Кошечка вздохнула
и, еще больше загрустив, умолкла. Принц понял, что за этим скрывается
какая-то необыкновеная тайна. Но расспрашивать он не осмелился, боясь
разгневать или огорчить Белую Кошку. Он завел с ней разговор о тех
новостях, которые ему были известны, и убедился, что она наслышана о
делах, касающихся царствующих особ, и вообще обо всем, происходящем в
мире.
После ужина Белая Кошка пригласила своего гостя в гостиную, где были
устроены подмостки, на которых двенадцать котов и столько же обезьян
исполнили балет. Коты были одеты маврами, обезьяны китайцами. Легко
вообразить, как они скакали и прыгали, иногда впиваясь друг в друга
когтями. Так закончился этот вечер. Белая Кошка пожелала гостю спокойной
ночи, и руки, которые привели к ней принца, снова подхватили его и
проводили в покои другого рода, нежели те, что он уже видел. Эти были не
столь роскошны, сколько изысканны: стены их были сплошь покрыты крыльями
бабочек, образующими узор в виде тысячи разнообразных цветов. Были здесь
также и перья редкостных птиц, быть может, даже не виданных нигде, кроме
этих мест. Ложе было застелено бельем из газа, украшенного множеством
бантов. А зеркала тянулись от пола до потолка, и их резные золоченные рамы
изображавли множество маленьких амуров. Принц лег спать, не говоря ни
слова, ведь невозможно было поддерживать разговор с руками, которые ему
прислуживали; спал он мало, и разбудил его какой-то смутный шум. Тотчас
руки подняли его с постели и нарядили в охотничий костюм. Он выглянул во
двор замка и увидел более пятисот котов - одни из них вели на поводке
борзых, другие трубили в рог; затевался большой праздник - Белая Кошка
выезжала на охоту и хотела, чтобы принц ее сопровождал. Услужливые руки
подвели ему деревянного коня, который мог нестись во весь опор и идти
медленным шагом. Принц сначала заупрямился, не желая на него садиться. "Я
ведь все-таки не странствующий рыцарь ДонКихот", - говорил он. Но
возражения ни к чему не привели, его усадили на деревянного коня. Чепрак и
седло на нем были расшиты золотом и алмазами. Белая Кошка села верхом на
обезьяну невиданной красоты и великолепия. Вместо черного покрывала она
надела лихо заломленную кавалерийскую шапку, которая придавала ей столь
решительный вид, что все окрестные мыши перепугались. В мире не было еще
такой удивительной охоты; коты бегали куда быстрее зайцев и кроликов, и,
когда они хватали добычу, Белая Кошка тут же отдавала им их долю на
съедение. Забавно было при этом наблюдать за их ловкими ухватками. Птицы
тоже не чувствовали себя в безопасности, потому что котята вскарабкивались
на деревья, а красавица обезьяна возносила Белую Кошку даже до орлиных
гнезд, отдавая в ее власть Их высочеств орлят.
По окончании охоты Белая Кошка взяла рог длиной не больше пальца, но
издавший такой громкий и чистый звук, что он слышен был за десять лье. Она
потрубила два или три раза, и к ней в мгновенья ока явились все коты ее
царства. Одни прилетели по воздуху, другие приплыли в лодках по воде -
словом, никто никогда не видал такого огромного кошачьего сборища. Одеты
все они были по-разному, и Кошка в сопровождении этой торжественной свиты
отправилась в замок, пригласив принца следовать за ней. Он ничего не имел
против, хотя ему казалось, что такое засилье кошек отдает нечистой силой и
колдовством, но больше всего его удивляла сама Белая Кошка, говорящая
человечьим языком.
Когда они вернулись во дворец, Кошечка снова надела свое длинное
черное покрывало, потом они с принцем поужинали, он очень проголодался и
ел с большим аппетитом. Подали напитки, принц с удовольствием выпил вина и
тотчас забыл о маленькой собачке, которую должен был привести королю.
Теперь он хотел только одного - мурлыкать с Белой Кошкой, иными словами -
не отходить от нее ни на шаг. Они проводили дни в приятных увеселениях,
иногда занимались рыбной ловлей, иногда охотились, потом представляли
балеты, устраивали состязания наездников и придумывали еще множество
других забав. Белая Кошка к тому же часто сочиняла стихи и песенки, такие
пылкие, что видно было: у нее чувствительное сердце; подобным языком
говорит только тот, кто любит. Но у секретаря Белой Кошки, престарелого
кота, был такой плохой почерк, что хотя произведения ее сохранились,
прочитать их невозможно.
