Она убедила даже Клементину присоединиться к этой борьбе, и последний год обе не носили ничего, кроме джинсов, протертых на коленках в обычные дни, и жестких и плотно прилегающих для вечерних выходов.
Но сегодня все обстояло иначе. Клементина, с ее врожденным чутьем на вкус и шик, помогла Алекс выбрать белое хлопчатобумажное платье. Утром Алекс потратила сорок пять минут, внимательно разглядывая свое отражение в зеркале и, как не хотелось ей это признавать, согласилась, что платье шло ей. Белый цвет хорошо оттенял оливковый загар и темные волосы. Она выглядела женственно, и в то же время уверенно, что, как Алекс предполагала, и ожидал увидеть декан.
Интересно, почему он так задерживается? Возможно, в этот момент занимается любовью со своей секретаршей прямо на письменном столе? Алекс хихикнула, потом перекинула ногу за ногу и расправила платье. Она пришла на пять минут раньше. Так советовала книга о том, как успешно выдержать собеседование. Она ждет, наверное, уже полчаса. Алекс постукивала ногами, зажатыми в белые туфли – лодочки (купленные тоже по настоянию Клементины). Она была уверена, что кровообращение в пальцах прекратилось и никогда не восстановится. Потом взглянула на часы. Невероятно, но еще только час. Прошло ровно пять минут после ее прихода.
Открылась дверь кабинета, и вошел удивительно моложавый человек. В его светло-каштановых волосах седина проступила лишь на висках. Костюм сидел на нем так, как требует стиль и положение, все стрелки были в нужных местах, темно-синяя шерсть безупречно облегала фигуру. Алекс судорожно сглотнула, жалея, что не прополоскала рот двойной дозой туалетной воды, и встала.
– Мисс Холм, если не ошибаюсь? – спросил человек тем низким голосом, которым обладают лишь лучшие выпускники вузов, занимающие престижные должности.
– Да, сэр.
– Рад с Вами познакомиться. Я – Венделл Торнби. Он протянул руку, и Алекс мысленно прокляла свои вспотевшие ладони. Его пожатие было сильным и крепким. Отпустив ее руку, мистер Торнби улыбнулся и жестом пригласил в кабинет.
Комната выглядела точно так, как ее представляла Алекс. Университет Беркли в Калифорнии был, возможно, самым либеральным университетом в стране, но что касается обстановки, то администрация придерживалась здесь традиционных взглядов. Стены, покрытые темными панелями, книжные шкафы из красного дерева, битком набитые книгами, которые можно отыскать только в букинистических лавках и кладовых колледжей, огромный письменный стол с разбросанными по нему бумагами. Организованный беспорядок. Именно в таком кабинете и мечтала увидеть себя Алекс. Она почувствовала витавший в воздухе запах успеха, уважения и власти.
Мистер Торнби сел за стол и пытался отыскать приемную анкету. Обнаружив ее, он вытащил из нагрудного кармана бифокальные очки, откинулся на спинку стула и внимательно изучал документ. Алекс методично сжимала и разжимала руки, испытывая странное удовольствие, когда ногти впивались в кожу. Почему не срабатывает вся чепуха о мысленном расслаблении, которой пичкала ее Клементина!
– Холмс, – произнес мистер Торнби, – Вы, случайно, не родственница Пола Холмса, преподавателя математики?
– Это мой отец.
Мистер Торнби отложил анкету и по-новому внимательно взглянул на нее. Казалось, его глаза смотрят сквозь Алекс на дверь позади, от чего тело охватил неприятный жар и бисеринки пота выступили на лбу. Усилием воли она удержалась от желания спрятаться под стул.
– Действительно, сейчас я вижу сходство. Странно, он никогда не говорил мне, что Вы записались на беседу.
– Я просила его не упоминать об этом, сэр. Мистер Торнби задержал на ней взгляд и улыбнулся.
Потом вновь обратился к анкете.
– Довольно впечатляюще, Александра. Вы хорошо поработали. Очевидно, у нас не будет проблем с Вашими баллами. Но мне хотелось бы знать, почему Вас интересует именно отделение коммерции. Что Вы намерены делать, когда получите профессию. Каковы Ваши планы, скажем, на пять – десять лет?
Алекс судорожно порылась в памяти, подыскивая несколько ключевых фраз, заготовленных ответов, которые она репетировала бесчисленное число раз за последние недели. И в ужасе поняла, что у нее нет ни единой мысли, Почему она так нервничает? Боже, она в жизни никогда не волновалась ни по какому поводу. А сейчас, когда решается ее судьба, не может даже как следует соображать. Если в следующий момент она не выдавит из себя хоть слово, ей лучше провалиться на месте. Мистер Торнби пристально смотрел на Алекс. Наблюдал, изучал. Наверняка, он догадался, что она туго соображает. Думай, Алекс, думай, ты же не маленькая.
– Мисс Холмс, – сказал мистер Торнби, прерывая ход ее мыслей. – Я понимаю, что Вы нервничаете. Это вполне нормально. Но, пожалуйста, успокойтесь. Ваши оценки и дополнительные курсы говорят в Вашу пользу. Я просто хочу знать Ваши мотивы. Мы в Беркли немного идеалисты, что Вы, наверное, знаете от отца. Мы не испытываем удовольствия просто выдавая дипломы, как на фабрике. Нам хотелось бы иметь студентов, разделяющих нашу любовь к науке, наше стремление изменить положение в бизнесе. Мне просто интересно, относитесь ли Вы к таким студентам.
Алекс откинулась назад и подумала о бессонных ночах, когда она не могла уснуть из-за мыслей о будущем, возникающих в ее голове, словно неуправляемые ракеты. Мечты начались еще в начальной школе, когда она была совсем маленькой. Потом возникли новые мечтания, навеянные поцелуями, теплыми ладонями и страстным, как будто мир в следующий момент разрушится, любовным шепотом. После каждого свидания Алекс подолгу лежала без сна, представляя свое будущее: энергичный, состоятельный мужчина врывается в ее жизнь, покоряет ее и уносит в далекую тропическую страну, владельцем которой он недавно стал.
В средней школе картины будущего быстро изменились. Стало совершенно ясно, что все парни одинаковы. Кто-то из них занятен, кто-то красив, кто-то силен, но всем им присущи человеческие недостатки, да и мозгов у них меньше, чем у нее, а также меньше решимости и напористости. Поэтому не у них, а у Алекс была возможность увлечь и покорить. Она постоянно пыталась найти кого-то особенного, кто соответствовал бы ее мечтам, но ни один из парней даже близко не подходил к стандартам, установленным ею. Поэтому мысль о мужчине, способном управлять ее жизнью, потеряла свою привлекательность. Алекс соображала лучше любого из них, работала лучше любого, рассказывала анекдоты, мечтала, планировала свои действия лучше их всех, вместе взятых.
Вскоре мечты и мысли изменили свое направление, сначала приняв отвлеченный образ успеха и денег, потом она ограничила их, думая о том, что любила больше всего. Бизнес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130