Когда король занял свое место на стаполе и все его люди уселись вокруг на священном кургане, перед ними явился сын Кинрика Кеавлин. Был он наг, одет лишь воздухом, чтобы клятва его стала действенной. Был он открыт перед всеми стихиями, открыт взору бога. Он поклонился стихиям, прежде чем приблизиться к подножию королевского кургана. Туда привели того бриттского князя, чью крепость Кинрик взял обманом. Царственный пленник лежал навзничь на большой каменной плите. На теле его зияли раны, он был весь в крови. Но белое тело его окружало сияние, и многие это заметили.
Руки и ноги его были крепко стянуты веревками из жил, поскольку люди боялись, что на нем есть рунное заклятье, которое может освободить его. Разве сам Христос, Бог бриттов, не высвободил душу из тела, холодной темницы души, когда висел на своем виселичном дереве? Воистину, был то великий знаток заклятий, и среди его последователей, как известно, было много колдунов, леодрунан, которым их тролль-владыка пожаловал силу напускать чары.
Кеавлин взял острый нож у главного блотере, стоявшего рядом, и приблизился к пленнику. Подняв сверкающий клинок над головой, принц гевиссов повернулся к собравшимся и воскликнул:
— Ныне предаю я этого человека Водену, чтобы даровал он нам победу в дни войны и изобилие в дни мира!
Сказав это, он перевернул пленника на живот и сорвал с него лохмотья. Затем, упершись мускулистым коленом в крестец несчастной жертвы, он поднял нож и всадил его между лопаток связанного человека. Он тщательно отделил ребра от хребта и из разреза вынул легкие и сердце. Из рассеченной гортани мертвого вырвался протяжный пронзительный вопль, похожий на визг свиньи, которой мясник перерезает глотку на Блотмонат.
Так Кеавлин вырезал кровавого орла на спине князя бриттов, и тот умер у могильного кургана. Кровь его оросила камень и траву вокруг. Так погиб благороднейший из юных князей бриттов, посвященный Владыке Виселиц, на священном поле Эт Веонфельда.
Его долгий дрожащий вопль задохнулся в окружающих поле зарослях, а от поклоняющихся послышался вздох радости и священного трепета. Все увидели, что блот приятен Водену, когда огромный ворон опустился с хриплым хихиканьем на ясень неподалеку, а затем, хлопая черными крыльями, улетел к ясному своду небес. Толпа воинов дружно раскачивалась в восторге, полузакрыв глаза. Король Кинрик все время сидел на своем стаполе, молитвенно держа руки на коленях ладонями вверх, и его старое лицо было непроницаемо. Он вместе со своим народом молился о том, чтобы дана была ему удача Хенгиста, власть обширная и жестокая, как у Эорманрика, и битва страшная, как та, на которую Этла привел людей земли. Этле Кинрик посвятил своего сына Кеавлина, если только получит он победу над врагами.
Главный блотере наполнил сосуд кровью, все еще бившей из тела молодого человека, и поставил его на каменную плиту. Веточками он разбрызгал кровь, рассмотрел получившийся узор и возвестил грядущее. Затем короли подошли и испили крови князя бриттов, произнеся здравицу сначала Водену, дарителю побед, затем королю Кинрику, чтобы было процветающим его правление, и под конец сонму богов, каждому в должной последовательности.
После этого тело разрезали на части и развесили на ветвях дерева в рощице неподалеку. На остальных ветках повесили волков, которых в сетях притащили туда рабы. Затем Кинрик спустился с королевского кургана, и, подойдя туда, где висело окровавленное тело молодого князя без рук и ног, он вывел на нем знак Ведена острием своего копья — руну славы и знак Колесницы, что верно служит всем князьям. И эта жертва была приятна Владыке Повешенных.
Кеавлин, юный, нагим плясал перед ним на лезвиях мечей в тени виселичного дерева. Как загорающийся на востоке рассвет, светло мелькало его гибкое тело, как огненный дракон, летящий над далекими холмами, как выходящая из-за облака луна. И пока благородный прыгал в пляске, короли и воины пели хором, выли и топали по зеленой земле.
— Прочь! Прочь! — кричали простолюдины, подданные короля Кинрика — Прочь, туда, где вэлькирге ищут убитых! Идите за нами к пещере, откуда мало кто вернется! Из леса подползает злое время тьмы, тьмы смерти и радости битвы! Мы мчимся по пути воинов — херепат, — что ведет к Вэль-хеалле, вокруг холма, на котором стоит светлый чертог Водена! Мудрейший Всеотец, исполни наши желания! Это ты даешь золото щитоносным героям, ты, подаривший шлем и кольчугу Херемоду, который положил перед Сигемундом острейший из мечей, ты помог ему обрести Хрунтинг, погибель курганного духа! Одним ты даешь славу, другим — сокровища, многим — щедрость на слово, Ос, даруешь цену ока своего, мудрость, королям. Кораблям-драконам, странствующим по волнам морским, посылаешь ты попутный ветер, искусство сложения рун даруешь ты скопам — дай же мужества воину, наносящему удар!
На краю камня для блот рунознатец вырезал следующие руны:
Ни железу резать,
Ни солнцу видеть,
Ни людям читать
Эти заклятья,
Покуда на запад
Идет луна
Ни твари безумной
Их силу украсть
Политы красным
Сердца соком,
Вырезаны
На крепкой уключине.
Столп Бриттене
Послушен веслам
И нашим рукам
Что за личину
Носил Воин-бог,
Идя на закат
От страны бойцов?
Чешуей одетые
Стаей плывут
Стремниной битвы
Птица сражений
Кричит на трупе
Врага убитого —
Страшитесь, веалы,
Гореносцы!
Блот был совершен, блотере обвел окровавленными веточками спет, и знамения, которые увидели герои по дороге к священному полю, были благоприятными. Черный ворон летел над ними, у дороги видели двух отважных воинов, и дважды провыл под ясенем серый волк. Рабы вырезали из священной земли ленту дерна, которую повесили на копье Кинрика. И все облаченные в кольчуги герои прошли сверкающей вереницей под этим Земляным Ожерельем, поклявшись не омывать рук и не чесать волос, покуда холодные уста секиры не принесут победу Кинрику. Под этим дерновым сводом было богатство большее, чем ожерелье Бросингов, ибо был это Остров Бриттене, богатейший край, что лежит за пределами королевства румвалов вокруг Вендель-сэ.
Теперь, уже облаченный в звонкую кольчугу и шлем, эделинг Кеавлин вынес вперед тууф, стяг Вест-Сэксе с Белым Драконом из хранилища в священной роще. Мрачный курганный житель, он выдыхал пламя и ронял яд, когда злые враги пытались украсть у него сокровище, принадлежащее только ему. Вылетел он из королевского кургана, от кровавого рунного камня у его подножия, вырвался на широкий херепат, что ведет к полю, над которым кричат вороны, стоят лужи крови героев, выбитые зубы убитых плавают в кровавых водоворотах, стачиваясь о камни на пути, блестя в жиже среди осколков костей и отсеченных конечностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220