И какой рассвет! Каждый день съемок ее баловали и нежили как настоящую звезду. Особенно насыщенными были последние три месяца, когда прошли озвучивание и монтаж. Сейчас все кончено, и на это Рождество, в 1981 году, «Признать виновной» с Клементиной Монтгомери и Рэнди Фаллини, в главных ролях, появится на экране соседнего кинотеатра.
Лимузин остановился перед розовым отелем. Защелкали, как крылья летучих мышей, фотоаппараты, из-за огражденного красным канатом прохода, по которому она торопливо направилась ко входу, на Клементину обрушился град вопросов. Она ответила на дюжину или более того, улыбнулась слишком привлекательному служащему гостиницы, сделала реверанс фотографам и вошла. Проходя через вестибюль, она заметила несколько человек из съемочной группы, одетых в смокинги, а не в обычные джинсы с футболками. И каждый из них останавливался сказать «привет» или улыбнуться ей. Казалось что, куда бы она не пошла сейчас, люди хотели поговорить с ней, попросить автограф или просто посмотреть на нее. Сейчас она стала важной персоной. Смешно, но внутри, несмотря на блеск и семидесятидолларовую прическу, бессодержательные беседы и пустые разговоры, которые она будет вести на сегодняшнем пятичасовом с шампанским и икрой, вечере, она по-прежнему чувствовала себя просто Клементиной.
* * *
Алекс с Джексоном прилетели в Лос-Анджелес на премьеру «Признать виновной». Алекс звонила Меган шесть раз, стремясь твердо удостовериться, что ей можно привести Джексона в качестве своего друга. Хотя сама Алекс считала, что это именно то, что выведет Меган из депрессии. Алекс, конечно, не могла пригласить Брента, хотя хотела бы видеть рядом с собой больше, чем кого-то еще. Она научилась как-то жить без него, наблюдать, как его экзотически прекрасная жена, Карлотта, целует и уводит Брента каждый вечер домой. Это было похоже на жизнь по соседству с кондитерской, когда, прижав лицо к стеклянной витрине, рассматриваешь, как другие едят шоколад.
Джексон был единственным другим мужчиной, с которым ей хотелось быть. Число ее любовников сократилось, а потом, по мере того, как она потеряла к ним всякий интерес, они вообще исчезли. Никто не мог сравниться с Брентом. Стало невозможно заниматься любовью, испытывая страстное желание шептать его имя, чувствовать его губы, быть в его объятиях.
И все же, она поняла, что, несмотря на заявления поэтов, любовь совершенно не является необходимым условием для счастья. Она заметила, что другие вещи, также как удачная крутая сделка или наоборот, начало нового дела, или встречи с лучшими подругами, возбуждают ее и приносят удовлетворение. Естественно, это не физическая и не романтическая связь, но что-то в Меган и Клементине вызывало теплое чувство радости и надежности. С ними она могла думать о чем-то еще, помимо того, чего она достигла, а чего нет. С ними было легко и весело. Они стали ее частью, ее прошлым, и она думала, что если кто-то из них умрет – это будет равносильно потере руки. Алекс могла проклинать все на свете, совершенно пасть духом, зарывшись в огромную кучу бумаг в кабинете, но тут звонила Меган, и один только звук ее голоса вызывал улыбку на лице Алекс, она забывала о своих заботах. Улыбка – ценный дар в ее деловом мире, а подруги щедро делились с ней своими улыбками.
Была еще одна причина, по которой Алекс взяла Джексона. Она хотела доказать Меган, что та может снова спокойно видеть своего бывшего мужа. Меган сильнее, чем она сама думает. Прошел год с того времени, как закончился бракоразводный процесс. Сейчас она может совладать со своими чувствами.
Каждый раз, когда Алекс звонила, спрашивая разрешения взять Джексона, Меган говорила, что все прекрасно, как будто она могла сказать что-то еще и не казаться при этом нелепой. Разве для нее это имеет какое-то значение. Она знала, что прошел год. Ежедневно она зачеркивала в календаре красной ручкой каждый прожитый день, радуясь, что сумела пережить еще один.
Алекс и Джексон остановились в двух комнатах отеля в Долине, возле дома на Голливудских холмах, который арендовали Клементина и Меган. Дом производил приятное впечатление солидности. Меган выбрала его, когда они с Клементиной поняли, что, если они собираются какое-то время жить вместе, им нужно что-то побольше, чем прежняя квартира.