Принц позабыл все - и даже свою родину. Руки, о которых я уже
упоминал, продолжали ему прислуживать. Иногда Принц жалел, что не родился
котом, тогда он мог бы всю жизнь проводить в этом приятном обществе. "Увы,
- говорил он Белой Кошке, - мне будет так грустно с вами расстаться. Я вас
так люблю. Станьте же девушкой или превратите меня в кота". Она
благосклонно выслушивала его пожелания, но отвечала в туманных выражениях,
так что он почти ничего не понимал.
Время летит быстро для того, кто не ведает ни забот, ни печалей, для
того, кто весел и здоров. Но Белая Кошка знала, когда принцу надлежит
вернуться, и, так как принц о возвращении больше не думал, сама ему об
этом напомнила.
"Знаешь ли ты, - спросила она его, - что тебе осталось всего три дня,
чтобы найти собачку, которую хочет получить твой отец-король, и что твои
братья уже нащли собачек, и притом очень красивых?"
Принц опомнился и удивился собственой беспечности.
"Какое тайное чародейство, - воскликнул он, - заставило меня забыть о
том, что для меня важнее всего на свете? Речь идет о молей чести и славе.
Где найти собачку, которая поможет мне получить корону, и где найти такого
быстрого коня, который одолеет дальнюю дорогу?"
Принца охватило беспокойство, и он заметно приуныл.
"Сын короля, - сказала ему Белая Кошка нежным голосом, - не горюй, я
твой друг, ты можешь остаться у меня еще на один день, отсюда до твоего
королевства всего пятьсот лье, и славный деревянный конь доставит тебя
туда меньше чем за полсуток".
"Спасибо, прекрасная Кошка, - отвечал ей принц. - Но мне мало
вернуться к отцу, я должен привести ему собачку".
"Возьми вот этот желудь, - сказала Белая Кошка, - - в нем собачка,
которая прекрасней Большого Пса Сириуса".
"Ох, госпожа Кошка, Ваше величество изволит надо мной смеяться".
"Приложи желудь к уху, - посоветовала принцу Кошка, - и ты услышишь
лай".
Принц повиновался, и татчас собачка залаяла: "Гав! гав!" Принц
страшно обрадовался, ведь собачка, которая может уместиться в желуде,
должна быть совсем крохотной. Он хотел было расколоть желудь, так ему не
терпелось увидеть собачку, но Белая Кошка сказала, что собачка может
простудиться в дороге и лучше ее не тревожить, пока принц не предстанет
перед своим отцом-королем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
и, еще больше загрустив, умолкла. Принц понял, что за этим скрывается
какая-то необыкновеная тайна. Но расспрашивать он не осмелился, боясь
разгневать или огорчить Белую Кошку. Он завел с ней разговор о тех
новостях, которые ему были известны, и убедился, что она наслышана о
делах, касающихся царствующих особ, и вообще обо всем, происходящем в
мире.
После ужина Белая Кошка пригласила своего гостя в гостиную, где были
устроены подмостки, на которых двенадцать котов и столько же обезьян
исполнили балет. Коты были одеты маврами, обезьяны китайцами. Легко
вообразить, как они скакали и прыгали, иногда впиваясь друг в друга
когтями. Так закончился этот вечер. Белая Кошка пожелала гостю спокойной
ночи, и руки, которые привели к ней принца, снова подхватили его и
проводили в покои другого рода, нежели те, что он уже видел. Эти были не
столь роскошны, сколько изысканны: стены их были сплошь покрыты крыльями
бабочек, образующими узор в виде тысячи разнообразных цветов. Были здесь
также и перья редкостных птиц, быть может, даже не виданных нигде, кроме
этих мест. Ложе было застелено бельем из газа, украшенного множеством
бантов. А зеркала тянулись от пола до потолка, и их резные золоченные рамы
изображавли множество маленьких амуров. Принц лег спать, не говоря ни
слова, ведь невозможно было поддерживать разговор с руками, которые ему
прислуживали; спал он мало, и разбудил его какой-то смутный шум. Тотчас
руки подняли его с постели и нарядили в охотничий костюм. Он выглянул во
двор замка и увидел более пятисот котов - одни из них вели на поводке
борзых, другие трубили в рог; затевался большой праздник - Белая Кошка
выезжала на охоту и хотела, чтобы принц ее сопровождал. Услужливые руки
подвели ему деревянного коня, который мог нестись во весь опор и идти
медленным шагом. Принц сначала заупрямился, не желая на него садиться. "Я
ведь все-таки не странствующий рыцарь ДонКихот", - говорил он. Но
возражения ни к чему не привели, его усадили на деревянного коня. Чепрак и
седло на нем были расшиты золотом и алмазами. Белая Кошка села верхом на
обезьяну невиданной красоты и великолепия. Вместо черного покрывала она
надела лихо заломленную кавалерийскую шапку, которая придавала ей столь
решительный вид, что все окрестные мыши перепугались. В мире не было еще
такой удивительной охоты; коты бегали куда быстрее зайцев и кроликов, и,
когда они хватали добычу, Белая Кошка тут же отдавала им их долю на
съедение. Забавно было при этом наблюдать за их ловкими ухватками. Птицы
тоже не чувствовали себя в безопасности, потому что котята вскарабкивались
на деревья, а красавица обезьяна возносила Белую Кошку даже до орлиных
гнезд, отдавая в ее власть Их высочеств орлят.
