– крикнула Нэнси Уорнер, встретившись со своей студенткой неделю спустя в столовой учебного центра. Она покраснела до кончиков ушей, возвращая Марчелле работу. – Я возвращаю тебе твою работу без свидетелей, потому что это уж слишком!
Нэнси пребывала в таком сильном смущении, что через минуту у Марчеллы тоже запылали щеки. Хотя она и попыталась убедить себя в том, что не следует относиться серьезно к мнению Нэнси, сейчас она поняла, что очень рассчитывала на ее похвалу.
– Может, мне порвать этот рассказ? – спросила она у Нэнси.
Уставившись на Марчеллу широко открытыми от удивления глазами, Нэнси воскликнула:
– Не смей этого делать! – Затем, перейдя на шепот, она поведала Марчелле: – Невероятно сексуальная история! Я даже пожалела о том, что прочитала ее. Она дала мне понять, как много я потеряла в жизни!
Рассмеявшись, Марчелла постаралась ее утешить:
– Не всегда секс бывает настолько приятным занятием.
– Я тоже так думаю, – быстро согласилась с ней Нэнси. – Рассказ, наверное, является плодом твоих фантазий? Но написано все очень колоритно, Марчелла. Можно просто обалдеть от того, как ты описываешь эти лоснящиеся половые члены! – Поразившись собственной смелости высказываний, она опять залилась краской стыда.
– Но в рассказе говорилось только об одном члене! – возразила Марчелла.
– Да, но к его описанию ты возвращалась слишком уж часто, – утверждала Нэнси. Обмахиваясь бумажными листками, она поинтересовалась: – Ведь это было с тобой, не так ли? – А затем, пронзая Марчеллу почти умоляющим взглядом, она снова спросила: – История написана так правдоподобно, как будто это все было на самом деле! Неужели в действительности существуют такие мужчины, которые пускаются на все, лишь бы доставить женщине наслаждение? Марчелла засмеялась:
– Нэнси, мы же писатели-романисты, не правда ли?
– Ну, тогда получается, что ты еще талантливее, чем я предполагала, – заявила Нэнси. – «Космополитэн» просто уцепится за этот рассказ, потому что это как раз их тема.
– Вы действительно так думаете? – затаив дыхание, спросила Марчелла. – Но мой муж прибьет меня, если его опубликуют.
– Это будет убийством при смягчающих вину обстоятельствах, – успокоила ее Нэнси. – При условии, что описанный в рассказе мужской персонаж является прототипом собственного мужа. – Она вопросительно смотрела на Марчеллу, которая в ответ лишь загадочно улыбалась.
Все студенты отправили свои работы в различные редакции, а Марчелла даже попросила Марка поцеловать конверт на удачу.
По случаю очередного повышения по службе Гарри купил себе новый костюм. Марчелле показалось, что он не очень соответствовал привычному для Гарри стилю одежды, да и тот факт, что он не попросил помочь ему выбрать костюм, тоже навел ее на размышления. Слушая за обеденным столом его разговоры о работе, Марчелла нашла их какими-то нездоровыми, насквозь пронизанными духом соперничества. Даже такие слова, как «убийственный», «акулы», «покончить с конкуренцией», звучали грубо и агрессивно.
В выходные вместе с женой и детьми Гарри отправился подышать свежим воздухом в Центральный парк. Стояла поздняя осень, и Марк наслаждался тем, что пускал кораблики на небольшом озере рядом с Пятой авеню. Марчелле доставляло огромное удовольствие наблюдать за Марком, который терпеливо играл со своей сестрой с видом покровителя и более сведущего в познаниях окружающего мира человека.
Потом Гарри стал играть с Марком в мяч, иногда сильно швыряя его в сына. Изо всех сил Марк старался показать свою радость, но Марчелла догадывалась, что ему не доставляет никакого удовольствия играть с отцом.
Вдруг мячик сильно ударил по щеке малыша, и он, заревев, кинулся к матери.
– Не обязательно так резко ударять по мячу, – сказала Марчелла, обращаясь к Гарри.
– Я хочу вырастить из него мужчину, – попробовал оправдаться Гарри, – а мужчины не должны быть неженками.
Как это было похоже на Гарри! Если уж он в постели не мог проявить к ней хоть немного нежности, то что говорить об обращении с сыном?
Соня сидела, старательно нанизывая бусы на нитку, время от времени проверяя, хорошо ли они смотрятся. Она росла очень серьезной девочкой, а красота ее подчас казалась просто волшебной. Гарри называл ее маленькой принцессой, и она вела себя в соответствии со своим «титулом». Марчелла прилагала максимум усилий, чтобы не обделить вниманием дочь, чувствуя себя немного виноватой за то, что полюбила Марка какой-то безумной любовью на полтора года раньше, чем появилась на свет Соня. Марчелла осознавала, что между ней и Марком существует гораздо более тесная связь.