После развода Меган потребовалось время, чтобы выплакаться, погоревать о потере всего, к чему она стремилась всю жизнь. По мере того, как медленно тянулись дни, жизнь рядом с Клементиной превращалась в удобное существование, и Меган попросила Джексона продать старый дом, чтобы она могла и дальше оставаться в Лос-Анджелесе.
Ожидалось, что когда-нибудь она съедет с квартиры Клементины. Но установившийся размеренный порядок жизни сделал невозможным что-то поменять. Они не всегда ладили друг с другом – далеко не так. Клементина ненавидела смотреть телевизор, а Меган любила. Меган, в свою очередь, ненавидела кучи грязной одежды, которую Клементина разбрасывала по всему дому. Но это были лишь незначительные мелочи по сравнению с возможностью общения. Клементина даже не осознавала раньше, насколько одинокой она была, замыкаясь только в себе. А Меган никогда не понимала, какой одинокой она оставалась все эти годы с Джексоном, когда им приходилось выдавливать самую пустячную непродолжительную беседу. С Клементиной слова лились легко и быстро.
Они привыкли к особенностям и привычкам друг друга, и определенная дата отъезда Меган никогда не называлась. Они подписали аренду нового дома, и навсегда прекратили разговоры о будущем расставании. Поэтому в пятницу они будут вместе в «Ман Чаиниз» кинотеатре, подумала Меган за два дня до премьеры – Алекс и Джексон, Клементина и ее партнер по картине, Рэнди Фаллини, и Меган. Клементина говорила ей, что знает дюжину парней на студии, которые сочтут за счастье сопровождать Меган, но Меган наотрез отказалась. Она не хотела страдать в течение всего вечера рядом с незнакомым человеком. Ей нужна жалость. Она вообще не хотела идти, но не нашла тактичного способа отказаться.
Она снова увидит Джексона. Конечно, она переживет это. Ничего особенного. Единственное, что волновало ее, совсем немного, то, что когда Джексон первый раз увидит ее после развода, она будет одна. Ей хотелось бы завести какой-нибудь пылкий флирт с латиноамериканцем, который исполнял бы для нее серенады и писал ей стихи. Но вообще-то, ее не должно заботить, что подумает Джексон. Она живет на расстоянии пятьсот миль от него. Она прислушалась к совету Клементины и нашла работу с неполным рабочим днем в небольшом магазинчике за городом. Она продолжает жить, и живет прекрасно. Просто прекрасно.
Меган не признавалась даже себе, что по-прежнему испытывает боль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
Лимузин остановился перед розовым отелем. Защелкали, как крылья летучих мышей, фотоаппараты, из-за огражденного красным канатом прохода, по которому она торопливо направилась ко входу, на Клементину обрушился град вопросов. Она ответила на дюжину или более того, улыбнулась слишком привлекательному служащему гостиницы, сделала реверанс фотографам и вошла. Проходя через вестибюль, она заметила несколько человек из съемочной группы, одетых в смокинги, а не в обычные джинсы с футболками. И каждый из них останавливался сказать «привет» или улыбнуться ей. Казалось что, куда бы она не пошла сейчас, люди хотели поговорить с ней, попросить автограф или просто посмотреть на нее. Сейчас она стала важной персоной. Смешно, но внутри, несмотря на блеск и семидесятидолларовую прическу, бессодержательные беседы и пустые разговоры, которые она будет вести на сегодняшнем пятичасовом с шампанским и икрой, вечере, она по-прежнему чувствовала себя просто Клементиной.
* * *
Алекс с Джексоном прилетели в Лос-Анджелес на премьеру «Признать виновной». Алекс звонила Меган шесть раз, стремясь твердо удостовериться, что ей можно привести Джексона в качестве своего друга. Хотя сама Алекс считала, что это именно то, что выведет Меган из депрессии. Алекс, конечно, не могла пригласить Брента, хотя хотела бы видеть рядом с собой больше, чем кого-то еще. Она научилась как-то жить без него, наблюдать, как его экзотически прекрасная жена, Карлотта, целует и уводит Брента каждый вечер домой. Это было похоже на жизнь по соседству с кондитерской, когда, прижав лицо к стеклянной витрине, рассматриваешь, как другие едят шоколад.
Джексон был единственным другим мужчиной, с которым ей хотелось быть. Число ее любовников сократилось, а потом, по мере того, как она потеряла к ним всякий интерес, они вообще исчезли. Никто не мог сравниться с Брентом. Стало невозможно заниматься любовью, испытывая страстное желание шептать его имя, чувствовать его губы, быть в его объятиях.
