Клементина выпрямилась, вздернула подбородок, надеясь, что хоть на этот раз ее родитель встанет на ее сторону. Дюк лишь крепче стиснул Глорию.
– Извини, малыш, – произнес он. – У нас с Глорией запланировано другое. Но было приятно повидаться с тобой. Нам следовало бы сделать это пораньше.
Глория добавила, что рада познакомиться с ней, и они направились к выходу. Потом Дюк сделал шаг назад, и у Клементины перехватило дыхание. Он наклонился, обдавая ее ароматом одеколона, и поцеловал в щеку. Его губы не внушали страха, они были нежными, безобидными, папиными губами.
– Возможно, я не увижусь с тобой больше в этот уик-энд, – сказал он. – Глория хочет поехать на пляж или в Диснейленд. Ну, ты понимаешь, я не видел ее года два.
Клементина кивнула и не подняла глаз, когда он отходил от нее. Она заказала еще вина, потом еще. Она курила, наблюдая, как падает пепел. Раньше Клементина думала, что нет любви сильнее, чем любовь родителей к детям. Именно так говорили все ведущие беседы со знаменитостями. Она надеялась, что они врут, но в душе знала, что только ее родители не такие, как все. Должно быть, она что-то сделала, что заставило их потерять к ней всякий интерес. Всю свою жизнь у нее было такое чувство, что она пляшет вокруг них, не останавливаясь даже, чтобы передохнуть, крутится, выгибается до головокружения и тошноты, а они не замечают, не испытывают гордости за нее. Или они думают, что ей не нужна их похвала? Может быть, никто, кроме подруг, никогда не помогал ей, потому, что она притворялась, будто ей ничего не надо и все у нее в полном порядке?
Клементина растоптала окурок и встала. Комната поплыла перед глазами, и она схватилась за край стойки бара. Бармен перехватил ее взгляд.
– Я вызову Вам такси, – предложил он.
Она кивнула:
– Назовите меня дурой, если Вам хочется, – сказала она и захихикала.
* * *
Клементина закрыла последнюю страницу сценария и прислонилась спиной к искривленному стволу дуба. Она сидела на траве в небольшом парке по соседству, за два квартала от ее квартиры. Она часто приходила сюда почитать, особенно в те несколько недель, как приехала Меган и ей сделали операцию. Клементине пришлось спасаться от постоянно работающего телевизора, который Меган включала в девять утра, и до трех часов день был заполнен телесигналами и дурацкими эстрадными представлениями и неестественными «мыльными операми».
Она провела рукой по переплетенным страницам, напоминая себе, что это не сон, что роль открыта для нее, правда, в страшно неблагоприятных условиях, но все равно у нее есть шанс. Уиллу как-то удалось достать для нее предварительно разосланный сценарий.
– Ходят слухи, что студии якобы хотелось поработать с кем-нибудь неизвестным, – сказал он ей. – Они называют большие имена, но это только разговоры. Они хотят сбить цену.
Сценарий был написан Тайлером Хольбруком, молодым драматургом, ворвавшимся год назад на сцену Голливуда с «Любовью на пустом месте», ставшей «гвоздем» сезона. Он завоевал сначала премию Пультцера, потом получил «Оскара» и с тех пор отсиживался в своем доме на Голливудских Холмах, чтобы выпустить еще два сценария. Клементина с трудом верилось, что она держит в руках один из них.
«Признать виновной». После множества бездарных сценариев, заполненных кровавыми массовыми убийствами и легкомысленными телефонными проститутками, этот был похож на дар небес. Клементина приехала в парк утром, решив, что почитает часок – другой. Вместо этого она не могла оторваться от сценария, пока не дочитала до конца, шесть с половиной часов спустя, настолько захватила ее эта вещь.
«Признать виновной». История обычной женщины – жены и матери – обманутой мужем, который завел бесстыдную любовную связь с девятнадцатилетней студенткой, а потом ошибочно обвиненной в убийстве девушки. На протяжении всего душераздирающего судебного процесса, закончившегося признанием ее вины и тридцатью годами тюремного заключения, Мелисса Марлоу (имя героини) настаивает на своей невиновности. Отсидев пять лет, она доказала свою правоту с помощью симпатичного юриста, в которого затем влюбляется.
Фильм затрагивал все стороны – травмы, которые Мелисса пережила в тюрьме, решимость не терять связи с детьми, развод и борьба за возвращение хоть к какому-то подобию нормальной жизни, когда судебное решение было пересмотрено и ее освободили.
