоры. Соня может то, Соня может се. Соня обучалась актерскому мастерству, и танцам, и спорту. Соне только оставалось сидеть молча и выглядеть великолепно или загадочно или напускать на себя оба эти выражения. Упомянули имя Ричарда Эйвдона, который должен был возглавить кампанию по раскрутке очередной «девушки Каресс». Соня не будет иметь возражений, если ей придется пролететь в украшенной цветами подвесной и совершенно безопасной люльке, прикрепленной к вертолету, над Центральным парком? То есть можно ли им заняться получением разрешения от властей? Кармен заверила их, что Соня совершенно не боится высоты.
Соня лишь отчасти была занята происходящим. Остальные ее мысли были сосредоточены на гадании, как скоро она услышит что-то от Рэя. Если он позвонит сегодня вечером, это будет превосходным предлогом не явиться сюда или просто включить автоответчик, но она не знала, хватит ли ей на это духу. Ведь невозможно, чтобы она влюбилась. Не так ли всегда и начинается любовь? Стремление – как к сигарете или к рюмке, – но только к человеку. Необходимость, чтобы он коснулся, обнял, поцеловал. Чтобы причинил боль. Она так ужасно хотела его, что все ее тело дрожало, а ведь была всего половина первого!
– О чем ты думаешь, Соня?
Все собравшиеся за широким столом уставились на нее. Выжидающе смотрел президент – он задал этот вопрос.
– Простите, – она моргнула, глянув на Кармен в поисках поддержки.
– Мистер Белламай предложил прополоскать твои волосы более светлым оттеночным шампунем, – пояснила Кармен, многозначительно взглянув на нее. – Придать им красновато-коричневатый оттенок и, может быть, снова перевязать твои волосы очень простенькой лентой.
– Мы не хотим отпугивать Америку средних классов многочисленными образами чересчур элегантных моделей, – очень мягко объяснил Соне президент.
Глядя на президента, Соня кивнула с серьезным видом.
– Мне нравится, – глубокомысленно изрекла она, – мне нравится, когда просто.
– Просто, но хорошо, – заметил кто-то.
– Шик совершенной простоты? – подсказал писатель.
– Когда простота означает шик? – подхватил президент.
Несколько человек заскрипели перьями, пытаясь выработать свои концепции, внимательно всматриваясь в экран.
– Нельзя ли вернуться на один слайд? – попросил президент.
Вернулись к тому кадру, где Соня смеялась, запустив руки в волосы.
Она улыбалась президенту фирмы Джеку Р. Белламаю. Седовласый мужчина под семьдесят, он превратил захудалую косметическую компанию в первоклассное, приносящее миллионы дохода предприятие, используя «девушек Каресс», привлекающих покупателей. Он поймал ее взгляд и улыбнулся. Если он вздумал переспать с ней, то пусть придумает что-нибудь другое. Или служащие Каресс спят со своими девушками? Возможно, подумала она, это одна из прерогатив работающих в такой высокоморальной фирме?
– Пообедаем? – предложила Кармен, когда они, похоже, достигли соглашения насчет оттенка Сониных волос. – У нас заказан столик в «Ле Серке» на час дня. Как думаешь, мы поместимся в одном лимузине? Мистер Белламай? Миссис Каресс?
Миссис Каресс, хрупкая маленькая старушка, вдова основателя фирмы, не проронила пока ни слова.
– А не лучше ли нам прогуляться? – предложил Джек Белламай. «Наверное, потому, – решила Соня, – чтобы показать, как он бодр». – Такой чудесный день!
– Шикарный день! – согласился парикмахер. Соня оставила Кармен виться вокруг миссис Каресс, и к ним присоединились прочие шишки. Президент, разумеется, решил прогуляться вместе с Соней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182