Когда Гарри называл Соню «моя маленькая принцесса» и «малютка», Марк смотрел на мать, как бы ожидая, что она скажет: «А Марк – маленький мамин сыночек».
Однажды ноябрьским утром зазвонил телефон. Соня тогда болела, и во избежание распространения вируса по квартире Марчелла взялась мыть пол в ванной. На ходу снимая резиновую перчатку, она, схватив и зажав между плечом и ухом телефонную трубку, постаралась освободить от перчатки и вторую руку.
– Это Марчелла Уинтон? С вами говорит Ширлей Ригер, ассистент Элены Фэрел, – раздался голос в трубке. – Мисс Фэрел очень понравился ваш рассказ, и она бы хотела опубликовать его в июльском номере журнала «Космополитэн». У вас есть агент? Вы не сообщили его имя.
– Я? Нет… ну да… Я не знала… – заикаясь, попыталась ответить Марчелла.
– Это ваша первая работа? В вашем письме не было никакой рекомендательной бумаги.
– Да, я не… ну конечно, я… – старательно подбирая слова, пыталась сформулировать свою фразу Марчелла. Она была настолько взволнована неожиданным звонком, что не могла поверить в реальность происходящих событий.
– Хорошо. Сейчас с вами будет разговаривать Элен.
В ожидании разговора с главным редактором журнала Марчелле все-таки удалось снять с себя вторую перчатку. Не успела она бросить ее на пол, как тут же услышала плач Сони. Разрываясь между телефоном, по которому предстояло говорить с редактором «Космополитэна», и плачущей Соней, Марчелла, кинув трубку и быстро сбегав за ребенком, подбежала к телефону, уже с девочкой на руках. Элен Фэрел говорила очень тихим голосом, поэтому Марчелле пришлось сильно прижать трубку к уху.
– …работа требует очень тщательной редакции, – резким голосом говорила Элен. – А концовку нужно сократить, не стоит столько места уделять угрызениям совести и раскаяниям героини. Название «Поздним вечером в городе» не очень годится для рассказа. Оно звучит как название радиопостановки сороковых годов. Может быть, назовем его «Сексуальный коктейль»? Ведь встреча действующих лиц произошла за коктейлем.
– Ну уж нет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182
Нэнси пребывала в таком сильном смущении, что через минуту у Марчеллы тоже запылали щеки. Хотя она и попыталась убедить себя в том, что не следует относиться серьезно к мнению Нэнси, сейчас она поняла, что очень рассчитывала на ее похвалу.
– Может, мне порвать этот рассказ? – спросила она у Нэнси.
Уставившись на Марчеллу широко открытыми от удивления глазами, Нэнси воскликнула:
– Не смей этого делать! – Затем, перейдя на шепот, она поведала Марчелле: – Невероятно сексуальная история! Я даже пожалела о том, что прочитала ее. Она дала мне понять, как много я потеряла в жизни!
Рассмеявшись, Марчелла постаралась ее утешить:
– Не всегда секс бывает настолько приятным занятием.
– Я тоже так думаю, – быстро согласилась с ней Нэнси. – Рассказ, наверное, является плодом твоих фантазий? Но написано все очень колоритно, Марчелла. Можно просто обалдеть от того, как ты описываешь эти лоснящиеся половые члены! – Поразившись собственной смелости высказываний, она опять залилась краской стыда.
– Но в рассказе говорилось только об одном члене! – возразила Марчелла.
– Да, но к его описанию ты возвращалась слишком уж часто, – утверждала Нэнси. Обмахиваясь бумажными листками, она поинтересовалась: – Ведь это было с тобой, не так ли? – А затем, пронзая Марчеллу почти умоляющим взглядом, она снова спросила: – История написана так правдоподобно, как будто это все было на самом деле! Неужели в действительности существуют такие мужчины, которые пускаются на все, лишь бы доставить женщине наслаждение? Марчелла засмеялась:
– Нэнси, мы же писатели-романисты, не правда ли?
– Ну, тогда получается, что ты еще талантливее, чем я предполагала, – заявила Нэнси. – «Космополитэн» просто уцепится за этот рассказ, потому что это как раз их тема.
– Вы действительно так думаете? – затаив дыхание, спросила Марчелла. – Но мой муж прибьет меня, если его опубликуют.
– Это будет убийством при смягчающих вину обстоятельствах, – успокоила ее Нэнси. – При условии, что описанный в рассказе мужской персонаж является прототипом собственного мужа. – Она вопросительно смотрела на Марчеллу, которая в ответ лишь загадочно улыбалась.