Клементина подтянула к груди колени, чтобы усесться поудобнее. Это был крутой фильм, грубый, даже жестокий, как, например, в сценах изнасилования в тюрьме. По крайней мере, в этом эпизоде она могла взывать к своим собственным эмоциям. О, но это всего лишь актерская роль. В Мелиссе была глубина, огонь, сила, страх, желания, все. Тайлер Хольбрук – гений. Он придал этому образу сложность и реализм, объемность и разнообразие, что делало ее более живой и узнаваемой по сравнению со многими людьми, которых Клементина знала в настоящей жизни. Боже, как ей хочется получить эту роль.
Уилл объяснил, что ей придется проходить испытания на роль дважды, может быть, даже три раза, если она продвинется так далеко. Но у него была «рука» – режиссер по подбору актеров и распределению ролей в студии «Ланкольм», где должен был сниматься фильм. Поэтому он был уверен, что, по крайней мере, первое чтение ей обеспечено. Ну а дальше все зависит только от нее. Клементина лишь один раз подвергалась испытанию на роль по приглашению в фильме студии Эй Би Си, но это было ничто по сравнению с теперешней. Она будет просто еще одним лицом в толпе для режиссера по отбору актеров. Как бы то ни было, ей следует заставить себя выделиться из толпы. Получить роль такую, как эта, – значит обеспечить будущность своей карьеры. Этот фильм мог бы сделать ей имя. Она даже представить не могла, как станет жить дальше, если не получит эту роль.
Клементина встала и отряхнула приставшую траву. Ей надо немедленно приниматься за работу. После обеда она пойдет к Уиллу и скажет, что влюблена в сценарий, что согласна читать роль, где угодно и когда угодно. И, начиная с сегодняшнего дня, будет учить, как сумасшедшая. Она будет запоминать, репетировать, изучать тюремные условия и судебные дела по убийствам. Она будет делать все, что угодно, что ей необходимо сделать, чтобы получить эту роль. Меган придется обойтись без Боба Баркера неделю или две и стать вместо этого публикой для Клементины. На горизонте всходит новая звезда.
* * *
«Все мои дети» была любимая «мыльная опера» Меган. По ее мнению, никто не мог подняться до уровня Эрики Кейн. Она была властной и безжалостной. Переходила от мужчины к мужчине быстрее, чем это удавалось даже Алекс. Меган посмотрела на нее, вдохновилась, расправила плечи и позвонила Джексону в музей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
– Извини, малыш, – произнес он. – У нас с Глорией запланировано другое. Но было приятно повидаться с тобой. Нам следовало бы сделать это пораньше.
Глория добавила, что рада познакомиться с ней, и они направились к выходу. Потом Дюк сделал шаг назад, и у Клементины перехватило дыхание. Он наклонился, обдавая ее ароматом одеколона, и поцеловал в щеку. Его губы не внушали страха, они были нежными, безобидными, папиными губами.
– Возможно, я не увижусь с тобой больше в этот уик-энд, – сказал он. – Глория хочет поехать на пляж или в Диснейленд. Ну, ты понимаешь, я не видел ее года два.
Клементина кивнула и не подняла глаз, когда он отходил от нее. Она заказала еще вина, потом еще. Она курила, наблюдая, как падает пепел. Раньше Клементина думала, что нет любви сильнее, чем любовь родителей к детям. Именно так говорили все ведущие беседы со знаменитостями. Она надеялась, что они врут, но в душе знала, что только ее родители не такие, как все. Должно быть, она что-то сделала, что заставило их потерять к ней всякий интерес. Всю свою жизнь у нее было такое чувство, что она пляшет вокруг них, не останавливаясь даже, чтобы передохнуть, крутится, выгибается до головокружения и тошноты, а они не замечают, не испытывают гордости за нее. Или они думают, что ей не нужна их похвала? Может быть, никто, кроме подруг, никогда не помогал ей, потому, что она притворялась, будто ей ничего не надо и все у нее в полном порядке?
Клементина растоптала окурок и встала. Комната поплыла перед глазами, и она схватилась за край стойки бара. Бармен перехватил ее взгляд.
– Я вызову Вам такси, – предложил он.
Она кивнула:
– Назовите меня дурой, если Вам хочется, – сказала она и захихикала.
* * *
Клементина закрыла последнюю страницу сценария и прислонилась спиной к искривленному стволу дуба. Она сидела на траве в небольшом парке по соседству, за два квартала от ее квартиры. Она часто приходила сюда почитать, особенно в те несколько недель, как приехала Меган и ей сделали операцию. Клементине пришлось спасаться от постоянно работающего телевизора, который Меган включала в девять утра, и до трех часов день был заполнен телесигналами и дурацкими эстрадными представлениями и неестественными «мыльными операми».
