Руфин вновь повел свою речь, которую тут вкратце излагаю, поскольку ты в должное время узнаешь, как прошло сражение. К тому же, как это обычно и случается, не все пошло по плану. Руфин утверждал, короче говоря, что план Мэлдафа в целом хорош. Но жизненно важно, однако, было не оставаться на границе, как настаивал Герайнт, а искать нашего врага и заставить его принять решающую битву там, где хотим мы, и так, как хотим мы. Как уже упоминалось, в Ллоэгр ведут две дороги: через угрожаемую крепость Динайрт и та, что перекрыта неприступными стенами Каэр Виддай. Пусть Рин и Эльфин немедленно усилят первую крепость, как и предлагалось, — очень важно, чтобы враг не мог опрокинуть наш фланг, что непременно случится, если он прибудет туда раньше нас. В эго время основная армия форсированным маршем пойдет прямо к Каэр Виддай. Под прикрытием города, за который враги выдвинуться не смогут, войска подойдут незамеченными. По крайней мере на это можно надеяться. Король тогда сможет как следует построить свои войска и затем со всей поспешностью идти на столицу варваров. Тогда разумно будет ожидать, что либо Кеавлин отступит, чтобы защитить средоточие своей власти, либо (менее вероятно) продолжит осаждать Динайрт. Что бы он ни выбрал, армия быстро сможет вынудить его биться в открытом поле.
— Не думайте, что говорю я так от неопытности, — заключил он. — Долгие годы я командовал на римской границе в Африке после того, как мы ее отвоевали, и потому я многое знаю о том, что там происходило до меня. Ни одного лета не проходило, чтобы враги на нас не нападали намного превосходящими силами. И, несмотря на это, наши полководцы Велизарий и Соломон отправляли экспедицию за экспедицией, беспокоя тамошние племена и много раз побеждая их. Затем в недобрый час император назначил нашим командиром своего племянника Сергия. А вот его политика как раз и состояла в том, чтобы защищать рубежи и никогда не высовываться за них. Теперь враги выбирали место и время атаки, и результаты были ужасны.
Дела шли худо, доколе команду не принял Иоанн Троглита. Солдаты его знали и любили, поскольку он руководил ими под началом Велизария и Соломона. Они знали, что скоро им будет дело, — так и вышло. И сделали они куда больше, чем желали Вы услышите сейчас, чем это кончилось — блистательной победой на поле Като, где пали король Карказан и шестнадцать мавританских королей.
Руфин замолчал, и я заметил, как он быстро окинул взглядом слушателей. И недолгий шепот, что поднялся в палате, был явно одобрительным. Император Ривайниайд властвовал как над серединой мира, так и над восточными и западными островами, так что все, что происходило в мире, становилось в должное время известным его судьям, советникам и военачальникам. К тому же короли жаждали великой битвы, которая будет вечно жить на устах бардов и рассказчиков, а не ряда бесславных стычек по линии насыпей.
Почуяв свой успех, Руфин закончил следующими словами.
— Мне сказали, что укрепленные лимес, что лежат между вашим королевством и варварами, были построены тем самым Арториусом, чья слава дошла даже до двора императора в Византии Насколько я знаю, он переписывался с моим господином комесом Велизарием еще до осады Рима, готовясь провести кампанию в Арморике против франков, чтобы не дать их королю прийти на помощь Витигису. Как я понимаю, политика Арториуса была в том, чтобы не сидеть на валах, которые его инженеры возвели как стену между вашим народом и варварами, а тревожить их далеко на их собственной территории. Если Арториус был вашим Велизарием, то кажется мне, о король, что будешь ты Иоанном Троглитой, чья стратегия вернет удачу твоему народу и Империи. Таков мой совет, прислушаетесь ли вы к нему или нет, — не полагайтесь на валы и крепости, какими бы могучими они ни были, полагайтесь на копья и мечи ваших солдат. Преследуйте врага, не давайте ему передышки, гоните его, покуда не вынудите его на битву!
Короли зашептались, не зная, прислушиваться ли к этому совету или нет, ожидая решения от Мэлгона. Я сам бросил из-под капюшона взгляд на старца Мэлдафа. Ведь это он, догадывался я, составил остроумный план, одобренный Мэлгоном, и мне любопытно было узнать, станет ли он противиться встречному плану Руфина. Но он молчал, спокойно улыбаясь и глядя, как и прочие, на Мэлгона Гвинедда в ожидании решения.
Мэлгон Высокий немного подумал, прежде чем обратиться к совету.
— Что думаете вы, бриттские князья? — спросил он после молчания, глядя на полные ожидания лица. — Укрепить ли нам ту мощную стену, что завещал нам Артур и которая более поколения служила загоном для этих язычников? Или двинуться с войском в сердце их страны и поставить все на битву?
Сразу же множеством голосов взорвался спор. Рин и Эльфин полностью были за то, чтобы без дальнейших рассуждений напасть на врага. Герайнт Дивнайнтский предлагал усилить рубежи и одновременно отправить его флот с рейдом на остров Уайт. Руфин ссылался на стратегические ошибки, допущенные имперским полководцем Нарсесом после того, как он победил готов при Монс Лактариус. Наконец, Кинлас из Роса, Наездник Медвежьей Колесницы, чью мудрость все почитали и который ничего еще не говорил, встал и высказался перед всеми королями.
— Благородные князья бриттов! — неторопливо начал он. — Предположим, что этот чужестранец прав. Наши валы и крепости сильны, и мудро поступил император Артур, когда наметил их постройку после памятной победы у Дин Бадон. Но сильнее этих валов защищала нас слава Артура, и я уверен, что именно страх перед ним держал в узде коварного Кередига, а в наши дни его сына Кинурига Затем, после побоища при Камлание, когда погиб Артур, на язычников напал мор. Теперь же, когда нет ни Артура, ни мора, мне кажется, что рано или поздно эти язычники ивисы будут искать случая разорить Остров Могущества, как во дни Гуртейрна Немощного, и снова бешеное пламя их мести будет лизать Западное Море своим огненным языком.
Стены крепки, но нет таких стен, которые невозможно было бы проломить, когда те, кто заперт в них, выбирают, где и как разрушить их. Вспомните только темницу, построенную Браном Благословенным, в которой запер он Ллассара Ллэс Гивневида вместе с его чудовищной женой Кимидеи Кимайнволл. Он созвал всех кузнецов, что были в ту пору в Иверддон, и всех, у кого были щипцы и молотки, и они навалили угля высотой с тот железный дом, который они сковали. Затем этой женщине, ее мужу и их чудовищному отродью, которое она родила, были поданы еда и питье. Когда все увидели, что они напились, вокруг дома зажгли огонь, и люди стали раздувать огонь мехами — по человеку на каждые два меха, — и они раздували огонь, пока дом не раскалился добела вокруг тех, кто был в нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220