По окончании охоты Белая Кошка взяла рог длиной не больше пальца, но
издавший такой громкий и чистый звук, что он слышен был за десять лье. Она
потрубила два или три раза, и к ней в мгновенья ока явились все коты ее
царства. Одни прилетели по воздуху, другие приплыли в лодках по воде -
словом, никто никогда не видал такого огромного кошачьего сборища. Одеты
все они были по-разному, и Кошка в сопровождении этой торжественной свиты
отправилась в замок, пригласив принца следовать за ней. Он ничего не имел
против, хотя ему казалось, что такое засилье кошек отдает нечистой силой и
колдовством, но больше всего его удивляла сама Белая Кошка, говорящая
человечьим языком.
Когда они вернулись во дворец, Кошечка снова надела свое длинное
черное покрывало, потом они с принцем поужинали, он очень проголодался и
ел с большим аппетитом. Подали напитки, принц с удовольствием выпил вина и
тотчас забыл о маленькой собачке, которую должен был привести королю.
Теперь он хотел только одного - мурлыкать с Белой Кошкой, иными словами -
не отходить от нее ни на шаг. Они проводили дни в приятных увеселениях,
иногда занимались рыбной ловлей, иногда охотились, потом представляли
балеты, устраивали состязания наездников и придумывали еще множество
других забав. Белая Кошка к тому же часто сочиняла стихи и песенки, такие
пылкие, что видно было: у нее чувствительное сердце; подобным языком
говорит только тот, кто любит. Но у секретаря Белой Кошки, престарелого
кота, был такой плохой почерк, что хотя произведения ее сохранились,
прочитать их невозможно.
Принц позабыл все - и даже свою родину. Руки, о которых я уже
упоминал, продолжали ему прислуживать. Иногда Принц жалел, что не родился
котом, тогда он мог бы всю жизнь проводить в этом приятном обществе. "Увы,
- говорил он Белой Кошке, - мне будет так грустно с вами расстаться. Я вас
так люблю. Станьте же девушкой или превратите меня в кота". Она
благосклонно выслушивала его пожелания, но отвечала в туманных выражениях,
так что он почти ничего не понимал.
Время летит быстро для того, кто не ведает ни забот, ни печалей, для
того, кто весел и здоров. Но Белая Кошка знала, когда принцу надлежит
вернуться, и, так как принц о возвращении больше не думал, сама ему об
этом напомнила.
"Знаешь ли ты, - спросила она его, - что тебе осталось всего три дня,
чтобы найти собачку, которую хочет получить твой отец-король, и что твои
братья уже нащли собачек, и притом очень красивых?"
Принц опомнился и удивился собственой беспечности.
"Какое тайное чародейство, - воскликнул он, - заставило меня забыть о
том, что для меня важнее всего на свете? Речь идет о молей чести и славе.
Где найти собачку, которая поможет мне получить корону, и где найти такого
быстрого коня, который одолеет дальнюю дорогу?"
Принца охватило беспокойство, и он заметно приуныл.
"Сын короля, - сказала ему Белая Кошка нежным голосом, - не горюй, я
твой друг, ты можешь остаться у меня еще на один день, отсюда до твоего
королевства всего пятьсот лье, и славный деревянный конь доставит тебя
туда меньше чем за полсуток".
"Спасибо, прекрасная Кошка, - отвечал ей принц. - Но мне мало
вернуться к отцу, я должен привести ему собачку".
"Возьми вот этот желудь, - сказала Белая Кошка, - - в нем собачка,
которая прекрасней Большого Пса Сириуса".
"Ох, госпожа Кошка, Ваше величество изволит надо мной смеяться".
"Приложи желудь к уху, - посоветовала принцу Кошка, - и ты услышишь
лай".
Принц повиновался, и татчас собачка залаяла: "Гав! гав!" Принц
страшно обрадовался, ведь собачка, которая может уместиться в желуде,
должна быть совсем крохотной. Он хотел было расколоть желудь, так ему не
терпелось увидеть собачку, но Белая Кошка сказала, что собачка может
простудиться в дороге и лучше ее не тревожить, пока принц не предстанет
перед своим отцом-королем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91