Через двадцать минут на «столб» 21 поднялись бойцы из отряда «Стрела»; служебный этаж под крышей кишел ими, будто продуктовый склад - йонгерами. Через вентиляцию в трех местах подняли видеоголовки, но Фосфор словно слышал, как эти глазки на стеблях вырастают из ячеек решетки, и срубал их пулями. Всех заложников он, как ни странно, отпустил, и мать мальчика, плача и глотая воду, пузырящуюся «гэйстом», объясняла окружившим ее координаторам, медтехникам и репортерам, что да, это тот самый парень, он не измывался, но вел себя очень сурово. «Как он вооружен? У него винтовка… Какая? Я не разбираюсь в этом, офицер. Да, и сумка - большая, набитая доверху сумка».
Когда одна решетка поднялась и из шахты полез полицейский дистант, Фосфор встретил его маленькой неотразимой штучкой из наплечного ракетомета RMG - паукообразная машина, лишившись зрения, трех лап и управления, осела и заклинила застывшими конечностями один из проходов на крышу. Перезаряжать приходилось впопыхах, но Фосфор был готов к тому, что на него пойдут одновременно с нескольких сторон. Второй ракетой он убил дистанта, что вскарабкался снаружи по стене; обезглавленное чудо-юдо замерло навек, впившись в бортик; третья туша рухнула в дверном проеме, открытом чуть ранее пулей. Попытки применять дистантов прекратились. А'Райхал приказал поскорей привезти полуавтомат для подземных работ - высокопрочный корпус «крота» мог выдержать попадание ракеты.
Пролетать над террористом никто и не думал - после того как три беспилотных аппарата получили по пуле раньше, чем пригляделись, наблюдение велось с двух полицейских дирижаблей, зависших метрах в двухстах от рокового «столба». Вернее, это продолжалось, пока они не надоели Фосфору своим присутствием. Винтовка и впрямь била далеко и метко - у одного летающего огурца задымила моторная гондола и отвалилась камера наружного обзора, в кабине другого закричал оператор, схватившись за окровавленную ногу. Черный призрак метался по крыше, постоянно и непредсказуемо меняя позицию, и снайперы матерились, теряя его. Снайперы-автоматы были хладнокровней; им вроде бы удалось поразить цель, но, когда штурм-группа, прикрывшись дымовой завесой и коктейлем из парализующего газа с судорожным свистом, рискнула на вылазку, двоих пришлось быстро оттащить волоком и спустить на тросах в шахту, а остальные ушли на когтях. Начались переговоры.
- Фосфор, ты ошибался. Твоя девушка была киборгом, куклой, - убеждал диакон Артур, срочно доставленный из «Ночного Мира». - Она была не настоящая. Пойми это - и сложи оружие. Ты должен подчиниться мне, как своему духовному отцу, если не утратил веру!..
Сменяя Артура, ту же песню пели психолог, недавно тративший силы на Рыбака, и мать Коломба, штатное контактное лицо Вселенской Церкви.
- Я все знал, - отвечал Фосфор. - Я люблю ее. Я хочу уйти в ночь, но сперва я покажу, что нельзя безнаказанно лишать человека любви. Любовь бессмертна! Эй, где вы там?!! Вылезайте! У меня еще есть патроны!..
Что в это время творилось в массмедиа - не поддается описанию, но самое интересное происходило в Баканаре. Едва узнав о происшествии, Сид вызвонил Хиллари и доложил предсмертным голосом:
- Хил, мы под ударом. Фосфор засел на крыше в Дархесе, взял заложников; он в огневом контакте со «Стрелой». Есть раненые, Хил! Две ампутации как минимум… может, и реплантируют, но - ты понимаешь?! А мы не сообщили им, что Фосфор - киборг!
- Спокойствие! - одернул Хиллари, ощущая себя идущим по канату без страховки. - Сид, это может быть не он. Кто-то, заклинившийся на его образе. Ополоумевший имитатор.
- Хил, он опознан! Спецы А'Райхала уверены, что он в кольчужном комбезе и шлеме, но на всех кадрах он без снаряжения! Они там теряются в догадках!..
- Если б мы сообщили, они пошли бы на него, не прикрываясь и крича: «Это приказ!», - вслух подумал Хиллари, - и черт не знает, что случилось бы…
- Как будем выворачиваться?
- Кто ранен? - Хиллари оледенил холод решимости.
- Наблюдатель с дирижабля, двое из «Стрелы». Тяжелые ранения конечностей.
- Кто выносил этих двоих?
- Свои ребята, сколько мне известно.
- Заложники целы?
- Он прогнал их с крыши.
Хиллари подключил параллельную связь.
- Ветеран, немедля бери мой флаер… мой собственный!! И на площадку. Я бегу, Сид! Если ты мне помешаешь… А впрочем, мы оба в одной выгребной яме. Не мешай мне, ладно? Я знаю, что делаю. Пока обеспечь мне доступ к воздушной охране Айрэн-Фотрис. ПРЯМОЙ ДОСТУП, без всяких кретинских согласований. Дашь его, когда скажу.
Он не стал ставить Майрат в известность о том, что улетает. Рассчитывать в таких рискованных затеях можно лишь на своих серых.
* * *
Энрик выполнял отмашку «гран-батман», когда к нему первый раз вошел Пепс:
- «Верный» из храма «Ночной Мир» по имени Фосфор ведет перестрелку с полицией на крыше высотки в каком-то квартале Столбы.
Энрик застыл с ногой, поднятой выше головы в полном поперечном шпагате.
- Откуда это известно?
- Крысолов сообщил. Идет вещание по V и VII каналам.
- Повторяю вопрос: откуда стало известно, что это именно Фосфор, а не кто-то другой?
- Он сам представился и вызвал силы полиции на себя. Хочу, говорит, потягаться с вооруженными людьми и отомстить за Лильен.
- Лильен… орская богиня страсти Лильентэ, жена Кера, бога смерти и войны. Знаковое имя.
- Да, а еще это вторая кличка робота Эмбер, угнанного баншерами. В среду, седьмого, всю эту «семейку» накрыли люди - или киборги - из «Антикибера». Ему прямым текстом втолковывают, что Лильен - киборг, но он как оглох. Уже есть раненые. К нам ломится толпа репортеров, желая услышать твое мнение или комментарии. Что будем делать?
Энрик встал на обе ноги, упер руки в бока и на мгновение задумался.
- А диакон из «Ночного Мира» там?
- Да, ведет переговоры с Фосфором…
- Ну и каков результат? - иронично поинтересовался Энрик.
Пепс молча изобразил нечто туанское, приблизительно означающее «ни малейшего намека на успех».
- Если этот Фосфор сохранил уважение к Церкви и иерархии - то он послушается диакона. А если он хочет повторить путь Друга, я ему не указ. Мне надо думать о предстоящем молении, чтобы достойно предстать перед тысячами «верных», а не растрачивать свою мощь на бесплодные уговоры одного маньяка. Я не могу бросать надежду трехсот тысяч ради одного.
- А может быть, он ждет именно твоего голоса? - Пепс, казалось, очень хотел, чтобы Энрик выступил с обращением, но Энрик никогда не делал того, что от него ждали.
- Разбежался, здрасьте, - Энрик не менял позы, но словно налился силой и злостью и перешел на жаргон. - Пепс, смекни своей дырявой головой, что вот, я выскажусь, а он меня пошлет дальше некуда, и я буду обтекать дерьмом в день премьеры. Да и чего ради я туда полезу, я что - штатный психолог?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145