Все студенты отправили свои работы в различные редакции, а Марчелла даже попросила Марка поцеловать конверт на удачу.
По случаю очередного повышения по службе Гарри купил себе новый костюм. Марчелле показалось, что он не очень соответствовал привычному для Гарри стилю одежды, да и тот факт, что он не попросил помочь ему выбрать костюм, тоже навел ее на размышления. Слушая за обеденным столом его разговоры о работе, Марчелла нашла их какими-то нездоровыми, насквозь пронизанными духом соперничества. Даже такие слова, как «убийственный», «акулы», «покончить с конкуренцией», звучали грубо и агрессивно.
В выходные вместе с женой и детьми Гарри отправился подышать свежим воздухом в Центральный парк. Стояла поздняя осень, и Марк наслаждался тем, что пускал кораблики на небольшом озере рядом с Пятой авеню. Марчелле доставляло огромное удовольствие наблюдать за Марком, который терпеливо играл со своей сестрой с видом покровителя и более сведущего в познаниях окружающего мира человека.
Потом Гарри стал играть с Марком в мяч, иногда сильно швыряя его в сына. Изо всех сил Марк старался показать свою радость, но Марчелла догадывалась, что ему не доставляет никакого удовольствия играть с отцом.
Вдруг мячик сильно ударил по щеке малыша, и он, заревев, кинулся к матери.
– Не обязательно так резко ударять по мячу, – сказала Марчелла, обращаясь к Гарри.
– Я хочу вырастить из него мужчину, – попробовал оправдаться Гарри, – а мужчины не должны быть неженками.
Как это было похоже на Гарри! Если уж он в постели не мог проявить к ней хоть немного нежности, то что говорить об обращении с сыном?
Соня сидела, старательно нанизывая бусы на нитку, время от времени проверяя, хорошо ли они смотрятся. Она росла очень серьезной девочкой, а красота ее подчас казалась просто волшебной. Гарри называл ее маленькой принцессой, и она вела себя в соответствии со своим «титулом». Марчелла прилагала максимум усилий, чтобы не обделить вниманием дочь, чувствуя себя немного виноватой за то, что полюбила Марка какой-то безумной любовью на полтора года раньше, чем появилась на свет Соня. Марчелла осознавала, что между ней и Марком существует гораздо более тесная связь.
Когда Гарри называл Соню «моя маленькая принцесса» и «малютка», Марк смотрел на мать, как бы ожидая, что она скажет: «А Марк – маленький мамин сыночек».
Однажды ноябрьским утром зазвонил телефон. Соня тогда болела, и во избежание распространения вируса по квартире Марчелла взялась мыть пол в ванной. На ходу снимая резиновую перчатку, она, схватив и зажав между плечом и ухом телефонную трубку, постаралась освободить от перчатки и вторую руку.
– Это Марчелла Уинтон? С вами говорит Ширлей Ригер, ассистент Элены Фэрел, – раздался голос в трубке. – Мисс Фэрел очень понравился ваш рассказ, и она бы хотела опубликовать его в июльском номере журнала «Космополитэн». У вас есть агент? Вы не сообщили его имя.
– Я? Нет… ну да… Я не знала… – заикаясь, попыталась ответить Марчелла.
– Это ваша первая работа? В вашем письме не было никакой рекомендательной бумаги.
– Да, я не… ну конечно, я… – старательно подбирая слова, пыталась сформулировать свою фразу Марчелла. Она была настолько взволнована неожиданным звонком, что не могла поверить в реальность происходящих событий.
– Хорошо. Сейчас с вами будет разговаривать Элен.
В ожидании разговора с главным редактором журнала Марчелле все-таки удалось снять с себя вторую перчатку. Не успела она бросить ее на пол, как тут же услышала плач Сони. Разрываясь между телефоном, по которому предстояло говорить с редактором «Космополитэна», и плачущей Соней, Марчелла, кинув трубку и быстро сбегав за ребенком, подбежала к телефону, уже с девочкой на руках. Элен Фэрел говорила очень тихим голосом, поэтому Марчелле пришлось сильно прижать трубку к уху.
– …работа требует очень тщательной редакции, – резким голосом говорила Элен. – А концовку нужно сократить, не стоит столько места уделять угрызениям совести и раскаяниям героини. Название «Поздним вечером в городе» не очень годится для рассказа. Оно звучит как название радиопостановки сороковых годов. Может быть, назовем его «Сексуальный коктейль»? Ведь встреча действующих лиц произошла за коктейлем.
– Ну уж нет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182