Она провела рукой по переплетенным страницам, напоминая себе, что это не сон, что роль открыта для нее, правда, в страшно неблагоприятных условиях, но все равно у нее есть шанс. Уиллу как-то удалось достать для нее предварительно разосланный сценарий.
– Ходят слухи, что студии якобы хотелось поработать с кем-нибудь неизвестным, – сказал он ей. – Они называют большие имена, но это только разговоры. Они хотят сбить цену.
Сценарий был написан Тайлером Хольбруком, молодым драматургом, ворвавшимся год назад на сцену Голливуда с «Любовью на пустом месте», ставшей «гвоздем» сезона. Он завоевал сначала премию Пультцера, потом получил «Оскара» и с тех пор отсиживался в своем доме на Голливудских Холмах, чтобы выпустить еще два сценария. Клементина с трудом верилось, что она держит в руках один из них.
«Признать виновной». После множества бездарных сценариев, заполненных кровавыми массовыми убийствами и легкомысленными телефонными проститутками, этот был похож на дар небес. Клементина приехала в парк утром, решив, что почитает часок – другой. Вместо этого она не могла оторваться от сценария, пока не дочитала до конца, шесть с половиной часов спустя, настолько захватила ее эта вещь.
«Признать виновной». История обычной женщины – жены и матери – обманутой мужем, который завел бесстыдную любовную связь с девятнадцатилетней студенткой, а потом ошибочно обвиненной в убийстве девушки. На протяжении всего душераздирающего судебного процесса, закончившегося признанием ее вины и тридцатью годами тюремного заключения, Мелисса Марлоу (имя героини) настаивает на своей невиновности. Отсидев пять лет, она доказала свою правоту с помощью симпатичного юриста, в которого затем влюбляется.
Фильм затрагивал все стороны – травмы, которые Мелисса пережила в тюрьме, решимость не терять связи с детьми, развод и борьба за возвращение хоть к какому-то подобию нормальной жизни, когда судебное решение было пересмотрено и ее освободили.
Клементина подтянула к груди колени, чтобы усесться поудобнее. Это был крутой фильм, грубый, даже жестокий, как, например, в сценах изнасилования в тюрьме. По крайней мере, в этом эпизоде она могла взывать к своим собственным эмоциям. О, но это всего лишь актерская роль. В Мелиссе была глубина, огонь, сила, страх, желания, все. Тайлер Хольбрук – гений. Он придал этому образу сложность и реализм, объемность и разнообразие, что делало ее более живой и узнаваемой по сравнению со многими людьми, которых Клементина знала в настоящей жизни. Боже, как ей хочется получить эту роль.
Уилл объяснил, что ей придется проходить испытания на роль дважды, может быть, даже три раза, если она продвинется так далеко. Но у него была «рука» – режиссер по подбору актеров и распределению ролей в студии «Ланкольм», где должен был сниматься фильм. Поэтому он был уверен, что, по крайней мере, первое чтение ей обеспечено. Ну а дальше все зависит только от нее. Клементина лишь один раз подвергалась испытанию на роль по приглашению в фильме студии Эй Би Си, но это было ничто по сравнению с теперешней. Она будет просто еще одним лицом в толпе для режиссера по отбору актеров. Как бы то ни было, ей следует заставить себя выделиться из толпы. Получить роль такую, как эта, – значит обеспечить будущность своей карьеры. Этот фильм мог бы сделать ей имя. Она даже представить не могла, как станет жить дальше, если не получит эту роль.
Клементина встала и отряхнула приставшую траву. Ей надо немедленно приниматься за работу. После обеда она пойдет к Уиллу и скажет, что влюблена в сценарий, что согласна читать роль, где угодно и когда угодно. И, начиная с сегодняшнего дня, будет учить, как сумасшедшая. Она будет запоминать, репетировать, изучать тюремные условия и судебные дела по убийствам. Она будет делать все, что угодно, что ей необходимо сделать, чтобы получить эту роль. Меган придется обойтись без Боба Баркера неделю или две и стать вместо этого публикой для Клементины. На горизонте всходит новая звезда.
* * *
«Все мои дети» была любимая «мыльная опера» Меган. По ее мнению, никто не мог подняться до уровня Эрики Кейн. Она была властной и безжалостной. Переходила от мужчины к мужчине быстрее, чем это удавалось даже Алекс. Меган посмотрела на нее, вдохновилась, расправила плечи и позвонила Джексону в музей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130