– Ты и я, мы все время отгораживаемся от мира, мамочка, – говорил он. – Только мы вдвоем, всегда только мы вдвоем…
– Это Кол говорит, не ты. – Марчелла повернулась к нему. – Мой сын Марк, я знала это, любил нашу жизнь вместе! Тебе не нужен Кол Феррер, Марк! Ты так много работал все эти годы, чтобы достичь нынешнего положения, как же ты можешь от всего так просто отказываться? Пара альбомов старых песен, пара концертных туров, и ты превратишься во вчерашний день! А карьера пианиста-классика длится всю жизнь!..
– Но никто не спрашивал меня, чего я хочу! – тихо сказал Марк. Он смотрел на нее, и его голубые глаза полыхали. – Я только делал то, чего хотела ты. Теперь у меня есть мой собственный вкус, и я понимаю, что я предпочитаю джаз, мне гораздо интереснее играть его, чем твердить и твердить без конца эту заигранную классику. Джаз – это же настоящее музыкальное приключение. Мне нужно иметь возможность импровизировать.
– Закончи этот год, – попросила она. – И тогда, если ты будешь продолжать чувствовать то же самое…
– Нет! – воскликнул Марк. Из его глаз словно посыпались голубые искры, когда он встретился взглядом с Марчеллой. – Никогда раньше я не говорил тебе «нет». Я был твоим ребенком целых двадцать лет. А вот теперь я вырос. И я не хочу играть Шопена, мамочка. Ты это понимаешь? Я хочу играть и петь Гершвина и других джазменов…
Она вздрогнула, как от боли, слыша, как он стал разговаривать с ней. У нее было такое ощущение, будто он пырнул ее ножом в живот.
Он беспомощно глядел на нее.
– Ма, жизнь не всегда такая, как рисуется тебе. Господи, ты первая должна была понять это! Посмотри на нас – как мы все выросли! Соня явно больна. Надеюсь, что я нет, но если это так, то это твоя вина. Едва я начал говорить, я помню тебя всегда рядом, ты все время давала мне столько любви, что я уже не мог без тебя обходиться. И теперь чувства мои парализованы! Я даже не знаю, чего я хочу сам. В Болонье есть чудесная девушка, которая влюблена в меня. Мне бы тоже хотелось ответить ей взаимностью, но я не могу! Ты понимаешь, что это такое?
Он в отчаянии смотрел на нее, и она вся съежилась.
– Ты все еще нужна мне, – тихо произнес он. – Может быть, мне и не удастся воплотить все, что я задумал, но я буду стараться! Дональд! – Он открыл стеклянную перегородку, и Дональд обернулся. – Пожалуйста, останови здесь!
– Подожди, Марк! – схватила она его за рукав. – Ты так говоришь, будто я какое-то чудовище, но я же хотела, чтобы тебе было лучше!
– Знаю! – закричал и он. – Вот почему все это так тяжело! – Он подхватил свою сумку, приткнувшуюся в углу на полу, и достал оттуда перевязанный сверток.
– Вот… – протянул он ей подарок. – Это для тебя. Счастливого Рождества! – Он открыл дверцу и выскочил из остановившейся машины.
Она опустила окно, когда они медленно двинулись по Пятой авеню, глядя на удаляющегося широкими шагами Марка.
– Но куда же ты уходишь? – закричала она ему вслед. – Я не поехала с Эми на Бермуды, чтобы мы могли провести…
– Я проведу это Рождество с Колом, ладно? – Он обернулся и посмотрел на нее. – Хорошо? Ты мне разрешаешь?
Марчелла вздрогнула, как от удара. Она подняла стекло, слезы неудержимо катились по ее лицу. Машина тронулась, оставив Марка позади, среди пешеходов на Пятой авеню.
Тактично помолчав, Дональд осведомился:
– Хотите вернуться домой, миссис Уинтон?
– Нет, – пробормотала она, вытирая глаза. – Нет. Она посмотрела на часы. Пять часов. Домой она не могла возвращаться. Она глубоко вздохнула, пытаясь собраться с мыслями.
– Отвези меня на угол Седьмой авеню и Пятьдесят седьмой улицы и приезжай за мной туда же через часик, – попросила она.
Она быстро побежала к «Партнерам». В темноте она схватила какого-то молодого мужчину, не намного старше Марка. После того как ее потребности были удовлетворены и свет с экрана стал ярким, какой-то студентишка подсел к ней, долго перед этим вглядываясь в тот ряд, на котором она сидела. Она откинулась на спинку кресла, спокойная, доступная. Это было новым для нее ощущением – держать его мягкую голову в своих руках, ласкать его юную шею. Дрожащие руки, так робко касающиеся ее, сегодня возбуждали ее куда больше, чем сильные объятия зрелого мужчины.
Его рука нежно гладила ее между ног, а сам он нашептывал ей в ушко:
– Что ты делаешь на Рождество? Марчелла про себя мрачно усмехнулась.
– Ничего особенного, – ответила она. Иногда, во время этих свиданий в темноте, мужчины любили поговорить. Возможно, чтобы создать иллюзию каких-то взаимоотношений, а не просто близости двух чужих людей в темноте.
– Хочешь, встретим Рождество вместе? – прошептал он, а его рука легла на ее затылок, нежно лаская.
– И что мы будем делать? – спросила она, начиная втягиваться в игру. Он взял ее за руку и положил себе на колено. К ее удивлению, оно оказалось мягким.
– Я буду трахать тебя весь день, – ответил он. – Ведь тебе это понравится, правда?
Марчелла не ответила. Рука безвольно упала с его колена, и она огляделась, чтобы посмотреть, в какую сторону она может от него сбежать.
– Тебе это понравится? – приставал он, и рука его крепче сжала ее шею. – Я позвоню своим друзьям, чтобы они тоже пришли, и мы потрахаемся все вместе.
Она почувствовала, как ее кольнул страх, когда он внезапно сжал ее шею. Она всегда обещала себе, что если с ней что-нибудь случится в этом месте, она покинет его и больше никогда не придет. Почему это должно случиться именно сегодня? Она подхватила свое пальто с соседнего сиденья и встала, собираясь идти и отталкивая его.
– Я ухожу.
– Подожди! – Его рука с силой схватила ее за волосы. – Ты что, не хочешь переспать со мной и моими ребятами на Рождество?
– Пусти меня! – Она попыталась освободить свою голову, но он обмотал ее распущенные волосы вокруг своей руки и откинул ее голову на спинку сиденья.
– Ну-ка, скажи мне, вонючая шлюшка! – зашипел он. – Скажи, как сильно тебе хочется потрахаться с нами!
Она пыталась сохранять спокойствие, окинуть взглядом кинозал, чтобы понять, много ли в нем народу. Не очень. Если она закричит, вызовут ли они полицию и попадет ли это в газеты? Нет, такой популярности она не искала.
– Скажи же! – не отставал он.
– Ладно. – Она постаралась произнести это спокойно. – Я хочу переспать с тобой и твоими друзьями, а теперь пусти меня, у меня назначена встреча.
– Ах, у тебя назначена встреча? – ухмыльнулся он. Он еще сильнее потянул ее за волосы, запрокидывая ее голову назад, так что она едва могла глотать.
Она судорожно вдохнула, безумно поводя глазами. Он не отпускал ее, с корнем вырывая волосы, и Слезы боли потекли у нее по лицу. Его рука нащупала ее колено и коснулось его.
– Вот так-то лучше, прижми меня покрепче, – велел он, откидываясь на спинку кресла с закрытыми глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182