И все же, она поняла, что, несмотря на заявления поэтов, любовь совершенно не является необходимым условием для счастья. Она заметила, что другие вещи, также как удачная крутая сделка или наоборот, начало нового дела, или встречи с лучшими подругами, возбуждают ее и приносят удовлетворение. Естественно, это не физическая и не романтическая связь, но что-то в Меган и Клементине вызывало теплое чувство радости и надежности. С ними она могла думать о чем-то еще, помимо того, чего она достигла, а чего нет. С ними было легко и весело. Они стали ее частью, ее прошлым, и она думала, что если кто-то из них умрет – это будет равносильно потере руки. Алекс могла проклинать все на свете, совершенно пасть духом, зарывшись в огромную кучу бумаг в кабинете, но тут звонила Меган, и один только звук ее голоса вызывал улыбку на лице Алекс, она забывала о своих заботах. Улыбка – ценный дар в ее деловом мире, а подруги щедро делились с ней своими улыбками.
Была еще одна причина, по которой Алекс взяла Джексона. Она хотела доказать Меган, что та может снова спокойно видеть своего бывшего мужа. Меган сильнее, чем она сама думает. Прошел год с того времени, как закончился бракоразводный процесс. Сейчас она может совладать со своими чувствами.
Каждый раз, когда Алекс звонила, спрашивая разрешения взять Джексона, Меган говорила, что все прекрасно, как будто она могла сказать что-то еще и не казаться при этом нелепой. Разве для нее это имеет какое-то значение. Она знала, что прошел год. Ежедневно она зачеркивала в календаре красной ручкой каждый прожитый день, радуясь, что сумела пережить еще один.
Алекс и Джексон остановились в двух комнатах отеля в Долине, возле дома на Голливудских холмах, который арендовали Клементина и Меган. Дом производил приятное впечатление солидности. Меган выбрала его, когда они с Клементиной поняли, что, если они собираются какое-то время жить вместе, им нужно что-то побольше, чем прежняя квартира.
После развода Меган потребовалось время, чтобы выплакаться, погоревать о потере всего, к чему она стремилась всю жизнь. По мере того, как медленно тянулись дни, жизнь рядом с Клементиной превращалась в удобное существование, и Меган попросила Джексона продать старый дом, чтобы она могла и дальше оставаться в Лос-Анджелесе.
Ожидалось, что когда-нибудь она съедет с квартиры Клементины. Но установившийся размеренный порядок жизни сделал невозможным что-то поменять. Они не всегда ладили друг с другом – далеко не так. Клементина ненавидела смотреть телевизор, а Меган любила. Меган, в свою очередь, ненавидела кучи грязной одежды, которую Клементина разбрасывала по всему дому. Но это были лишь незначительные мелочи по сравнению с возможностью общения. Клементина даже не осознавала раньше, насколько одинокой она была, замыкаясь только в себе. А Меган никогда не понимала, какой одинокой она оставалась все эти годы с Джексоном, когда им приходилось выдавливать самую пустячную непродолжительную беседу. С Клементиной слова лились легко и быстро.
Они привыкли к особенностям и привычкам друг друга, и определенная дата отъезда Меган никогда не называлась. Они подписали аренду нового дома, и навсегда прекратили разговоры о будущем расставании. Поэтому в пятницу они будут вместе в «Ман Чаиниз» кинотеатре, подумала Меган за два дня до премьеры – Алекс и Джексон, Клементина и ее партнер по картине, Рэнди Фаллини, и Меган. Клементина говорила ей, что знает дюжину парней на студии, которые сочтут за счастье сопровождать Меган, но Меган наотрез отказалась. Она не хотела страдать в течение всего вечера рядом с незнакомым человеком. Ей нужна жалость. Она вообще не хотела идти, но не нашла тактичного способа отказаться.
Она снова увидит Джексона. Конечно, она переживет это. Ничего особенного. Единственное, что волновало ее, совсем немного, то, что когда Джексон первый раз увидит ее после развода, она будет одна. Ей хотелось бы завести какой-нибудь пылкий флирт с латиноамериканцем, который исполнял бы для нее серенады и писал ей стихи. Но вообще-то, ее не должно заботить, что подумает Джексон. Она живет на расстоянии пятьсот миль от него. Она прислушалась к совету Клементины и нашла работу с неполным рабочим днем в небольшом магазинчике за городом. Она продолжает жить, и живет прекрасно. Просто прекрасно.
Меган не признавалась даже себе, что по-прежнему испытывает боль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130